хотя бы и в шутливом тоне, поговорить о предмете своей симпатии. Ведь увидеться с Эбигейл ему удавалось лишь в шестой день недели после обеда, но и тогда близ нее как правило оказывался Маркус.
Жители крепости относились к приезжим юношам по-разному. В кухне и кладовых им всегда были рады, прочая же челядь держалась с ними учтиво и предупредительно, но весьма отчужденно. Молоденькие служанки взирали на рыжекудрого Гарри с неизменной благосклонностью, на принца же лишь немногие из них украдкой бросали призывные взоры, повергавшие его в смущение. Мастер клинка Чарлз был дружелюбен и внимателен к обоим, но все же в общении с ними соблюдал известную дистанцию. Фэнсон, пользовавшийся искренним расположением Николаса и Гарри, платил им взаимностью. Но виделись они с ним нечасто. Что же до Накора и Гуды, то эти двое постоянно где-то пропадали. У них всегда находились какие-нибудь важные и таинственные дела в городе, в лесу или в окрестных полях.
Прежде многое в Крайди удивляло Николаса и Гарри и повергало их в растерянность и смущение. Некоторые стороны здешнего быта казались им донельзя нелепыми. Однако мало-помалу юноши стали воспринимать жизнь в крепости как нечто привычное и знакомое, хотя она разительно отличалась от всего того, к чему оба привыкли в Крондоре.
Эбигейл занимала мысли Николаса, как ни одна другая девушка до нее. В те редкие минуты, когда ему удавалось остаться с ней наедине и обменяться несколькими ничего не значащими словами, она держалась с ним очень приветливо и любезно. Когда потом он вспоминал об этих встречах, перебирая в памяти их мельчайшие детали, ему всякий раз казалось, что он вел себя глупо, неловко и принужденно. И лишь порой при воспоминании о взглядах и жестах Эбигейл, коими она сопровождала свои слова, в душе его начинала теплиться робкая надежда на ее ответную благосклонность.
Однажды, когда со дня приезда Николаса и Гарри в Крайди и данного по атому случаю торжественного обеда прошел без малого месяц, оба они были вновь приглашены на званую трапезу в главный зал. Формально юноши, принадлежавшие к числу крайдийских придворных, имели право во всякий день сидеть за герцогским столом, но прежде в те часы, когда Мартин и его семейство принимали пищу, сквайры обыкновенно оказывались заняты по службе, и лишь нынче для участия в обеде их освободили от всех срочных дел. Они сели на указанные им места у дальнего конца стола и очутились на таком значительном расстоянии от герцогской семьи, что до них долетали лишь обрывки разговоров, которые вели между собой Мартин, Бриана, Маркус и обе девушки. Кроме сквайров и членов семьи правителя Крайди за столом сидели ближайшие из придворных и почетные горожане - главы нескольких цехов и купеческих гильдий. Множество приглашенных, в числе которых были и заезжие торговцы, разместились поодаль от возвышения, в середине и у стен зала за небольшими низкими столами.
Николас не сводил глаз с Эбигейл и жадно ловил осторожные взгляды, которые она то и дело на него бросала, рассеянно слушая болтовню Маркуса. Раз или два, удостоверившись, что он все еще смотрит в ее сторону, девушка краснела и опускала голову.
- А ты, похоже, ей нравишься, - усмехнулся Гарри.
- Почему ты так думаешь? - с надеждой спросил принц.
Гарри отхлебнул вина из своего кубка и неспешно промокнул губы салфеткой.
- Уж больно выразительно она на тебя поглядывает.
- А вдруг это оттого, что я кажусь ей смешным? - дрогнувшим голосом предположил Николас.
Гарри помотал головой и убежденно проговорил:
- Ничуть не бывало. Судя по тому, что леди Эбигейл прежде дарила своим вниманием Маркуса, ей просто по душе определенный тип внешности, тот самый, к которому принадлежите вы оба. Ведь вы с ним похожи, как близнецы. - Он покровительственно похлопал Николаса по плечу. - Выше голову! Она к тебе явно неравнодушна.
Остаток вечера Николас и Гарри провели в непринужденных разговорах со своими соседями по столу, один из которых, торговец драгоценными каменьями, рассказал им о своих планах по организации большой экспедиции в отдаленный район Серых Башен, где, согласно его уверениям, находились богатейшие алмазные копи, пока еще не тронутые не только людьми, но даже самими гномами. Николас тщетно пытался уверить его, что переговоры о подобных работах следовало вести не с герцогом, а с королем гномов Долганом, проживавшим в селении Калдара, в неделе пути от Крайди.
Второй из их собеседников, странствующий купец из Квега, подробно поведал им о выгодных сделках, которые ему удалось совершить за минувший день. Николас с немалой досадой заключил из слов торговца, что это по его милости Маргарет и Эбигейл провели всю первую половину дня в стенах замка, примеряя обновы, и так ни разу и не появились в саду. Купец обстоятельно перечислил все, что было приобретено у него каждой из присутствовавших в зале дам. Выяснилось, что Маргарет, как и леди Бриана, остановила свой выбор на кожаных куртках и брюках для охоты, Эбигейл же, подобно всем остальным покупательницам, обогатила свой гардероб нарядными платьями из шелка, парчи и атласа. Торговец полушутя пожаловался, что жительницах Крайди разобрали едва ли не весь его товар и ему почти нечего будет предложить в Тулане и Карее, где он намерен был остановиться по пути на родину.
Этот улыбчивый, словоохотливый путешественник, назвавшийся Вазариусом, с самого начала разговора почему-то возбудил в Николасе неприязнь. Возможно, принцу пришлись не по душе нескромные взгляды, которые тот время от времени бросал в сторону Маргарет и Эбигейл, а быть может, его раздражал внешний вид купца, разодетого с невероятной роскошью и помпезностью, или самодовольство и заносчивость, с какими он держался и говорил, или же слишком крепкий, навязчивый запах благовоний, исходивший от его одежд. Как ни старался принц скрыть свое нерасположение к купцу под маской дружелюбной учтивости, тот, похоже, заметил, что произвел на него отнюдь не самое благоприятное впечатление, и всем своим видом давал понять, что его это очень мало заботит.
По окончании обеда все гости подошли к герцогу и его супруге, чтобы поблагодарить их за радушный прием и обильное угощение. Николас обратил внимание, что Вазариус, в отличи" от других торговцев, отнюдь не старался привлечь к себе внимание Мартина, а отошел в сторонку и разговорился с Чарлзом и Фэнсоном. Это насторожило принца, и он подумал даже, что Вазариус, может статься, вовсе не тот, за кого себя выдает. Он уже готов был поделиться своими подозрениями с Гарри, но в этот момент оруженосцев поманил к себе Маркус.
- Завтра поутру мы все поедем на охоту, - сказал он. - Вы двое должны теперь же приготовить оружие и все необходимое. Возьмите с собой пару слуг и отправляйтесь в оружейную, на кухню, в кладовую и на конюшню.
Николас молча кивнул. Гарри с трудом подавил вздох досады. Он намеревался провести оставшуюся часть вечера с немалой для себя пользой и удовольствием. Подготовка к завтрашней охоте никак не входила в, его планы. Но делать было нечего. Юноши поспешно направились к выходу из зала. У массивных дверей Николас оглянулся назад и, встретившись взглядом с Эбигейл, поклонился ей. Она улыбнулась и помахала ему рукой. На губах принца мелькнула торжествующая улыбка: он увидел, как помрачнел Маркус, ставший свидетелем этого безмолвного нежного прощания. И принц впервые за все время пребывания в Крайди почувствовал себя почти счастливым.
Мартин решил взять с собой на охоту помимо егеря Гаррета, Маркуса, Николаса и Гарри еще и Гуду с Накором. Оруженосцам предстояло собрать и сложить в кладовой оружие, провизию, палатки и прочие необходимые вещи, которые могли понадобиться им всем в течение двух или трех дней. Они никогда прежде не занимались подготовкой к столь длительным охотничьим вылазкам и потому в полной растерянности стояли посреди кухни, не зная, с чего начать долгие и хлопотные сборы. На их счастье основную часть работ взяли на себя слуги, прежде всегда снаряжавшие герцога и его супругу в походы по окрестным лесам. Гарри и Николас в основном довольствовались ролью наблюдателей. Они полностью и безоговорочно взяли на себя лишь заботу о выборе оружия.
Когда все было готово, юноши вернулись в главный зал. Николас подошел к Мартину, степенно беседовавшему со старшиной крайдийского цеха золотобитов.
- Что тебе угодно, сэр? - спросил Мартин, прервав разговор с ремесленником.
- Мы все приготовили для завтрашней охоты, ваше сиятельство, - доложил Николас.
- Так быстро? - удивился Мартин. - Ну что ж, это похвально. Нынче я больше не нуждаюсь в твоих услугах. Вы с Гарри можете отправляться к себе. Мы выезжаем завтра на рассвете.
Николас поклонился и поспешил к Гарри, который ожидал его у выхода из зала с лукавой улыбкой на пухлых губах.
- Чему это ты так радуешься? - подозрительно оглядев его, спросил принц.
- Угадай. Ты небось собрался идти к себе?
- Разумеется, куда же еще? Нам ведь завтра снова придется встать до рассвета.
- А я вот слыхал краем уха, что принцесса собиралась перед сном прогуляться по саду.
Николас пожал плечами:
- В таком случае я желаю тебе успеха. Ведь ты конечно же намерен составить ей компанию?
Улыбка на лице Гарри стала еще шире:
- С ней туда пошла и Эбигейл.
- Так чего же мы ждем? - и принц опрометью бросился к лестнице, увлекая за собой своего бывшего оруженосца.
Когда запыхавшиеся юноши выбежали на дорожку сада, Маргарет и Эбигейл обменялись взглядами и улыбками. Принцесса была явно рада им и весьма довольна собой, тогда как компаньонка ее, напротив, выглядела растерянной и смущенной.
Приблизившись к скамье, Николас и Гарри церемонно поклонились девушкам, и Гарри в своей обычной фамильярной манере произнес:
- Добрый вечер, леди.
- Добрый вечер, сэр оруженосец, - ответила ему Маргарет.
Эбигейл едва слышно повторила за ней:
- Добрый вечер, ваше высочество.
Юноши не дожидаясь приглашения уселись на скамью: Николас - рядом с Эбигейл, а Гарри - близ Маргарет. Несколько томительных секунд прошли в молчании. Ни принц, ни Гарри не находили подходящей темы для разговора, а затем оба вдруг заговорили разом, и девушки весело рассмеялись. Еще через мгновение все повторилось снова. Маргарет поднялась со скамьи и решительно заявила: