Я начала с левого крыла.
— Будет больно, — предупредила я, стискивая зубы.
Я пригляделась к застрявшим стрелам, пронзившим перепонки его прекрасных крыльев, и поняла: каждую стрелу придется вначале сломать и только потом осторожно вытаскивать обломки.
Нет, ломать нельзя. Стрелы нужно перерезать — медленно и осторожно, чтобы еще сильнее не поранить крылья щепками. Неизвестно, какой вред способна причинить рябиновая заноза, застрявшая в чувствительных перепонках крыльев.
— Вытаскивай, — прохрипел Риз.
В левом крыле застряло три стрелы, и еще четыре — в правом. Уж не знаю, по какой причине, но стрелы из его ног караульные вытащили. Раны там наполовину затянулись.
А кровь от побоев продолжала капать.
У меня на поясе висел нож. Достав его, я взялась за древко первой стрелы и слегка потянула. Риз зашипел. Я остановилась.
— Вытаскивай, — повторил Риз.
Он до белизны костяшек сжал кулаки.
Лезвие ножа было с зазубренными краями. Я принялась пилить древко, стараясь действовать как можно осторожнее. Я видела, как напрягаются окровавленные мышцы спины Риза. Его дыхание было хриплым, неровным. Моя работа подвигалась медленно. Слишком медленно. Но любая поспешность могла лишь повредить чувствительным крыльям.
— Как-то летом… мне тогда было семнадцать… Элайна купила мне краски, — начала рассказывать я, перекрывая повизгивание ножа. — В то лето у нас оказалось чуть больше денег, и потому Элайна сделала мне и Несте подарки. Правда, на весь набор красок ей не хватило. Она купила мне три основных цвета: красный, синий и желтый. Я очень бережно расходовала краски и использовала их до последней капли, расписывая нашу хижину.
Под этот рассказ я перепилила древко, но Ризу ничего не сказала. Я быстро вытащила наконечник стрелы. Риз пробормотал ругательство, его тело напряглось, из раны в крыле хлынула кровь, но тут же иссякла.
Я облегченно вздохнула и принялась за вторую стрелу.
— Я разрисовала стол, шкафы, дверной проем… В нашей комнате стоял старый черный комод. У каждой из нас было по ящику. Не скажу, чтобы ящики ломились от нарядов. Только самое необходимое.
Вторую стрелу я перепилила быстрее и тут же выдернула. Риз стиснул кулаки. Снова хлынула кровь, и снова рана начала затягиваться. Я взялась за древко третьей.
— На ящике Элайны я нарисовала цветы, — продолжала я, перепиливая ножом рябину. — Маленькие розы, бегонии и ирисы. А для Несты…
Древко третьей стрелы упало на пол. Я схватилась за наконечник. Риз медленно опустил левое крыло. Он трясся всем телом.
— Для Несты я нарисовала языки пламени, — продолжала я, перейдя к другому крылу. — Она вечно сердилась по любому поводу. Глаза у нее пылали. Наверное, Неста быстро бы подружилась с Амреной. Ей бы понравился Веларис, хотя на словах она бы еще долго утверждала обратное. И Элайне тоже бы понравился. Но она, скорее всего, прилипла бы к Азриелю. Для собственного спокойствия.
Эта мысль заставила меня улыбнуться. Они бы замечательно смотрелись вместе. Вот только Азриель никогда не перестанет тихо любить Мор. Его любовь к Мор исчезнет не раньше, чем он сам превратится в шепот темноты между звездами.
Я вытащила четвертую стрелу и взялась за пятую.
— А что ты рисовала для себя? — спросил Риз.
Я вытащила пятую и, только взявшись за шестую, ответила на его вопрос:
— Для себя я рисовала звезды, луну, облака или просто темное бездонное небо.
С шестой стрелой пришлось немного повозиться. Ее извлечение требовало полного внимания. Рассказ я продолжила, только когда взялась за седьмую.
— Даже не знаю, почему я рисовала небо. Вечером я почти не выходила из дому. У меня редко бывали дни, чтобы добыча сама выскакивала на меня. Я бродила по лесу и так уставала, что хотелось лишь одного — завалиться спать.
Я вытащила последнюю, седьмую стрелу.
— Я не раз вспоминала свою прежнюю жизнь. Такое ощущение, будто какая-то часть меня знала: моя жизнь изменится. Я не уподоблюсь Элайне с ее тихими радостями. Я не буду пылать, как Неста. Моя жизнь будет долгой, не всегда спокойной, но с множеством оттенков, как ночь. Я знала, что стану красивой… для тех, кто не гонится за броской красотой. А кто-то будет страшиться моей красоты — но о них я не особо задумывалась. Даже в самые отчаянные и безнадежные мгновения моей жизни я не чувствовала себя полностью одинокой. Может, я подспудно искала место вроде Велариса? Искала всех вас, даже не подозревая о вашем существовании?
Седьмая рана быстро затянулась. Риз сложил второе крыло. Постепенно исчезали и следы побоев на спине. Я обошла вокруг и опустилась на колени, глядя в его прикрытые глаза.
Риз поднял голову. Его глаза по-прежнему были полны боли. Губы побелели.
— Ты меня спасла, — прошептал он.
— Потом расскажешь, кто напал на тебя.
— Они устроили мне засаду, — сказал Риз, внимательно оглядывая мое лицо. Убедившись, что я не пострадала, он облегченно вздохнул. — Это были солдаты Сонного королевства. Король снабдил их особыми цепями, которые полностью лишили меня магической силы. Должно быть, вчера они выследили меня. Магия меня выдала… Прости, не уберег тебя.
Ему было трудно говорить. Потные волосы лезли в глаза. Я протянула руку и откинула их с его лба. Теперь понятно, почему молчала связующая нить.
— Отдыхай, — сказала я и полезла в свой мешок за одеялом.
Риз схватил меня за руку. Глаза его закрылись. Чувствовалось, он теряет сознание. Слишком быстро. Пугающе быстро.
— И я тоже тебя искал, — прошептал он.
Он провалился… я не знала куда.
Глава 50
Я легла рядом, чтобы по возможности согревать Риза. Сон не шел, да я и опасалась спать — нужно было следить за входом в пещеру. Неведомые лесные твари сновали поблизости всю ночь, и только с наступлением серого рассвета их рычание и шипение затихло. Лишь тогда я позволила себе вздремнуть.
Когда я проснулась, по каменным стенам пещеры разливался тусклый солнечный свет. Риз по-прежнему был без сознания. На лбу блестели капельки пота. Напрасно я вчера обрадовалась быстрому исцелению ран на спине. Они больше не кровоточили, но из них сочилась маслянистая жидкость.
Дотронувшись до его лба, я выругалась. У Риза поднялся жар.
Яд со стрел проник в его тело.
Иллирианский лагерь стоял слишком далеко от этого места, а я вчера потратила немало сил. О перебросе туда нечего и думать. Меня хватит на пару лиг, не больше.
Солдаты Сонного королевства хорошо подготовились к охоте на Риза. Цепи, гасящие магическую силу, рябиновые стрелы и, наконец, яд…
Прошло не меньше часа. Риз не приходил в сознание. Золотистая кожа бледнела все сильнее. Он дышал поверхностно, ртом.
— Риз, — тихо позвала я.
Он не шевельнулся. Я пробовала его тормошить. Если он скажет, каким ядом были смазаны стрелы, я найду способ помочь… Увы, он не откликался.
Где-то к полудню я испугалась по-настоящему.
Я ничего не смыслила в ядах и противоядиях. И те, у кого можно спросить, очень далеко отсюда… Может, Кассиан, обеспокоенный нашим отсутствием, сумеет нас отыскать? Может, Мор перебросит нас обратно в военный лагерь? Я снова и снова трясла Риза.
А яд все глубже проникал в его кровь. Я не могла понапрасну терять драгоценное время, уповая на помощь извне. Сейчас только от меня зависело, останется ли Риз в живых.
Я укутала его в оба наших одеяла, поцеловала в лоб и вышла.
Выбравшись из пещеры, я старалась не смотреть на большие и жуткие следы ночного зверья.
Однако тот, на кого я собиралась охотиться, был опаснее любого зверя.
Я выбрала место вблизи речки и стала сооружать ловушку, приказывая рукам не дрожать. Затем я прикрыла ее своим плащом, богатым, красивым и почти новым. Оставалось набраться терпения и ждать.
Я ждала. Час. Второй.
Я уже собиралась воззвать о помощи к Котлу и Матери, когда окрестности наполнились знакомой тишиной, погасившей все звуки. Тишина надвигалась на меня. Птицы перестали щебетать. Даже ветер больше не шумел в верхушках сосен.
Потом тишину прорезал громкий треск и сердитое верещание. Я вложила в лук стрелу и отправилась на свидание с суриелем.
Он был таким же пугающим и отталкивающим, как и год назад.
Лохмотья едва прикрывали тело, где почти не было кожи — только кости неведомо какой древности. Из безгубого рта торчали крупные зубы, а тонкие паучьи пальцы глухо стучали фалангами, теребя ткань моего плаща. Казалось, плащ слегка подрагивал на ветру.
— Здравствуй, Фейра, которую с некоторых пор именуют Разрушительницей проклятия, — произнес суриель.
У него был странный голос. Казалось, говорит не он один, а целая дюжина суриелей.
— Мне понадобилась твоя помощь, — сказала я, опуская лук.
Я чувствовала, как стремительно уходит время. Связующая нить требовала поторопиться.
— Какие удивительные перемены случились за этот год с тобой. Да и с остальным миром тоже, — сказал суриель.
Да. Прошло чуть больше года с того дня, когда я впервые пересекла стену.
— У меня к тебе есть вопросы.
Он улыбнулся, скаля коричневые зубы, слишком большие для его рта.
— Их всего два.
Нельзя терять время на пустые разговоры, когда Риз валяется без сознания. К тому же уцелевший отряд Сонного королевства вполне мог продолжить охоту на нас.
— Каким ядом были смазаны стрелы?
— Его называют «Поцелуем смерти».
Такого яда я не знала. Даже не слышала.
— Где искать противоядие?
Суриель прищелкнул костлявыми пальцами, будто противоядие заключалось в этом щелчке, и изрек:
— В лесу.
Я чуть не выругалась, но сдержалась.
— Прошу тебя, не говори загадками. Что собой представляет противоядие?
Суриель запрокинул голову. Его костлявый череп блестел на солнце.
— Твоя кровь. Дай ему своей крови, Разрушительница проклятия. Она богата целебными свойствами, перешедшими к тебе от верховного правителя Двора зари. Твоя кровь убережет Ризанда от всех проклятий «Поцелуя смерти».