В отличие от них, сидевшая в углу молодая женщина, за большим столом, с лежащей на нём широкой навощённой, уже исписанной доской, себя назвала:
— Младший дознаватель тайной канцелярии Ута Риммес, — после поклона она не села.
Наличие второго имени у человека, как правило, означало, что он состоит или состоял в браке, но это было вовсе не обязательно. Случалось, что и одинокие имели два имени, а бывало, что и семейные обходились одним. Запущено всё тут, давно уже определилась попаданка, и запутано.
Женщина выглядела лет на тридцать с небольшим и походила на вампиршу — бледное до синевы лицо, тонкая полоска губ, крючковатый нос и стянутые сзади в пучок волосы цвета воронова крыла. А вот глаза были красивые.
— Смотрю, уже всю доску исписала, — улыбнулась попаданка Уте, кивнув на стол.
— Как и было приказано, мы их ни о чём не спрашивали, — пояснил Вускар, — Но они сами начали всё рассказывать. Я взял на себя смелость, госпожа, — обратился он к герцогине, — Подготовить доклад с их признаниями и отправил срочное донесение своему начальнику. У них были сообщники, — пояснил дознаватель, кивнув на убийц, — которые должны были после стрельбы устроить свалку, чтобы эти смогли скрыться.
Вика точно знала, что никаких сообщников вчера на пристани не присутствовало, иначе она бы их вычислила своим обострённым восприятием. Но и врать пытаемые вряд ли бы стали. Попаданка видела, что у подвешенных людей вырваны ногти на половине пальцев рук, а на ногах пальцы раздроблены тяжеленным молотом, нарочно на виду лежащим на дубовом столе, где были разложены и другие пыточные инструменты, явно тоже нашедшие себе применение. У висевшего слева убийцы был выжжен глаз, и тела обоих покрыты свежими ожогами и рубцами. Преступники находились в сознании, но, видать, своё они уже откричали, а сейчас просто глухо и заунывно стонали.
Нет, тут точно без вранья поведано — решила Вика.
— Можешь прочитать, — заметив интерес попаданки к записанному Утой, предложил старший дознаватель, — Они рассказали обо всём.
— Кто стоит за этим покушением? — проявила нетерпение герцогиня, пока Вика принялась читать каллиграфически красивые буквы Уты.
— Герцониня Еворния, Гленская волчица, — невозмутимо сказал Вускар, — Это она их направила сюда.
Урания от неожиданности чуть не задохнулась.
— Да как она могла! — вскрикнула герцогиня, — Вика, ты ведь её сыну жизнь спасла! И после этого…
— Госпожа, — остановила её Вика, быстро пробежав глазами показания наёмных убийц, — Не спеши делать выводы.
Судя по тому, что поведали допрашиваемые во время пыток, их действительно наняла сюзерен Викиного любимого Дебора за целых пятьсот лир — сумма для здешних реалий просто несусветная, пусть и выделенная на двоих — для того, чтобы те дождались возвращения из Милонега магини Тень и во время торжественной встречи выпустили по ней арбалетные болты, а затем скрылись в суматохе, которую поднимут специально нанятые помощники.
Вроде бы, всё ясно и понятно, вот только эти показания прочитала попаданка из другого мира, и всё ей показалось глупым и сшитым белыми нитками.
Ну, во-первых, она и в самом деле не видела на месте никакой группы прикрытия, во-вторых, уже все, кому нужно и не нужно, знали, что с повелительницей Ордена присутствует сильнейшая магиня-целительница. И, даже не ведая о Викином Динамическом Щите, рассчитывать на то, что в присутствии Эрны удастся убить Тень, было явной глупостью. А про Гленскую волчицу рассказывали много плохого — часто, как понимала Вика, несправедливо — но глупой её никто ни разу не называл.
— Кто из этих придурков более осведомлён? — спросила попаданка.
— Вот этот, — старший дознаватель показал на того, кому выжгли глаз.
Один из палачей воспринял жест Вускара, как приказ привести в чувство поникшего убийцу, и, вытащив из очага раскалённую добела кочергу прижёг его ею в районе паха.
К вою убийцы, к запаху крови, дерьма и мочи, добавился сладковатый запах жареной человечины, знакомый Вике не только из памяти Неллы, но и своими личными ощущениями во время сжигания преступников на казнях. Она сама хоть старалась на жутких мероприятиях не присутствовать, но от смрада во Вьеже не всегда спрячешься.
— Прекрати! — она зло посмотрела на палача, но наткнулась на совершенно равнодушный взгляд животного, а не человека, — Без моих команд ничего не делать.
Прижжённый кочергой продолжал корчиться и выть:
— Клянусь! Я сказал правду! Нас герцогиня наняла! Пожалуйста! Не надо! Я всё рассказал!
Из-за тупого палача пришлось ждать пока одноглазый будет в состоянии понимать, о чём его спрашивают.
Наконец он немного поутих.
— Скажи, — Вика, как бы ей ни противны были запахи, исходящие от убийц, всё же подошла поближе, — А что, герцогиня Еворния тебе или твоему дружку лично задачу ставила? Ты сам видел её? Вот так, как сейчас смотришь на меня, только двумя глазами?
Почему такой простой вопрос не пришёл в голову главному дознавателю герцогской канцелярии, Вика не понимала. Видимо, тут слишком надеются на возможности пыток и совсем не предполагают лишний раз напрягать мозги.
Попаданке с трудом верилось, что такая элементарная — по меркам её родного мира — подстава, здесь вполне могла сработать. Однако, в очередной раз убедилась, что сложные интриги здесь пока не в чести.
Она не долго мучила своих неудачливых убийц вопросами.
— Дурачков подставили, — констатировала Вика, заметив, что и до Урании с дознавателями это дошло, — Так что, они нам ещё пригодятся, чтобы опознать того, якобы гленского, баронета Хонкова. Надо их перетащить в камеру верхнего яруса. Я попрошу уважаемую Эрну их исцелить.
Глава 3
Сырой воздух подземелья, когда она с герцогиней вышла из допросной к подножию лестницы, показался Вике восхитительным. Действительно, всё познаётся в сравнении. Это Урания привычна к пыточным — герцогиня провела в них много времени, когда выясняла у заговорщиков все обстоятельства убийства своего отца и покушения на неё саму. А вот Вика, хотя и старалась держаться подобающе и у неё это даже, вроде бы, получилось — не без помощи магии исцеления — чувствовала себя отвратительно.
Вроде бы, и истязаемые были убийцами, намеревавшимися за деньги лишить её жизни, и скоро Эрна сильно поправит им здоровье — глаз, конечно, не восстановит, но обезболит точно — а всё равно на душе было гадко.
Насколько власть и могущество способны превратить её в кровожадное чудовище, совершенно равнодушное к чужим страданиям?
— Интересно, кто такой коварный, что придумал настроить тебя против Еворнии? — герцогиня всё ещё была под впечатлением вскрытого попаданкой обмана, — Это же надо, до такого додуматься!
И в раннем европейском средневековье ставшие известными интриги были редкостью, да и исполнялись они в тогдашних политических центрах — Риме, Париже или Кордове. А, в основном, максимум, до чего додумывались в те времена всякие заговорщики — Вика однажды об этом читала — это зазвать жертву к себе в гости, напоить и убить. На таком фоне даже заговор старшего виконта Дамана выглядел чуть ли не гениальным.
— Узнаем, сестра. Кто, зачем, почему. Кстати, в твоём хозяйстве пытались огульно обвинить в измене претора Алгиса Вара — ты не знаешь такого — и его помощника Нойрана Фолина. Они сейчас у меня. Надо с них сегодня же снять все подозрения. Сделаешь?
— Я действительно не знаю этих людей, но если ты говоришь, что они не предатели, то, уверена, так и есть. Ты хочешь их вернуть ко мне на службу?
— Нет уж, Урания. Что упало, то пропало. Это теперь мои личные помощники, у тебя и без них чинуш хватает — как по мне, так даже с чрезмерным излишком. Просто, я думаю им поручить расследование этого дельца, и нужно, чтобы Алгис с Нойраном могли без опаски приезжать во Вьеж и, вообще, передвигаться по всему твоему герцогству.
— Они же орденцы, Вика. Им и так последние королевские фирманы позволяют беспрепятственно…
— Урания, им не нужно будет выпячивать свою принадлежность к Ордену. Понимаешь?
На вершине лестницы свою герцогиню и её знаменитую гостью дожидались гвардейские десятники, один из которых сбежал к ним навстречу, чтобы взять у герцогини фонарь.
— Понимаю теперь. Я пришлю секретаря, чтобы записал их данные. Уфф, добрались. Меня всегда утомляют эти длинные подъёмы, — пожаловалась Урания, — Завтракаете со мной, всей компанией. Возражения не принимаются.
Вика восстановила здоровье своей владетельной сестры по Ордену и покивала головой.
— С удовольствием. Только сначала вновь в мыльню. Мне кажется, я вся дерьмом провоняла.
— Фи, как грубо, моя могущественная подруга, — засмеялась Урания.
— Ах, да, прости, — спохватилась Вика, — Я же забыла, что благородные девушки не какают, а значит, и слово «дерьмо» не ведают.
Уши идущих впереди них по полуподвальному коридору гвардейцев покраснели. Урания же согнулась от смеха. Хотя, что такого было сказано? Или у неё тоже не всё на душе гладко после допроса? Попаданка хотела было отругать себя, но потом подумала: «Какого чёрта? У меня стресс. Имею право побыть немного хамоватой.»
После завтрака Вика дождалась Эрну, пока та исцеляла горе-убийц, и вместе с ней спустилась к парадному крыльцу дворца, перед которым их дожидалась герцогская карета с эскортом гвардейцев во главе с красавчиком-капитаном Алеком.
— Бедная моя задница, — прокомментировала попаданка очередную поездку в карете по вьежским мостовым, — Но, статус есть статус, куда деваться. Алек, — позвала она своего магистра воинов, — Сегодня твой предпоследний день, когда ты носишь это прекрасное гвардейское сюрко. С Уранией я уже договорилась, ты с завтрашнего вечера в отставке. Поплывёшь со мной на Акулий Зуб.
Алек так обрадовался, что еле сдержал крик восторга. Он хотел что-то сказать, но Вика, к огорчению Эрны, приказала Юнте опустить занавески на окошках кареты, что послужило сигналом к началу движения.