Караульные ушли. Маэва привалилась к двери с железными узорами и вздохнула:
– Никак ты весь день собираешься оставаться в этом жалком обличье?
Дорин хотел шмыгнуть в щель между дверью и полом, но черный сапог Маэвы прищемил ему хвост. Мышиное тело прожгло болью. Дорин извивался, пытаясь высвободить хвост, но нога Маэвы держала крепко. Он попытался нанести магический удар, но и здесь потерпел неудачу. Черный ветер змеей обвился вокруг его морды, угрожая задушить.
Сверху на него насмешливо смотрела бывшая фэйская королева:
– М-да, адарланский король. Искусным шпионом тебя не назовешь.
Глава 71
Магия Дорина извивалась вместе с ним, пытаясь вырваться из сети, в которой ее держала темная магия Маэвы. Если бы он смог превратиться в дракона и откусить ей голову…
Но Маэва устало улыбнулась (видимо, изумляясь его настырности) и освободила несчастный мышиный хвост. Затем убрала сеть, сдерживавшую его магию.
Дорин содрогнулся всем телом. Магические когти Маэвы в последний раз скользнули по сверкающему сгустку его силы и исчезли. Он едва не закашлялся. Хотелось дотронуться до шрама на шее, чтобы убедиться: кошмар закончился.
Красные губы Маэвы продолжали улыбаться. Магия Дорина оставалась настороже, ощущая чужеродную силу бывшей фэйской королевы. Эта сила могла вторгаться в разум и кромсать душу. Перед ним был враг иного рода, требующий иной стратегии, иного поведения. И Дорин решил поиграть в безрассудного, глуповатого придворного.
Он вернул себе человеческий облик. Шерсть превратилась в кожу, лапки стали руками и ногами. Увидев его человеком, Маэва заулыбалась еще сильнее:
– Какой же ты обаятельный, однако.
Дорин слегка поклонился. Выхватить Дамарис он не рискнул.
– А ты не подумал о том, сколько сведений о тебе я извлекла из воспоминаний Аэлины? Внешний облик, запах и особенность твоей магии. – Маэва наклонила голову. – Хотя моя шпионка не сообщила о твоем интересе к превращениям.
Кирена. Дорина вновь охватил ужас.
Маэва прошла в комнату и присела на скамью у изножья кровати. Вид у нее был величественный, словно она восседала на троне.
– Как еще верховные ведьмы узнали бы, где вас искать?
– Кирена пробыла в лагере всего день, – выдавил из себя Дорин.
– Очаровательная наивность. Неужели ты думаешь, в горах нет других пауков? Все они подчинялись ей и мне. Стоило ей шепнуть кому нужно, и они нашли меня. И Железнозубых тоже. – Маэва расправила платье на коленях. – Я пока не знаю, известно ли Эравану о твоих способностях. Прежде чем ты оборвал жизнь Кирены, она успела сообщить, что ты… изменился.
Дорин ничуть не жалел, что убил паучиху.
– Теперь это уже не имеет значения. Кирена мертва, а ты далеко от объятий Маноны Черноклювой.
Рука Дорина сжала эфес Дамариса. Маэва взглянула на древний меч и улыбнулась:
– Похоже, королева Террасена научилась делиться. Если не ошибаюсь, у нее ведь обширная сокровищница?
Дорину стало не по себе. Если Маэва знала обо всем, чем владеет Аэлина…
– И это я тоже знаю, – сказала Маэва, глядя на него бездонными глазами.
Эфес Дамариса потеплел.
– Кирена об этом не догадалась… Кстати, Дорин Хавильяр, где они сейчас?
В его разум вонзилось что-то острое и скользкое, пытаясь проникнуть глубже. Магия Дорина встала на дыбы. Льдинки застучали по невидимым когтям, отбрасывая их назад.
Маэва усмехнулась. Дорин заморгал, увидев, что вся комната тоже покрыта инеем.
– Твой способ попахивает лицедейством, но дает результаты.
Дорин тоже усмехнулся:
– Ты думаешь, я настолько глуп, что позволю тебе залезть ко мне в разум?
Левую руку он сунул в карман. Незачем Маэве видеть его дрожащие пальцы.
– Или ты рассчитывала меня заболтать и узнать, где они спрятаны?
– Это была бы стоящая попытка, – отрезала Маэва.
– Тогда почему ты не поднимешь тревогу?
Маэва откинулась назад. Дорин вновь оказался под ее пристальным, изучающим взглядом.
– Ты хочешь того же, что и я. Эраван этим обладает. Разве это не делает нас в каком-то смысле союзниками?
– Должно быть, ты тронулась умом, если решила, что я отдам тебе Ключи.
– Так ли уж тронулась? А что ты станешь с ними делать, Дорин? Уничтожишь?
– А ты? Завоюешь весь мир?
– Это было бы слишком банально, – засмеялась Маэва. – Я бы позаботилась о том, чтобы Эраван и его братья никогда не вернулись.
Эфес Дамариса оставался теплым. Бывшая королева говорила правду. Или часть правды.
– Ты так легко признаёшься в своем намерении предать Эравана?
– Как по-твоему, зачем я оказалась здесь? Фэйцы изгнали меня из Доранеллы. Чутье мне подсказывало, что и ты довольно скоро окажешься в Морате.
Дамарис ничуть не похолодел, и тем не менее Дорин не торопился ей верить.
– Ты хочешь сказать, что явилась сюда, дабы заключить со мной союз? И я должен этому верить? Совсем недавно ты предлагала Эравану своих паучих, готовых поселить в себе его принцесс.
Ему сейчас не хотелось думать о том, какие ужасы способны творить валгские принцессы и почему Эраван до сих пор не отправил их в Террасен.
– Это маленькая жертва с моей стороны, чтобы завоевать его доверие.
Дамарис оставался теплым.
– Мы с тобой не так уж сильно отличаемся. А мне, благодаря твоей дорогой подруге, нечего терять.
Правда, правда, правда.
Вот и вход, который он искал.
Разум Дорина по-прежнему окружала стена льда. Его магия оценивала противницу. Дорин убрал руку с эфеса, показывая Маэве, что его недоверие начало таять.
– Аэлина искусно умеет рушить чужие королевства ради защиты своего, – сказал он.
– И позволять другим платить ее долги.
Дорин успокоился, но только внешне. Его магия продолжала стоять на страже, следя за поползновениями темной магии Маэвы. Та не оставляла попыток проникнуть за воздвигнутую Дорином преграду.
– Не за этим ли ты явился сюда? – спросила Маэва. – Принести себя в жертву, чтобы Аэлина осталась жива и невредима? – Бывшая королева щелкнула языком. – Чудовищная и совершенно напрасная жертва со стороны вас обоих – платить за глупость Элианы.
– Согласен.
Маэва говорила правду.
– Хочешь, расскажу тебе, о чем мне поведала Аэлина в те моменты, когда я могла проникнуть в ее сознание?
Дорин не решался прикасаться к эфесу Дамариса.
– Ты поработила ее и, словно воровка, забралась в ее сознание, – сердито ответил он. – Ничего не хочу слышать!
Маэва качнула головой, перебрасывая волосы за спину. Гневные слова Дорина не нарушили ее невозмутимости.
– Аэлина радовалась, что эта участь выпала тебе. Скажу тебе больше: она надеялась, что вернется слишком поздно и ты принесешь себя в жертву, избавив ее от ужасного выбора.
– Я не осуждаю Аэлину. У нее есть истинная пара и королевство.
Резкость слов Дорина не была наигранной.
– Не осуждаешь? А разве тебе не надо заботиться о своем королевстве, не менее могущественном и славном, чем Террасен?
Дорин не ответил.
– Уже месяц, как Аэлина на свободе, – добавила Маэва. – Но разыскивать тебя не пыталась.
– Эрилея велика.
– Если бы Аэлина захотела, – Маэва ухмыльнулась, – она бы тебя нашла. Однако она предпочла отправиться в Аньель.
Дорин знал, чтó за игру ведет Маэва, и намеренно чуть ослабил магическую защиту. Показал вход. Магия Маэвы тут же устремилась туда, стремясь отыскать щелочку. Но едва она пересекла порог, Дорин скрипнул зубами и вновь выбросил Маэву из своего разума, воздвигнув ледяную стену.
– Если ты стремишься к союзу со мной, твой способ показать эти стремления никуда не годится.
– Неужто поставишь мне в вину эти попытки? – тихо засмеялась Маэва.
Дорин не ответил. Он долго и пристально смотрел на бывшую фэйскую королеву, делая вид, будто напряженно размышляет. Когда-то его обучали искусству придворных интриг, и прежде всего – умению сохранять на лице учтивую непроницаемую маску. Давние уроки пригодились.
– Думаешь, я так легко соглашусь предать своих друзей?
– Какое же это предательство? – удивилась Маэва. – Чем плохо искать иной способ, который спасет вас с Аэлиной от самопожертвования? Я пыталась втолковать это ей, делала все возможное, только бы уберечь ее от участи жертвы бесчувственным богам.
– Эти боги – могущественные существа.
– Тогда где они сейчас со своим могуществом?
Маэва обвела комнату рукой, махнула в сторону окна, подразумевая крепость. Ответом ей было молчание.
– Они боятся. Меня. Эравана. Ключей. – Маэва в очередной раз по-змеиному улыбнулась. – Они и тебя боятся. Тебя и Аэлину-Огненосицу. Вашего могущества хватит, чтобы отправить их восвояси или в преисподнюю.
Дорин молчал. Слова Маэвы не казались ему таким уж преувеличением.
– Так почему бы не взбунтоваться против них? Почему вы должны покоряться их прихотям? Тебе они хоть чем-то помогли?
Перед мысленным взором Дорина мелькнуло страдальческое лицо Сорши.
– Никаким иным способом с богами не разделаешься, – сказал наконец Дорин.
– Ключи могли бы помочь окончить эту давнюю глупость.
Не возвращать Ключи Вратам Вэрда, а воспользоваться их силой.
– Возможности Ключей безграничны, – продолжала Маэва. – Ключи способны уничтожить Эравана, вернуть богов в их мир, раз они по нему так стосковались. Более того, с помощью Ключей Вэрда можно открыть дверь в мир упокоения.
К женщине, которую он непременно бы там встретил.
Темная, хищная сила, пытавшаяся проникнуть в разум Дорина, вернулась к хозяйке.
Аэлина однажды открыла дверь в тот мир, когда ей понадобилось увидеть Нехемию. Встречи с Гавином и Кальтэной лишь подтверждали такую возможность.
– А если бы ты заключила союз не только со мной, но и со всем Адарланом? – спросил Дорин.
Маэва молчала – не то была удивлена предложением, не то разыгрывала удивление.
– Союз для решения более внушительных задач, нежели поиск Ключа, – рассуждал вслух Дорин. – Тебя лишили королевства, но ты жаждешь обрести другое. Так почему бы тебе не отдать свои способности на службу Адарлану и мне? И твои паучихи сражались бы на нашей стороне.