Часть ощущений возвращалась в мои конечности. Я оглянулась на стражников, но они оставались застывшими на месте. Двое – перед выходом, преграждая мне путь к отступлению.
– Так ты пытался убить Талию за то, что она не любила тебя? – спросила я, пытаясь отвлечь Сирена от управления его людьми. Возможно, он не сможет остановить меня своим разумом, но Сирен все еще был физически способен одолеть меня.
– Я жил рядом с этой женщиной много лет, зная, что она презирает меня. Если бы она не забеременела, так могло бы продолжаться вечно.
Я уставилась на него с открытым ртом, подыскивая слова.
– То есть, ты решил убить своего собственного брата или сестру? Ты даже не знал, что это была дочь.
– Талия всегда знала, что это будет девочка. И независимо от того, поверит ли кто-нибудь еще, что у этой девушки есть законные права на трон вместо меня, мой отец поверил бы. Он всегда выбирал Талию, а не меня.
Он подошел ко мне на расстояние фута, и хотя он возвышался надо мной, я все еще видела в его глазах сломленного ребенка, умоляющего, чтобы его приняли, и не находящего ничего, кроме отказа. Я могла бы полюбить этого мальчика.
Но я не могла найти ничего, кроме презрения к этому человеку.
– Прости, – сказала я, поворачиваясь, чтобы уйти.
Стражники у двери обнажили мечи.
Я повернулась к Сирену, скорее уставшая, чем удивленная. Я устала бороться, давать этому человеку шанс за шансом поступать правильно. Мне давно следовало понять, что он никогда этого не сделает.
– Не делай этого.
– Ты не оставила мне выбора, Нора.
Слезы потекли с моих ресниц, когда воспоминания обо всех ужасных вещах, которые сделал Сирен, нахлынули на меня. Угрожая мне, истекая кровью, убивая леди Мелину, отрезая доступ моей семье к воде, заключая в темницу варинийцев. Глупо было надеяться, что в Сирене осталась хоть капля сострадания.
Но он поступил глупо, снова недооценив меня.
Я мысленно потянулась к охранникам, следуя за теплой связью наших сердцебиений. Это было самое странное ощущение, но я знала, что мы все связаны этой кровавой паутиной. Как Сирен управлялся с сотнями этих ниточек ежедневно? Должно быть, ему потребовалось все, что у него было, чтобы не сойти с ума.
Я понятия не имела, сработает ли это, но у меня не было выбора.
Поколебавшись, я отдала свою первую команду.
Остановите его.
Стражники повернули свои мечи к Сирену. Его широко раскрытые глаза смотрели прямо мимо них на меня.
– Прощай, Сирен, – сказала я. А потом я побежала.
30
Я сжала кровавый камень в кулаке, все еще не оправившись от того факта, что стражники последовали моему приказу. Я знала, что кровавый камень не подействовал на меня так, как надеялся Сирен. Иначе я бы никогда не смогла уйти от него. Леди Гиацинта была права: какие бы силы ни были у Сирена, они были и в моей крови тоже. И кроме того – стражники проигнорировали прямой приказ Сирена и вместо этого подчинились мне.
Но пока я бежала, я чувствовала, что мой контроль над людьми, которых я оставила позади, ослабевает. Я не знала, было ли это из-за моего от них отдаления или из-за того, что я была слишком напугана, чтобы сосредоточиться, но вскоре я услышала Сирена позади меня, стук его ботинок по каменным плитам. Даже если бы я могла командовать людьми, охраняющими выходы, я не собиралась уходить без своего отца, и Сирен знал это.
– Нора, – позвал Сирен, и его голос отразился от каменных стен вокруг меня. – Ты попалась, глупая птичка.
Не успела я далеко убежать, как меня сбила с ног дрожь, которая, казалось, сотрясла всю гору. Я тяжело приземлилась на бедро и перекатилась на спину, из меня вышибло дух. Нападение Талии на Новый Замок началось, и всякая надежда, которая у меня была, что она примет меры предосторожности, чтобы предотвратить жертвы, исчезла. Талия не хотела сохранить Новый Замок; она хотела смерти Сирена.
Я неуверенно поднялась на ноги и, спотыкаясь, прошла через большой зал к массивным дверям, ведущим к лестнице вниз из Нового Замка. Там было больше людей, и я видела, как кровавые камни ожили, когда я приблизилась, но какая бы команда ни была отдана Сиреном, она не сработала. Они остались там, где были, когда я прошла мимо них и протиснулась в маленькую дверь.
Я оказалась на той же самой площадке, где умерла леди Мелина, а Талин отказался от трона, чтобы спасти меня. На этой высоте ветер всегда был сильным, и он пронизывающим холодом хлестал по моим волосам и юбкам. Я подбежала к краю и посмотрела вниз на поле, которое простиралось отсюда до главной дороги, ведущей к Старому Замку.
Битва, не похожая ни на что, виденное мною ранее, бушевала подо мной. Массивные пушки стреляли по самой горе, и я схватилась за перила, чтобы снова не упасть.
Солдаты Сирена выстроились на поле, их легко было узнать по черным доспехам, но они не двигались. Я слабо попыталась связаться с ними через нить сознания, чтобы отыскать их разумы, но их было слишком много. Я внезапно обернулась, осознав, что понятия не имею, куда делся Сирен.
Армия Талии продвигалась к Новому Замку, кавалерия выехала первой. Я не могла разглядеть Талина с такого расстояния, но, зная его, была уверена, что он впереди своих войск. О чем он только думал, зная, что я была внутри? Планировал ли он какое-то глупое спасение или решил, что дело его матери важнее одной жизни?
Мой взгляд метнулся к каменным ступеням, ведущим вниз с горы. Я могла бы уйти прямо сейчас и спасти отца позже. По крайней мере, тогда Сирен не смог бы использовать меня, чтобы добраться до Талина, если предположить, что он все еще был готов рискнуть всем ради меня.
Но гораздо важнее было то, что я помешала Сирену добраться до его войск. Людей были тысячи, гораздо больше, чем у Талии, выстроившихся, как статуи, перед Новым Замком, и я подозревала, что у Сирена их было еще больше, в других местах. Талии, возможно, удастся выиграть эту войну, но не без потери сотен жизней в процессе.
И если Сирен не покидал Новый Замок через главные двери, это означало, что он нашел другой выход.
Я повернулась и побежала обратно внутрь, окликая ближайшего стражника.
– Куда направился король?
Он поднял руку и указал в глубь замка. Проклиная свое дурацкое платье и тапочки, я бросилась бежать, следуя за указывающими путь руками стражников, и когда проходила мимо, все указывали в одном направлении. Это чувство было странным – иметь полный контроль над ними, проходить так легко, что это встревожило бы меня, если бы у меня было время остановиться, чтобы поразмышлять об этом. Часть меня могла понять, почему Сирену это так нравилось; он снова был тем сломленным ребенком, окруженным игрушками. Только теперь никто не мог отказаться поиграть с ним.
Только когда я спустилась ниже, стражники стали казаться более бдительными. Сирен, должно быть, пытался контролировать их, когда проходил мимо. По крайней мере, это означало, что я приближалась к нему.
– Никто не спустится в шахту, – сказал мужчина, преградив мне путь.
Кровавый камень на его шее пульсировал в такт моему сердцебиению.
Дайте мне пройти.
Не говоря ни слова, он отступил в сторону.
Приятное возбуждение пронзило меня. Человек, который мог бы сразить меня одним ударом, без возражений убрался с моего пути. Я поспешила мимо него вниз по темным, сырым коридорам. Я почувствовала запах подземного озера еще до того, как приблизилась к нему. Факелы из лунного мха горели довольно ярко, но когда я приблизилась ко входу в пещеру, то почувствовала, что мое дыхание участилось. Мое тело всегда будет помнить все, что здесь произошло: первый раз, когда Сирен чуть не поймал меня на шпионаже и жестоко убил саламандру; схватку с гигантским монстром Саландрином, которая чуть не стоила мне жизни; и мое отчаянное бегство после того, как Сирен напоролся на мой нож. Я закрыла глаза и попыталась замедлить сердцебиение.
Войдя в пещеру, я увидела, как кто-то вышел из воды на другой стороне в свете факелов. Сирен двигался по маршруту, которым воспользовалась для побега я и который вел к выходу на склоне горы Айрис.
Я остановилась, не зная, что делать. Я обещала не покидать эту гору без папы. Если со мной там что-то случится, сможет ли кто-нибудь вернуться в Новый Замок, чтобы спасти его? Вспомнят ли они, что он здесь, страдает? Но чем дальше продвигался Сирен, тем больше вероятность того, что он нападет, и тем меньше шансов, что мой план сработает.
С безмолвной молитвой, чтобы отец меня понял, я сбросила красное платье, как существо, вылезающее из раковины, которая больше не подходит. Я сделала глубокий вдох и нырнула в озеро. На этот раз я была тем, кто преследовал Сирена. Я видела, как он повернулся, когда я вынырнула для своего первого вдоха. Я была рада: он знал, что я иду за ним. Позволю ему побыть в роли добычи, для разнообразия.
К тому времени, когда я добралась до небольшого отверстия, ведущего наружу, моя сорочка частично высохла. Я вышла на солнечный свет как раз вовремя, чтобы заметить Сирена, садящегося на своего черного коня. Как я и подозревала, там ждали еще тысячи солдат, хотя на них не было черных доспехов, как на обученных стражниках. Я поняла, что они были сельскими жителями, такими же, каким был Джерем до того, как его призвали в армию. Они несли все, от граблей до лопат и кос, и каждый из них имел кровавый камень на шее.
– Пожалуйста, сработай, – прошептала я, вынимая одну из золотых заколок из волос. Она была в форме ласточки. Я знала Сирена достаточно хорошо, чтобы понять, что он подарил мне заколки в форме птиц не просто так. Он назвал меня маленькой птичкой в подземелье, когда поймал меня на руки и сказал, что я в ловушке.
Я поняла, почему руки Талина в последние недели казались клеткой, почему мысль о том, чтобы быть ограниченной человеком, местом или даже корсетом, была такой невыносимой. Все они были напоминанием о бессилии, которое я чувствовала, будучи пленницей Сирена. Но я больше не была беспомощна. Я оторвала кусок ткани от своего подола и вышла на поле.