Неожиданный крик-приказ Рована остановил уже собравшихся воинов выпустить их стрелы.
— Не сметь стрелять! Опустить луки! — Рован и Аэлина пустили своих лошадей в лёгкий галоп приближаясь к Гавриэлю и Шаолу, копыта лошадей прогремели как гром в ясный день.
— Это Несрин и Борте. — тут же пояснил Принц Фэ. Через несколько минут с неба спустились две женщины, ракины были покрыты льдом холодного ветра вершин, крылья могучих птиц переливались на солнце причудливыми цветами.
— Насколько все плохо? — мгновенно спросила Аэлина, к которой уже успели подъехать и присоединиться Фенрис, Лоркан и Элида. Борте в ответ поморщилась.
— Это не важно. Там нет ничего важного.
Шаол уже собирался надавить на девушку, чтобы та перешла к делу, но его перебила Несрин, разъясняя ситуацию.
— Мы уже трижды пересекли всю Впадину. Даже успели приземлиться в Омаге. — Она сокрушенно покачала головой. — Она пустая.
— Пустая? — переспросил Шаол. — Там совсем никого?
Воины Фэ нервно переглянусь.
— Несколько печей всё ещё оставались тёплыми, когда мы были там. — медленно проговорила Борте. — Скорей всего все драконы и ведьмы ушли относительно недавно, или наоборот ушли давно, а сейчас население горы минимально, лишь дрессировщики и некоторый мелкий персонал.
Ферианская Впадина была пуста. Легион Железнозубых исчез. Рован сжал челюсть и повернул голову, осматривая возвышающийся перед ними пик горы.
— Тогда нам срочно надо допросить всех, кто остался.
Кивок Несрин был мрачным.
— Сартак уже занимается этим.
Глава 73, часть 1
Дорин охотился в Морате в сотне обличий.
На мягких кошачьих лапах или бегая по полу в образе таракана. А то свисал прелестной летучей мышью. Большую часть прошедшей неделе он слушал. Искал.
Эраван его все еще не обнаружил. Возможно, причина такой хорошей скрытности в дикости его магии. Ведь и Маэва узнала его только по воспоминаниям Аэлины.
Ночами Дорин возвращался в башню Маэвы, где они тут же принимались обсуждать все увиденное и подслушанное. Но они не обсуждали, как же она отвлекала Эравана, чтобы он даже не подумал обратить внимание на проползающего мимо паучка или тараканчика.
Она отдала пауков. Нехотя. Дорин слышал как шептались перепуганные слуги о некоем портале, который королеве пришлось открыть, чтобы впустить шесть существ в катакомбы. Куда они, с помощью какой-то страшной магии впустили Валгских принцесс.
Дорин не понимал, радуется ли он, что еще не встречался с этими монстрами. Хотя частенько ему попадались слуги, тащившие на себе изможденные человеческие тела.
— Обед, — сообщали слуги охранникам. Для утоления бездонного голода.
Что могли сделать творения принцессы-паука и что они будут делать с друзьями на Севере? Дорин не мог вспомнить, что Маэва сказала Эравану. Вроде что-то того, что принцесс Валгов готовили для второго этапа запланированного. Видимо, ожидается, что принцессы станут столь мощны, что смогут уничтожить большую часть армии.
Дорин оттачивал свое внимание во время охоты. Довольно часто все инстинкты кричали ему, чтобы он убегал из этого проклятого места. Но Дорин упрямо оставался. Ему нужно было найти ключ.
Порой он готов был поклясться, что чувствует ключ. Ключ источал ужасное потустороннее присутствие. Но каждый раз, когда он бросался вслед за этой силой по коридорам и лестничным клеткам, он находил там только пыль и ветер.
Часто запах темной силы приводил его к башне Эравана. К запертой железной двери и охранникам Валгам перед ней. Это было одно из немногих мест, в котором он не рискнул пока искать. Во-первых, потому что была возможность обнаружить ключ в другом месте.
Запах, раздающийся из подземной комнаты, настиг Дорина, когда он взбежал по извилистой лестнице. Он обернулся мухой — самой естественной и незаметной формой дня. Мухой он пролетел тусклый проход в пещере.
Железнозубые спешили в крепость, готовясь по-видимому, к походу на север.
Он охотился за ключами с рассвета, пока Маэва отвлекала внимание Эравана. Сейчас они должны были находиться через одну крепость от него. — в западных катакомбах. Там, где принцессы-пауки испытывали новые тела.
Так глубоко под крепость Дорин спустился впервые. Он пролетел этажи с кладовками и достиг подземелья. Лестница была спрятана за обычной дверью; в своем человеческом обличье он бы ее не нашел. Ему это удалось лишь благодаря сильному обонянию мухи. Он столько раз проходил мимо, даже и не подозревая о лестнице!
Пролетев над последним витком лестницы, Дорин на миг остановился: гадкий запах чуть не снес с ног.
То был запах самой смерти. Гнилой запах отчаяния. Он его слишком хорошо помнил — такой запах принадлежал валгскому ошейнику!
В голове осталась одна мысль: вернуться!
Но вместо этого Дорин осмотрелся.
Нижний зал был плохо освещен. Всего несколько факелов были закреплены в ржавые скобы. Здесь не было охранников, а в дальнем конце имелись железные двери.
Запах ясно исходил из-под этой двери. Как будто призыв.
Дорин осторожно отпустил магию, проверяя наличие ловушек или охраны. Но не почувствовал ни того, ни другого. Наконец, его магия подобралась к двери. И тут же отпрянула. Словно с той стороны что-то ждало его, Дорина. Затаилось и ждало, и стоило ему почувствовать эту силу, как она спряталась.
Он призвал свою магию к себе.
Железная дверь имела много вмятин и старых царапин. Она запиралась на девять замков разного уровня сложности. То были странные, древние замки.
Он не колебался. Нацелился на узкую щель в полу, проходящую под дверью и, обернувшись комаром, смело прополз. Запах сносил с ног.
Он оказался в грубо отесанной комнате, освещенной одним единственным фонарем, свисающим с потолка. Внутри фонаря танцевали языка зеленого пламени. Не человеческого пламени.
Зеленый свет скользил по куче черного камня, лежащего в центре комнаты. Очевидно, что это куски саркофага.
Вокруг рядком лежали ошейники!
В воздухе Дорина удерживали инстинкты комара. Помогали не обрушиться на эти обломки, хранящиеся в полумраке комнаты.
Гробница Эравана прямо под Моратом. Место, где Элена и Гэвин поймали его в ловушку, а затем отстроили башню. Крепость, скрывающую саркофаг от посторонних глаз.
Вот здесь все и началось. Где спустя столетия, два мальчика — его отец и Перрангтон, играя, рискнули открыть дверь найденным ключом. И случайно освободили Эравана.
Король демонов захватил тело герцога. Его же отец…
Сердце Дорина неистово стучало, когда он проходил мимо ошейников, разглядывая их. Ну, его отцу ошейник был не нужен, ведь он не обладал никакой магией.
Но что имел в виду Эраван, когда сказал, что его отец сражался с ним десятилетиями?
Всю прошлую неделю он гнал от себя эти мысли. Не хотел думать, были ли правдой последние слова его отца. Слова, что он сказал, умирая, на вершине стеклянного замка.
В висках Дорина стучало, пока он кружил над ошейниками. Ошейники протекли в мир своим нечестивым зловонием, пульсируя во времени его кровью.
Казалось, они спят. Может, чего-то ждут?
Скрывались ли в них принцы? Или эти ошейники еще предстояло наполнить?
Кальтэна предупреждала об этой комнате. Ужасное место, куда его заточет Эраван, если поймает. Но все же, почему для хранения ошейников Эраван выбрал именно эту комнату?
Может быть, это было святилище его силы? Место, куда он приходил, когда воспоминания о заточении притуплялись. Словно противопоставлял ошейники саркофагу. Тем, кто пытается снова посадить его в этот гроб.
Магия Дорина стучала внутри него. Был ли здесь ошейник, предназначенный ему? Или Аэлине?
Он сделал несколько кругов, пытаясь почувствовать ключ. Но тщетно.
Он знал, что ошейники почувствуют его. Ледяной укус Валга.
Кальтэна боролась с этим. Смогла уничтожить демона внутри себя.
Он помнил вес колена, прижимающего его к полу. Тогда, еще в стеклянном замке, отец удерживал его, надевая ошейник. Дорин все еще чувствовал гладкий камень на своей шее. В памяти держал руку Сорши, когда он держал ее последний раз.
От воспоминаний его голова закружилась, комната вращалась перед глазами.
Не принц, но и не король.
Ошейники тянулись к нему невидимыми когтями.
Сейчас Дорин ясно осознавал, что был не лучше этих демонов. Потому что в какой-то момент он стал наслаждаться тем, что делал в его теле валг. Он убивал людей и вместе с валгом упивался ненавистью и яростью.
Комната стала опасно закручиваться, сознание тащило его в свои глубины.
Теперь он понимал, что он не совсем человек. Да и не хотел он быть человеком. Может быть, лучше навсегда остаться в другой форме. Возможно, он просто подчинится…
По комнате пронесся мрачный вихрь. Закрутил его, утаскивая глубже в сознание.
Молча закричав, Дорин вырвался. Сжав зубы, отбросил мрачные мысли.
Его не заберут. Он не отдастся им снова!
Некая внешняя сила вдруг потащила его прочь из комнаты, подальше от ошейников.
Он упал в бледную ладонь. На него смотрели темные бездонные глаза. Огромные красные губы приоткрылись, обнажая белоснежные зубы.
— Глупый мальчик, — шепот Маэвы показался ему раскатом грома.
Дорин задыхался. От пережитого его бил озноб. А в голову пришла ужасная мысль, что сейчас Маэва вполне способна его убить: раздавить пальцем комара, кем он и являлся в эту минуту.
Он в ужасе замер, ожидая конца.
Но Маэва держала ладонь открытой. Она пошла по коридору подальше от запечатанной комнаты.
— Знаешь, мне знакомы чувства, испытанные тобой там. Именно поэтому я покинула их мир, — на ее лицо легла тень воспоминаний. — Я чувствовала это каждый день, каждую минуту и секунду.