У него по щекам текли слезы.
— И я почувствовал, как ты умираешь.
Слезы текли и по моим щекам.
— Котел сделал мне удивительный подарок, чтобы потом так жестоко забрать. В отчаянии я ухватился за нашу связующую нить. Я говорю не про уговор. Уговор — моя уловка, маскирующая паутина. Я тянул настоящую нить, связывающую нас. Я мысленно приказывал тебе держаться, не уходить в иные миры… Я знал: если мы сумеем расправиться с Амарантой и освободиться, объединенная сила семи верховных правителей вернет тебя к жизни. Я был готов забраться в разум каждого из них и продиктовать свою волю. Я бы заставил их тебя спасти.
У Риза тряслись руки.
— Умирая, ты освободила нас, и моя сила… Я немедленно отправил тебе свою силу. По связующей нити пары. Я почувствовал, как ты держишься за другой конец.
А мне это виделось возвращением домой. Там, на другом конце нити, был дом. Так я сказала Косторезу. Но это был не Тамлин, не Двор весны, а… Ризанд.
— Амаранта была мертва. Я обратился к разуму каждого верховного правителя, убеждая их пожертвовать крупицу своей силы для твоего воскрешения. Никто не отказал. Думаю, тогда они сами были слишком ошеломлены случившимся, и у них языки не поворачивались сказать «нет». И… я снова был вынужден смотреть, как Тамлин держит тебя в объятиях. Целует тебя. Мне хотелось скорее попасть домой, в Веларис, но я задержался еще на несколько часов. Я должен был убедиться, что с тобою все благополучно и ты привыкаешь к новому телу. Я выждал, дав тебе отдохнуть, потом снова потянул за нашу нить. И ты безошибочно сумела меня найти.
Я был почти готов все рассказать тебе на том балкончике, но… Ты выглядела такой усталой и печальной. Тогда ты впервые посмотрела на меня так, словно я чего-то стою. Я пообещал себе: когда мы увидимся снова, я освобожу тебя от уговора. Я мог бы это сделать еще там, но тогда бы Тамлин запер тебя в своем поместье, и я бы больше тебя не увидел. Твое превращение в фэйку только укрепило наши узы, сделав их постоянными. И представь себе, меня это испугало. Жутко испугало. Я понял: мне немедленно нужно перебрасываться в Веларис. Если я задержусь хотя бы на мгновение, то наплюю на все последствия и заберу тебя с собой. Случись такое, ты возненавидела бы меня навсегда.
Я появился при Дворе ночи. Я едва успел поздороваться с Мор. Но я думал не о ней. Я продолжал думать о тебе. Забыв про всякое самообладание, я принялся ей рассказывать про тебя. Представляешь? Не видеться с Мор пятьдесят лет и начать со слов: «Она — моя пара». А потом три месяца… целых три месяца я пытался себя убедить, что без меня тебе гораздо лучше, поскольку все мои действия не вызывали у тебя ничего, кроме ненависти. Однако ты тогда не умела ставить заслоны, и я чувствовал тебя через нашу нить. Чувствовал твою боль, грусть, одиночество. Как и я, ты видела кошмарные сны, где Амаранта продолжала тебя терзать. Потом я узнал, что ты собираешься замуж за Тамлина. Я сказал себе: «Она счастлива, и я не вправе мешать ее счастью, даже если меня это убивает». Даже будучи моей парой, ты честно заслужила это счастье.
В день твоей свадьбы я собирался упиться вдрызг с Кассианом. Он не понимал, с чего бы это вдруг. Но… я снова тебя почувствовал. Ты не светилась счастьем. Твоя душа не пела от радости. Ты паниковала. Ты отчаянно взывала к кому угодно, чтобы тебя спасли. Забыв о попойке, я мгновенно совершил переброс, едва вспоминая роль, которую мне предстоит сыграть. Я смотрел только на тебя. Помнишь это дурацкое свадебное платье? Какой тощей ты тогда была. И бледной. Мне хотелось убить Тамлина на месте, но у меня была иная задача. Хотя бы на время вытащить тебя из его лап. Убедиться, что он не причинил тебе вреда. И здесь наш уговор пришелся как нельзя кстати.
Риз говорил о событиях прошлого, но сколько боли я видела в его глазах!
— Знала бы ты, Фейра, как тяжело мне было отправлять тебя назад. Знать, что ты снова будешь там чахнуть. Знать, что он делит с тобою ложе. Меня это угнетало. И не только потому, что ты — моя пара, а потому…
Он посмотрел на потолок, потом снова на меня:
— В тот миг, когда я схватил кинжал, чтобы убить Амаранту, я понял, что люблю тебя.
Когда ты в первый раз оказалась в горном дворце, я решил ничего тебе не рассказывать. Ничего. Я сохранял в тебе иллюзию нашего уговора, поскольку твоя ненависть ко мне была лучше двух других вариантов. Ты могла не испытать ко мне вообще никаких чувств или же… ответить взаимностью. А потом бы тебя от меня забрали так, как забирали родных и друзей. Я ничего не сказал. Ты вернулась ко Двору весны и продолжила чахнуть. Мне оставалось лишь наблюдать… пока он не сделал тебя узницей своего поместья.
Окажись он там, честное слово, я бы его убил. Но, забирая тебя, пусть и с помощью Мор, я нарушил основополагающие правила, на которых строится жизнь притианских дворов. Амрена сказала: если ты признаешь, что мы с тобой — пара, это отведет любую беду от нашего порога. Но… я не мог навязать тебе парные узы силой. И соблазнить тебя, чтобы ты их признала, я тоже не имел права. К тому же такой вариант позволял Тамлину пойти на меня войной. Ты и так прошла через тяжелейшие испытания. Мне не хотелось, чтобы ты думала, будто я стремлюсь завоевать твое сердце и тем самым обезопасить свои земли от вторжения. Однако я не смог отдалиться от тебя, перестать тебя любить и хотеть. И сейчас не могу.
Риз тяжело привалился к спинке стула и так же тяжело выдохнул.
В кастрюле давным-давно кипел суп. Я налила миску почти до краев.
Он следил за каждым моим шагом, пока я несла дымящуюся миску к столу.
— Ты любишь меня? — спросила я, останавливаясь возле стола.
Риз кивнул.
Мне подумалось, что слово «любовь» недостаточно описывает его чувства ко мне и мои чувства к нему, не говоря уже обо всем, что он сделал ради меня.
— Тогда ешь, — сказала я, поставив миску перед ним.
Глава 55
Я смотрела, как он ест, ложка за ложкой. Его взгляд метался между миской и мною.
Когда в миске не осталось ни капли, Риз тихо положил ложку.
— Ты хочешь мне что-нибудь сказать? — наконец спросил он.
— Я хотела тебе сказать, еще когда открыла дверь и увидела тебя на пороге.
— А сейчас? — настороженно спросил он, подвигаясь ко мне.
Я подошла и села к нему на колени. Он слегка сжал мои бедра.
— Я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя, Ризанд. И еще я хочу, чтобы ты знал…
У него задрожали губы. Я смахнула слезинку, покатившуюся по его щеке.
— Я хочу, чтобы ты знал, — шепотом продолжала я. — Долгое время я чувствовала себя сломленной. Мое сердце только-только начало исцеляться. Но каждый его кусочек принадлежит тебе. И я считаю честью… да, я считаю честью быть твоей парой.
Риз обнял меня и уткнулся лбом в мое плечо. У него тряслось все тело, а я гладила его по шелковистым волосам.
— Я люблю тебя, Риз, — повторила я. Я говорила слова, которые раньше не осмелилась бы произнести вслух. — Я согласилась бы заново выдержать все испытания, чтобы тебя найти. Если война все-таки начнется, мы будем сражаться. Вместе. Я не позволю им забрать меня от тебя. И забрать тебя от меня я тоже не позволю.
Лицо Риза блестело от слез. Я наклонилась и поцеловала его, слизнув слезинку. Потом другую. Однажды он сделал то же самое для меня.
Когда мои губы стали мокрыми и солеными от его слез, я чуть отстранилась и прошептала:
— Ты — мой.
Риз содрогнулся всем телом. Потом его губы нашли мои.
Его поцелуй был нежным и мягким. Мы целовались так, словно время и обстоятельства позволяли нам встречаться, как встречаются влюбленные, пусть и из разных миров. Словно у нас было время на такую роскошь, как ухаживание. Я обвила его плечи, и мы слились в поцелуе. Пара. Моя пара.
Я чувствовала его нарастающее желание и стонала от предвкушения. Наверное, мой стон порвал все цепи, на которые он себя посадил. Ризанд подхватил меня, и в следующее мгновение я оказалась на своем рабочем столе, среди красок и кистей. По-моему, я улеглась на дощечку, которую использовала вместо палитры.
Его поцелуи стали крепче и страстнее. Я обвила ноги вокруг его спины, теснее прижимаясь к нему. Его губы спустились на мою шею, где он слегка закусил кожу, а ладони скользнули под кофту и легли на мои груди. Я выгнула спину и подняла руки. Одним ловким движением Риз сбросил с меня кофту и рубашку.
Я обнажилась наполовину, и Риз с интересом разглядывал меня. Тщательно вымытые волосы и руки снова покрылись пятнами краски. Но я сейчас думала только о его губах. Риз принялся сосать мою правую грудь, водя языком вокруг соска.
Я запустила пальцы в его волосы. Его рука легла рядом с моей головой и тоже перемазалась в краске. Риз тихо засмеялся, а я ждала, что́ он будет делать дальше. Он обвел мне грудь желтым кругом, затем повел линию к пупку, где изобразил стрелу, глядящую вниз.
— Это чтобы ты не забыла, где кончатся мои путешествия, — сказал он.
Я тихо зарычала на него. Он понял мое рычание как приказ не останавливаться, засмеялся и начал сосать вторую грудь. Его бедра дразняще терлись о мои. Это возбуждало так сильно, что я не выдержала и прикоснулась к нему. Естественно, часть краски перекочевала на его одежду. Но Риз не возражал, когда я сняла с него доспехи и оружие. Все это со стуком упало на пол, и я увидела его потрясающее тело, с могучими мускулами и затейливыми узорами татуировки. И конечно же, крылья.
Пара. Моя пара.
Его губы стремительно нашли мои. От его кожи исходил жар. Я обхватила ладонями его лицо, добавив краски на щеки. Его прическа украсилась несколькими синими, красными и зелеными прядями. Руки Риза потянулись к моим бедрам. Я дергала ногами, помогая стаскивать с меня штаны и носки.
Когда он снова отодвинулся, я недовольно зарычала. Но я зря возмущалась. Он подвинул меня ближе к краю стола, совершенно не обращая внимания на краски, кисти и чашки с водой. Потом он закинул мои ноги себе на плечи. Они оказались рядом с его прекрасными крыльями. Сам он встал на колени.