– Да что там фамильяры - встречал я компоненты заклятий, с которыми обращаются бережнее, чем с учениками. Неужели эти старые пни не помнят, что тоже были молодыми?
– Думаю, помнят, – ответил Джеральд, мрачный долговязый блондин с короткой стрижкой. – И поэтому обращаются с помощниками так же плохо, как когда-то обращались с ними.
Предположительно, Джеральд был знакомым Антона, но Джехан пересекался с ним лишь пару раз за последние несколько месяцев.
– Мне-то достаётся в два раза больше, – произнёс Джехан, - ведь я работаю на главу семейства собственной персоной. Он настолько стар, что получил от нас прозвище Муми-Маскар. Такой же забальзамированный и ссохшийся. Стоит мне допустить хотя бы малейшую ошибку, как он требует от моего отца провести воспитательную работу, и сразу начинается одна из бесед «твоя мать и я крайне разочарованы тобой». Я слышал, он любит превращать подмастерьев в лягушек и тритонов – это было бы намного лучше, чем выслушивать очередную проповедь.
– Хех. Тогда мне приходится в три раза хуже, – не уступал ему Антон. – Мой наставник утверждает, что был учеником самого Эльминстера. У него через слово «Эльминстер то, Эльминстер это» да «Вот когда я был в твоем возрасте и работал на Эльминстера…». Я не думаю, что он бывал западнее хотя бы Крысиных Холмов, но он никогда не услышит от меня этих слов. Не хочу быть лягушкой.
Джеральд покачал головой.
– Да я должен жаловаться в четыре раза больше, чем вы! Я на услужении у великого и могучего Хелбена «Черного Посоха» Эрансана, так он просто сумасброд, холодный, подозрительный и непередаваемо жестокий. Он участвовал во множестве заговоров и если уловит хотя бы намёк, допустит хотя бы тень мысли о том, что ты представляешь опасность для Уотердипа в любом виде — пшик! – блондин схватился за лоб, растопырив пальцы. - Он запустит в тебя заклятие скудоумия и спалит твои мозги.
– Ну хотя бы у тебя там рядом Лаэраль, любимица Хелбена. Я слыхал, на неё весьма приятно смотреть, – вставил Антон.
Джеральд фыркнул:
– Ты думаешь ей есть дело до какого-то послушника? Нет, она боготворит саму землю, над которой полевитировал Хелбен.
Он попытался сделать глоток для большего эффекта, но, обнаружив, что кружка пуста, заказал ещё одну.
– Готов поспорить, он ничего не говорит твоим родителям про тебя, - сказал Джехан. – И ты не должен жить так, чтобы соответствовать стандартам семьи. Как бы мне хотелось, чтобы старый Маскар хотя бы раз отнёсся ко мне как к разумному существу, а не как к младшему отпрыску своего племянника. Но он думает, что все в городе лишь низшая форма жизни, особенно его студенты.
Джеральд согласно кивнул.
– А другие маги едва стоят их упоминания. Хелбен зовёт твоего наставника Старым Реликтом.
– А твой напоминает мне скунса, с этой его белой прядью в бороде. Я слышал, мой учитель зовёт его Старым Пауком.
Белобрысый сверкнул зубами в озорной усмешке, первой за вечер.
– Да его все так зовут, и, по-моему, ему это нравится. Черный Посох и другие именитые маги упиваются иллюзией своей силы и закутаны в неё, словно в подбитый мехом плащ. Запугивание помощников – часть образа. В качестве бонуса.
– Это не было бы такой проблемой, - отозвался Антон, - если бы они хотя бы прислушивались к свежим идеям.
– О нет, даже не начинай об этом, – ответил Джехан, собираясь сделать именно это. Эта тема была любимейшей у молодого волшебника, в том числе и потому, что раскрывала недостатки старших чародеев. - Они и так параноики из-за того, что им приходится доверять такие силы рукам неопытных щенят наподобие нас. Новая магия недоступна их старым мозгам, поэтому она пугает их.
– Что ещё за новая магия? - поинтересовался Джеральд.
– Ты ведь слышал про Мацтику, так? Страну, что по ту сторону Сияющего Моря? - отозвался Джехан. Его собеседник кивнул. - У них там совершено другой вид магии, что-то с использованием перьев и клыков. Мацтикане используют её чтобы двигать воду по трубам, как водопровод. Только представь, сколько пользы такая система принесла бы Уотердипу. Я пробовал спросить старика Маскара, что он об этом думает, и получил лекцию на тему «сначала выучи основы, а уже потом увлекайся непроверенными чарами». Непроверенными! Где-то там есть целая культура, способная изменить наш мир, а он отворачивается от неё.
– Да, а ещё все вокруг печатают при помощи деревянных блоков с буквами, - подтвердил Антон, - но только мы всё так же пишем заклинания от руки.
И снова Джеральд кивнул:
– И оружейные технологии все ещё на том же уровне, который был в те времена, когда эльфы покинули Миф Драннор, словно и не было никаких улучшений за последнюю тысячу лет.
– Ты ведь сейчас про дымный порох? - спросил Джехан.
Антон неуютно заёрзал на своём стуле, однако Джеральд с готовностью кивнул:
– Существует много разных штук, но да, я говорю о дымном порохе, самой больной мозоли Черного Посоха.
Джехан рассмеялся.
– Мозоли? Ходят слухи, что Старый Паук становится абсолютно невменяем, стоит кому-нибудь упоминать про порох. Он взрывает его везде, где находит, и полгорода в придачу. Говорят, этот порошок приходит с других планет или с других планов.
Антон хмыкнул в кружку.
– Должен признаться, мне не очень нравится разговаривать о таких вещах. Я слышал, дымный порох опасен.
Джехан помотал головой. «Антон бывает чересчур осторожным временами», - напомнил он себе.
– Не беспокойся. Не похоже, чтобы Паук подслушивал нас, так и выжидая, когда же мы решимся на что-нибудь предательское с этим порошком. Ведь по сути, что это? Просто магическая смесь, взрывающаяся при контакте с огнём. Дальше к югу уже даже делают аркебузы, использующие силу взрыва для метания снарядов, и пушки, стреляющие укреплёнными железом каменными ядрами.
Антон пожал плечами, пытаясь напустить на себя беспечный вид.
– Значит эта штука делает большой бабах. Разве у нас недостаточно заклинаний, делающих большой бабах, которые можно изучить?
Внезапно вмешался Джеральд:
– Но ведь заклинания для заклинателей. А дымный порох, как и печатание, может дать сравнимые возможности остальным людям, а?
– В точку, - подтвердил Джехан, всё более охотно интересуясь объектом беседы, в то время как последняя кружка эля всё более охотно согревала его нутро. – Но все эти Старые Гончие города, в том числе Муми-Маскар и скунсобородый Паук, не видят этого, да и не увидят, пока не станет слишком поздно. Тот факт, что они ограждают нас от слишком большого знания этих вещей, не означает, что другие этому не научатся. Но нет, они застряли в своём мирке под названием Огненные Шары и Удары Молнии, и ничто не способно их переубедить.
Антон пробормотал что-то про пиво, просящееся на выход, поднялся и, пошатываясь, направился прочь. Остальные двое не обратили на его исчезновение никакого внимания.
– Так значит ты не думаешь, что мы, маги, окажемся не у дел, если дымный порох будет просто лежать тут и там, доступный любому желающему? - спросил Джеральд.
Джехан ответил смешком:
– Не больше, чем мы окажемся не у дел, когда всё больше людей смогут читать. Маги всё ещё нужны, чтобы делать… всякое. Не говоря уже о том, что они пригодятся, чтобы сделать дымный порох безопаснее и улучшить оружие, использующее его. У аркебуз есть одна большая проблема – они иногда взрываются. Волшебник может усилить чашу для снарядов, либо улучшить точность и дальность. Это целый мир возможностей, но Старые Гончие, при всей их мощи, не осознают этого, и тянут в темноту неведения молодые поколения.
К тому моменту, как Антон вернулся, Джеральд и Джехан уже перешли к другим идеям – лодкам на големной тяге и механическим заводным фамильярам, которых Старая Гвардия либо игнорировала, либо неистово уничтожала. Трое друзей утвердились во мнении: проблема была в том, что раз старые маги контролируют, какое знание следует передавать, они же контролируют и прогресс (вернее, его отсутствие) в магическом искусстве.
После этого Джеральд покинул компанию, объяснив, что ему нужно вернуться в башню Черного Посоха, иначе Старый Паук пошлёт за ним адских гончих. Антон заказал последнюю порцию выпивки, и разговор переключился на другие темы, например, предполагаемую доступность сестёр Фибиночи. Затем и Антону пора было уходить, поскольку его наставник собирался варить нечто ядовитое на восходе, и ему нужны были абсолютно чистые котлы.
Джехан поболтал остатками эля в своей кружке, размышляя, какими же закостеневшими стали старые колдуны. И, поскольку они все были старее даже гор Холодного Хребта, они ограждали всех остальных от изучения новых вещей. Предполагалось, что они должны являться источниками знания, но на самом деле лишь стояли на пути прогресса. Джехан преисполнился уверенности, что, когда он получит величественный и почитаемый титул полноправного мага, он никогда не будет мешать свежим идеям, как его дед Маскар, или Хелбен, или прочие стариканы. Ну а пока он должен мести полы, изучать всё, что только может, и быть открытым для новых тенденций. В конце концов, ничто не может помешать небольшой самостоятельной работе.
Юноша уже направлялся к выходу, как вдруг его перехватил один из торговцев.
– Прошу прощения, - начал человек со странным акцентом, мягко коснувшись плеча молодого волшебника. - Правильно ли я понял, что вы – маг?
Джехан крепко зажмурился, отгоняя лёгкий, навеянный выпитым туман, и, открыв глаза, посмотрел на собеседника. Он не мог распознать акцент говорящего, и фасон его одежды был странным – туника чуточку длинна, чтобы уложиться в понятие о стиле, а швы прошиты на спине, а не вдоль плеч.
– Я ученик мага, - ответил молодой человек. - Подмастерье.
– Но вы владеете магией? – продолжал настаивать купец. Интонация, с которой он говорил, повышалась к концу каждой фразы, заставляя каждое предложение звучать вопросительно.
– Немного. Парочка заклинаний по мелочи. Если Вам нужна магическая помощь, в Уотердипе хватает именитых колдунов, которые могут пом…