Пегий даже приосанился от таких перспектив и энергично закачался в кресле, раздумывая о своём будущем. Вероятно, он уже видел себя в капитанской треуголке, стоящим на флагманском бриге и раздающим приказы по флотилии.
— С тобой приятно иметь дело, Игнат, — перестал он раскачиваться. — Я нисколько не жалею, что принял твоё предложение. Мне здесь интересно, хотя иногда хочется окунуться в безрассудный бой, проламывая оборону врага и идти на абордаж.
— На твой век хватит, — я щелчком выкинул пахитосу за борт, и оставив Пегого в одиночестве предаваться мечтаниям, спустился на палубу, где штурмовики уже обливались забортной водой.
Эстеван тоже принимал участие в этом веселье. Высокий, худощавый, с выпирающими мальчишескими лопатками, он с хохотом опрокинул ведро воды на Тью, а потом и на него обрушился водопад из другого ведра. Тюлень пошутил.
— Благодарю вас, эрл Толессо, — обтираясь какой-то тряпкой, младший Эскобето подошёл ко мне. — Это была великолепная тренировка. Узнал много интересного. Мне казалось, фехтование со шпагой ничем не отличается от боя на палашах. А виртуозное исполнение ножами, которое показал ваш слуга — такого я вообще никогда не видел.
Тью — виртуоз? Я с интересом поглядел на покрасневшего денщика, крутившегося рядом. Эстеван с детства привык к оружию, и его слова нельзя принимать за пустопорожнюю болтовню. Парень знает, что говорит. Конечно же, Тью не достиг тех вершин, на которых сейчас находился Рич, но мнение постороннего человека меня порадовало. Глядишь, через год-другой у пластуна будут помощники.
— А я могу так научиться? — взыграло самолюбие у Эстевана.
— Почему нет? — я пожал плечами. — Если готов с утра до вечера проводить на учебном полигоне и через «не могу» укреплять своё тело разнообразными занятиями.
— Я хочу стать штурмовиком, — неожиданно заявил младший Эскобето.
Тью сразу же сжался и попытался бочком скрыться за полубаком, но я успел ему показать кулак. Тоже мне рекрутёр нашёлся!
— Бабушке не понравится твоё желание. Она едва не потеряла своего сына, сеньора Эскобето, а тебя и вовсе не захочет отпускать со мной.
— А если я поговорю с ней? — пытливо взглянул на меня Эстеван. — Вы же здесь не просто так появились. Зачем вам понадобилось изучать особняк герцога Тенгроуза? Я за вами наблюдал очень внимательно. Не похожи вы на обычных любопытных гостей города.
Глазастый, стервец! Ну и что теперь мне с ним делать?
— Послушай, Эсти, — я приобнял его за плечи и тут же отпустил. — Ты же не против, если я буду называть тебя так?
— Да вы уже давно так меня зовёте. Но я не возражаю. Вы же дружили с моим отцом.
— Вы дружили с моим отцом, — он поглядел на меня пытливо. — Мне будет приятно.
— Отлично… Я бы хотел спросить. Как относятся к герцогу Тенгроузу жители Фариса? Видишь ли, у меня под командованием находится кондотта, которую нанимают речные купцы для сопровождения караванов, — мы медленно прогуливались вдоль борта. — Два месяца назад я вместе с отрядом шёл в Осхор, и по пути пришлось немного повоевать. Так бывает, Эсти. Одни тяжело трудятся, чтобы заработать на хорошую жизнь, а другие только и умеют отбирать чужое ножом и топором. Поймали таких ценителей чужого добра и как следует допросили. Ты про мятеж в междуречье слышал?
Эстеван кивнул, но пока ничего не говорил, изредка бросая взгляды на безмятежную гладь гавани.
— Наёмники рассказали много чего интересного о заговоре против короля, но меня особенно заинтересовали имена двух человек, живущих в Фарисе. Один из них — Паук, но это прозвище, понимаешь ведь? А второй — некий герцог. В этом городе только один герцог, наместник южных провинций, Петрик Тенгроуз. Мне бы не хотелось подозревать его в организации мятежа без фактов и доказательств… Как здесь относятся к Тенгроузу?
— Я же говорил, что вы не просто так заинтересовались особняком герцога, — с довольной улыбкой произнёс Эстеван. — Про Паука я слышал краем уха. Его имя шёпотом называют во всех тавернах и кабаках, на улицах и в порту. По слухам, он подчиняется милорду герцогу и вербует для него бойцов. Только в лицо никто его не видел. А насчёт милорда… Не все его здесь любят. Часть высоких Домов опасается, что он втягивает юг в войну с королём, а другие — их, конечно, больше — наоборот, боготворят, считают его потомком Аллистеров…
— Которые приходились близкими родственниками первым королям Дарсии — Норанам, — кивнул я. — Всё верно?
— Да.
— А ты сам как к нему относишься?
Младший Эскобето остановился и положил руки на фальшборт. Лицо молодого человека стало задумчивым.
— Вы же не просто так спрашиваете, эрл Игнат? — он простодушно поглядел на меня. Ни тени подозрения и опаски.
— Хочу понять политическую расстановку в Фарисе, — я пожал плечами.
Эстеван рассмеялся:
— Вам нужно с моей бабушкой поговорить! Она вам всё растолкует.
— Но я бы хотел услышать твоё мнение. Ты же мужчина, а мужской взгляд существенно отличается от женского, — польстил я.
— Ну… хорошо. Мой отец служит королю, и дедушка, когда ещё был жив, никогда не позволял себе дурного слова против государя. Он давал присягу, которой оставался верен до своей смерти. И частенько поругивал герцога, считая, что тот заигрывал с местной знатью, обещая им много привилегий. Я был маленький, многого не понимал в его словах. Но теперь, когда стал больше внимания обращать на происходящее, увидел ситуацию с другой стороны. Уже в открытую поговаривают, что Адальгримусы забрали корону через кровь, уничтожив всех Норанов и Аллистеров. Только я не верю. Доказательств ведь никто не предоставил.
Последние слова он прошептал, словно опасался быть услышанным.
— Если в Фарисе есть сторонники Аммара, почему они не предупреждают короля?
— Я не знаю, — виновато улыбнулся Эстеван. — Может, и предупреждают, но до короля не доводят о происходящем на юге. Это моё мнение, а не утверждение.
Хм, действительно. Как-то странно получается. Чиновники и верные присяге люди не могли не видеть, чем занимается Тенгроуз. А значит, должны были доводить информацию если не до короля, то службе безопасности обязательно. Неужели в Блайхоре сидят сторонники герцога и перехватывают все послания, изучают их и решают, что должен читать Аммар, а что нет? В таком случае, заговор невероятно обширен. Очень хорошо! В Сиверии очень обрадуются подобному развитию ситуации.
— А во дворец герцога можно пройти незаметно? — я подмигнул парню как бы в шутку.
— Бесполезно, — замотал головой Эстеван. — Сами же видели, какая охрана внутри, а вечером ворота закрываются, выставляется вооружённый пост. Да и жители патрулируют квартал. Чужака сразу заприметят. Штурмом тоже не взять.
— Давай представим, что некие люди проникли внутрь и захватили наместника, — я задумчиво раскурил пахитосу и облокотился о борт, заметив, как широко распахнул глаза юноша при виде длинной спички, охваченной огнём. Ну да, здесь же ещё в ходу кресала, новомодная идея не достигла курильщиков. — Можно ли изнутри прорваться в город?
— Бесполезно, эрл Игнат, — твёрдо ответил младший Эскобето. — И двух шагов не пройдёте. Там можно уйти только с помощью корабля на гравитонах. В нужный момент хватаете пленника и выходите на крышу, а оттуда по сброшенной лестнице поднимаетесь на борт. И уходите.
— Заманчиво, — хмыкаю я и выпускаю дым в сторону, чтобы мальчишка им не дышал. — Корабль над городом будет очень заметен, не находишь?
— Так ночью же, — улыбнулся Эстеван.
— Разве в крепости нет службы контроля? Разве кораблям, оснащённым гравитонами, разрешено летать над Фарисом? Мне кажется, такая авантюра обречена на провал. Ночь там или день — это неважно. Даже если она удастся, Патруль всё равно нагонит похитителей. Это дело времени.
Мой собеседник виновато развёл руками. Дескать, сами решайте. Он уже понял, почему я задаю такие вопросы. Оставалось главное: побежит ли Эстеван к герцогу или останется молчаливым союзником? На его помощь я не надеялся, но кое-что важное он сказал. Не все сеньоры Фариса поддерживают Тенгроуза. В предстоящей авантюре они мне вряд ли помогут, да и нет времени беседовать с каждым, уламывать или подкупать. Будем действовать своими силами.
Я зажал пахитосу в зубах, чтобы вытащить из кармана массивную луковицу часов и посмотреть время. Виконт где-то потерялся, до сих пор нет. И нам пора.
— Эсти, твоя одежда уже высохла. Приводи себя в порядок. Пора отправляться на ужин. Донна Асунта, наверное, волнуется.
В обратный путь отправились тем же составом. Я всё еще надеялся на появление виконта Агосто, но он как будто в воду канул. Заскребли кошки на душе. Неужели низариты добрались до Фариса и отыскали Нима? Такой расклад меня не устраивал, и пока мы ехали на фаэтоне, размышлял, где можно найти товарища. И едва сдержался, чтобы не стукнуть себя по лбу. Он же говорил про какую-то таверну!
— Эстеван, а ты знаешь, где находится таверна «Чёрный виноград»?
— Здесь, неподалёку, — удивился парень. — Правда, мы её проехали, но если свернуть с перекрёстка налево и чуть-чуть проехать к порту, то как раз к ней и подъедем.
— Нет, езжай прямо, — сказал я в спину вознице, услышавшему наш разговор и придержавшему лошадку. — На обратном пути заглянем.
Соглашаясь на ужин с сеньорой Эскобето, я не собирался вовлекать её и внука в опасную и непредсказуемую операцию. Достаточно того, что донна Асунта стала чуточку благосклоннее ко мне, когда услышала подробную историю знакомства с Ригольди. Рассказал, как вместе с друзьями очутился в плену пиратов, как выступил на турнире бойцов, где стал победителем, как мы захватывали остров, на котором прятались старые, но ещё зубастые фрайманы. Эстеван слушал нас с открытым ртом, забыв обо всём на свете.
Оставив гостей за столом под присмотром внука, хозяйка пригласила меня прогуляться по внутреннему дворику, где журчал миниатюрный фонтан и стояла блаженная прохлада.
— Боюсь, эрл Игнат, вы возбудили в мальчике ещё больший огонь путешествий и приключений, — с грустью сказала донна Асунта, опираясь на мою руку. — Я всеми силами пытаюсь оградить его от подобных мыслей, но вдруг появляетесь вы, и все старания идут прахом.