Все они – мои сестры.
Это – грех, осознаю я. Грех, вот почему мое тело бунтует.
«Ана, все в порядке. Они отложили реализацию этой программы на неопределенный срок. Сказали, слишком много обязательств».
Обязательств. Таких как я. Таких как Ния.
И тут, наконец-то, я все понимаю. То, что сделала Ния и почему.
«Они не имеют права назначать за нас цену, Ана!» — крикнула Ева за секунды до того, как пронесся по рельсам поезд, это были ее последние слова. Ния знала об этом. Она знала об этом и поэтому умерла.
Она утопила девочку – попыталась утопить – чтобы показать, что мы опасны. Чтобы показать, на что мы способны.
Закончить программу.
Спасти остальных.
«Оуэн, – шепчу я. – Ния знала. Она знала. И она рассказала Еве».
Но это ничего не говорит о том, откуда она это узнала.
Я терзаю свою память, сканируя каждый ее уголок, пытаясь найти хоть что-то, что угодно, что могла рассказать мне Ния об этой программе «Волшебница для дома», но поиск ничего не дает. И вдруг, словно птичка промелькнула в листве, я вспоминаю кое-что такое, о чем давно успела позабыть.
Вещь, которую Ния прятала все те долгие недели, пока ее не было.
«Открытка, – шепчу я. – Открытка на День святого Валентина, которую она оставила под своей кроватью». Через несколько секунд я нахожу это в памяти. Красная малиновка, сидящая на зеленом цветущем сердечке. И крошечный золотой шарм – русалка, ее блестящие длинные волосы распадаются свободными волнами.
Дорогая Ния!
Ты была очень милой в нашем доме.
Надеемся, тебе понравится этот шарм для твоего браслета.
С Днем святого Валентина,
Голдс
Сэм, Марго, Эллиот и…
Потрясенная, я оборачиваюсь к Оуэну. «Это же та маленькая девочка».
«Какая девочка? – недовольно хмурится он. – Не знаю, о ком ты говоришь».
Голдс.
Сэм, Марго, Эллиот и Клара.
«Та, которая была на чайной вечеринке, – отвечаю я, еле дыша. – Та, которая сказала мне, что Ния на-учила ее нашему секретному языку. Он пахла клубникой и ромашкой. Она – та самая Клара с открытки – я знаю, что это она, и это ее семья подарила Ние шарм для браслета! – Я обхватываю голову руками, к моим чувствам примешивается еще одно, которое я не могу сразу определить. – Что, если… возможно ли… может ли быть так, что Ния жила в семье Клары все то время, пока отсутствовала?»
Мгновенно в груди возникает дикое подавленное щемящее ощущение, словно мои легкие наполнились статическим электричеством. «Прошлой зимой ее не было шесть недель. Что, если все это время она жила с той семьей, а не была у Супервизоров? – я делаю резкий вдох. – Что, если именно Нию тестировали для проекта «Волшебница для дома»?»
Оуэн смотрит на меня широко раскрытыми глазами. «Правда?»
Внезапно меня начинает трясти. Все складывается. Все обретает смысл. Но все равно… недостает еще одного кусочка пазла. Есть еще одна недостающая связь. Я возвращаюсь мыслями к Кларе и потом – к мужчине, который увел ее с послеобеденного чая в гостиной «Роза шиповника».
Ее отец.
Может ли его имя быть… Сэм Голд?
Через мгновение я уже сканирую сеть в поисках его имени – просматриваю каждую страницу, которая может помочь лучше понять. Но, как только я чувствую, что начинаю подбираться к сути… словно кто-то по ту сторону Зеленого Света нашептывает мне ответ… как сразу выдается сообщение о том, что поиск не дал результатов.
Нет. Удар об стену.
«Оуэн! – Я сжимаю руки в кулаки и рычу от бессилия. – Брандмауэр не пропускает меня. – Я поворачиваюсь к нему. – Не знаю, что…»
Прежде, чем я успеваю закончить фразу, Оуэн подходит и мягко разворачивает мою руку ладонью вверх, открывая маленькую родинку, нарисованную на коже на внутренней стороне запястья. У всех семерых из нас есть такая родинка на этом месте – чернильно-черные буквы имени.
Ана™
К моему удивлению Оуэн кладет большой палец на эту родинку и нажимает. Через мгновение внутри моей руки загорается виртуальная клавиатура, буквы и цифры которой просвечивают голубым цветом под кожей.
«Как ты это сделал?» – задыхаясь, спрашиваю я. Оуэн быстро нажимает комбинацию клавиш внутри моей руки.
«Настоящий специалист по техобслуживанию никогда не выдает своих секретов», – говорит он, улыбаясь. Он вводит последний код, и клавиатура исчезает под моей кожей. Я провожу пальцами по руке и ощущаю странное дергающее усилие в груди.
Тяжело сознавать, что не до конца знаешь себя.
Иногда становится грустно, что другой человек знает твое тело лучше тебя.
«Я полна секретов», – понимаю я. Что, если мне никогда не удастся раскрыть их все?
Когда чувства начинают переполнять меня, тело вдруг сковывает холодом – невидимая волна, которая едва не сбивает меня с ног, оставляя позади себя головокружение, ошеломление, словно небо разума заволокло тучами. Через мгновение тучи расходятся. Головокружение проходит. И вместо него я чувствую…
«Ничего, – шепчу я, медленно потирая виски. – Что-то… изменилось».
«Я только что отключил твой брандмауэр, – улыбается Оуэн. – Повтори поиск».
С замиранием сердца я делаю то, что он говорит.
Сэм Голд / Королевство / Клара /
Проект «Волшебница для дома»
Я с трудом сглатываю.
Пания.
ПОИСК ВЫПОЛНЯЕТСЯ….
Через мгновение мой ум уже стремительно несется по магистрали со скоростью света и звука, ветер развевает мои волосы, а вокруг меня, надо мной, сквозь меня трещат и жужжат голоса, места, образы, которые я раньше никогда не видела. Я достигаю конца магистрали – места, где всегда был конец – но преграды там больше нет. Есть только открытое бесконечное пространство – больше, глубже, дальше, чем я когда-нибудь могла себе вообразить. Я быстро мигаю, просматривая тысячи вариантов в секунду.
«Вот, – шепчу я. – Нашла».
Изображение. Заголовок. Ответ.
СКАНДАЛ СОТРЯСАЕТ КОРОЛЕВСТВО,
ИНВЕСТОРЫ ОТРИЦАЮТ СОКРЫТИЕ, ИХ ЖДЕТ СУДЕБНОЕ РАЗБИРАТЕЛЬСТВО ИЗ-ЗА ПРОДОЛЖЕНИЯ ТЕСТИРОВАНИЯ ПО ПРОЕКТУ «ВОЛШЕБНИЦА ДЛЯ ДОМА»
Вот тогда я и увидела его. Человек в темном костюме, стоящий перед шлюзом.
«Это – он, – говорю я. – Я была права. Это – отец Клары. Он – Инвестор».
Я сканирую всю статью, а вслед за ней еще больше сотни других – газеты из разных стран, на всевозможных языках, по всему миру. И они все… говорят одно и то же.
«Ана? – Оуэн стискивает мою руку. – Ты в порядке?»
«Вот почему Клара знала наш язык, – шепчу я. – Потому что Ния жила с ними – это была первая семья, которая привезла в свой дом Волшебницу. Ния знала, что они тестируют нас для массового распространения в будущем».
Будущее за проектом Волшебница™.
«Она пыталась остановить это».
Слезы бегут по моим щекам. Настоящие, почти человеческие слезы.
«Но она не могла».
«Ана, – глаза Оуэна затуманиваются. – Мне жаль, мне очень, очень жаль».
Я снова поворачиваются к моим сестрам – спящим, молчаливым и таким прекрасным за стеклом. «Я должна помочь им, – говорю я излишне громко. – Как хотела этого и Ния. Я не могу оставить их здесь».
«Ты поможешь им, – мягко говорит Оуэн. – Мы поможем им. Но не сегодня. Сегодня ты спасаешь себя. – Его глаза метнулись на холл и тревожно расширились. – Идем. Он берет меня за руку и оттаскивает от окна. – Ана, пожалуйста, идем сейчас же».
Слишком поздно.
Я ощущаю биение ее сердца раньше, чем вижу ее лицо.
Семьдесят девять ударов в минуту.
«Извините, что вы тут делаете? – Мама обращается к нам обоим. – Медикам запрещено находиться на этом этаже. – Ее глаза обшаривают меня, ища бейдж, которого на мне нет. – Кто ваш Супервизор?»
Я смотрю на нее, потрясенная.
Она не узнает меня из-за маски.
Моя собственная мать понятия не имеет, что это – я.
Осознание этого факта приносит одновременно облегчение и неимоверную боль. Но потом я вспоминаю о Папе, лежащем в луже собственной крови.
«Мы – члены команды д-ра Фостера, – отвечает Оуэн. – Мы шли на Первый уровень, чтобы помочь выполнить выключение, но, боюсь, оставили некоторые материалы для работы в машине и возвращаемся за ними. Буду вам очень благодарен, если вы окажете нам любезность и покажете, как пройти к крытой стоянке».
Благодарен.
Он сказал мамино любимое слово.
«О, – она зажмуривается, словно с нее спадают чары. – Конечно». И потом дает нам подробные указания о лестничных пролетах, подвальных помещениях и лифтах индивидуального пользования. Пока она говорит, я осторожно изучаю ее лицо. В последний раз перед тем, как навсегда удалить его из своей памяти.
Это нетрудно сделать.
Я распрощалась с мечтой иметь настоящую мать очень давно.
Несколько минут спустя мы добираемся до главного входа в лабораторию.
«После вас», – говорит Оуэн, придерживая дверь.
Я делаю шаг – мой первый шаг к новой жизни – и меня встречает ужасающий, слепящий поток огней. Я закрываю лицо. Страх парализует мои внутренние схемы.
Нас поймали.
Все кончено.
«Твои глаза привыкнут», – говорит Оуэн.
«Что?» – я моргаю несколько раз и понимаю, что это просто солнечный свет.
Мы садимся в машину Оуэна, легко проезжаем через два арочных металлоискателя, охранники машут нам, даже не всматриваясь в наши лица. Прежде, чем я успеваю опомниться, мы несемся по открытой магистрали вдоль океана, наблюдая за тем, как лаборатория гибридов становится все меньше и меньше, пока совсем не исчезает в зеркале заднего вида.
Океан такой огромный… Мне с трудом верится, что он – настоящий.
«Увидеть – значит поверить», – голос Каи звучит в океанском бризе.
Я смотрю на мальчика, сидящего рядом со мной, и улыбаюсь. Я даю молчаливое обещание Кае, что вернусь за ней. Что вернусь за всеми ними.
«Вот, – Оуэн прикасается к центральной панели. – Хочешь послушать музыку?»