Гнарфлинг кивнул и злобно улыбнулся. Когда несколько искусных магов выступают против одного, возможен лишь единственный вариант будущего Мастера Тени – полная и грязная его кончина.
Последовавшая затем битва была быстрой, но достаточно жестокой для того, чтобы оправдать все ожидания Гнарфлинга. Когда все закончилось, и от Мастера Ландиша остался лишь дымящийся жирный круг на развороченной поляне, зеленая волшебница подошла к Гнарфлингу и взяла его руки в свои.
– Те же самые ужасные раны, – пробормотала она, нахмурившись. – Это заклинание некроманта, но я не видела такого раньше.
– Ты не Сюззи Индоулар, племянница лорда Баселя из Халара? – спросил Урсо. Ее глаза расширились, и она кивнула. – О тебе говорят, как о способном зеленом маге, но я не слышал, что ты обучаешься у священников Азута?
– Слухи быстро перемещаются в этом лесу, – осторожно ответила она.
– Травяные зелья и молитвенные заклинания Констандии могут оказаться достаточно эффективными от проказы, – предположил Урсо. – Даже начинающая жрица может воспользоваться такими заклинаниями. Мне кажется, я видел кое-какие дикие растения, пригодные для зелий, прямо у дороги. Могу ли я сорвать их немного для тебя?
Немного подумав, она кивнула и принялась за работу. Короче говоря, через некоторое время Мирабелла уже комфортно сидела попивая дымящийся травяной настой, пока зеленый маг мягко разглаживала лекарственную мазь по лицу старухи, а Гнарфлинг ухмылялся, словно горгулья, сгибая и разгибая свои десять новых розовых пальцев, которые были более длинными и более ловкими, чем даже перед заклинанием Ландиша, благодаря исцеляющей помощи Сюззи.
– Я могу сделать побольше мази и для твоих ног, если хочешь, – предложила она. Увидев его ошеломленное лицо, она поспешно добавила: – я не хотела тебя обидеть. Я просто подумала, что ты хочешь, чтобы твои ноги соответствовали всему остальному. Все остальное мне кажется прекрасным. То есть, у тебя красивое лицо и тело... В общем, я хотела сказать... – Она умолкла во второй раз, плотно сжав губы, ее лицо стало ярко-пунцовым.
Ее смущение предполагало многие другие возможности, еще более удивительные, чем даже перспектива выглядеть как все нормальные люди.
– Сейчас, мне не повредил бы даже укус клеща, – ответил он небрежно. – Благодарю за предложение.
Зеленая волшебница послала ему робкую улыбку и взялась за деревянную миску и пестик. Затем она переложила готовую мазь в маленький горшочек и указала на замысловатую руну, вырезанную в обожженной глине.
– Это моя фамильная печать. Проведи по ней пальцем и повтори слова, которые я тебе сейчас скажу, это перенесет тебя в наше поместье близ Халара. Я хотела бы увидеть тебя снова, чтобы убедиться, что лечение идет хорошо.
– А, если они останутся такими же? – спросил Гнарфлинг, указав на свои уродливые конечности.
На лице зеленой волшебницы промелькнула мягкая улыбка.
– Даже тогда.
Она произнесла короткое необычное слово, и Гнарфлинг повторил его. Удовлетворившись его произношением, она поднялась одним быстрым, удивительно изящным движением и шагнула к группе, нетерпеливо ждущих ее, волшебников. Оруженосец ее отца протянул ей пустельгу, и она привязала путами маленького ястреба к луке седла. Они уехали, не оглядываясь назад, грохот копыт их лошадей долго раздавался по бревенчатой мостовой.
Гнарфлинг смотрел, как они удалялись, и впервые его будущее представлялось ему ярким и с разными возможностями. Он повернулся к своему компаньону-волшебнику.
Сила привычки побудила его спросить:
– Что дальше?
Урсо ответил умиротворенной улыбкой.
– Разве это не чудесно? Я понятия не имею.
ВЕРХОМ НА ВЕТРЕФилипп Этанс
7 Альтуриака, Год Дикой магии ЛД
Верхом-на-Ветре прижал крылья к телу и почувствовал, как его пикирование ускоряется. Странная лодка под ним быстро росла по мере того, как он падал к ней. Он чувствовал На-Вершине-Неба рядом с собой и мог чувствовать прохладный порыв воздуха от его собственного пробуждения к другому кенку. К его чести, На-Вершине хорошо скакал по ветрам. Его погружение было плотным и быстрым – почти таким же плотным и быстрым, как у Верхом-на-Ветре. Он сосредоточился на людях в летающей лодке, и его зрение сузилось. Первый шквал стрел, выпущенных братом кенку Верхом-на-Ветре, пронесся среди солдат. Стрелы рикошетом отскакивали от сверкающих золотых доспехов солдат, щелкая и бесполезно отскакивая прочь, не причинив вреда ни одному из испуганных людей. Верхом-на-Ветре крепче сжал ятаган и продолжил быстрое погружение. Стрелы, выпущенные тремя лучниками кенку, в любом случае предназначались для отвлечения внимания, но Верхом-на-Ветре был разочарован и обеспокоен тем, что ни одна из них не нашла цели. Двое солдат посмотрели с правого борта летающей лодки и одновременно указали в сторону лучников кенку. Верхом-на-Ветре рискнул взглянуть в ту сторону и увидел, как лучники — Обнимающий-Облака, Кружащийся-на-Высоте и Над-Всем-Этим — распушили крылья, чтобы замедлиться и сместиться вправо и вниз. Наблюдая за этим, Верхом-на-Ветре бормотал древние слова, передаваемые от вождя к вождю за всю историю Клана Парящих Высот. Краем глаза он видел, как На-Вершине-Неба отодвинулась от него, зная достаточно хорошо, что нужно дать ему немного места. В воздухе вокруг Верхом-на-Ветре появился сначала один, потом второй, потом третий и четвертый такой же кенку. Изображения повторяли каждое его движение, скользя по воздуху вокруг него в кружащемся танце, который гарантированно сбивал с толку любого противника. Возможно, из-за внезапного появления образов или, может быть, благодаря хорошей выучке, один из солдат, наконец, поднял голову. Верхом-на-Ветре всегда было трудно отличить одного человека от другого, но эти шесть человек были почти так же похожи, как магически образы, вызванные Верхом-на-Ветре. У солдата, который поднял голову, были такие же коротко подстриженные черные волосы, как и у остальных пятерых. Но глаза у него были ярко-зеленые. Верхом-на-Ветре ожидал, что глаза человека выпучатся от удивления или даже страха. Он ожидал, что у него возникнет какая-то реакция на вид шестерых кенку, пикирующих ему на голову, но ничего не произошло. Человек с зелеными глазами обратил на них внимание и вытащил свой черный меч. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, и занес меч, чтобы ударить, но На-Вершине-Неба был уже рядом. Кенку почувствовал, как его клинок снес человеку голову, вызвав красный фонтан, когда Верхом со свистом пронесся мимо и вниз. Волшебные образы следовали за Верхом-на-Ветре вдоль борта летающей лодки. Образ появился в пределах досягаемости одного из солдат в золотых доспехах, который, даже не глядя, размашистой рубанул назад и попал иллюзии под правое крыло. Если бы это действительно был Верхом-на-Ветре, удар бы выпотрошил его. Вместо этого образ безболезненно вспыхнул зеленым и исчез. В то же самое время На-Вершине-Неба крутанул свой резной деревянный посох под крылом и ударил в бок солдата с кривыми зубами — по крайней мере, попытался. Солдат с кривыми зубами сделал быстрый шаг назад и выставил широкое, тяжелое лезвие своего черного меча перед размытым пятном вращающегося посоха. Посох был аккуратно разрезан надвое. На-Вершине-Неба последовал за Верхом-на-Ветре вниз и под лодку с пронзительным криком разочарования. Кенку — Верхом-на-Ветре, три оставшихся образа и На-Вершине-Неба — расправили крылья и наклонили их, чтобы скользнуть под лодку и начать мягкую дугу к другой стороне. Они были такими же высокими и почти такими же тяжелыми, как люди, с которыми они сражались, но они были птицами. Верхом-на-Ветре открыл клюв, чтобы попробовать сухой воздух над горящими пустошами Анороха, и почувствовал, что где-то вдалеке назревает буря. Облака были над горами и останутся там.
«Их нужно притянуть туда», — подумал Верхом-на-Ветре, обращаясь к своему спутнику.
«К горам», — На-Вершине-Неба откликнулся прямо в разуме Верхом-на-Ветре. — «К шторму, да?»
«Тащи их туда», — велел ему Верхом-на-Ветре. Солдат с кривыми зубами выглянул за борт лодки как раз вовремя, чтобы встретить последних двоих из семи кенку. Несомый-Сквозняками и Парящий-в-Воздухе поднимались снизу почти так же быстро, как Верхом-на-Ветре и На-Вершине-Неба спускались. Ятаган Парящего-в-Воздухе был прямо перед ним, и, хотя Верхом-на-Ветре был уверен, что его друг целится солдату в лицо, кончик ятагана с силой вонзился ему в грудь. Человек с кривыми зубами тяжело упал в лодку.
Когда Верхом-на-Ветре поднялся с противоположного борта летающей лодки, он увидел его распростертым на спине на дне странного судна. Человек тяжело дышал, но уже начал вставать. Клинок Парящего-в-Воздухе не смог пробить богато украшенную золотую броню.
Верхом-на-Ветре обратил свое внимание на человека, который уничтожил один из его образов.
Опять же, этот человек выглядел как копия других, но он держал свой черный меч в гротескно волосатых руках, руках, похожих на руки обезьяны — впрочем, разве ей он и не был? Верхом-на-Ветре и три его магических образа, танцующие вокруг и сквозь него, налетели на лодку. Человек с волосатыми руками попытался последовать за ними. Его челюсти была плотно сжаты, а глаза сузились. Он, очевидно, пытался понять, кто был реальным Верхом-на-Ветре, но ему не везло. Он видел, как один из образов растворился в воздухе, и, похоже, не хотел, чтобы его снова одурачили. Ятаган Верхом-на-Ветре зазвенел о черный меч человека, и удар послал вибрацию по мощной руке кенку, сотрясая череп гуманоидной птицы и на мгновение затуманивая его острое зрение. Ворчание человека заставило Верхом-на-Ветре подумать, что он чувствовал то же самое. Один из образов прошел перед Верхом на Ветру, а другой прошел сквозь него. Верхом-на-Ветре повернул одно крыло вниз, чтобы выйти за пределы досягаемости клинка человека с волосатыми руками.
Кенку изображал атакующие движения, чтобы перемещались и образы. Человек отступил назад, все еще пытаясь понять, кто из кенку настоящий, а кто иллюзия. Верхом-на-Ветре потребовалась секунда, чтобы осмотреть других солдат и увидеть, как один из них, с блестящим медным кольцом, вытащил что-то маленькое из поясного мешочка. На-Вершине-Неба и Парящий-в-Воздухе пикировали, чтобы вступить в бой с другими солдатами, и готовились ко второму заходу. По какой-то причине Верхом-на-Ветре понял, что никто из людей не разговаривает. Опыт общения с людьми у Верхом-на-Ветре был ограничен, но он помнил, что они много кричали и разговаривали.