Когда Котел оказывался в женских руках… он становился источником всей жизни.
Во мне бурлила сила Риза, объединяясь с моей. Я ее спрашивала, она отвечала.
Я не боялась. Рядом с Ризом я ничего не боялась.
Я сложила ладони чашей, словно в нее могли поместиться расколотые части Котла. Словно вся вселенная умещалась на моей ладони.
Я начала произносить последнее из найденных Амреной заклинаний. Продумывала и прочувствовала каждое слово, объединяя поток слов с дыханием и движением крови в жилах.
Сила текла и вытекала из меня. Свет играл на краях разломов Котла. Мне предстояло сомкнуть их и накрепко спаять. Я положила ладонь на поверхность Котла, исторгая на нее первозданную, жесткую, необузданную силу.
Я прислонилась к Ризу, не испытывая никакого страха перед его силой и перед ним. А сила лилась и лилась, будто вода из прорванной запруды ночи.
Края разломов зашипели и начали терять ясность очертаний. Пустота возвращалась в прежние границы. Но для соединения расколотого Котла требовалось больше силы, и Риз безропотно ее отдавал. Я была носительницей, сосудом, связующим звеном.
«Я люблю тебя», — слышался внутри меня шепот Риза.
Я еще плотнее прижалась спиной к его груди. Как здорово, что я могла наслаждаться его теплом даже в этом… пространстве. Сила Риза окутала все части Котла. Я продолжала повторять заклинание.
Первый осколок соединился со вторым.
Затем второй — с третьим.
Я почувствовала, что Риз дрожит всем телом. Услышала его прерывистое дыхание. Я хотела повернуться…
«Не отвлекайся, — сказал Риз. — Я люблю тебя».
Первый обломок соединился с третьим. Котел вновь стал цельным. Но сила Риза начала гаснуть, хотя и продолжала изливаться. Я добавила своей: искр и снега, света и воды. Мы объединили наши потоки, отдав все до последней капли.
Казалось, Котел никогда не раскалывался. И первозданность, обитавшая в нем, снова была надежно заперта внутри.
Вернулись привычные ощущения. Исчез холод небытия. Солнце согревало мои щеки. Я сняла ладонь с ледяной кромки Котла. Без страха заглянула в его черные глубины.
Мы сделали невозможное. Спасли мир от распада. Я обернулась…
Риз лежал на каменистой земле, разметав крылья. Казалось, он заснул после неимоверного напряжения.
Мне хватило мгновения, чтобы понять: наша связующая нить… исчезла. Прежде я ощущала ее в каждом дыхании, каждом ударе наших сердец. А теперь осталось только одно сердце. Грудь Риза не вздымалась. Он был мертв.
Глава 77
Тишина в голове. Ничего кроме тишины… пока я не начала кричать. И тишина кончилась. Я кричала, не в силах остановиться.
Мне не удавалось справиться с пустотой в груди и еще большей пустотой в душе. Я не представляла, как раньше жила без этой связующей нити. Без моей истинной пары.
Я трясла Риза, выкрикивала его имя и снова трясла. Я перестала ощущать собственное тело. Пустота, обитавшая в Котле, забрала у меня Риза. Вместо него я чувствовала пустоту и от этого кричала еще громче.
Пришла Мор. Пришли Азриель с Кассианом — оба едва держащиеся на ногах, оба с заплатками, поставленными магией сифонов на их ранах. Они мне что-то говорили, но я слышала только: «Я люблю тебя». Я и подумать не могла, что этими словами он прощался со мной.
Риз знал, чем это кончится. Знал, что придется расходовать неприкосновенный запас жизненных сил и что восстановление Котла заберет их целиком. Потому он не стал убирать щиты, иначе я бы увидела его истинное состояние и отказалась восстанавливать Котел. Наверное, я бы охотнее согласилась на конец света, чем на его последнее самопожертвование. А знал ли он, с какой пронзительной пустотой в душе я останусь?
Меня пытались оттащить. Кажется, я рычала и кусалась, и они прекратили попытки.
Я не представляла, как буду жить дальше, как выдержу случившееся. Без Риза я не могла даже по-настоящему дышать.
К шее Риза потянулись чужие руки, стали трогать его. Я бросилась, чтобы оттолкнуть их. Меня удержали.
— Он пытается выяснить, можно ли что-то сделать, — охрипшим голосом пояснила Мор.
Он — это Тесан, верховный правитель Двора дня. Искусный целитель. Я снова рванулась к нему, умоляя вернуть Риза.
Но Тесан покачал головой. Встречаться глазами со мною он избегал.
Подошли Таркин с Хелионом. Оба изможденные, в порванных и прожженных доспехах.
— Он… — Хелион покачал головой и прикрыл глаза. — На него это похоже, — сказал Хелион, разговаривая больше с собой, чем с кем-либо.
— Ну пожалуйста, — взмолилась я, не зная, к кому обращаюсь.
Мои пальцы царапали доспехи Риза, пытаясь добраться до его сердца.
Быть может, Котел… Но я не знала нужных заклинаний. Не знала, как правильно поместить туда Риза, чтобы он непременно вылез… живым и здоровым.
Другие руки коснулись моей руки. Забрызганные кровью, все в порезах, но нежные и заботливые. Я попыталась выдернуть руку, но Таркин держал крепко.
— Прости нас, — сказал он, опускаясь передо мной на колени.
Эти два слова оказались последней каплей. Они сокрушили меня. Я и не подозревала, что настолько уязвима. Произнеся эти слова, Таркин оборвал во мне последние нити надежды.
Я вспомнила слова умирающего суриеля. Он призывал меня оставаться с верховным правителем, и тогда «все наладится».
Ложь. Он лгал мне так же, как Риз, утверждавший, что ему хватит сил на восстановление Котла. «Оставайся с верховным правителем».
Оставайся.
Внутри меня призрачный ветер шевелил обрывки связующей нити. Я схватилась за них и потянула, как будто Риз мог мне ответить.
«Оставайся. Оставайся… оставайся».
Я вцепилась в обрывки. Я царапала пустоту, притаившуюся за ними.
«Оставайся».
Я посмотрела на Таркина. На Хелиона и Тесана. На Берона и Каллиаса, рядом с которым тихо плакала Вивана.
— Воскресите его, — прорычала я.
Ответом мне была пустота на их лицах.
— Воскресите его, слышите! — завопила я.
И снова ничего.
— Вы же воскресили меня, — тяжело дыша, напомнила им я. — Сделайте это для него.
— Ты была человеком, — осторожно возразил Хелион. — Людей воскрешать намного легче.
— Вы сможете… если захотите.
Они не двигались с места. Тогда я собрала остатки магической силы, готовая ворваться в разум каждого из них и заставить. Наверное, я нарушала какие-то правила и законы. Мне было на это плевать, только бы…
Таркин шагнул вперед и медленно протянул ко мне руку.
— За то, что он отдал, — тихо произнес Таркин. — Сегодня и в течение многих прошлых лет.
На его ладони появилось зернышко света… Я снова заплакала. Зернышко упала на голую шею Риза и исчезло под кожей, неярко вспыхнув уже внутри.
Хелион уронил на лицо Риза свою крупицу света. То же сделали Каллиас и Тесан. Оставался лишь Берон. Он стоял, словно раздумывая, стоит ли жертвовать.
Выхватив меч, Мор приставила лезвие к горлу Берона. Тот даже не заметил, как она оказалась рядом, и дернулся всем телом.
— Хочешь пополнить список убитых мною сегодня? — спросила она.
Берон сердито посмотрел на нее, оттолкнул меч и шагнул к телу Риза. Свою крупицу света он буквально швырнул. Меня это не волновало.
Я не знала заклинания, которое каждый из них произносил про себя. Не знала, какую силу дает это заклинание. Но ведь я тоже была верховной правительницей. Я протянула ладонь, приказывая крупице света появиться. Ладонь осталась пустой.
Я набрала в себя побольше воздуха, вспоминая, как выглядит крупица света жизни.
— Расскажите, что надо сделать! — рявкнула я, не обращаясь ни к кому.
Тесан снова подошел ко мне и кашлянул. Он стал что-то объяснять о сути магической силы. Я не все понимала, но внимательно слушала, пока… у меня на ладони не появился крохотный огонек. Не больше семечка подсолнечника. Часть меня. Моей жизни.
Осторожно я опустила огонек на шею Риза.
Вроде мы сделали все… Оказывается, нет. Я это поняла только с появлением Тамлина.
То ли он почуял сам, то ли его позвали. Как и все сегодня, он был с головы до ног забрызган грязью и запекшейся кровью. В его новой перевязи оставался всего один метательный нож.
Тамлин взглянул на неподвижное тело, на меня, потом на всех собравшихся. Лицо у него было холодным, без тени сочувствия.
— Помоги, — прошептала я.
Тамлин опять посмотрел на меня, потом на Риза. В его лице ничего не изменилось.
— Помоги, — всхлипнула я. — Я отдам тебе все, что угодно.
От этих слов в его глазах что-то мелькнуло. Не доброта. Там вообще не было никаких чувств.
Я приложила ухо к груди Риза, пытаясь услышать через доспехи биение сердца.
— Все, что угодно, — шептала я, обращаясь уже не к Тамлину, а сама не знаю к кому. — Все, что угодно.
Рядом заскрипели шаги. Я решила, что меня опять попытаются оттащить, и впилась ногтями в доспехи Риза.
Шаги слышались и дальше, оставаясь у меня за спиной. Я не выдержала и обернулась. Тамлин смотрел на меня. В зеленых глазах что-то появилось, но что — понять я не могла.
— Будь счастлива, Фейра, — тихо сказал он и бросил Ризу последнюю крупицу света.
Я не видела, как воскрешали меня, и не знала, что нужно и чего не нужно делать. Я просто обнимала тело Риза, цепляясь за обрывки нашей связующей нити.
«Останься, — мысленно просила я. — Останься».
Сквозь мои закрытые веки пробивался свет.
«Останься».
Я снова ощутила тишину, но уже иного свойства. И в этой тишине я стала рассказывать Ризу о том, как впервые его увидела. О голосе, манившем меня на холмы. О том, как нарушила запрет Тамлина и пошла. Вплоть до этой минуты мне почему-то и в голову не приходило, что я откликнулась на зов Риза. Он звал меня к месту нашей первой встречи.
Я рассказывала, как влюбилась в него, припомнила наши записки, появляющиеся из воздуха, его шутки, заставлявшие меня смеяться до слез. Я рассказывала о том, что мы с ним успели сделать и как много это для меня значило. Потом я заговорила о наших будущих делах, поскольку наша совместная жизнь только-только начиналась.