Это случилось быстро, резко, неожиданно. И от того просто взорвало кровь. Подхватив, Ричард одним рывком приподнял меня, забрасывая мои стройные ножки на свои бедра, и ловко насаживая меня на себя. Выдохнув воздух, я широко распахнула глаза, обвивая руками его шею, и дрожала от такого внезапного и долгожданного наслаждения. Теперь, в этот миг, я принадлежала ему. Принц был во мне, полностью заполняя меня. Я ощущала каждый его сантиметр, овладевший мною, сделавший своей.
— Не отдам. Никому, — горячо выдохнул Ричард, прижимая меня спиной к прохладной стене и делая первый толчок.
От наслаждения я едва не потеряла сознания. Даже представить не могла, что отдаваться мужчине может быть настолько хорошо. Страсть, желание, и вместе с тем трепетное тепло, с которым к нему тянулось мое сердце. Я полностью растворялась в нем, таяла с каждым движением напряженной плоти внутри меня. И не боясь, что нас кто-нибудь услышит, не сдерживала стонов и криков. Потому что теперь, словно обретя тот кусочек себя, которого мне не доставало всю жизнь, не боялась больше ничего.
ГЛАВА 12. Игра на жизнь
После того, как Ричард ушел, я заснула, укрывшись мягким теплым одеялом. А проснувшись уже утром, как раз успела привести себя в порядок, прежде чем принц появился в двери тайной комнаты. Причем не с пустыми руками, а принеся мне завтрак.
Правда вот надолго он не задержался, сказав, что сейчас должен бежать. Вернется же немного позже, закончив приготовления. Я в свою очередь не стала расспрашивать его о настроении короля этим утром — то, что Эдвард был, мягко говоря, не в духе, казалось очевидным.
Проводив принца поцелуем, я позавтракала и принялась ждать. Как мне казалось — бесконечность. Ко когда Ричард снова вошел в мое маленькое убежище, я узнала, что прошло лишь четыре часа.
— Пойдем, — сказал он, беря меня за руку.
— Куда? — решилась спросить я, кажется боясь любого ответа.
— Делать финальный ход.
— То есть?
— Сейчас Эдвард в своем рабочем кабинете. У него нет посетителей, так что кроме него, мы не встретим там никого, за исключением охраны. Мои люди уже ждут неподалеку от входа.
— Что ты собираешься делать? — запаниковала я, боясь самых безумных решений принца.
— Увидишь, — подмигнул он, выныривая из тайных ходов в коридоры дворца.
Не зная, что думать, я просто шла за ним, пока мы не оказались у заветной двери. Куда постучав, вошли в сопровождении трех верных Ричарду людей, одним из которых, судя по всему, был его стряпчий.
— Надо же, — вздернул бровь король, едва я вошла в кабинет следом за его братом. И от взгляда, которым он посмотрел на меня, мое тело пронзила ледяная дрожь. Такая сильная и жуткая, что я с трудом удержалась от того, чтобы просто здесь и сейчас крепко-крепко схватить Ричарда за руку. Но нет, нельзя, мне нужно держать себя в руках.
— Рад, что ты не занят, потому что у меня к тебе важный разговор, — не теряя времени, сообщил принц.
— Что же за разговор? — нахмурился Эдвард Блейд. — Неужели хочешь объяснить мне, почему прошлой ночью моя невеста куда-то пропала вместо того, чтоб ожидать меня в своих покоях?
— Нет, у меня немного другая тема, — заявил мужчина, сохраняя спокойствие.
— И какая же?
— Я хочу предложить тебе игру, — проговорил Ричард, и на лице короля проскользнула заинтересованность.
— Игру?
— Ставкой будет обмен невестами, — продолжал принц, и от его слов что у монарха, что у меня, глаза буквально полезли на лоб.
— Прости, я не ослышался? — медленно переспросил король.
— Нисколько, — все так же спокойно ответил он. — Играть будем в "Двадцать три", одну партию. Если победа за мной, мы обмениваемся нашими контрактами на брак: ты, король, женишься на принцессе союзного государства, укрепляя политические связи и довершая план отца, в то время как я беру в жены благородную леди, которая будет больше по статусу мне, нежели правителю королевства. Можно сказать, я практически выручу тебя, избавив от необходимости отвечать на вопрос: почему же младший брат короля женат на принцессе, в то время как сам король — всего лишь на девушке высокой крови?
— То есть, ты соблазняешь меня развешиванием на моих ушах дешевой лапши? — уточнил Эдвард, внимательно глядя брату в глаза. — С какой стати ты решил, будто я соглашусь играть с такими ставками?
— Это ставка лишь с твоей стороны, которая стратегически так же будет выгодна тебе, — неожиданно ухмыльнулся Ричард. — Если же победа останется за тобой… то я распущу свою партию в парламенте и навсегда покину столицу. Отправлюсь в одну из отдаленных провинций, где займусь, скажем, виноградниками до конца своих дней.
— Да неужели? — от неожиданности подавился король, и я заметила, как его глаза жадно заблестели. Похоже, младший братец, присутствующий в столице в качестве главного политического оппонента, неслабо ему досаждал.
— Будь уверен, — подтвердил Ричард. — Именно это я и прописал в контракте на игру, с которым ты сейчас можешь сам ознакомиться, — добавил он, в то время как стряпчий положил перед монархом документ, о котором шла речь. — Тебе нужно лишь подписать это, и за одну единственную партию ты имеешь шанс избавиться от того, кто на законных основаниях не дает тебе почувствовать полную вседозволенность. Ну же, братишка, не скромничай, я ведь знаю, как сильно ты этого хочешь.
— Не скрою, предложение заманчивое, — протянул Эдвард. А неожиданно ухмыльнувшись, добавил: — И знаешь, наверное я его приму. В конце концов, обычно в картах удача на моей стороне.
— Тогда предлагаю не медлить и решить все прямо сейчас, — заявил Ричард. — Подписывай контракт, и начинаем игру.
По тому, как легко король поставил свою подпись, я поняла: он не боится проиграть. И это в самом деле пугало, потому что наталкивало на довольно неприятную мысль о том, что монарх жульничает. Если вспомнить ту партию, в которой он выиграл меня у Валентина… тогда ставка была очень высока, и проиграй Эдвард, ему бы не простили такого легкого разбазаривания казенного имущества. Наверняка он понимал это, но все равно сел играть. И вот теперь тоже не слишком раздумывал, соглашаясь на игру, в которой может потерять столь желанную игрушку. Не от того ли это, что у него в самом деле припасен какой-нибудь козырь в рукаве, благодаря которому монарх даже не сомневается в том, что карты лягут так, как надо ему?
Правда вот, с другой стороны сомневаюсь, что у Ричарда тоже не было таких подозрений. А значит он предвидел это и придумал нечто в противовес? Или узнал, как разоблачить обман короля, чтобы обвинив его в жульничестве, автоматически засчитать за собой победу и забрать выигрыш в виде обмена невестами?
Чтобы там ни было, мне оставалось лишь одно: наблюдать, со всей силы сжимая кулаки. К счастью, хотя бы это сейчас было мне доступно, потому что мужчины не стали просить меня удалиться, пока идет партия.
Не теряя времени, вызванная чуть ли не щелчком пальцев прислуга установила игральный стол, а стряпчий достал новую колоду карт. Которую не глядя перетасовал и положил на центр стола рубашкой вверх.
Суть игры была более чем проста и идеально подходила для тех случаев, когда ставка считалась фиксированной с самого начала, а значит не было возможности блефовать, повышая ее, в надежде запугать соперника и заставить его спасовать.
Каждый из игроков должен был поочередно вытаскивать по одной карте из колоды, кладя ее рядом с собой на стол рубашкой вниз. Кто будет тянуть первым — решалось костями. Учитывались только младшие карты и туз, шедший за единицу — если игрок вытаскивал валета, даму или короля, эта карта не влияла на игру и считалась пустой, нулем. Целью же игры было собрать карты, сумма чисел на которых давала не больше двадцати трех, но при этом находилась к заветной цифре ближе всего. И тот, кто переступал этот порог, считался проигравшим. Но в то же время первый игрок, у которого карты складывались в двадцать три, автоматически выигрывал.
Взяв в руки кости, Эдвард бросил их на стол, и те, покатившись, показали "10". После этого настал черед Ричарда… и я смогла лишь стиснуть зубы, когда увидела, что у него выпало "8". Итак, по крайней мере на первом ходу удача была на стороне короля, и лично меня это, как минимум, не радовало.
Довольно ухмыльнувшись, король потянул первую карту — шестерка пик. За ним не медля свой ход сделал принц, вытащив десятку треф. Тут же пальцы Эдварда снова потянулись к колоде — бубновая четверка. За которой Ричард достал тройку пик.
Двойка червей — семерка треф.
Пятерка пик — замирание сердца… и бубновая двойка.
Следующий ход за королем, на руках у которого тринадцать. В то время как Ричард уже набрал двадцать два и буквально в шаге от проигрыша. Потому что для этого ему достаточно всего лишь вытащить что-нибудь крупнее туза, когда у Эдварда куда больший простор для маневра фортуны.
Нервно сжимая дрожащими руками юбку платья, я не отрывала взгляд от колоды, из которой король в очередной раз потянул карту… вытаскивая того самого туза треф, который так нужен был Ричарду. Ну конечно, не может ведь быть такого, чтобы два туза шли подряд. А значит…
На грани обморока я наблюдала, как пальцы принца коснулись рубашки, вытаскивая…
Червовая дама.
Я медленно выдохнула ощущая, как перед глазами пляшут темные пятна. Ноль, всего лишь ноль. Тайм-аут.
А пока я старалась прийти в себя, Эдвард снова потянулся за картой… и вытащил восьмерку треф.
Что?
Не может быть…
Всеми силами я старалась понять, обманывают ли меня мои не особо глубокие познания математики, или же у короля в самом деле сейчас… двадцать шесть? Причем судя по лицу монарха, поверить в сложившуюся карточную комбинацию ему было еще тяжелее, чем мне.
— Что ж, удача все решила, — наконец проговорил Ричард, глядя в ошалевшие глаза брата.
— Ты… жульничал, — прошипел король, прожигая его взглядом.
— Смелое заявление. За ним стоит что-нибудь кроме гордыни?