шись по нему глазами, он передал его мне. На зачарованной бумаге я чистосердечно признавала свою вину.
Почерк принадлежал не мне. Я бы и в жизни такого не написала.
Ведьмы никогда не признают свою вину! На то мы и ведьмы. Мы до последнего отпираемся.
Поставленная подпись должна была исправить ровно выведенные строчки, переправив на мой скачущий, сложно читаемый почерк.
— Вы подделали мое признание? — изогнув брови, осведомилась я. Признаться, я нисколько не удивилась этому.
Лорд Стангеш снисходительно усмехнулся:
— Я позволил себе помочь вам и без ошибок составил текст. Я заботился исключительно о вашем светском облике, леди.
Чего драконы там о себе думают?
Хватит! В обиду я себя не дам!
— Раз вы такой умный, значит, сумеете понять мой посыл. — Я скомкала лист бумаги и кинула бумажный шарик на стол перед главой совета. — Возьмите и засуньте себе это признание в... Дальше предлагаю вам самому додумать. Вы же у нас умный дракон.
— За неуважительные намеки главе Драконьего совета, вы леди Яла, немедленно исключаетесь из отбора! — стукнул по столу кулаком лорд Стангеш.
Все притихли, ожидая от меня ответочки.
И она последовала.
— За неуважение, проявленное к ведьмам, ведьмы покидают ваш отбор! Заканчивайте обряд без нас!
— Не будет никакого окончания обряда, — багровея лицом, поднялся на ноги туманный дракон. — У нас есть достойная победительница. Леди Гети прошла последнее состязание без вашей помощи. Она станет следующей королевой!
Печалька. Насолить не получилось.
Хотя, в принципе довольно ожидаемо. Где там прохлаждается наш новоявленный жених?
*****
В кабинете его величества...
После последней встречи с Ялой в ее комнате, Вирлас довольно быстро соскучился по ней. По звукам ее мягкого голоса, по ее дерзкому взгляду, по ведьмовской прямоте и любознательности.
В последний свой визит к ней Вирлас выстроил между ними стену. Он уверял себя, что это к лучшему для них обоих. Уходя, повелитель оставил ее плачущей, и это его мучило. Он не обманывался, он знал, Яла справится. Минутка слабости ей давно нужна.
Повелитель безмерно восхищался ею. Ведьмочка не искала выгоды от своего особого положения. Попроси Яла его о чем угодно, он бы выполнил любую ее просьбу, ничего не попросив взамен. Нахождение Ялы при дворе открыло бы для ее подруг из ковена новые возможности. Ведьм стало бы больше в столице.
Несмотря ни на что Яла противилась уготованной ей участи, она искала любви. До встречи с ней золотой дракон не знал, что это вообще значит, и только сблизившись с ней начал что-то чувствовать.
Вирлас не сомневался, Яла справиться и пройдет магическое состязание. Вместе с ее победой сбылись и его худшие предположения. Яла не остановилась на достигнутом, она пошла дальше и помогла участницам справиться с их страхами.
Повелитель не ошибся в ней. Яле никогда не стать той королевой, какой, по мнению совета, она должна быть. И он не хотел никаких изменений. Она нужна ему такая, какая есть. Естественная и очаровательно прямолинейная.
Вирласу нравилось смотреть на нее, прикасаться к ней, чего греха таить — целовать. Ни какая женщина до нее так не воспламеняла его кровь. Ему и сейчас не терпелось заключить ее в объятия и отнести в постель. Он в сотый раз вспомнил соблазнительные изгибы ведьмочки и пожалел, что до сих пор не объявил ее своей избранницей.
Ему давно хотелось обвить рукой ее талию и зарыться лицом в копну рыжих волос. Коснуться губами впадинки между ключицей и шеей, заставить дрожать от его поцелуев.
Вирлас с трудом себя с ней постоянно сдерживал себя. Он иногда допускал, что возможно дело не в самоконтроле, а в том, что он был дураком. Долг перед народом внутри, королевские обязательства мешали ему окончательно определиться.
Оставив раздумья о Яле, повелитель с головой погрузился в работу.
С раннего утра накрапывал дождь, тяжелыми каплями повиснув на листьях. Ветер пронзительно шуршал в ветвях. В этом бескрайнем сумраке дня мало что можно было разглядеть. Туман застилал землю широким покровом. Темные тени от замковой стены и башен подрагивающим ковром лежали на влажной земле. Серые силуэты деревьев и кустарников выделялись на фоне тусклого сияния фонарей.
Вирлас несколько часов подряд разбирал срочные отчетности и лишь ненадолго позволил себе отвлечься на ненастную погоду за окном. Спина от шеи до поясницы затекла от непрерывного сидения, но и это не заставило прерваться его на заслуженный отдых.
Повелитель опасался, если поднимется, то подастся внутреннему дракону и отправится за своим сокровищем.
И плевать на последствия!
Он не был святым, а с Ялой вовсе терял любую выдержку.
Из приемной, прилегающей к кабинету, послышался щелчок входной двери. Повелитель оставил кресло и пошел на звук. С каменным лицом он вышел к незваному посетителю.
— Вирлас, драконий совет хочет исключить Ялу с отбора, — сообщил ему вломившийся к нему Колдин.
— На какой час запланировано собрание? — невозмутимо отозвался повелитель.
— Оно уже началось.
— Интересно... Не иначе кому-то придется объясниться, — отчеканил Вирлас.
Он не собирался потворствовать старым прохиндеям. Зря они взялись за Ялу..
Глава 25
Дверь в зал совещаний распахнулась, и кровь прилила к моим щекам.
— Ваше Величество? — оглянулся на вошедшего лорд Стангеша. От потрясения он забыл подняться и поклониться повелителю.
Всегда считала, что рассчитывать на заступничество мужчины непозволительная слабость, схожая с унижением. Тем не менее, взгляды имеют свойство вменяться. Особенно когда тебе предъявляют смехотворные обвинения. Именно поэтому я, как никогда обрадовалась приходу Вирласа.
Мои чувства к этому не имеют никакого отношения. Да-да.
Вот бы еще себя убедить...
Золотой дракон появился в разгар нашего с лордом Стангешом противостояния.
Лучше поздно, чем никогда.
Ничего не подписывая, я подальше отошла от туманного дракона.
Вдруг психанет и спалит меня ко всем чертям.
Опасалась я не зря. Вон, какое у него было на редкость угрюмое выражение лица. Побагровевшая рука, цветом слившаяся с лицом и шеей тянулась к моему якобы признанию.
Обведя сидящих за столом тяжелым взглядом, Вирлас направился к Стангешу. Сопровождаемый таинственным мерцанием светильников повелитель выглядел до невозможности спокойным.
Дожидаясь, когда он подойдет, я заправила за ухо выбившуюся из прически прядку волос. Поняв, насколько нервничаю, настороженно замерла.
Сзади за Вирласом следовали Колдин с гранд-дамой. Если вампир держался раскованно, и в его глазах блестело озорство, то леди Икстли выглядела скованно. Она будто палку проглотила, настолько прямой была ее спина.
Подойдя к столу, Вирлас встал напротив меня. Отрешенный и строгий. Он вновь прошелся по совету пренебрежительным взглядом, и драконы постепенно отмерли. Они вскочили на ноги и принялись ему кланяться.
Леди Гети осталась сидеть. Она делала вид, что этот фарс ее не касается.
Глаза лорда Стангеша горели лихорадочным блеском. Поднявшись на ноги, он услужливо отошел в сторону, уступая свое место королю.
Вокруг воцарилась суета. Драконы, вполголоса переговариваясь, старались не встречаться взглядом с королем, а я наоборот не могла отвести от него глаз.
Я никого не замечала кроме него.
Пепельно-серый камзол плотно обтягивал его широкие плечи. Он прекрасно сочетался с глазами Вирласа, метающими молнии. Золотые искорки на его радужке поблекли и приобрели стальной оттенок.
Сквозь вырез камзола проглядывала белоснежная рубаха и виртуозно повязанный шейный платок. Волосы идеально ровными волнами лежали на плечах, будто он и не шел через весь замок, а неспешно прогуливался рядом и решил заглянуть на огонек. Вирлас представлял из себя образчик истинного правителя, готового к любому повороту. Притом он был самым притягательным мужчиной из всех присутствующих. Никто не мог сравниться с ним в харизме.
Не иначе как леди Гети была согласна со мной. Зачем ей тогда то и дело бросать на повелителя взгляды из-под опущенных ресниц? Вон и служанки в открытую пялятся на него.
Совсем стыд потеряли!
Божечки! Во мне проснулось чувство собственницы.
Отставить!
Пусть куда хотят служанки туда и смотрят! Мне нет никакого до них дела.
Мне почти удалось убедить себя. Почти.
Закончив обозревать подданных, Вирлас посмотрел на меня. В его взгляде не было и тени нежности или радости. Он будто впервые видел меня.
Безучастное выражение на его лице подействовало на меня сильнее, чем я могла этого ожидать. Поперек горла ощетинившимся ежиком встал комок. Я ничего бы не смогла произнести, даже если б сильно захотела.
Мне стоило неимоверных усилий, чтобы прийти в себя и исправить произошедшую оплошность. После непродолжительного замешательства, я гордо вскинула голову и сердито посмотрела на Вирласа. На его губах проступила удовлетворенная улыбка.
Что бы это могло означать?
Повелитель, не церемонясь, занял место во главе стола, после чего и остальным драконам позволил вернуться на их места. Мы с лордом Стангешом остались стоять. Вместе. Я по правую сторону от золотого дракона, он по левую. Колдин с леди Икстли учтиво отошли к окну, став сторонними наблюдателями.
Стоять мне пришлось не долго.
Выслушав формальное приветствие, и мнимую повестку собрания связанную с заботой народов, Вирлас распорядился принести мне стул. Страж, присутствующий в зале, в кратчайшие сроки выполнил его приказ.
Видать, приволок стул из соседнего помещения.
Не прошло и нескольких секунд, и вот я сижу возле повелителя, с правой стороны. Лорда Стангеша Вирлас оставил стоять. Примечательно, что сын туманного дракона не выказал никакого недовольства унизительным положением отца. Он сидел с отрешенным видом.
Повернув голову к главе туманных драконов, Вирлас недовольно вскинул брови и вопросил: