Стоило нам переступить порог библиотеки, как вокруг вспыхнули шары фэйского света. Я не понимала, зачем Клото ожидала нас в полной темноте.
— Здешние жрицы — особые. Неповторимые.
Клото наклонила голову. Вероятно, слова Риза ее удивили. Ее лицо скрывалось в тени капюшона, худенькое тело тонуло в складках тяжелого плаща. Молчание, окружавшее жрицу, показалось мне странным и в то же время — полным жизни.
Риз тепло улыбнулся ей:
— Ты нашла нужные книги?
Клото двинула головой, будто хотела сказать: кое-что, но мало. Говорить вслух жрица либо не могла, либо не хотела. Потом махнула рукой, указывая на пространство библиотеки.
Никакая комната в особняке, даже целый зал не шли ни в какое сравнение с этим пространством.
Оно напоминало…
Оно напоминало гигантскую яму, вырытую в недрах горы гигантской… нет, не землеройкой. «Камнеройкой». Яма уходила неведомо на какую глубину, к темному сердцу мира. Стены ямы были поделены на этажи, занятые нескончаемыми книжными полками и участками для чтения, скрывающимися в чернильно-черной темноте. Я прислонилась к каменным перилам, предохранявшим от падения. Горизонтальные слои этажей уходили далеко-далеко. Яма была ступицей, а они — спицами этого великаньего колеса.
Пространство было тихим, но живым. Отовсюду доносился шелест страниц, словно целая армия мотыльков дружно шелестела крылышками. Или здесь обитало некое многорукое, многоногое и многоголовое чудовище, ненасытное до чтения.
Лишь сейчас я заметила, что этажи не только опускались вниз, но и тянулись вверх, достигая, наверное, Дома ветра. А где они кончались внизу, я не отваживалась даже представить. Темнота была совершенно непроницаемой.
— Что находится на самом дне ямы? — спросила я Риза, вставшего рядом со мной.
Упершись в перила, он тоже вглядывался в темноту.
— Однажды я подбил Кассиана слетать вниз и посмотреть.
— И что?
— Я еще не видел, чтобы он летал с такой умопомрачительной быстротой. Кассиан был бледным как смерть. Говорить об увиденном наотрез отказывался. Первые дни я думал, что это затеяно ради шутки — из желания подогреть мое любопытство. Но время шло, а он молчал. Через месяц я сказал, что сам слетаю и посмотрю. И тогда Кассиан пригрозил привязать меня к стулу. Он сказал, что некоторые вещи лучше не видеть и не трогать. С тех пор прошло двести лет, и он до сих пор даже словом не обмолвился об увиденном. Если ты вдруг заикнешься о яме, он побледнеет, задрожит и на несколько часов потеряет дар речи.
Я похолодела.
— Там обитает… чудовище?
— Понятия не имею.
Риз кивнул в сторону Клото. Жрица терпеливо ждала в нескольких шагах от нас. Ее лицо по-прежнему скрывалось в тени.
— Они не говорят и не пишут об этом. Так что, если они и знают… мне все равно не скажут. Если оно нас не беспокоит, я тоже не буду его беспокоить. Конечно, если то, что на дне, укладывается в понятие «оно». Кассиан не говорил, что на дне кто-то живет. Возможно «это»… совсем другой природы.
Я успела насмотреться достаточно, и как-то не хотелось раздумывать о том, что скрывается на дне библиотеки. Почему так испугался Кассиан — тоже. А ведь, в отличие от моего, его опыт столкновения с ужасами насчитывал века. Поди видел такое… и все же испугался.
Вместо винтовой лестницы этажи сообщались винтовым пандусом. К нему сейчас и направилась Клото. Как и везде, полы здесь были из красного камня, но гладкие и блестящие. Интересно, кому-нибудь из жриц приходила в голову мысль прокатиться по нисходящей спирали?
«Мне про такое неизвестно, — прозвучал в мозгу ответ Риза. — Но в детстве мы с Мор однажды попробовали. Моя мать поймала нас на третьем этаже, и в тот вечер мы отправились спать без ужина».
«Неужели это было такое серьезное прегрешение?» — пряча улыбку, спросила я.
«Мы не просто катались. Мы намазали пол минеральным маслом, и ученые падали, разбивая физиономии в кровь».
Я кашлянула, маскируя смех, и опустила голову. Клото шла на несколько шагов впереди.
Нас окружали бесконечные полки с книгами и пергаментными свитками. Часть полок была вырублена в камне, другие сделаны из крепкого темного дерева. От пандуса в разные стороны тянулись проходы, исчезавшие в глубине. Несколько минут хода разделяли ниши для чтения с аккуратными столами, неяркими стеклянными лампами, мягкими стульями и диванчиками. Полы были устланы старинными ткаными коврами, в особенности перед очагами. Очаги, вырубленные в камне, располагались на безопасном расстоянии от полок и имели решетки, не позволявшие ретивому угольку выскочить наружу.
Невзирая на гигантские размеры библиотеки, здесь было тепло и уютно. И неведомый ужас, таящийся на самом дне, здесь казался не таким ужасным.
«Когда мне становится тошно, я люблю приходить сюда. Здесь я наслаждаюсь тишиной и покоем».
Я улыбнулся. Риз продолжал смотреть вперед. Мы разговаривали по связующей нити.
«А разве наши не знают, где тебя искать?»
«Естественно, знают. Но я никогда не прихожу на одно место два раза подряд. Искать меня здесь можно так долго, что они быстро бросают эту затею. И потом, они знают: раз я здесь, значит мне захотелось побыть в одиночестве».
«Бедняжечка верховный правитель, — засюсюкала я. — Даже посидеть в тишине не дадут. Приходится сюда убегать».
Риз ущипнул меня за ягодицу. Я закусила губы, чтобы не завопить.
Я была готова поклясться, что плечи Клото тряслись от смеха.
Щипок Риза отозвался волнами боли в спине. Вновь заныли притихшие мускулы. Я была готова откусить ему голову, но Клото, спустившись еще на три этажа, ввела нас в тамошний уголок для чтения. Вместо нескольких столиков мы увидели громадный стол, заваленный толстыми старинными книгами в потертых кожаных переплетах.
Один угол стола был свободен от книг. Там лежала стопка бумаги, стояла чернильница и изящная вазочка с перьями. Лампы горели достаточно ярко, разгоняя сумрак. Между двух кожаных диванчиков притулился низкий столик. Перед диванчиками потрескивал горящий очаг. На столике дымился серебряный чайник. Рядом стояли чашки и блюдо с печеньем и еще каким-то лакомством. Тут же высилась горка салфеток: прозрачный намек на то, что мы хорошенько вытрем руки, прежде взяться за книги.
Риз поблагодарил жрицу. Похоже, книги подбирала тоже она. Взяв одну, Клото раскрыла книгу на заложенной странице. Старинная бархатная закладка имела цвет засохшей крови, однако меня поразила не это, а рука Клото.
Явно изувеченная. Пальцы торчали в разные стороны. Если бы не шрамы, покрывавшие руку, я бы сочла это врожденным уродством.
На мгновение мне вспомнился весенний лес. Я услышала глухие удары камня по плоти, потом увидела руку другой жрицы, которую та калечила по моему приказу. Снова и снова, пока ей не будет велено остановиться.
Риз догадывался, какие мысли сейчас бродят в моей голове. Даже со здоровыми руками носить эти тяжелые книги было тяжело. А с изуродованными руками Клото…
Но жрица, казалось, не испытывала никакого неудобства. Она повернула голову к другой книге, кивком указав на черный переплет.
Магия. Так я и думала.
Пальцем, фаланги которого были вывернуты в разные стороны, Клото указала на выбранную страницу.
— Я обязательно посмотрю, — сказал Риз. — Не смеем дальше тебя отвлекать. Если нам что-то понадобится, мы тебе крикнем.
Клото сдержанно поклонилась и бесшумно двинулась прочь.
— Спасибо, — сказала я.
Жрица остановилась, оглянулась и снова поклонилась. Ее лица я так и не увидела.
Еще через мгновение она растворилась в сумраке.
Я смотрела ей вслед. Риз уселся на один из двух стульев, приставленных к столу, и придвинул книгу по магии.
— Много лет назад несколько молодых мужчин из фэйской знати жестоко надругались над Клото, — тихо сказал Риз.
Мне не требовались подробности этого зверства. Мне было достаточно интонаций в голове Риза. Но от услышанного меня пробрала дрожь.
— Они отрезали ей язык, чтобы она не могла рассказать, кто напал на нее. Потом изуродовали руки, чтобы не написала о злодеянии.
Речь Риза утратила плавность. Слова вылетали, будто камни из пращи. Вокруг стола клубилась тьма.
— Почему они не убили ее?
— Потому что тогда их гнусное развлечение прекратилось бы. А им хотелось растянуть его подольше. Возможно, Клото умерла бы, если бы Мор случайно не наткнулась на нее и не привела ко мне.
Я догадалась: Риз заглянул в разум пострадавшей и увидел лица ее истязателей.
— Я позволил Мор выследить и убить каждого из них. — Риз плотно сложил крылья. — А когда с ними было покончено, Мор провела здесь целый месяц, делая все возможное для исцеления покалеченного тела Клото и… отмывая ее поруганную душу от страшного пятна, оставленного этими выродками.
Мор тоже пережила надругательство, хотя ей «повезло» больше. Я понимала, почему она выхаживала Клото. Возможно, тем самым она врачевала и свою израненную душу.
— Ты помнишь, в каком ужасном состоянии были Кассиан и Азриель после нашего вторжения в Сонное королевство. А сейчас они полностью здоровы. Неужели Клото нельзя было помочь?
— Над нею не просто издевались. Палачи Клото старались сделать ее увечья непоправимыми. В таком виде ее и нашла Мор. Истязатели не сумели или не успели полностью изуродовать ей руки. Руки мы Клото спасли и, насколько возможно, сохранили их работоспособность. Но… для более серьезного исцеления пришлось бы заново вскрывать все ее раны. Я предлагал с помощью магии убрать боль… Видишь ли, воздействие на тело затронуло бы разум и душу. Клото пришлось бы заново пережить все ужасы. Этого она могла не выдержать. Она осталась здесь и с тех пор живет вместе с такими же, как она. Магия отчасти восполняет ей телесные увечья.
Мы пришли сюда работать. Нам нужно было искать сведения, которые помогли бы залатать проломы в стене. И все же я не удержалась от вопроса:
— А что, в этой библиотеке… все жрицы такие, как Клото?
— Да.