— Нет. — она покачала головой. — Ты бы не ушел от него. У него есть камера в глубине, где он хранит ошейники. Он приведет тебя туда, если поймает.
Он выпрямился.
— Я…
— Иди в Морат, как ты планировал. Найди Ключ, и ничего больше. Или ты снова окажешься с ошейником на шее.
Он сглотнул.
— Я едва смогу превратиться.
Кальтэна улыбнулась, когда растворилась в лунном свете.
— Разве ты не сможешь?
А потом она исчезла.
Дорин уставился на место, где она стояла, знаки судьбы уже исчезли. Только Дамарис оставался там, свидетель истины, которую он каким-то образом услышал.
Поэтому Дорин чувствовал, что его магия скручивается в клубок, превращаясь в то, чего он хотел.
Пусть идет — команда изменяющей магии. Он отпустит все. Отпустит эту стену, которую он построил вокруг себя, когда принц Валгов вторгся в него и заглянул внутрь. Возможно, это то, что меч попросил его сделать, вызвав Кальтэну.
Кем бы ты хотел стать?
— Кем-то, достойным моих друзей, — сказал он в тихую ночь. — Королем, достойным своего королевства. — на мгновение в голове мелькнули белоснежные волосы и золотые глаза. — Счастливым, — прошептал он и провел рукой по рукоятке Дамариса. Отпустил этот клочок ужаса.
Древний меч нагрелся в его руке, дружелюбное и быстрое тепло.
Оно текло через его пальцы, про его запястью. В то место, в котором находились все эти истины, где он стал теплом, охваченным острой болью.
Мир рос и расширялся, деревья увеличивались, земля отдалялась.
Он прикоснулся к лицу, но обнаружил что у него нет рук. Только черные крылья. Только черный клюв, который не издавал никаких слов.
Ворон.
Мягкий вдох воздуха заставил его вертеть шеей, что гораздо легче в этой форме — он повернулся к деревьям. Навстречу Маноне, стоявшей в тени дуба, ее кровавая грязная рука лежала на стволе, когда она смотрела на него. На трансформацию.
Дорин потянулся за нитью власти, которая держала его в этой странной, светлой форме. Мир покачивался пока он рос и рос, возвращаясь в свое человеческое тело, холодный Дамарис все еще стоял у его ног. Его одежда как-то не повредилась. Возможно, она прошла через изменения его магии и оборотня.
Клыки Маноны сверкнули. Ее золотые глаза светились, как угли.
— Когда именно ты собирался сообщить мне, что ты собираешься вернуть третий Ключ?
Глава 34
— Нам нужно отступать, — задыхался Галан Ашерир, обращаясь к Эдиону, когда они стояли у подножия холма в рядах своих армий, наследный принц был забрызган кровью, красной и черной.
Три дня боев в холодном ветре и снегу, три дня отодвинули север на милю. У Эдиона были солдаты на повороте на линии фронта, и те, кто сумел уловить несколько минут сна, вернулись к бою с более тяжелыми ногами.
Несколько минут назад принц покинул линию фронта, после того как Киллиан приказал ему идти до Эдиона позади него, Беспощадные пробежали мимо него, пока он не обнаружил наследного принц Вендалина, глотающего воду в пределах своих сил. Оливковая кожа принца была пепельной, его глаза Ашериров потускнели, когда он следил за солдатами, мчащимися или проезжающими мимо.
— Мы отступаем и стоим, вместо того чтобы пройти весь путь до Оринфа. — сухое горло Эдиона болело с каждым словом.
Он никогда не видел такой большой армии. Даже в Фералисе, годы назад.
Галан вручил Эдиону свою флягу, и он глубоко глотнул.
— Я пойду за тобой кузен, но это может закончиться плохо, если мы не справимся. Не продержимся до конца ночи.
Эдион это знал. Понял это после того, как боевые действия продолжились под покровом темноты.
Когда мужчины начали спрашивать, почему Аэлина Лесной пожар не сожгла своих врагов. Почему не может по крайней мере дать им свет, с которым можно сражаться.
Почему она снова исчезла.
Лисандра превратилась в виверну, чтобы сражаться с Илькенами, но она была вынуждена уступить и вернуться на свои линии. Хорошо для убийства илькенов, да, но также и большая цель для лучников Мората и метателей копьев.
Впереди, слишком близко к ним, крики и грохот оружия поднялись к небу. Даже магия фэ начинала колебаться, и их солдаты с ними. Там, где это не удавалось, Молчаливые Ассасины наступали, изнуряя Валгов и илькенов быстрой эффективностью. Но их было слишком много. И никаких признаков дополнительной армии Ансель Бриарклиф.
Красноволосая королева пообещала несколько часов назад, и легион с ней уже быстро ушел. «Остальная часть моей армии скоро будет здесь».
Рядом раздался рык, прорезавший шум битвы. Призрачный леопард не дрогнул, едва остановившись, чтобы отдохнуть.
Он должен был вернуться. Съесть что-нибудь и вернуться. Киллиан мог хорошо поддерживать порядок, но Эдион был их принцем. И с Аэлиной, которую нигде не было видно… ему нужно было держать солдат в строю.
Хотя эти линии были изгибами, как утечки в плотине.
— Река Ланис от Перранта, — пробормотал Эдион, когда Илиас и Молчаливые Ассасины выстрелили в небо, их стрелы легко находили свои цели. Сначала Крылья, они усердно учились. Спустить их с воздуха. Затем ножи в голову, чтобы полностью обезглавить.
Или они снова встанут. Это помнят те, кто пытался их убить.
— Если мы отступим на север, — продолжал Эдион, — доберемся до Перранта и пересечем реку, мы заставим их совершить переправу. Убить их таким образом.
— Есть ли там мост? — лицо Галана вытянулось, когда один из двух оставшихся князей Валгов послал волну темной силы для группы их солдат. Мужчины погибали, как цветы в мороз.
Взрыв ветра и льда ответил ему — Селина или Эндимион. Может быть, один из их двоюродных братьев.
— Никакой мост не может быть достаточно большим. Но если река замерзла, мы могли бы пересечь ее, а затем расплавить. С Аэлиной. — сомнительный, осторожный вопрос.
Эдион указал на источник тех, кто владел магией и теперь воевал с магией князей Валгов.
— Если семья фэ может сделать лед, тогда они могут разморозить его. Прямо под ногами Моратских войск.
Бирюзовые глаза Галана мерцали из-за того факта, что Аэлина не будет принимать участие.
— Морат может видеть сквозь нас. Есть еще другие варианты? — из Перранта у них будет доступ к большему количеству оружия, возможно, к новым рядам, которые собираются к ним из самого города. Отступить…
Эдион обследовал линии, увядающие один за другим, солдаты на последних силах.
Отступай и живи. Или борись и умри.
Ибо это сопротивление будет началом конца, если они будут придерживаться этого. Здесь, на южных равнинах, они погибнут.
Не было никакой гарантии, что Рован и другие найдут Аэлину. Что Дорин и Манона смогут найти третий Ключ, а затем отдать их королеве, если она освободится, если она найдет их в этом беспорядке мира. Не гарантированно, что Манона сможет собрать армию Крошанок, если таковые имеются.
Их армада вдоль побережья Террасена слишком мала, чтобы использовать ее, только некоторые из оставшихся сил Ансель смогут оказать некоторое облегчение. К тому времени от них останутся очищенные кости. Нет выбора, кроме как держаться, пока они не прибудут. Их последние союзники.
Потому что Рольф и микены… не было никакой гарантии, что они придут.
— Начните отступление, — сказал Эдион принцу. — И скажите Эндимиону и Селине, что нам понадобится их сила, как только мы начнем бежать.
Собрать всю магию в могучий щит чтобы охранять их спины, в то время как они попытаются оставить как можно больше миль между ними и Моратской армией.
Галан кивнул, надел свой кровавый шлем на темные волосы и пронесся сквозь хаотичную массу солдат.
Отступление. Это будет быстро. После всех его тренировок, жестоких лет обучения, борьбы и лидерства, это было то, к чему они пришли.
Они даже доберутся до Перранта? Приказ, по которому армия шла на юг, полностью рухнул при полете назад на север. Войска Фэ оставались на заднем плане, магические щиты изгибались, но держались. Удерживая силы Мората в предгорьях, когда они отступали к Перранту.
…
Ворчание среди хромых, измученных солдат оставалось мимо Лисандры, когда она шла между ними, в форме лошади. Она позволила молодому человеку сесть на ее спину, когда она увидела кишки, почти висящие из его доспехов.
В течение долгих миль его текущая кровь согревала ее бока, когда он лежал, растянувшись на ней.
Теплая струйка давно остановилась. Замерзла. Так сделал и он.
У нее не было сил, чтобы сбросить его со спины, оставить мертвое тело на поле, чтобы его растоптали. Его кровь все равно уже застыла.
Каждый шаг был силой воли, ее собственные раны заживали быстрее, чем умирали солдаты вокруг нее. Многие падали во время отступления в сторону Перранта. Некоторые были схвачены.
Некоторые не поднимались снова.
Сопротивление не должно было так быстро пропасть.
Ругань ухудшала приближение к Перранту, которое они делали, несмотря на быстрые несколько часов отдыха в эту первую ночь. Где королева? Где ее огонь?
Она не могла сражаться как Аэлина — не так убедительно, и недостаточно хорошо, чтобы остаться в живых. И когда Огненное Сердце сражалось без огня… они могли понять.
Она убежала. Снова.
Два молчаливых ассасина заметили второй ночью, что мертвый солдат все еще лежит на спине Лисандры.
Они ничего не сказали, когда набрали теплой воды, чтобы растопить кровь, которая осталась от него на ней. Затем вымыть ее.
У нее не было слов, чтобы поблагодарить их, она не могла спросить, знают ли они, кто она. Тем не менее они относились к ней с добротой.
Никому не было дела до одинокой лошади, бродящей по ветхому лагерю. Некоторые солдаты ставили палатки. Многие просто спали рядом с огнем, под плащами и куртками.