– Но все равно ты решил меня проверить? – От его слов немного кольнуло в груди. Значит, все же не верил, а действовал логически. В этом был весь Колвин.
– Дело не только во мне, дело в том, как положено. Не всегда разумно игнорировать протокол. Если бы решал я, то не стал бы тебя беспокоить и втягивать в это. Тебе не место в камере, здесь ты… смотришься чужеродно.
– Ты прав по поводу протокола. – Я была вынуждена согласиться. – Но рада, что ты веришь в мою непричастность.
– На самом деле, из всех, у кого мы взяли кровь, лишь треть может быть потенциально замешана. Но я обязан проверить всех, кто был там. Я даже сам сдал кровь, хотя пришел позже. И не уверен, что это все дало результат. Скоро мне скажут.
– Этот человек ведь мог уйти?
– Мог. Запросто. Поэтому нам остается только верить в чудо. Потерпи еще немного, и тебя отсюда выпустят. А сейчас мне нужно уйти. Слишком много дел, которые невозможно игнорировать. Не скучай.
Я пожала плечами и отступила в темноту камеры, наблюдая за тем, как медленно и словно нехотя уходит Колвин. Создавалось впечатление, что он долго не мог решиться и уйти, но потом все же повернулся ко мне спиной и устремился по коридору.
Принц мне верил, и это успокоило. С момента его ухода я просто ждала. Не суетилась и не нервничала. Знала, что мне ничего не угрожает. Минуты тянулись медленно, но объективно я понимала, времени прошло не так уж и много. Вопреки моим ожиданиям, пришел за мной не сам принц, а один из солдат и проводил меня в комнату, ничего не объяснив. А я сгорала от нетерпения и жажды узнать, что же произошло. Был ли найден преступник, как сложилась судьба принца Георга. А завтра последний день отбора. Не узнаю сегодня, могу вообще больше никогда не увидеть Кол- вина.
Я замечала, как он на меня смотрит, и в такой исход не очень верила, но и оставлять разговор на потом не хотела. Кто знает, как повернется судьба? После времени, проведенного в камере, я снова чувствовала себя ужасно грязной, поэтому первоначально сходила в душ, потом сжевала давно принесенный ужин (хорошо хоть, обнаружив его нетронутым, тарелки никто не забрал), а после с сомнением покосилась на почти разряженный амулет левитации. Что ж, если окно в покои принца открыть не получится, то куковать мне на узком парапете, пока кто-нибудь не обнаружит и не снимет. Не очень приятная перспектива, но я верила в лучшее. Все же дух авантюризма во мне победить было нереально.
Второй раз шагнуть с подоконника в темное небо было проще, и я быстро добралась до окна в покоях принца. Покрутилась у закрытых ставней и перелетела чуть левее, к небольшому балкончику. Тут я еще не была, но, по моим подсчетам, балкончик тоже принадлежал Колвину, и попасть с него внутрь покоев было проще, чем через окно.
Так и вышло. Стеклянные двери были прикрыты, но не заперты. Я осторожно проскользнула внутрь и оказалась в темной спальне. Сразу же почувствовала холодок между лопаток. Глупо было забыть про тень! Я съежилась от страха, но потом все же смогла пробормотать:
– Ты ведь знаешь, я не желаю ему зла. Просто посижу подожду, и все. Правда-правда!
Тень ничего не ответила, облетела меня вокруг, повисела немного в воздухе, прямо перед лицом, заставляя забыть, как дышать, и потом, растворившись, исчезла. Я выдохнула и постаралась успокоиться. Руки все еще дрожали. Но я помнила слова Колвина о том, что люди гораздо опаснее теней. После случившегося с Георгом я все больше убеждалась в правоте этого высказывания.
Рассмотреть в холодном и тусклом лунном свете обстановку комнаты было почти невозможно. Да и нечего, если честно сказать. Комната оказалась просторной, но из мебели в ней стояли только огромная кровать и пара журнальных столиков. Через спальню я вышла в гостиную, где уже бывала, и поняла, покои пусты. Колвин еще не пришел.
Магический огонек в амулете погас, и я осознала, обратно не выберусь до прихода принца. Делать было нечего, и я решила, что вряд ли Колвин обидится, если я немного вздремну. Очень уж его широкая кровать манила. А слишком насыщенный день вымотал.
Как это будет смотреться со стороны, я почему-то не подумала. Возможно, мне было все равно, а может быть, я просто устала до такой степени, что без зазрения совести уснула бы даже в кровати короля. Прилегла прямо на покрывало, положила руки под щеку и вырубилась в тот же миг.
Глава 18Волнующая ошибка
Проснулась, только когда рядом со мной рухнуло тяжелое тело. Раздалась ругань.
– Лара! – возмутился Колвин, который ну никак не ожидал застать меня уютно спящей в своей кровати. – Ты что здесь делаешь?
– Я вот… – слова застряли в горле, так как я внезапно поняла, что оказалась в одной постели с почти обнаженным мужчиной. Обернутое вокруг бедер полотенце, которое Колвин почему-то не счел нужным снять, было не в счет.
Причем оказалась я тут осознанно и полностью по своей воле. Сама без приглашения пришла, сама улеглась и заснула. Вот что он обо мне подумает?
– Ты понимаешь, в какой опасности сейчас находишься? – вкрадчиво поинтересовался он и наклонился, нависая надо мной. С волос капнула вода прямо мне на нос, и я растерянно заморгала. Со сна соображала еще очень плохо, но чувствовала, что мне должно стать стыдно и неловко.
Принц усмехнулся и стер капельку с моего лица. Где-то за его спиной неярко загорелись светильники. Колвину даже не пришлось щелкать пальцами или как-то иначе призывать силу. Она и так ему подчинялась, реагируя на одно лишь желание.
А я захотела зажмуриться, так как мягкий свет позволил разглядеть мужчину на моей кровати лучше. Точнее, мужчину на его кровати. И вообще, как мне пришла в голову мысль спать тут? Явно было какое-то помутнение.
Колвин смотрел на меня внимательно и задумчиво, в темно-зеленых глазах я видела отсветы пламени, а, может быть, это был пресловутый колдовской огонь, которым, говорили, наделены все члены королевской семьи. Я как завороженная изучала его лицо – прямой нос, притягательные губы, к которым хотелось прижаться своими, – и понимала, что никогда еще не видела его так близко.
Видела, когда он пришел ко мне в образе принца Ленара, но тогда я воспринимала его иначе. А сейчас словно рассмотрела впервые и поэтому не могла оторваться, старательно запечатлевая в памяти каждую черту лица, потом медленно перевела взгляд ниже – на широкие смуглые плечи и массивный золотой медальон с символами власти на груди. Еще ниже смотреть так и не рискнула. Даже одна мысль о плоском животе и крае полотенца ниже пупка заставляла краснеть.
Завтра я уйду, а он останется и, возможно, если вдруг Георг так и не придет в себя, однажды станет королем – красивым, неприступным и далеким. Наши пути разойдутся, но сейчас… сейчас он рядом, и это был мой единственный шанс узнать, что такое – быть с ним. Касаться его тела и растворяться без остатка в волнующих объятиях.
Я, понимая, что совершаю величайшую в жизни глупость, подняла руку и медленно провела ею по щеке принца, скользнула к шее, внимательно наблюдая за тем, как меняется взгляд Колвина. Как в изумрудных глазах ярче вспыхивает пламя.
– Ты понимаешь, что творишь со мной, Лара? – хриплым голосом произнес он, наклоняясь ниже к моему лицу, всматриваясь в глаза и пытаясь понять, насколько я отдаю себе отчет.
– Надеюсь, что да, – шепнула я, прежде чем его губы накрыли мои, подтверждая, пути назад больше нет.
Меня обняли сильные руки, и я устроилась поудобнее в объятиях, теряя голову от сводящих с ума поцелуев. Закинула руки ему на шею и скользнула выше к густым, все еще мокрым волосам. В платье было жарко и тесно. Хотелось скользнуть обнаженной кожей по его сильной, обжигающе горячей груди.
Поцелуй становился все настойчивее, а объятия теснее. Я уже теряла голову и перестала понимать, в какой реальности нахожусь, когда Колвин чуть отстранился.
Я, не понимая, почему все прекратилось, подняла на него глаза, перед которыми все еще стояла мутная пелена желания.
– Лара, если ты сейчас не скажешь мне «стоп», я уже не смогу остановиться. Ты уверена, что хочешь?
– А ты уверен, что хочешь дать мне время подумать? – лукаво спросила я и провела ладошками по его груди, задержалась в районе сердца, чтобы услышать убыстрившийся, бешеный ритм.
Ответом на мой вопрос было глухое рычание. Колвин перехватил мои руки, завел их над головой и рухнул на меня сверху, придавив мускулистым телом. Полотенца на нем уже не было, и у меня перехватило дыхание, когда я ощутила всю силу его желания.
Поцелуи сводили с ума, а невозможность освободить руки еще больше распаляла. Он покрыл поцелуями мою шею, отпустил запястья и, потянув за ворот, обнажил плечо, не переставая целовать. Другая рука прошлась по бедру, приподнимая смявшийся подол, и опалила огнем нежную кожу бедра.
Я гладила его плечи, изучая кончиками пальцев теплую упругую кожу, изогнулась, когда его губы скользнули по все еще прикрытой тканью груди, и сильнее коленями сжала его бедра. Мое платье мешало нам обоим, но, чтобы избавиться от него, нужно было оторваться друг от друга, а это было физически невозможно. Я купалась в его поцелуях, извивалась под обжигающим телом и мечтала лишь об одном, чтобы как можно быстрее стать с ним единым целым.
Колвин не выдержал первым, выругался и начал пуговка за пуговкой дрожащими пальцами расстегивать корсет платья. Нетерпеливо стащил с плеч, обнажая грудь. Поймал губами сосок, и меня словно искра пронзила. Я всхлипнула, выгибаясь навстречу ласкам и новым, неизведанным ощущениям. Платье полетело в сторону, как и тонкое кружевное белье. На секунду стало неловко, и я с трудом поборола желание прикрыться, но восхищение во взгляде принца все поставило на свои места. Отступившее было желание вернулось с новой силой, и я без тени сомнения нырнула в объятия Колвина. Отдалась во власть его нежных ласк и заставляющих забыть обо всем поцелуях. Я почти не чувствовала вес его тела, сильные пальцы гладили мое бедро, а губы ласкали грудь. Я же могла только всхлипывать и цепляться руками за уже высохшие волосы Колвина.