– Возможно, для тебя это прозвучит странно, – сказал он. – Но я люблю свою жену. Пожалуй, это все, что я могу ответить на твой вопрос.
Открылась дверь. Тео обернулся, увидел живую и здоровую, хотя и очень рассерженную Искру, и на душе наконец-то стало спокойнее. Министр Онтбрунн держал ее за руку, и вид у него был очень разочарованный, словно он ожидал увидеть совсем другую сцену.
Ну разумеется! Муж застал жену в объятиях другого. Чтобы избежать огласки и скандала, который разрушат их карьеру и будущее, они оба будут молчать, а взаимная ненависть свяжет их сильнее дружбы. Возможно, об этом и говорил Массимо: когда все закончится, Тео и Онтбрунн, допустим, убьют друг друга, а принц избавится от сподвижников и останется с чистыми руками и чистой совестью.
– Тео! – воскликнула Искра и бросилась к нему.
Тео обнял ее и шепнул на ухо:
– Все в порядке?
И Искра тоже шепнула:
– Я горела.
Горела? Что эта тварь с ней сделала, что Искра вспыхнула?
– Ну что, дорогой друг, поздравляю вас с назначением! – Онтбрунн моментально сориентировался в обстановке и говорил с искренним уважением. – И особо поздравляю с тем, что удивительные способности вашей жены возродились.
Тео не успел ничего ответить, потому что Искра сказала:
– Да-да, вы их лично возродили. Саблей по моему лицу.
В следующий миг Тео вдруг обнаружил, что держит Онтбрунна за горло, сжав пальцы так, что им было больно. Не было ни единой мысли, одна только стылая ярость. Где-то в стороне взвизгнула Анна. Министр вцепился в его запястье… И Тео опомнился только тогда, когда услышал спокойный, чуть насмешливый голос Конрада:
– Вот и момент истины. Тео, дружище, отпусти его.
Сказано было вроде бы мирно, но пальцы Тео тотчас разжались. Онтбрунн отшатнулся к стене, едва не сбив столик и вазу с пушистыми пионами. Анна поклонилась принцу, Искра покосилась на него без малейшего интереса и уважения – взглянула, как на равного.
Тео невольно залюбовался ею.
– Ваше величество, – пропела Анна. Оговорка? Вряд ли. «Лучше бы мы остались в Эссенвилле», – угрюмо подумал Тео, а Конрад сказал:
– Друзья, нам пора поговорить в открытую.
Для беседы все переместились в большой кабинет хозяина дома, где слуги уже приготовили кофе, вино и закуски. Искра завладела рукой Тео и не собиралась ее выпускать.
– Как он тебя ударил? – негромко спросил Тео.
– Царапнул по щеке, – ответила Искра и провела пальцем по лицу. – Вот здесь. И я вспыхнула.
Там, где указала Искра, кожа была гладкой и чистой. Чувствуя, как в нем снова начинает подниматься гнев, Тео негромко произнес:
– Я его уничтожу.
– Итак! – Конрад поднялся, держа в руке бокал вина, и Тео подумал, что слишком рано он пьет за свою победу. – Я очень рад, что мы все наконец-то собрались здесь, в непринужденной обстановке. Мой старый добрый друг Тео Эссен сегодня проявил подлинные чудеса героизма во время задержания преступной группы. Я искренне счастлив снова поздравить его с новой должностью и высоким званием.
Тео хотел было сказать о том, что все это было лишь хорошо сыгранным спектаклем, но сразу же подавил этот порыв: сейчас будет умнее молчать и слушать.
– Сейчас мой отец с советниками работает над манифестом, – продолжал Конрад, – который уравняет в правах всех граждан страны. Для закона ведьмы и ведьмаки станут такими же, как и остальные люди. Полагаю, что наша очаровательная Ивис будет счастлива. Не так ли, Ивис?
Тео слегка сжал руку Искры, словно хотел сказать: держи язык за зубами!
– Я и так счастлива. – Искра улыбнулась уголком губ. – Любимый муж, семья, что еще нужно женщине? – Она покосилась на Онтбрунна и добавила: – Чтобы возле ее лица не махали саблей?
Искра злилась; Тео чувствовал ее злость как легкие уколы по руке. Он мысленно погладил ее по голове, стараясь убрать язвящие чувства, и уколы исчезли. Искра успокоилась.
– Я очень сожалею об этом неудобстве, – произнес Конрад, оценивающе глядя на Искру. – Однако оно было необходимым, чтобы окончательно выявить и оценить ваши способности.
Тео думал, что Искра не сдержится и скажет принцу пару ласковых, но она лишь кивнула и опустила голову.
– Итак, как я уже говорил, мой отец работает над манифестом, – продолжал Конрад. – Но народу не нужно подобное благо, оно опережает человеческую природу. Взять хотя бы дело братьев Вессенов, которых теперь будут судить по всей строгости закона. Поэтому мы поможем народу выразить его волю.
Тео казалось, что Конрад смотрит на них и видит только тронный зал, алый язык ковра, протянувшийся к ступеням, и самого себя. Он почти слышал, как призрачный оркестр играет королевский гимн.
– Я ничего не понимаю!
Они наконец-то ехали домой, и Искра по-прежнему не выпускала руку Тео. Сидя в экипаже, она вспоминала, как когда-то в детстве боялась темноты. Тогда служанка Абена приходила, садилась на край кровати, и Искра в точности так же хватала ее за руку. Черная кожа Абены делала ее почти невидимой в темноте, светло-зеленый тюрбан, казалось, парил над плечами, и женщина была похожа на призрак. «Не бойся, лягушонок, не бойся, – приговаривала она. – Все духи давно спят, они сыты и не съедят тебя. И ты спи, мой лягушонок, спи».
Только ее спокойный голос мог развеять тьму и страхи. Только с ее рукой в руке Искра могла заснуть.
– Я его уничтожу, – негромко сказал Тео, и в его голосе была такая решимость, что становилось ясно: он слов на ветер не бросает.
– Мне кажется, именно этого от тебя и ждут, – негромко сказала Искра. – Потом, когда все закончится. Ты убьешь Онтбрунна, за это тебя казнят. И все.
Тео удивленно посмотрел на нее.
– Не думал, что ты настолько хорошо понимаешь свет, – ответил он. – Да, в свете так и делаются дела. Я бы убрал Онтбрунна за то, что он тебя ранил. Онтбрунн убил бы меня за шашни с его женой.
Искра хмуро посмотрела на него. Наверняка принц Конрад был уверен, что Тео захочет вернуться к былой любви, и организовал все так, чтобы он не устоял перед искушением. Да и кто бы устоял? Когда они с министром вошли в гостиную, Искра едва не вспыхнула от злости и обиды – настолько яркой, свежей, влекущей выглядела Анна, настолько ласково и соблазнительно она смотрела на Тео.
Но он устоял – Искра это чувствовала.
– Я рада, что их не было, – негромко сказала Искра. Тео вопросительно поднял левую бровь.
– С чего бы им быть, дорогая супруга? – полюбопытствовал он. – Я свой выбор сделал.
А потом, помолчав, добавил:
– Знаешь, это, возможно, прозвучит по-дурацки… Но быть тебе верным, любить тебя, заботиться – это единственный способ все исправить.
Искра понимала, о чем говорит Тео. Да, пожалуй, он прав.
– Что ты собираешься делать? – спросила она, когда они покинули экипаж и неторопливо побрели по дорожке к дому. Искре вспомнился Эссенвилль. Вон в тех кустах наверняка мог бы сидеть сбежавший крокодил, который потом важно вышел бы из укрытия и требовательно открыл пасть в ожидании угощения.
Ей страшно захотелось вернуться на юг. Туда, где были болота, королевские орхидеи и все казалось простым и понятным.
– Не знаю… – Тео свернул на боковую тропинку, и они пошли в сторону сада. Искра подумала, что это правильно: мало ли кто из слуг подслушивает и доносит. Если уж Конрад все продумывает до мелочей, то наверняка позаботился и об осведомителях в доме Тео. Они сели на скамейку под кленами, и Тео продолжал: – Что у нас получается? Принц Конрад решил, что он засиделся в принцах, и задумал посидеть на троне. Своей опорой он видит армию и инквизицию, которые возглавляют лично преданные ему люди.
Искре сделалось не по себе. Ей вдруг показалось, что она снова попала в драконье логово, в золотые объятия, которые выпивают из нее жизнь, – и деваться ей некуда, и никто не придет на помощь.
– При этом он понимает, что ты и Онтбрунн можете быть опасны, – добавила Искра. – Поэтому все делает быстро.
Тео кивнул:
– А потом один из нас убьет другого. Тот, кто выживет, будет повешен, например, за государственную измену. После того как дело сделано, сподвижники уже не нужны.
Искре сделалось так жутко, как никогда не было раньше. Словно невидимая рука резко вздернула ее за шиворот, поставила над пропастью… и пальцы могут разжаться в любой момент.
– Что же делать? – спросила Искра, и голос прозвучал жалобно, как у ребенка, который снова лежал в пугающей тьме и цеплялся за руку доброй служанки. – Мы можем все бросить? Уехать отсюда?
Тео усмехнулся.
– Вряд ли нам это позволят, Искра, – ответил он. – Если мы сбежим, с Конрада станется подослать нам убийц. Просто чтобы поквитаться за то, что мы сорвали его планы. Где еще он найдет отважного героя, которого полюбила вся страна, и очаровательную восстановленную ведьму, которая подпалила нос министру Онтбрунну?
– Пожалуй, что нигде, – сказала Искра. И тут ее осенило: – А что, если обо всем сообщить королю? Он остановит Конрада и ничего не случится!
Улыбка Тео была полна горечи.
– Наверное, только это мне и остается, – сказал он. – Когда-то я присягал на верность его величеству Дамиану. И не хочу, чтобы собственный сын сверг его и задушил в тюрьме. Но Конрад мой друг, и он всегда был моим другом. Получается так, что я всегда видел от него только добро.
Пару минут они сидели молча. В резной кленовой зелени над ними заливалась трелями птичка. Хорошо ей – никаких страшных проблем и невыносимых решений, просто летай да пой.
– Что бы я ни сделал, я все равно кого-нибудь предам, – вздохнул Тео. – Осталось только выяснить, кого именно нужно предать.
– Тебе не нужно никого предавать! – Искре вдруг стало ясно, как лучше всего поступить. – К его величеству пойду я. Жену министра ведь пропустят? Я не присягала ему, а с Конрадом, слава богу, не дружу. Расскажу, что принц решил втянуть моего мужа в какую-то дрянь и…
– Даже не думай об этом, – сказал Тео так, что по спине у Искры пробежал холодок.