Лишь бы она явилась до полудня и выхода нового номера «Имперского вестника». Сегодня завтрак нас ждал в малой столовой. У дверей встречал дворецкий и провожал каждую девушку к отведенному для нее месту. Я окинула взглядом конкурсанток и отметила, что все учли прошлые ошибки. Среди платьев не было ни темного бархата, ни яркого алого атласа. Невесты принца сейчас походили на сборище разноцветных зефирок. От бледно-розового и персикового до фисташкового и небесно-голубого. Меня даже подташнивать начало.
Леди Таниса появилась в строгом бежевом платье с серебряной отделкой – оно не смотрелось ванильным, и я поняла, что никогда не стану иконой стиля. Нигде. У меня ведь было подобное, почему я не догадалась надеть его? Хотя… если бы я нарядилась в платье, похожее на платье распорядительницы, думаю, ей бы это не пришлось по душе.
– Итак, – начала леди Таниса. – Вчерашний волшебный бал закончился, и начались суровые конкурсные будни. Сейчас мы проведем эксперимент и посмотрим, как вы умеете вести себя за столом. Одно из важнейших умений истинной аристократки непринужденно решать за столом различные бытовые, а иногда и политические вопросы.
– Но вы же сказали, больше не будет никаких «внезапных» конкурсов! – пискнула утонченная Лилиан.
– Ну, милочка! – Леди Таниса обращалась к ней ласково, словно к глупому ребенку. – Наша жизнь полна неожиданностей и несправедливости. Если бы все люди выполняли данные обещания и никогда не обманывали, мы жили бы совсем в другом мире. Вы должны быть готовы к неожиданностям. К тому же мы не ставим сейчас целью отсеять кого-нибудь из вас. Если вы покажете себя достойно – дальше пройдут все. А если нет… то что среди кандидаток в жены принца делает особа, которая даже кушать нормально не умеет?
После этого заявления леди Танисы ели все мало, робко и очень осторожно. Я их понимала, мало ли, не той ложкой зачерпнешь – и все, прощай мечта о светлом будущем. Я сама последовала общему примеру. Не то чтобы я не знала, как пользоваться столовыми приборами, просто с аппетитом уплетать за обе щеки разные яства, когда остальные претендентки ковыряют один сырник, было несколько неловко. Тем более к завтраку пожаловал принц Колвин и наблюдал, мне кажется, за мной одной с ехидной улыбкой на красивых губах. Я не выдержала и поинтересовалась:
– Скажите, пожалуйста, леди Таниса, а почему же мы среднего брата лицезрим чаще, чем младшего? Мне думается, это несколько несправедливо. Ведь невесту мы выбираем не для принца Колвина.
– О, милочка, – ласково улыбнулась наша распорядительница. – Принц Ленар очень впечатлителен и влюбчив. Представьте, как будет обидно, если он влюбится нечаянно в вашу соседку по столу. Что тогда будет с конкурсом? И как нам с вами решать эту пикантную ситуацию?
– А если в мою соседку по столу влюбится принц Колвин? – Я приподняла бровь и посмотрела принцу прямо в глаза. – Не будет ли это более неловко?
Мы с принцем, да и леди Таниса прекрасно понимали, что гипотетическая соседка по столу не имеет к разговору никакого отношения. Леди Милинария это тоже прекрасно понимала, а вот сидящая с другой стороны Каро запунцовела.
– Ваша беспокойство о других конкурсантках и чести принца похвальны, леди Лара, но поверьте, за этим столом нет особы, которая могла бы сравниться с ее светлостью герцогиней Кроненбергской. Так что принцу Колвину ничего не угрожает, и он вполне может присутствовать рядом с конкурсантками. Но вот самим конкурсанткам… – леди Таниса в упор посмотрела на меня, – …стоит быть внимательнее. Принц Колвин у нас умеет быть очаровательным и вежливым. Главное, не принять учтивость за что-то большее.
– Думаю, все девушки осведомлены о том, что у его высочества довольно скоро будет свадьба, и поэтому даже не смотрят в его сторону, – с улыбкой ответила я, а Колвин зло сжал зубы. Со свадьбой он тянул, и это было многим известно. Все понимали, что ее не избежать рано или поздно, но официального объявления пока не было. Среднему принцу позволяли насладиться иллюзией свободы.
Ну, а что он на меня пялится? И из-за чего злится? К чему все это? Я тут совершенно по другой причине. Мне не нужно, чтобы разные нахальные типы буравили меня взглядом изумрудных глаз! Вот уж – ни себе ни людям! Если я пойду ему навстречу, лишусь всего, а он? А он все равно женится на своей герцогине. И кстати, будет совершенно прав. Она лучшая партия для среднего сына короля. А быть на вторых ролях? Нет, это не по мне.
Конечно, я невыгодная невестка монарха. С этим не поспоришь, иллюзий я не питала. Я же не наивная и влюбчивая Рина, которая поверила, что не будет преград. Формально мой род древний, но зато нищий. Не самая завидная невеста, но в то же время не до такой степени, чтобы идти содержанкой. Что бы ни говорили, фаворитка всегда останется женщиной второго сорта, как бы ее ни любил тот, кто в силу своего долга женат на другой. Я это понимала прекрасно, поэтому готова была пойти на многое, чтобы не подпустить принца к себе.
Правда, это мой разум был готов, сама я, признаться, забывала дышать, когда Колвин на меня смотрел, и поэтому злилась.
Этот паразит, казалось, все прекрасно понимал, поэтому таращился на меня весь завтрак, пока я пыталась не подавиться сырником, который успела возненавидеть. Я даже леди Танису слушала вполуха, а она, между прочим, рассказывала о следующем этапе конкурса. Невеста принца должна быть не только красива, но и талантлива. Нам предстояло петь. Чего-то подобного я ожидала. Что еще можно заставить делать девиц? Я верила в изобретательность леди Танисы и Колвина, но удивилась бы, если бы нас не заставили петь и плясать на потеху публике.
С вокалом у меня было все более чем хорошо. Наверное, я могла бы стать оперной певицей, если бы в аристократической среде сие не считалось моветоном. Поэтому петь-то меня научили, как и играть на фортепиано, но вот демонстрировать свои умения мне особо было негде. Пока была маленькой, меня демонстрировали гостям, а со временем это стало выглядеть странно. Сейчас я крайне редко садилась за инструмент и вокалом занималась раз в неделю для души, чтобы совсем не утратить навык.
Но музыкальный слух коварен, он не всех отмечает своим присутствием. Нужно было выявить, у кого из девушек с этим проблемы. А я уверена, они обязательно у кого-то есть. Вопрос: у кого и как эту проблему девы собираются решать?
Я пыталась по лицам прочесть, кто и как отнесся к этому этапу состязаний, но все конкурсантки натянуто улыбались и делали вид, будто счастливы оттого, что скоро им придется петь.
– С этого дня с вами будет заниматься вокалист, если у вас есть такое желание. Но если вы в себе уверены, то пожалуйста, можете репетировать сами. Я знаю, леди Каринара обладает отличным голосом.
– Спасибо, леди Таниса, – едва улыбнулась Каринара, – пожалуй, я воздержусь от помощи.
«Да правда, что ли?» – изумилась я про себя. Голос – хрупкий инструмент, он нуждается в настройке перед выступлением. К моему огорчению, отказалась еще Мелиса. И я решила присмотреться к этим двум девушкам получше. Возможно, их нежелание заниматься с педагогом связано с чем-то иным, а вовсе не с неземным талантом.
Нас уже почти отпустили по комнатам, когда Колвину по уже сложившейся традиции принесли «Имперский вестник». Я едва не подпрыгнула за столом, желая разглядеть, что там, но первую полосу, естественно, никто не показал. Взволнованный слуга прижимал бульварный листок к груди и отнял его, только когда приблизился к принцу. Колвин помрачнел и бросил на меня задумчивый взгляд. Ой-ой, похоже, подоспели снимочки. Наверное, стоит сбежать. Что я и сделала, едва леди Таниса сказала:
– Все девушки, можете быть свободны.
Я выпорхнула из-за стола и попыталась смыться, пока не попалась на глаза Колвину или, того страшнее, герцогине. Но коридоры в замке были длинные, извилистые, и в одном из них меня все же выловил средний принц.
– Я смотрю, ты очень мало ела за завтраком, – как ни в чем не бывало начал он дежурный разговор, словно и не было утреннего номера скандального бульварного листка. Что принц задумал?
– Ну… – я даже растерялась. – Слежу за фигурой. Невеста принца, которая не влезает в сшитый гардероб – зрелище унылое и печальное.
– Брось, Лара! Просто ты смотрела на других конкурсанток-малоежек. Между прочим, голодными глазами. Пойдем, я тебя накормлю.
Есть я хотела, очень, но не в его компании. Хватит с меня компрометирующих ситуаций. И так, чую, сплетни, словно тараканы, расползлись по дворцу. Не отловишь. Обзовут любовницей принца – и все, доказывай потом гипотетическому жениху, что «не такая». С другой стороны… под мышкой Колвин держал свежий номер «Имперского вестника», а я еще не видела снимки… Это сыграло решающую роль. Ну, я себе, по крайней мере, так говорила.
– Хорошо. Кормите. Но, боюсь, наше с вами общение выглядит несколько странно.
– А почему вы считаете, Лара, что меня волнует, как со стороны выглядит наше общение? – Колвин вызывающе ухмыльнулся, а я даже немного растерялась.
«Действительно, почему? – подумала я. – Невеста, которая тут появляется достаточно часто, естественно, не в счет. В чем-то принцы все же были схожи».
– Просто… – Я смутилась. – Боюсь, что пойдут слухи. О них узнает ваша невеста и будет… – замялась, подбирая нужные слова, – несколько недовольна.
– Вообще-то, – принц пожал плечами и потряс у меня перед носом сложенным в мятую трубочку бульварным листком, – слухи уже пошли, и моя невеста, подозреваю, уже и так недовольна, но кого это волнует?
– Допустим, меня… – Я хоть и все знала, но все равно почувствовала на спине неприятные мурашки. Так мое внутреннее чутье реагировало на грядущие неприятности.
– Лара, про королевскую семью постоянно судачат. Ты попала на отбор, про тебя тоже станут судачить. Это неизбежно.
– Ну, как я понимаю, мое имя употребляют не в том контексте.
– В смысле?
– Рядом со мной очень часто всплывает не тот принц…
– Осторожнее, Лара… – Он сделал резкий шаг мне навстречу, и я внезапно осознала, что в коридоре мы находимся совершенно одни.