— И ты пожертвовала собою прежней, чтобы выбраться из Тюрьмы? — тихо спросила Мор.
— Я пожертвовала своей красотой. Своим совершенным бессмертием. Я знала: меня ждет боль. Сожаление. Я познаю желания, и они будут сжигать меня. Я… низко паду. Но когда тебя запирают и вместе с тобой запирают время… Жертва казалась мне пустяком по сравнению с вожделенной свободой. Мое лицо отвыкло ощущать ветер. Я забыла, как пахнет дождь… Напрочь забыла, что это такое. Забыла даже, как выглядит солнечный свет.
Амрена выразительно посмотрела на Азриеля. Тени вокруг него разошлись. Его глаза были полны сочувствия. Он лучше любого из нас понимал тяжесть неволи.
— Я втолкнула себя в это тело. Мое пылающее великолепие я спрятала глубоко внутри. Я пожертвовала всем, чем была. И дверь камеры… открылась сама собой. Так я вышла из Тюрьмы.
Пылающее великолепие… Оно и сейчас иногда просматривалось сквозь дымку ее глаз. Только никто не отваживался долго смотреть Амрене в глаза.
— Вот такой будет цена освобождения Костореза. Вам придется втолкнуть его в тело. Превратить в… фэйца. Сомневаюсь, что он на это согласится. Особенно без Урбоса.
Мы молчали.
— Вы бы, прежде чем туда идти, удосужились спросить меня. — В голос Амрены вернулась знакомая жесткость. — Тогда и ходить не понадобилось бы.
— А ты можешь вернуться в прежнее состояние? — спросил Ризанд.
— Самостоятельно не могу.
— Допустим, тебе бы помогли вернуться. Что изменилось бы?
Амрена поочередно посмотрела на каждого из нас. Последним, на ком она остановила взгляд, был Риз.
— Я бы не вспомнила никого из вас. Мне было бы наплевать на ваши заботы и вообще на вашу жизнь. Я могла бы уничтожить вас или просто уйти. Все мои нынешние ощущения… они бы показались мне совершенно чуждыми и нелепыми. Я нынешняя, это тело… все исчезло бы.
— А кем ты была в прежней жизни? — спросила Неста, выйдя из-за спины Кассиана.
Амрена раскачивала пальцем черную алмазную сережку в правом ухе.
— Вестницей. Безжалостной воительницей, обученной убивать без раздумий. Я служила гневливому богу, который правил молодым миром.
Чувствовалось, в голове у каждого бурлят вопросы. У Риза они просто лезли из глаз.
— Тебя и тогда звали Амреной? — спросила Неста.
— Нет. — В глазах Амрены клубился серый дым. — Прежнего имени я не помню. А это взяла… Долгая история.
Мне отчаянно захотелось услышать эту историю, но снаружи послышались негромкие шаги, затем раздался возглас.
Элайна! Я запоздало сообразила, что она не слышала нас. Защитный купол гасил все звуки, и она даже не подозревала, что мы здесь.
От ее возгласа купол мгновенно исчез. Но Элайна все так же стояла у лестницы. Пальцы сжимали края бледно-голубой шали, накинутой поверх ночной рубашки.
Я поспешила к Элайне:
— Тебе что-то нужно?
— Нет. Я… спала, а потом услышала…
Она мотнула головой, смущенная видом нашей одежды, но еще больше — коронами на наших с Ризандом головах.
— Я услышала… не вас.
— Но что-то ты услышала, — сказал Азриель, делая шаг в ее сторону.
Элайна собиралась кивнуть — или мне так показалось. В облике Азриеля не было ничего пугающего, однако она попятилась, пробормотав:
— Наверное, мне приснилось. Мне постоянно что-то снится.
— Посиди в гостиной, — предложила я, беря ее за локоть. — Сейчас принесу тебе горячего молока.
Но Элайна оттолкнула мою руку, вернулась на лестницу, поднялась на пару ступеней и произнесла новую загадочную фразу:
— Я слышу, как она плачет.
— Кто? — спросила я, обхватывая столбик перил.
— Все думают, что она мертва, — продолжала Элайна, медленно поднимаясь по лестнице. — Но она живая. Только другая. Изменившаяся, как и я.
— Кто? — снова спросила я.
Элайна не отвечала. Края шали волочились за нею. Неста встала рядом со мною. Мы обе хотели что-то сказать и молчали.
— Кого ты видела? — спросил Азриель.
Я не заметила, когда он успел совершить короткий переброс и оказался возле нас с Нестой. Вопрос Азриеля заставил Элайну остановиться и обернуться.
— Я видела молодые руки, иссушенные временем. Видела шкатулку из черного камня. И огненное перо, которое опустилось на снег, и он начал таять.
У меня сердце ушло в пятки. Я мельком взглянула на Несту и поняла: наши опасения совпадают. Элайна… сходила с ума.
— Это сердилось, — продолжала наша несчастная сестра. — Это очень, очень сердилось. У него что-то забрали. И тогда это в наказание что-то забрало у них.
Мы молчали. Я вообще не представляла, о чем спрашивать Элайну и каких ответов от нее добиваться. Если Котел пошатнул ее разум…
— Ты что-нибудь понял? — спросила я у Азриеля.
Светло-карие глаза «певца теней» были устремлены на Элайну. Она так исхудала, что со спины походила на ребенка. Не говоря ни слова, Азриель совершил новый переброс и исчез из дома. Мор рассеянно скользила глазами по перилам лестницы.
Мне нужно было поговорить с Нестой, и я ждала, когда мы останемся вдвоем. Кассиан с Ризом удалились обсуждать шансы на союз с другими дворами. Амрену просто вынесло из дома. Вскоре ушла и Мор, дрожащим голосом заявив, что торопится насладиться последними днями мира и спокойствия в своем любимом городе.
Я повела Несту в гостиную. Правильнее сказать, втолкнула.
— Как твои упражнения?
— Замечательно.
— А рассказать можешь?
— Мы с Амреной оказались в «комнате сокровищ». Так она назвала это помещение. В нем было полно странных предметов. И они… — Неста потянула за тугой рукав платья. — Некоторые из них хотели причинить нам вред. Как будто они были живыми и разумными. Чем-то это напоминало… дурацкие сказки, которыми нас потчевали по ту сторону стены.
— Ты не пострадала?
— Это же было упражнение, а не пытка, — со знакомым раздражением ответила Неста. — Каждый предмет там имеет свою магию, отталкивающую незваных гостей вроде нас. Такой же магией обладает и стена. Амрена хотела, чтобы я проникла сквозь их защиту и нашла слабые места.
— А потом залатала бы бреши.
— Нет, речь шла только о слабых местах. Латание — это совсем другое.
Взгляд у Несты был отсутствующий, словно она до сих пор находилась в «комнате сокровищ».
— Рада, что твое упражнение прошло успешно, — сказала я, желая ее подбодрить.
— С чего ты это взяла? — В глазах Несты появилась привычная жесткость. — У меня ни с одним предметом не получилось. Вот такие, сестричка, мои успехи.
Я едва не разинула рот. Сочувствия в свой адрес Неста не принимала, и я рисковала стать мишенью ее язвительной тирады. Я выбрала другой путь.
— Нужно как-то помочь Элайне.
— Как? — сжалась Неста. — У тебя есть предложения? Или ты позволишь Ризу залезть к ней в голову и вправить мозги?
— Во-первых, я бы такое никогда не предложила. А во-вторых, сомневаюсь, что Риз в состоянии выправить чей-то рассудок.
Неста принялась расхаживать перед потухшим очагом.
— Все имеет свою цену. Возможно, за молодость и бессмертие Элайна расплатилась частью своего рассудка.
От ее слов у меня задрожали колени.
— А какую цену заплатила ты? — спросила я, опускаясь на мягкий диванчик.
Неста остановилась.
— Смотреть на страдания Элайны, когда сама выбралась оттуда без единой царапины.
— Неста!
Я снова вскочила на ноги.
— Не волнуйся. Выдержу.
Она пошла к лестнице. Я двинулась следом. Сверху спускался Ласэн. Увидев Несту, он поморщился и замер. Неста проскочила мимо, даже его не заметив. Понимая, что Ласэн ждет от меня объяснений, я заставила себя вернуться в гостиную. Там я плюхнулась в первое попавшееся кресло. Бархатная обивка царапала мне голую спину. Сколько времени прошло после нашего возвращения из Каменного города? Полчаса? Меньше? Неужели всего лишь утром мы с Кассианом побывали в Тюрьме? Казалось, с тех пор прошло несколько дней.
Ласэн сел напротив.
— Тяжелый день? — спросил он.
Я что-то буркнула в ответ.
— Я считал Тюрьму одним из мифов, — признался Ласэн, щуря металлический глаз.
— Как видишь, нет.
Ласэн чувствовал, что я не особо настроена разговаривать.
— Надо чем-то помочь Элайне. Я слышал… что она говорила на лестнице. Надо бы позвать целителя. Ей нужна помощь извне и изнутри.
Я вдруг почувствовала себя очень усталой. Мне едва хватало сил, чтобы спросить:
— Думаешь, Котел повредил Элайне разум?
— Мне кажется, она прошла через нечто ужасное, — осторожно ответил Ласэн. — У Риза наверняка есть искусные целители. Элайне не повредит, если кто-то из них внимательно ее осмотрит.
— Ладно, — выдохнула я. — Завтра утром.
Кое-как я встала с кресла. На меня накатило давнее, уже забытое ощущение тяжести. Казалось, сейчас завалюсь спать на сотню лет, но и этого будет мало.
— Ты мне потом расскажи… про результаты осмотра, — попросил Ласэн, когда я уже выходила из гостиной. — Если понадобится моя помощь, я…
Я лишь кивнула, не тратя остатков сил на разговоры.
Неста не спала. Я это знала, даже не заглядывая к ней. Благодаря фэйскому слуху она наверняка слышала наш разговор с Ласэном. Слышала она и как я остановилась у двери Элайны, постучалась и заглянула внутрь. Элайна спала.
Лучшей целительницей, которой Ризанд доверял безоговорочно, была Маджа. Я послала ей записку, прося прийти завтра в одиннадцать часов, но не указала, к кому и зачем. Добредя до нашей спальни, я повалилась на кровать и дала волю слезам. Откуда и почему они явились, я не знала.
Меня разбудили сильные, широкие ладони. Они гладили мою спину. Я открыла глаза. В спальне было совсем темно. Рядом со мною сидел Ризанд.
— Может, хочешь поесть? — тихо и как-то неуверенно спросил он.
— У меня опять… ощущение тяжести, — сказала я, не поднимая головы от подушки.
Услышав мой дрожащий голос, Риз поднял меня на руки. Он до сих пор не снял камзола. Похоже, он сам недавно вернулся после разговора с Кассианом.