– Очень сомневаюсь, – возразил я. – Нужно немедленно плыть туда.
– Рэгфилд нас отвезет, – объявила госпожа Уорли.
Я удивленно поглядел на нее.
– «Нас»?
– Я поплыву с вами, сэр. Не допущу, чтобы этот незваный гость остался безнаказанным.
– Мадам, леди вашего статуса не подобает…
– Не подобает, сэр? Кто вы такой, чтобы указывать, что мне подобает делать в моем собственном саду, а что нет?
– Будет благоразумнее, если вместо вас поплывет господин Уорли.
Старуха бросила на внука взгляд, лучше всяких слов говоривший о ее мнении насчет него.
– Я хочу посмотреть сама, промышляют ли на наших землях браконьеры. Мы приготовили для этих негодяев ловушки.
Я пожал плечами:
– Как вам будет угодно. Однако вам следует надеть плащ потеплее, мадам, а я схожу за пистолетом.
Уорли прокашлялся.
– Позвольте похвалить ваше мудрое решение, сэр. Я бы, разумеется, отправился с вами, но дела подобного рода не для человека духовного сана. Боюсь, я скорее помешаю вам, чем помогу.
– Рэгфилд, пока мы собираемся, вычерпай воду из нашей плоскодонки, – приказала госпожа Уорли. – Места в ней больше, чем в твоей посудине, не говоря уж о том, что она гораздо чище.
– А без меня никак не обойтись, госпожа? Этот чертенок…
– Не мели чушь, – сердито бросила госпожа Уорли. – Уж поверь, лучше тебе повстречаться с чертенком, чем навлечь мой гнев.
Направившись к дому, я подозвал Энн.
– Известите о случившемся свою госпожу, – велел я.
У меня в голове понемножку начал зарождаться план. Стоит попробовать привести его в исполнение.
– Скажите госпоже, что она должна одеться как можно быстрее, и соберите ее вещи. А форейтору велите седлать лошадей.
Энн молча уставилась на меня. Без парика мои шрамы сразу бросались в глаза.
– Поторопитесь. – Я понизил голос. – И разбудите госпожу Фрэнсис. Передайте ее светлости, что нельзя упускать такой шанс.
Горничная поглядела на меня с растерянным видом, но ни спорить, ни задавать вопросов не стала. Я подозревал, что ей уже была известна цель поездки госпожи.
В дом мы вошли через черный ход. Я поднялся к себе в комнату и нашел плащ. Пистолет по-прежнему был в кобуре, прикрепленной к седлу. Я достал оружие, убедился, что оно заряжено, и сунул пистолет за пояс.
Снизу, из комнаты леди Квинси, уже доносились звуки, свидетельствовавшие о торопливых сборах. Я спустился по лестнице и вышел во двор. Госпожа Уорли направлялась обратно к привязанным лодкам. Шедший рядом с ней внук отчаянно жестикулировал, явно пытаясь отговорить бабушку от этой затеи. Я надеялся, что его постигнет неудача.
Рэгфилд ждал возле плоскодонки Уорли. Больше всего лодка походила на плоский ящик без крышки: грубо сколоченный дощатый прямоугольник, снизу – тоже доски, а снаружи и изнутри толстый слой дегтя, предназначенный для того, чтобы отталкивать воду. Я помог госпоже Уорли сесть в плоскодонку. Без особой ловкости, однако не теряя чувства собственного достоинства, старуха направилась к единственному сиденью, представлявшему собой еще одну доску, пересекавшую лодку примерно посередине. Усевшись в центре, госпожа Уорли положила трость на колени так, чтобы для меня рядом с ней места не осталось. Я кое-как примостился впереди, на носу плоскодонки.
– Плыть в такой холод! – прокомментировал Уорли с берега. – Я предупрежу деревенских, что в округе чужак. А потом распоряжусь, чтобы на первом этаже развели огонь. Завтрак к вашему возвращению будет готов, и, разумеется, вам нужно будет чего-нибудь выпить, чтобы согреться.
Он попятился к дому. А Рэгфилд, предпринимая огромные усилия, стал разворачивать неуклюжую посудину в нужном направлении. Я огляделся по сторонам. Госпожа Уорли меж тем провожала взглядом внука.
– Господину Уорли в колледже самое место, там он как рыба в воде, не то что в поместье, – резко заметила она. – И это притом что здесь одна сплошная вода, а по количеству рыбы мы в королевстве первые.
Она отвернулась и плотно запахнула плащ. На воде холод и впрямь пробирал до костей. Тем временем Рэгфилд стал действовать быстрее. Шест постоянно засасывало в ил, лежавший на глубине всего одного-двух футов. Используя шест как своего рода примитивный руль, Рэгфилд огибал обширные заросли камыша. Я взял весло, лежавшее на дне лодки, и постарался внести в дело посильный вклад.
Плыли мы минут десять-пятнадцать, не больше. Как только камыши остались позади, перед нами предстала Приорова горка. Островок был около тридцати ярдов в длину: из-за крошечных размеров он явно не годился для сельскохозяйственных нужд. С одной стороны я заметил каменную горку, из-за которой это место и получило свое название. Единственной растительностью здесь были тщедушные деревца, и лишь у воды, на заболоченной земле, виднелись густые заросли кустов.
– Болото там, – пояснила госпожа Уорли, снова используя трость в качестве продолжения указательного пальца.
Когда мы подплывали к островку, я принялся вертеть головой, высматривая мальчика.
– Стивен здесь, – не в силах скрыть облегчение, объявил я. – Вот он, на горке, машет нам.
Нахмурившись, госпожа Уорли вытянула шею.
– А браконьера видите?
– Нет, мадам.
Похоже, старуха близорука. В ту же секунду меня осенило: я понял, как разрешить наше затруднение и увезти Фрэнсис из Хитчем-Сент-Мартин.
Я принялся вдохновенно врать:
– Нет… Хотя погодите… Кажется, вижу. По-моему, там кто-то есть.
– За горкой? Так я и думала. Там наши люди расставили ловушки и сети.
Плоскодонка пристала к пню у самой кромки воды. Я выбрался из нее и надежно привязал носовой фалинь. Стивен, заметивший нас, уже спускался к лодке.
Тут госпожа Уорли встала и, опираясь на палку, осторожно приблизилась ко мне.
– Возьмите меня за руку.
Высадившись на берег, старуха оглянулась.
– Ты пойдешь с нами, Рэгфилд. Дай я обопрусь на твой локоть.
– Но, госпожа…
– Никакой это не чертенок, дубина. Обыкновенный мальчишка с темной кожей. Выбирайся из лодки сейчас же. Если на моей земле браконьер, я не успокоюсь, пока он не будет пойман и не предстанет перед магистратом.
Рэгфилд повиновался. Старуха явно внушала ему бо́льший страх, чем браконьеры или черный чертенок с Приоровой горки.
Я приставил ладонь козырьком ко лбу.
– Да, я определенно его вижу. Вот он, мелькает между деревьями. Похоже, свою лодку он привязал на другой стороне острова.
– Тогда поспешим. Нам понадобится ваш пистолет.
Спотыкаясь, Стивен подобрался к нам. Мальчика трясло от холода. Сняв плащ, я набросил его Стивену на плечи.
– Полезай в лодку и сиди там, – велел я и, подтолкнув мальчика к плоскодонке, прибавил: – Пойдемте в ту сторону, мадам. Видите его? Если поторопимся, перережем ему путь к отступлению.
Взяв госпожу Уорли под руку, я уводил ее прочь от лодки, к тропинке, вившейся между поросшими жесткой травой кочками и заболоченными лужами. С другой стороны пожилую даму поддерживал Рэгфилд.
Я оглянулся. Стивен сидел в лодке. А госпожа Уорли все тянула нас вперед.
Выпустив ее руку, я развернулся и со всех ног кинулся обратно к лодке. Госпожа Уорли что-то кричала мне вслед, но я не разобрал ни слова. Торопливо отвязав фалинь, я оттолкнул лодку от берега и попытался запрыгнуть на борт, однако неудачно: одна моя нога очутилась внутри, вторая ушла под воду и увязла в иле. Совершив отчаянный рывок, я высвободился и, мокрый насквозь, перевалился через борт лодки.
Мы были примерно в шести футах от берега, и нас медленно уносило прочь. Госпожа Уорли сообразила, что происходит, и, опираясь на руку Рэгфилда, предпринимала все усилия, чтобы поскорее добраться до берега. Я схватил шест и воткнул его в дно. Шест тут же утонул в иле. Я со всей силы оттолкнулся, лодка резко рванулась вперед, а я на некоторое время завис над водой. Моя вытянутая рука по-прежнему сжимала шест.
И госпожа Уорли, и Рэгфилд что-то кричали. Тут пальцы Стивена вцепились в мою свободную руку.
Секунду моя судьба висела на волоске. И все же Стивену удалось затянуть меня обратно в лодку. Повернув шест, я вытащил его из ила.
А госпожа Уорли все кричала. Стивен изо всех сил работал веслом на носу, а я медленно и неловко орудовал шестом. Мы плыли к зарослям камыша, за которыми скрывался Хитчем-Сент-Мартин.
Глава 39
– Благодарю за гостеприимство, господин Уорли, – произнесла леди Квинси. – И будьте любезны, передайте мои наилучшие пожелания вашей бабушке, когда она вернется.
Мы вшестером сидели в седлах во дворе дома Уорли. Фрэнсис усадили в двойное седло позади леди Квинси, Стивену предстояло ехать со мной, а насупленной Энн пришлось довольствоваться местом за спиной форейтора.
Леди Квинси выехала на проселочную дорогу. Форейтор последовал за ней. Я ненадолго задержался. Из сада доносились крики. К спасательному отряду присоединились конюх и один из здешних селян.
– Сожалею, что так получилось, – сказал я. – Надеюсь, это приключение никак не повредит госпоже Уорли.
– Я тоже. – Вид у господина Уорли был ужасно встревоженный, да и немудрено. – Ей будет очень не хватать Фрэнсис.
– Понимаю. Однако пытаться вернуть девочку будет весьма неразумно с ее стороны. У вашей бабушки нет никаких прав на ребенка. А вы, сэр, сами видели письмо короля. Уверен, вы убедите госпожу Уорли не делать глупостей.
Кивнув ему на прощание, я поскакал следом за остальными. Бабушка повергает Уорли в трепет, однако время на его стороне, и ее власть над ним ослабнет, как только он покинет деревню. Кроме того, как я весьма прозрачно намекнул, в его интересах не дать ей совершить опрометчивые поступки: Уорли честолюбив, и, если он заинтересован в продвижении по службе, с его стороны глупо будет утратить благосклонность короля.
Фенские болота мы проехали без остановки. До Кембриджа мы добрались быстро, пообедали в «Розе» и взяли в конюшне свежих лошадей. Я справился о здоровье Бёрбро. Доктор полностью пришел в сознание, он в здравом уме, однако бедняга по-прежнему страдает от сильных болей. Тем, кто за ним ухаживает, Бёрбро сказал, что шел к мельнику, но поскользнулся на берегу и упал в пруд.