— Я буду сражаться за наше счастье. Всем, что есть в моем арсенале.
— Мы будем сражаться, — поправила я. — Хватит тебе биться в одиночку.
Риз и так отдал слишком много, но считал, что этого недостаточно.
Он смотрел в окна таверны, где веселились посетители, а расторопная прислуга с одинаковым изяществом подавала кушанья и убирала посуду.
— Я помню, когда мы все закатились сюда, — сказал он. — Это был твой первый выход в город. И помню, как ты сказала Севенде — хозяйке таверны, — что после ее угощения чувствуешь себя пробудившейся.
Он тряхнул головой.
— Тогда я впервые увидел тебя… умиротворенной. Как будто ты действительно пробудилась и заново начала жить. Я тогда испытал такое облегчение, что боялся, как бы меня не вывернуло прямо за столом.
Я тоже помнила тот его долгий, странный взгляд. И свои слова. Потом мы пешком шли домой, и в одном месте я услышала музыку, которую прежде слышала в Подгорье, в своей темной сырой камере. Тогда я ничего не знала ни о Веларисе, ни о настоящем Ризе. Он подарил мне несколько минут чарующих звуков, выдернувших меня из отчаяния и безысходности.
Взяв Риза за руку, я повела его к мосту через Сидру. Наш дом стоял на другом берегу. Разговоры о грядущей войне могут подождать.
— А пошли через Радугу.
Этот самоцвет Велариса — пристанище художников, артистов и музыкантов — переливался яркими красками. Настоящее сердце города, не умолкающее ни на мгновение.
— Ты и Веларис помогли мне пробудиться. Вернули меня к жизни.
Глаза Риза вспыхнули. Я улыбнулась и добавила:
— И я, Риз, буду сражаться всем, что есть в моем арсенале. Всем.
Он лишь поцеловал меня в макушку, обнял покрепче, и мы двинулись по мосту через Сидру, любуясь огоньками звезд в бархатном небе.
Глава 19
Хорошо, что мы с Кассианом договорились встретиться в восемь, а не раньше. Проснулась я совсем рано, но стоило взглянуть на лицо спящего Риза, и мне захотелось сладостного, неспешного утра. И я столь же неспешно принялась его будить.
Площадка для упражнений находилась на крыше Дома ветра. Окруженная с боков красными стенами, сверху она была открыта всем стихиям. Когда Риз перенес меня туда, мои щеки (да и все тело) еще пылали. Он обещал встретиться со мною после полуденной трапезы и показать библиотеку. Потом, шаловливо подмигнув, поцеловал в щеку и быстро взмыл в небо.
Кассиан ждал возле оружейной стойки.
— Надеюсь, до прилета сюда ты не слишком растратила силы, — вместо приветствия бросил он. — Иначе тебе придется туго.
Я выпучила глаза, пытаясь не вспоминать, как Риз уложил меня на живот и целовал всю спину, начиная с основания шеи и постепенно спускаясь ниже и ниже. Старательно прогоняла ощущения его сильных рук, которые обхватили и приподняли мои бедра. Еще более старательно я прогоняла память о его пиршестве, когда он оказался позади меня, а мне пришлось закусить подушку, чтобы не разбудить дом своими стонами.
Ризанд этим утром был… я не находила слов. Он наслаждался мною не так, как это бывало по ночам. Сегодняшнее его наслаждение пронизывала утренняя нега, блаженная лень, когда кажется, что никуда не надо торопиться. Его движения отличала даже некоторая сонливость. Спутанные волосы, заспанные глаза, в которых тем не менее светилось мужское озорство. Такими же ленивыми его глаза оставались и мгновение назад, когда он шутливо чмокнул меня в щечку, а мое тело ответило жаркой волной.
Ничего. Я еще помучаю его.
А пока… я двинулась к Кассиану, на ходу разминая плечи.
— Два иллирианских мужчины заставляют меня попотеть в это утро. И что остается женщине?
— Показать характер, — засмеялся Кассиан. — Ризу ты уже показала. Теперь покажешь мне.
Я усмехнулась и, подойдя к стойке, обвела взглядом имевшееся там оружие:
— На чем будем упражняться?
— Ни на чем. — Кивком подбородка Кассиан указал на середину площадки, где мелом был нарисован круг. — Мы давно этого не делали и потому сегодня лишь вспомним основы.
— Не так уж и давно, — возразила я, уловив в его словах странную напряженность.
— Прошло полтора месяца.
Я смотрела на его плотно сложенные крылья, на темные волосы до плеч.
— Что-то случилось?
— Ничего.
Кассиан направился к меловому кругу.
— Это из-за Несты?
— Не все в моей жизни связано с твоей сестрой.
Я не стала спорить и высказала новое предположение:
— Тебя гнетет завтрашний визит ко Двору кошмаров?
Кассиан сбросил рубашку, обнажив великолепные мускулы, покрытые затейливой иллирианской татуировкой. Как объяснял мне Риз, эти узоры должны привлекать в жизнь их обладателя славу и удачу.
— Не угадала. Вставай в боевую стойку.
Я подчинилась, но все же бросила ему:
— Ты какой-то… сердитый.
Он молчал. Я занялась упражнениями для разогрева тела и растяжки мышц: двигала руками, ногами, выгибалась в разные стороны, тянулась вверх, приседала. Потом у нас начался учебный поединок. Сражались врукопашную. Кассиан легко отражал мои удары. Вскоре у меня заболели кулаки. Казалось, я бью по каменной глыбе. И только тогда Кассиан нарушил молчание:
— Вы с Ризом утаили от нас правду. Мы сунулись в Сонное королевство, даже не подозревая об этом.
— О чем?
— О том, что ты — верховная правительница.
Я продолжала молотить по его выставленным ладоням, нанося короткие удары.
— А что бы изменилось, если бы вы знали? — спросила я, тяжело дыша.
— Все изменилось бы. Не было бы того, что случилось.
— Быть может, потому Риз и решил держать это в тайне?
— Наше вторжение в замок было сплошным провалом.
Я опустила руки.
— Когда мы туда отправлялись, ты знал, что я — истинная пара Риза. Не понимаю, как мое превращение в верховную правительницу может все изменить.
— Может. И изменяет.
Кассиан подал знак продолжать поединок. Я покачала головой и спросила:
— Почему? Можешь объяснить?
Он провел рукой по вспотевшим волосам.
— Будучи его истинной парой, ты оставалась… его подзащитной. Не смотри на меня так. И он — твой подзащитный. Я бы спокойно отдал за тебя жизнь: как за пару Риза и за моего друга. Но ты оставалась принадлежащей… ему.
— А как верховная правительница?
Кассиан шумно выдохнул.
— Как верховная правительница ты принадлежишь мне. И не только. Азриелю, Мор и Амрене. Ты принадлежишь всем нам, а мы все принадлежим тебе. И мы бы никогда не подвергли тебя такой опасности.
— Возможно, потому Риз и хотел сохранить это в тайне. Вы бы думали не о цели вторжения, а том, как меня уберечь.
— То, о чем я с тобой говорю, между нами. И можешь мне верить, мы с Ризом… крупно поговорили об этом.
— Ты сердишься на меня?
Он покачал головой и прикрыл глаза.
— Кассиан!
Он молча выставил ладони, веля продолжать. Я вздохнула. Мои кулаки снова задвигались. Через полтора десятка двойных ударов я выдохлась и ловила воздух ртом.
— Ты не осознавала, насколько ты важна для нас, — наконец заговорил Кассиан. — По сути, ты спасла наши шкуры, но… ты не считала, что особо нужна здесь.
У меня открылось второе дыхание.
— Не считала.
Удары посыпались снова. Я говорила, продолжая лупить по его ладоням и делая короткие паузы, чтобы глотнуть воздуха.
— У всех вас есть предназначение. Вы все… важны. Каждый обладает определенными способностями. У меня они тоже есть, но… Вас с Азриелем покалечило, мои сестры… ты знаешь, что́ произошло с ними. Я делала все, что в моих силах, чтобы вырвать вас оттуда. Уж лучше я, чем кто-то из вас. Иначе я бы просто не смогла жить.
Ладони Кассиана не дрогнули ни под одним моим ударом, словно и впрямь были каменными.
— При Дворе весны с тобой могло случиться что угодно.
Я снова остановилась.
— Послушай, даже Риз не трясся надо мной и не читал мне дурацких наставлений. Не понимаю, с чего это тебя…
— Не думай, будто Риз спокойно дожидался твоего возвращения и занимался делами, чтобы не терять время. Он места себе не находил. Да, он умеет владеть собой. Внешне — никаких перемен. Но я знаю его очень давно. И я видел: все эти недели, дни и часы без тебя… все мгновения, пока длилось твое отсутствие, он находился в панике. Конечно, и он, и мы знали: ты вполне сумеешь постоять за себя. Но это не гасило наших тревог.
Я встряхнула отбитыми ладонями и стала растирать саднящие мышцы рук.
— Ты и на Риза рассердился?
— Если бы не мое беспомощное состояние, я бы ему задницу начистил. Он бы у меня летел из одного конца Велариса в другой без всяких крыльев.
Я промолчала.
— Мы все жутко волновались за тебя.
— Я великолепно справилась с задачей.
— Разумеется. Мы и знали, что ты справишься. Но… — Кассиан скрестил руки. — Пятьдесят лет назад Риз устроил похожий фокус. Когда отправился на тот поганый маскарад, что устраивала Амаранта.
Опять Амаранта.
— Этого я никогда не забуду, — выдохнул Кассиан. — Момент нашего разговора. Беззвучного. Он обращался к разуму каждого из нас. Я только потом сообразил, что́ происходит. Он ведь тогда… нас всех спас. Запер в Веларисе и связал по рукам и ногам, но…
Кассиан потер виски.
— Все происходило тихо и незаметно. У меня в голове. С таким я сталкивался впервые. И потом началась странная тишина.
Он задрал голову к безоблачному небу.
— Амаранта зверствовала и на наших землях. Но здесь была тишина. Иногда эта тишина сводила меня с ума. И так — все пятьдесят лет… пока вы не расправились с этой тварью.
Кассиан постучал пальцем по голове и нахмурился.
— После возвращения из Сонного королевства, пока целительница трудилась над моими крыльями, я пребывал во сне. Через две недели меня разбудили. И когда Мор рассказала про тебя… у меня в голове снова стало тихо. Такая тишина хуже всякого грохота.
У меня защипало в горле.
— Кассиан, ты нашел меня, когда мне позарез была нужна твоя помощь.