– Пуля нумер пятый, – бросил он, повернув голову к Хаддену. – Восемнадцать у меня в закрутке!
Его люди уже отбежали подальше. Старшина проверил прицел, повернулся и пошел назад и вправо – шаг, другой, третий. Красные шнуры сматывались с его руки. Вот он остановился, раскрыл широко рот и – дернул.
Шестистволка даже не грохнула, она взвыла, подпрыгнув в воздух, и Арвел увидел, как в черном облаке дыма стволы вышибли хвосты крупных картечин. Там, где на расстоянии пяти шагов одна от другой стояли две мишени, вспухли серые облачка – картечь же, снося на своем пути кустарник, полетела дальше. Второй выстрел оказался еще более удачным, разнеся сразу три фигуры.
– Превосходно! – кашляя, восхитился Хонт. – Вот только сдается мне, что такой заряд эти стволы выдержат не слишком долго.
– Должны выдержать, ваша милость, – с улыбкой поклонился старшина. – Наши пушки делал мой дядюшка, Ландр из Геррита, а половина этих бравых парней – кузнецы да механики, и работать они умеют получше многих. Другим бы эти пушки не доверили, не-ет!
– Ландр? – Арвел покачал головой, прищурился. – Если это работа мастера Ландра, то вам, господин Хонт, беспокоиться не о чем. Этот человек умеет обращаться с артиллерийской сталью. Но, кстати, обратите внимание на длину ствола! Сколько ж тут калибров?
– Это я заметил в первый же момент. Да, расчет следует признать верным. Дальнобойность этой многостволки вполне стоит усилий при заряжании. И картечь, как я вижу, на такой дистанции идет достаточно устойчиво, то есть пехотную линию перекрутит в фарш раньше, чем та приблизится на ружейный выстрел. Вопрос, конечно, во сколько золотых влетает такая пушка и насколько возможно их производство в больших количествах?
– От этого вопроса деваться некуда, – согласился Хадден.
Он одобрительно похлопал старшину по спине и повернулся к фуре, в которой приехал Гетц, – там, как ему было известно, находился небольшой бочонок вина и пара окороков: так, на всякий случай.
Над дорогой тем временем хрипло взвыл рожок караульных, которые были выставлены на подъезде к позиции. Арвел вскинулся, положив руку на пистолет, – за кустами у поворота маячили трое верховых в плащах.
– Саллен, – пробурчал Хонт-А-Ллор. – Видимо, что-то случилось, вряд ли он потащился бы сюда ради лишнего стаканчика.
– Это точно, – согласился Арвел. – Гетц, пусть они собираются без нас. И, это… насчет вина, ты помнишь…
Инженер споро выбрался на дорогу. Хонт последовал за ним; Саллен, опередив своих спутников, уже махал приветственно рукой.
– Что-то лицо у него невеселое, – с тревогой заметил лавеллер.
Комендант подъехал к спуску на позицию, порядком раскатанному колесами пушек и фур, прыгнул с лошади и торопливо приблизился к Арвелу и Хонту. Выглядел он довольно мрачным.
– Что-то в городе? – не здороваясь, прищурился Хадден.
– Сегодня утром мальчишки нашли в одном заброшенном лодочном сарае ящики с армейскими ружьями, – отрывисто произнес Саллен. – Сарай почти на самом берегу, там, на северной стороне…
– Пр-роклятье! – Арвел рубанул ладонью воздух, длинно сплюнул в грязь. – И город, конечно, уже на ушах?
– Пошли разговоры, ваша милость. Отец этих оболтусов – человек сообразительный, сразу отправился прямо ко мне в резиденцию. Но пока туда-сюда, в сарае побывали человек двадцать – местные рыбаки, а они болтуны известные. Оружие пока там, на месте, под охраной дюжины солдат с лейтенантом. Я подумал, что вы захотите все посмотреть сами – а доверять такое дело бумаге не решился.
– Это верное решение. Хонт, вы со мной?
Окрестности Каффа комендант знал хорошо. За перекрестком большого тракта он поехал восточными пригородами, чтобы потом, свернув к северу, оказаться на месте, минуя многолюдные в обеденное время улицы. Здесь, в кварталах маленьких домиков, окруженных золотистыми сейчас садами, народу было не видно, только попадались иногда хозяйки с корзинками, да носилась детвора, уже сбежавшая с постылых уроков. Группа всадников в темных плащах если и привлекала чье-то внимание, то ненадолго – глянули удивленно, да и забыли, спеша по делам…
Предместье закончилось круглой площадью, всю левую часть которой занимал храмовый парк за высоким кованым забором. Из ворот неторопливо шествовали отроки с сумками в руках – учащиеся храмовой школы. К удивлению Арвела, коменданта узнали, несколько человек заулыбались, махнули шляпами, а Саллен в ответ коротко поклонился.
– Недавно пришлось побывать на городском празднике, – объяснил он. – А там, кроме цеховых – собрались аж пять храмовых школ в полном составе. Народ тут любит веселиться.
Инженер сумрачно кивнул. Городские праздники не интересовали его ни в малейшей степени, он думал о том, какие кривотолки поползут теперь во все стороны и чем это может закончиться.
«Зря я накрутил мясника, – думал он. – Ох, и зря! Сейчас мастеровые начнут искать заговорщиков, а языкатые кумушки примутся проповедовать мор, меч и прочие кары. Потом кто-то кого-то зарежет, объявив сторонником Претендентов… И понеслось!»
Северная часть города, над которой уже висел характерный болотный дух, оказалась застроена цехами и складами. Ехавший впереди всех комендант то и дело объезжал фуры и ломовые телеги, загруженные бочками, тюками и разнообразными ящиками. Здесь работали кожевенники и красильщики, а чуть дальше Арвел разглядел высокую вывеску мастерской плетельщика. Сетей Кафф наверняка требовал очень много.
Вот только какую сеть собирались раскинуть в этом городе юные дворянчики, уверовавшие в старые семейные предания? На кого они могут опереться? На трусливую рвань, которая, конечно же, найдется везде, где хватает темных подворотен? Но что с нее толку, если все эти тысячи и тысячи мастеровых возьмутся за ножи и топоры, а кое-кто достанет и ружье…
Длинные кварталы приземистых цехов вдруг остались позади. Местность пошла вниз, появились знакомые Арвелу домики на каменных сваях. Тут уже пахло рыбой и немного – гниющими водорослями. На тесном перекрестке Саллен свернул направо.
– Уже рядом, – проговорил он, не оборачиваясь.
Мощенная гладкой серой брусчаткой улочка оборвалась на каком-то пустыре, где сушились небольшие сети, а дальше, за почти облетевшими кустами красной ивы, виднелся спуск и какая-то крыша. Комендант спешился. Возле песчаной тропы стоял солдат, державший ружье на плече: при виде гостей он вытянулся, но не сдвинулся ни на шаг.
– Кто-то был? – спросил у него Саллен.
– Никак нет, ваша милость! – отрубил тот, продолжая глядеть в одну точку.
– Молодец…
Спускаться оказалось нелегко – мокрый песок скользил под подошвами сапог, так что Хаддену пару раз пришлось даже ухватиться за красноватые ивовые плети. Внизу виден был длинный сарай с немного покосившейся стеной и черной дощатой крышей. У входа маячили несколько часовых и лейтенант, уже готовый встретить командование.
Саллен махнул рукой, указывая на темный провал, левее которого приросла к стене покрытая мхом сдвижная дверь. Один из солдат схватил стоящий на песке фонарь, выбил огня. Начальник временного караула что-то докладывал полковнику, но Арвел его не слушал: махнув рукой солдату с фонарем, он шагнул в сырой полумрак.
Возле неширокого окна боковой стены стояли еще двое караульных: при виде незнакомого человека они схватились за ружья, но тут же расслабились, на лицах появились чуть виноватые улыбки.
– Где ящики? – спросил Хадден, глядя на длинную узкую лодку, занимающую почти весь сарай. Лодка лежала на дощатом полу килем вверх, и по виду ее становилось ясно: хозяева покинули эту развалюху не год и не два тому.
Один из солдат отошел от окна, взмахнул приглашающе рукой и обошел лодку с кормы. Арвел и Хонт, взявший фонарь, последовали за ним. В тесный угол между стеной и заплесневелым лодочным рулем свет из окна почти не проникал. Хонт поднял фонарь повыше, и Арвел разглядел четыре покрытых серой краской ящика с медными уголками и веревочными петлями вместо ручек. Солдат нагнулся, откинул крышку одного из них. В желтом свете фонаря тускло блеснула начищенная сталь: восемнадцать ружей в штатной укладке, с ремнями, пороховницами и коробочками для фитилей.
– Система Вандра, шесть линий и одинарный замок, – произнес Хонт. – В войска уже не поставляются, насколько я помню. Южные запасы?
– Да, из какого-то довоенного арсенала, – Арвел распахнул остальные ящики – там было все то же самое. – Кто бы стал отправлять сюда современные винтовки, по двадцать «орлов» каждая? Это же сумасшедствие. Оборванцы обойдутся и «фитилями». Вы здесь все осмотрели? – спросил он у солдата. – Углы прочесали?
– И под лодку залезали, – отозвался тот. – Ничего больше нет. А эти ящики под гнилыми сетями лежали, их тоже просто так не заметишь!.. Как их мальчишки нашли – ума не приложу!
– Раздобудь мне еще света, – попросил Арвел, задумчиво пристукивая каблуком по хлипкой доске пола, – и поживее. Мальчишки – они еще и не то найдут. Сами небось что-то тут прятали.
Он пошел вдоль стены, иногда останавливаясь и с силой стуча каблуком. Доски прогибались, едва не ломаясь, но звук был почти один и тот же.
– Вон та стена, – вдруг произнес за спиной Арвела Хонт. – Торцовая, да. Возле ворот…
Лавеллер почти подбежал к Хаддену, поднес фонарь к дубовой раме больших ворот, через которые в сарай затаскивали лодку, и указал на отошедшую в сторону доску:
– Ну-ка…
Арвел вытащил из кармана плаща грубую пушкарскую рукавицу. Сложив ее вдвое, он подцепил доску, потянул и резко выпрямился. Кр-рак! – доска пошла с трудом, но силой Хаддена боги не обидели.
– Гвозди-то новенькие… – хмыкнул он. – А?
Сзади замелькал свет – это спешил солдатик, посланный за вторым фонарем. Подбежав к воротам, он даже ойкнул от удивления.
– Ого…
– Вот тебе и «ого», – Хадден взял из его рук ружье, всунул приклад в образовавшуюся щель и без труда выломал сразу три соседние доски. – Свети давай сюда, только масло не разлей!