Рован обтер лицо рукавом камзола.
– Зачем ты мне это рассказываешь? – повторил он.
Фенрис выпрямился. И он тоже вытирался рукавом.
– Затем, чтобы ты перестал раздумывать о случившемся. Сегодня тебе и так хватит забот.
Рован молча пошел туда, где их ждал скудный завтрак. Фенрис шагал рядом.
– Не мешай ей. Когда она будет готова, сама придет.
– Она – моя истинная пара, – прорычал Рован. – Думаешь, я этого не знаю?
И вообще, почему Фенрис сует нос в их дела?
– Когда тебе что-то нужно, ты бываешь жестоким, – усмехнулся Фенрис, поднимая руки.
– Я бы никогда не заставил Аэлину рассказывать мне что-либо, пока она не почувствует готовность.
Так повелось у них с самого начала. Каждый рассказывал о себе, когда чувствовал готовность и хотел рассказать. Рован полюбил Аэлину отчасти и за это.
Ему вспомнилась другая крепость – Страж Тумана. Их дни с Аэлиной, когда он открывался перед нею, рассказывая о себе такое, о чем прежде молчал. Более того, Рован тогда впервые ощутил потребность рассказать ей, пусть и обрывочно, как он жил до их встречи. И Аэлина искренне хотела все это услышать. Все его рассказы.
Аэлину и Элиду они нашли в комнате, наспех превращенной в столовую. Обе сидели с мрачными лицами, жуя хлеб, сыр и сушеные фрукты. Где сейчас были Гарель и Лоркан, оставалось только гадать.
Рован подошел к Аэлине, поцеловал в шею. В то место, где виднелись новые знаки ее принадлежности.
Аэлина что-то промычала и отломила от своего куска хлеба. Хлеб был добротным и довольно свежим.
– Я ведь вышел из комнаты совсем недавно. Едва успел умыться. А ты уже здесь, за столом. Почему меня это не удивляет? – спросил Рован, снова поцеловав ее шею.
Элида прыснула со смеху и тут же уткнулась в свою тарелку. Аэлина молча пихнула мужа локтем.
Завтрак не затянулся. Из столовой все четверо прошли во внутренний двор, где был фонтан, и наполнили водой походные кожаные фляги. Оставалось найти себе подходящие доспехи. На верхних этажах с амуницией было туго. Полагая, что арсенал может находиться внизу, они спускались все ниже и ниже, пока не очутились перед закрытой дверью.
– Мы здесь все же гости, хоть и явились без приглашения, – сказала Аэлина, поглядывая на замок. – Не сочтут ли нас бесцеремонными?
Рован молча раскрошил замок струей магического ветра.
– Теперь похоже, что дверь открыли до нас, а мы просто зашли… из любопытства, – невозмутимо произнес он.
Аэлина лукаво на него посмотрела. Фенрис вынул из настенной скобы факел и толкнул дверь.
– Вот мы и узнали, почему крепость находится в столь дерьмовом состоянии, – сказала Аэлина, оглядывая хранилище. – Отец Шаола прячет здесь все золото и разные забавные вещицы.
Представления Аэлины и Рована о «забавных вещицах» совпадали. К ним относились доспехи, мечи, копья и старинные булавы.
– Неужели отец Шаола не мог раздать оружие? – удивлялась Элида при виде стоек с мечами и кинжалами.
– Не мог. Это фамильное наследие, – пояснил Фенрис. Подойдя к одной стойке, он снял меч, присматриваясь к эфесу. – Оружие древнее, но в прекрасном состоянии. Просто на удивление. – Фенрис вытащил меч из ножен и повернулся к Ровану. – Его делали астерионские оружейники.
– Другая эпоха, – отозвался Рован. – Тогда умели делать нестареющее оружие. И фэйцев тогда не боялись так, как сейчас.
– Неужели мы просто возьмем и ни у кого не спросим разрешения? – засомневалась Элида. – Даже у Шаола?
Аэлину такие вопросы не мучили.
– Давайте считать себя наемниками. А наемникам полагается жалованье.
Она подняла круглый золотой щит, кромку которого украшал изящный волнообразный узор. Судя по мастерству изготовления, щит тоже был астерионским. Вероятно, делали его для тогдашнего правителя Аньеля. Может, тогда предок Шаола назывался правителем Серебряного озера.
– Мы возьмем оружие и доспехи в качестве платы за сегодняшнее сражение, избавив господина Эстфола-старшего от необходимости спускаться сюда.
«Как же я люблю ее за эту дерзость», – подумал Рован.
– Я обещаю молчать. Смотри ты не проговорись, – подмигнул Элиде Фенрис.
– Ладно уж. Забирайте свое… жалованье, – отмахнулась покрасневшая Элида.
Рован с Фенрисом так и сделали. Они нашли себе подходящие доспехи. Целиком облачаться в металл не стали, чтобы не сковывать движения в бою. Ограничились нагрудниками, наручами и поножами. Рован заканчивал прикреплять их к ногам, когда Фенрис вспомнил про Гареля и Лоркана.
– Нужно взять что-то и для них.
Рован пополнил запас кинжалов и ножей, затем стал подбирать части доспехов, годные для Лоркана. Фенрис позаботился о Гареле.
– Вы должны дорого запросить за свои услуги, – пробормотала Элида, которая на всякий случай тоже привесила к поясу несколько кинжалов.
– Надо же как-то оплачивать мои изысканные запросы, – лениво произнесла Аэлина, вертя в руках кинжал.
Она еще не выбрала себе доспехов и, когда Рован вопросительно на нее посмотрел, сказала:
– Поднимайтесь наверх и разыщите Гареля с Лорканом. Я скоро к вам присоединюсь.
Лицо террасенской королевы было непроницаемым. Возможно, перед сражением ей хотелось побыть одной. Когда Рован попытался что-то прочитать в ее глазах, Аэлина повернулась к щиту и сделала вид, что рассматривает затейливый узор.
Рован с Фенрисом молча пошли наверх. Элида помогала им тащить украденную амуницию. Их никто не остановил. Солдатам было не до расспросов. Небо светлело, и защитники торопились занять позиции на стенах.
Рован и Фенрис не стали подниматься выше, выбрав место возле ворот. Если моратская армия окажется в отчаянном положении, не исключены попытки протаранить ворота.
Этажом выше замер Шаол, восседающий на своей потрясающей черной лошади. Из ноздрей Фараши густо валил пар. Рован приветственно махнул. Шаол махнул в ответ и продолжал наблюдение за вражеской армией.
Вскоре войска хаганата начнут первый маневр, что заставит силы Мората тронуться с места.
– Всегда забываю, до чего тягостна эта часть сражения, – пробормотал Фенрис. – Ожидание, пока начнется заваруха.
Рован что-то пробурчал в знак согласия.
К ним неслышно подобрался Гарель. За ним, словно черная буря, двигался Лоркан. Рован протянул Лоркану доспехи:
– Господин Эстфол-старший любезно нам одолжил.
«Будет тебе врать», – говорил ответный взгляд Лоркана. Вслух он ничего не сказал, быстро облачаясь в доспехи. Гарель последовал его примеру. Возможно, Шаол или кто-то из солдат узнали фамильные доспехи Эстфолов, но никаких замечаний и возражений не последовало.
Серые небеса продолжали светлеть. Похоже, готовность армии хаганата стала для сил Мората неожиданностью. Пронзительный крик рукка заменил сигнал трубы. Армия хаганата двинулась в наступление.
Пехота шла стройными рядами, с копьями наперевес и плотно сомкнутыми щитами. Пехотинцев с обеих сторон окружали дарганские конники – природная стихия, способная гнать моратцев туда, куда пожелает. А в воздухе руккины готовили луки и выбирали цели.
– Приготовиться! – скомандовал защитникам крепости Шаол.
Лязгнули доспехи. Солдаты зашевелились. Ровану захотелось зажать нос от густого запаха их страха.
Сегодняшнее сражение все решит, укрепив надежду на победу или разметав ее в клочья.
А к крепости приближались две моратские осадные башни. Прямо к стене. Вчера, пролетая над вражескими позициями, Рован видел эти башни. Они находились гораздо дальше от крепости. Похоже, в стане врага тоже не все спали.
Руккины оставались в пределах своей армии, тесня отряды Мората к крепости, чтобы затем начать уничтожать вражеских солдат поодиночке.
– Еще несколько минут – и первая башня окажется возле стены, – заметил Гарель.
Рован обшарил глазами пандусы и парапеты. Везде – аньельские солдаты. Аэлина не появлялась.
– Пусть кто-нибудь скажет ей, чтобы кончала прихорашиваться и шла сюда, – пробормотал Лоркан.
Рован предостерегающе зарычал.
Лязг доспехов и щитов сплетался в знакомую песню войны. Моратские пехотинцы, держа копья наготове, приближались к стенам крепости. На другом конце их армии готовились отразить наступление войск хаганата.
Где-то в середине рядов хаганатской пехоты пропел рожок. В противника полетели стрелы. Вражеские солдаты возле стен крепости даже не обернулись, равнодушные к судьбе их тыла.
– Лестницы, – прошептал Фенрис, кивнув на странную рябь во вражеских рядах.
Моратские солдаты расступались, освобождая путь для тяжелых железных осадных лестниц.
– Сегодня они не пожалеют сил для осады, – подхватил Лоркан; оба старались говорить так, чтобы окружающие солдаты не слышали. – Попытаются вломиться в крепость раньше, чем войска хаганата вломятся в их задницу.
– Лучникам приготовиться! – звонко выкрикнул Шаол.
На парапетах и пандусах заскрипело дерево натягиваемых луков. Фенрис тоже снял с плеча лук и приладил стрелу.
Лук Рована пока оставался за спиной. Колчан был полон. Гарель и Лоркан не спешили. К чему расходовать стрелы на горстку солдат, когда могут обозначиться цели поважнее?
Фенрис тоже не стал бы этого делать, но кто-то должен своим примером поднять боевой дух защитников крепости. И Фенрис, столь же меткий стрелок, как и Рован, взял эту миссию на себя.
Рован посмотрел, куда нацелена стрела Фенриса. Белый волк метил в одного из солдат, несших лестницу.
– Сделай это поярче, – попросил он.
– Будет меня учить! – огрызнулся Фенрис.
Наконечник его стрелы двигался вместе с вражеским солдатом. Фенрис ждал приказа Шаола.
Если Аэлина в ближайшее время не покажется, придется идти за ней. И чего она замешкалась в этом фамильном арсенале Эстфолов?
Лоркан обнажил свой старинный меч. Рован помнил, как этим мечом Лоркан косил вражеских солдат в далеких королевствах. Войны там длились гораздо дольше этой.
– Когда башня окажется у самой стены, моратцы попрут к воротам, – сказал Лоркан.