Рен, так же тихо, как и он, вернулся к тому месту, где он ехал рядом с Лисандрой.
Крылья развеялись по ветру и снегу, а затем сокол вспорхнул ввысь, одна лапа неловко согнулась под ним.
— Продолжайте идти, — сказал Эдион своим товарищам.
Лисандра вернулась через час. Она обратилась к Рену, а затем молодой лорд поскакал к стороне Эдиона, где все еще ехали Киллиан и Элган.
Лицо Рена искривилось.
— На Флорине льда нет. И разведчики Мората пробрались вперед и разрушили южный мост.
— Они отправляют нас на север, — пробормотал Элган.
Рен кивнул.
— Они будут там завтра утром.
У них не было времени подумать о том, чтобы отправиться через северный вход в Оринф. И с Флориной на несколько миль впереди, слишком широкой и глубокой, чтобы пересечь, и слишком холодной, чтобы осмелиться переплыть, а Морат шел сзади. Они были полностью в ловушке.
Глава 54, часть 1
Шаол накормил яблоками Фарашу, прекрасную чёрную кобылу, после ее бесподобного полета.
Казалось, что даже лошадь Хэлласа испугается, хотя, как предполагал Шаол, любой мудрый человек испугается, вися в воздухе в сотне фунтов от земли.
— Кто-то другой может сделать это за тебя. — прислонившись к прочной стене замка, Ирэн наблюдала, как он работает, следила за каждым сильно хромающим шагом. — Ты должен отдохнуть.
Шаол покачал головой.
— Она не знает, что, черт возьми, происходит. Я хотел бы попытаться успокоить ее, прежде чем она ляжет.
До завтрашнего сражения, прежде чем они у них будет шанс спасти Аньель.
Он все еще анализировал все, что произошло за эти месяцы, когда его не было. Сражения и потери. Куда ушел Дорин с Маноной и Тринадцатью. Шаол мог только молиться, чтобы его друг добился успеха, и чтобы он не переложил на себя ответственность сделать Замок.
Чтобы разобраться во всем, что он узнал, он оставил Аэлину и других возле Большого зала, нашел всю еду, которую смог и немедленно привел Фарашу сюда с собой. Главным образом для безопасности всех вокруг лошади Муники, так как Фараша попыталась вырвать кусок у ближайшего к ней солдата в тот момент, когда с нее слетел капюшон. Даже капюшон не укрыл от нее, что именно происходило с огромным ящиком, к которому они ее пристегнули.
Фараша укусила его за руку, прежде, чем съесть яблоко, поэтому Шаол помолился, чтобы она простила его за тяжелый полет. Часть его задавалась вопросом, знает ли кобыла, что у него болит спина, что ему нужна трость, но что он все равно решил быть здесь.
Он провел рукой по ее черной гриве, затем похлопал по ее сильной шее.
— Готова завтра растоптать Валгов, мой друг?
Фараша раздражённо посмотрела на него, словно говоря: «Ты?».
Шаол улыбнулся, а Ирэн тихо рассмеялась.
— Я должна вернуться в зал, — сказала его жена. — Посмотреть, кому нужна помощь.
Но она задержалась. Их глаза встретились на мощной спине Фараши.
Он обошел лошадь, все еще помня о ее укусе.
— Я знаю, — тихо сказал он.
Ирэн наклонила голову.
— Знаешь что?
Шаол переплел их пальцы. А потом положил руки на ее все еще плоский живот.
— О, — это было все, что сказала Ирэн с открытым ртом. — Я… Как?
Сердце Шаола гремело.
— Значит это правда.
Ее золотые глаза смотрели на него.
— Ты хочешь этого?
Шаол скользнул рукой по ее щеке.
— Больше, чем я когда-либо мог мечтать.
Улыбка Ирэн была достаточно широкой и милой, чтобы его сердце надломилось.
— Это правда, — выдохнула она.
— Как долго?
— Почти два месяца.
Он посмотрел на ее живот, на место, которое скоро распухнет, когда в ней вырастет ребенок. Их ребенок.
— Я полагаю, что ты не сказала мне, чтобы я не волновался.
Ирэн прикусила губу.
— Что-то вроде того.
Он фыркнул.
— И когда ты будешь переваливаться с ноги на ногу с животом, который готов лопнуть?
Ирэн ударила его по руке.
— Я не собираюсь переваливаться.
Шаол рассмеялся и притянул ее к себе. "
— Ты будешь красиво переваливаться, вот что я хотел сказать. — смех Ирэн отразился в нем и Шаол поцеловал ее в макушку, в висок. — У нас будет ребенок, — пробормотал он ей в волосы.
Ее руки обвились вокруг него.
— Наш, — прошептала она. — Но как ты узнал?
— Мой отец, — проворчал Шаол, — очевидно, обладает лучшими наблюдательными навыками, чем я.
Он больше почувствовал, чем увидел ее передергивание.
— Ты не сердишься, что я не говорила тебе?
— Нет. Я был бы рад услышать это из твоих уст, но я понимаю, почему ты не хотела говорить. Как бы глупо это ни было, — добавил он, покусывая ее за ухо. Ирэн ткнула его в ребра, и он снова засмеялся. Смеялся, хотя каждый день, сражаясь в этой битве, сталкиваясь с любым противником, он боялся совершить роковую ошибку. Он не мог забыть, что если он падет, то заберет их обоих с собой.
Ее руки сжались вокруг него, и Ирэн прижалась головой к его груди.
— Ты будешь блестящим отцом, — тихо сказала она. — Самым блестящим из когда-либо существовавших.
— Довольно высокая похвала от женщины, которая хотела выбросить меня из самого высокого окна Торре несколько месяцев назад.
— Целитель никогда не будет таким непрофессиональным.
Шаол улыбнулся и вдохнул ее аромат, прежде чем отодвинулся и коснулся ее губами.
— Я счастливее, чем когда-нибудь смогу выразить это, чтобы поделиться с тобой Ирэн. Все, что тебе нужно, я под твоим командованием.
Ее губы дернулись вверх.
— Опасные слова.
Но Шаол провел пальцем по ее обручальному кольцу.
— Тогда мне придется быстро выиграть эту войну, чтобы я мог построить наш дом к лету.
Она закатила глаза.
— Благородная причина победить Эравана.
Шаол украл у нее еще один поцелуй.
— Как бы я хотел показать тебе, насколько я в твоем распоряжении, — сказал он напротив ее губ, — у меня есть еще один вопрос, который нужно решить перед сном.
У Ирэн поднялись брови.
Он поморщился.
— Мне нужно представить Аэлину моему отцу. Прежде чем они столкнутся друг с другом. — когда они прибыли, мужчина не был рядом с залом, а Шаол слишком волновался за благополучие Фараши, чтобы искать его.
Ирэн съежилась, хотя в ее глазах вспыхнуло веселье.
— Будет нехорошо, если я захочу присоединиться к тебе? И принесу закуски?
Шаол обнял ее за плечи, похлопал Фарашу на прощанье и они ушли. Несмотря на трость, он хромал каждый шаг, и боль в спине пронзала его ноги, но это было неважно. Все это, даже проклятая война, было неважно по по сравнению с женщиной рядом.
Будущее. Они построят его вместе.
…
Как и предполагалось в разговоре Ирэн с Шаолом, дела между Аэлиной Галантией и его отцом шли плохо.
Ирэн не принесла закуски, только потому, что когда они достигли Большого Зала, они перехватили его отца. Направляющегося в комнату, куда Аэлина и ее спутники отправились отдыхать.
— Отец, — сказал Шаол, идя рядом с ним.
Ирэн ничего не сказала, следя за движениями Шаола. Боль в спине должно быть была сильной, если он сильно хромал, даже когда ее магия восстановлена. Она понятия не имела, где он оставил свой стул — может он был разбит падающими обломками. Она молилась, чтобы это было не так.
Его отец огрызнулся:
— Ты не разбудил меня, когда королева Террасена прибыла в мой замок?
— Не это было в приоритете. — Шаол остановился перед дверью, которая вела в маленькую комнату, освобожденную для королевы, и постучался.
Ворчание было единственным подтверждением того, что муж Ирэн открыл дверь настолько, чтобы просунуть голову внутрь.
— Мой отец, — сказал Шаол тому, кто был внутри, предположительно, королеве, — хотел бы тебя видеть.
Тишина, потом шелест одежды и шаги.
Ирэн держалась в стороне, когда появилась Аэлина Галантия, ее лицо и руки были чистыми, но одежда все еще грязная. Рядом с ней стоял высокий сереброволосый воин-фэ — Рован Уайтхорн. О ком королевские семьи говорили с таким страхом и уважением несколько месяцев назад. В комнате, леди Элида сидела у дальней стены, рядом с ней был поднос с едой, а гигантский белый волк лежал на полу, наблюдая с полузакрытыми глазами.
Потрясение от увиденного, осознать, что эти Фэ могут быть могущественными и древними, но они все еще были одной ногой в лесу. Казалось, что королева тоже предпочитала эту форму, ее тонко заостренные уши, наполовину скрытые распущенными волосами. За ее спиной не было видно ни золотистоволосого, меланхоличного воина Гавриэля, ни совершенно ужасающего Лоркана. По крайней мере, спасибо Сильбе за это.
Аэлина оставила дверь открытой, хотя двое из ее двора остались сидеть. Скучая, почти.
— Хорошо, сейчас, — все, что сказала королева, когда она вошла в зал.
Отец Шаола посмотрел на воина-принца рядом с ней. Затем он повернул голову к Шаолу и сказал:
— Я полагаю, они встретились в Вендлине. После того, как ты отправил ее туда.
Ирэн напряглась от насмешки в голосе мужчины. Ублюдок. Ужасный ублюдок.
Аэлина щелкнула языком.
— Да, да, давайте пропустим все это. Хотя я не думаю, что ваш сын действительно сожалеет об этом, не так ли? — Аэлина перевела взгляд на Ирэн, а Ирэн попыталась не вздрогнуть от этого бирюзово-золотого взгляда. Отличающегося от огня, который она видела в ту ночь в Иннише, но все еще полный острой, как бритва опасности… Другие — они обе отличались от тех девушек, которыми были. Губы королевы изогнулись в улыбке.
— Я думаю, что он неплохо себя зарекомендовал. — она нахмурилась на своего супруга. — По крайней мере, не похоже, чтобы Ирэн стаскивала одеяло на себя и храпела кому-то в ухо всю ночь.