Губы Элиды дрожали, она грызла их.
— Я… я искала кое-кого. Он сказал, что будет здесь, но… — она взглянула на воинов и снова стала теребить кольцо на пальце. — Я у-у-увидела вашу форму и подумала, что вы… возможно, знаете его.
Веселье маленькой компании словно испарилось, сменившись настороженностью. И великолепие — жалостью. Либо от заикания, либо от того, что они видели: молодая женщина тоскует по любовнику, которого, вероятно, не было здесь.
— Как его зовут? — спросила более высокая женщина, возможно, сестра другой, судя по той же смуглой коже и темным волосам.
Элида сглотнула достаточно тяжело, чтобы разжалобить коротко стриженную женщину.
— Я… я беспокою вас, — возразила она. — Но вы все выглядели очень д-д-добрыми.
Один из мужчин пробормотал что-то о том, чтобы принести еще напитков, и двое его товарищей решили присоединиться к нему. Оба мужчины, которые задержались, тоже собирались пойти, но резкий взгляд их командира заставил их остаться.
— Это не беспокойство, — сказала красотка, размахивая наманикюренной рукой. Она была такой же низкой, как Элида, но преподносила себя словно королева. — Если хочешь, мы принесем закуску?
Людей было легко обольстить, легко обмануть, независимо от того, были ли у них острые или круглые уши.
Элида подошла ближе.
— Нет, спасибо. Я бы не хотела беспокоить вас.
Ноздри женщины расширились, когда Элида остановилась достаточно близко, чтобы коснуться их. Без сомнения, пахло неделями дороги. Но она вежливо ничего не сказала, хотя ее глаза посмотрели на лицо Элиды.
— Имя твоего друга, — повторила командир, ее грубый голос был противоположностью голоса ее сестры.
— Каирн, — прошептала Элида. — Его зовут Каирн.
Один из мужчин выругался; другой изучал Элиду с головы до ног.
Но две женщины остались неподвижными.
— О-он служит королеве, — сказала Элида, взгляд прыгал от лица к лицу, выражая надежду. — Вы знаете его?
— Мы его знаем, — сказал командир, ее лицо было темным. — Ты… ты его возлюбленная?
Элида заставила ее лицо покраснеть, подумав обо всех унизительных моментах в дороге: ее цикл, объяснения, когда ей нужно было справить нужду…
— Мне нужно поговорить с ним, — сказала Элида. Знание о местонахождении Маэвы выяснится потом.
Темноволосая красавица сказала слишком тихо:
— Как тебя зовут, дитя?
— Финнула, — солгала Элида, назвав имя ее няньки.
— Вот тебе несколько советов, — протянул второй мужчина, потягивая свой эль. — Если ты сбежала от Каирна, не ищи его снова.
Его командир бросил на него взгляд.
— Каирн поклялся на крови нашей королеве.
— И это все еще делает его козлом, — сказал мужчина.
Женщина зарычала, достаточно злобно, чтобы мужчина мудро сделал, посмотрев на свои напитки.
Глава 23, часть 2
Элида сжала плечи.
— Значит, ты его знаешь?
— Каирн должен был встретиться с тобой здесь? — спросила она.
Элида кивнула.
Обе женщины обменялись взглядами. Командир сказал:
— Мы не знаем, где он.
Ложь. Она увидела это во взгляде между ними, между сестрами. Решение не говорить ей, чтобы защитить беспомощную смертную девушку, которой они считали ее, или из-за некоторой верности ему. Или, возможно, всем фэ, решившим найти кровать в смертных царствах, а затем проигнорировать последствия спустя месяцы. Лоркан был результатом такого союза, а затем выброшен на милость этих улиц.
Этого было достаточно, чтобы заставить ее скрипнуть зубами, но Элида успокоила свои челюсти.
Не сердись, учила ее Финнула. Будь умной.
Она взяла это на заметку. Не казаться слишком жалкой в следующей таверне. Или как влюбленная любовница, которая возможно носит ребенка.
Ибо ей придется пойти в другую. И если она получит ответ в следующий раз, ей придется пойти в другую, чтобы подтвердить это.
— Находится ли королева в резиденции? — спросила Элида, умоляющим, скулящим голосом, пронзающий ее собственные уши. — Он с-с-сказал, что он путешествует с ней сейчас, но если ее нет…
— Ее величества нет дома, — сказал командир, достаточно резко, чтобы Элида поняла, что ее терпение было на грани. Элида не позволяла коленям трястись, не позволяла плечам опуститься под чем-нибудь, кроме того, что они принимали бы за разочарование. — Но где Каирн, как я сказала, мы не знаем.
Маэвы здесь не было. По крайней мере, это было им на пользу. Было ли это удачей или их собственной игрой, ей было все равно. Но Каирн… Она не узнала больше ничего от этих женщин. Элида склонила голову.
— Благодарю вас.
Она ушла, прежде чем женщины смогли сказать больше, и показала хорошее шоу, прождав у еще пять минут. Пятнадцать минут. Часы на площади пробили час, и она знала, что они все еще смотрят, когда она изо всех сил притворялась удрученной, идя к другому входу на площадь.
Она держалась так несколько кварталов, блуждая без направления, пока не нырнула в узкий проход и не перевела дыхание.
Маэвы не было в Доранелле. Надолго ли?
Ей нужно было быстро найти Каирна. Придется показать еще одну игру.
Ей нужно было быть менее жалкой, менее нуждающейся, менее выделяющейся. Возможно, она добавила слишком много красноты вокруг глаз.
Элида достала зеркало. Проведя мизинцем под одним глазом, она стала тереть красное пятно. Оно не изменилось. Увлажнив кончиком языка мизинец, она снова провела пальцем по нижнему пятну. Оно немного уменьшилось.
Она собиралась сделать это снова, когда в зеркале мелькнуло движение.
Элида развернулась, но слишком поздно.
За ней стояла темноволосая красавица из таверны.
…
Лоркан так долго не ощущал вес часов.
Пока он разглядывал южную границу армии, наблюдая за перемещением солдат, отмечая основные пути лагеря, он пристально следил за городом.
Его город — был ли он им? Он не мог представить, что выживая в детстве в тенях, станет врагом. Что Маэва, в то время как она избивала и наказывала его за любое неповиновение или для собственного развлечения, станет таким же сильным противником, как Эраван. И отправить Элиду в лапы Маэвы — потребовалась вся его воля, чтобы разрешить ей уйти.
Если бы Элида была схвачена, если бы ее узнали, он бы не услышал об этом, не узнал об этом. У нее не было волшебства, за исключением острых глаз богини за ее плечами и сверхъестественной способности оставаться незамеченной, играя с надеждой. Не было бы вспышки силы, никакого сигнала предупредить его, что она в опасности.
Но он остался. Наблюдал, как она пересекла этот мост, задержав дыхание в груди, и прошла не вызывая сомнений и незамеченной охранниками, стоявшими с обоих концов. В то время как Маэва не разрешала полу-Фэ или людям жить в границах Доранеллы, не доказав их достоинства, но при этом они все равно могли посещать ее — ненадолго.
Затем он отправился на разведку. Он знал, что Уайтхорн приказал ему изучить южный край, этот край, потому что именно там она и появится. Если появится.
Уайтхорн и Гавриэль разделили другие лагеря, принц взял запад и север, лев взял восточный лагерь над водопадом.
Полуденное солнце опустилось к далекому морю, когда они вернулись к своей маленькой базе.
— Есть что-нибудь? — спросил Рован.
Лоркан покачал головой.
— Ни от Элиды, ни от моей разведки. Часовые сменяются строго, но не неуязвимы. Они выставили разведчиков на деревьях в шести милях. — он знал некоторых из них. Приказывал им. Были ли они теперь его врагами?
Гавриэль переместился и резко сел на валун, ровно дыша.
— У них есть воздушные патрули в восточном лагере. И караул на границе леса.
Рован прислонилась к возвышающейся сосне и скрестил руки.
— Какие птицы?
— Хищники, в основном, — сказал Гавриэль. Тогда хорошо обученные солдаты. Они всегда были самыми жестокими из разведчиков.
— Я не опознал ни одного из твоего Дома.
Они либо все были в той армаде, которая теперь в Террасене, или Маэва покончила с ними.
Рован провел рукой по челюсти.
— Западный равнинный лагерь так же тщательно охраняется. Северный был меньше, но волки в перевалах, вероятно, выполняют половину работы для них.
Они не удосужились обсудить, что могло собрать эту армию. Куда она может быть направлена. Было ли победы Маэвы на побережье Эйлуэ достаточно, чтобы привести ее к союзу с Моратом, — и, наконец, привести эту армию, чтобы раздавить Террасен.
Лоркан смотрел вниз на лесные склоны холмов, уши напрягались, чтобы услышать любой треск ветки или листьев.
Полчаса. Он подождал бы полчаса, прежде чем спуститься с этого холма.
Он заставил себя послушать, как Уайтхорн и Гавриэль изложили точки входа и стратегию выхода для каждого лагеря, заставил себя присоединиться к этим дебатам. Принудил сам обсудить возможные входы и выходы из самой Доранеллы, куда они могли бы отправиться в город, как они могли бы перебраться и обратно, чтобы не навлечь гнев армии. Армия, за которой они когда-то присматривали и командовали. Никто из них не упомянул об этом, хотя Гавриэль продолжал смотреть на татуировки, написанные на его руках. Сколько еще жизней ему нужно будет добавить до того, как они закончат? Его солдаты не были убиты вражескими ударами, а его собственным клинком?
Солнце приближалось к горизонту. Лоркан начал шагать туда-сюда.
Слишком долго. Это заняло слишком много времени.
Другие тоже замолчали. Глядя вниз по склону. Ожидая.
Легкий трепет овладел руками Лоркана, и он сжал их в кулаки, сильно сжимая. Пять минут. Он пойдет через пять минут, пусть будет проклята Аэлина Галантия и их планы.
Аэлина была обучена терпеть пытки. Элида… Он видел шрамы на ней от кандалов. Видел ее искалеченную ногу и лодыжку. Она перенесла слишком много страданий и ужаса. Он не мог позволить ей столкнуться с другими.