431. Таким образом, князья собрались, чтобы коллективно осудить конфликты внутри своей династии. Однако более попыток коллективного законотворчества не предпринималось. На деле княжеский съезд показал растущее различие в управлении удельными княжествами и локальными ветвями династии, и различия эти увеличивались по мере увеличения количества ветвей. В этом Владимировичи/Рюриковичи не соответствуют традиционным представлениям о европейском правителе, поскольку они редко выступают в роли судей, больше полагаясь на обычное право и вергельд (виру), которые поддерживали порядок без вмешательства князя. Однако они все равно похожи на других правителей, особенно на ирландских, которые, из-за своей многочисленности, часто вынуждены были договариваться друг с другом, чтобы эффективнее управлять страной совместно и разделять властные полномочия432. Это снова ставит под сомнение традиционный образ правителя и предполагает дальнейшее изучение и переосмысление законодательных функций королевской власти в средневековой Европе.
Еще одна функция князя, которая объединяет его с другими правителями, – это сбор налогов или дани. В раннюю эпоху нерегулярный и неупорядоченный сбор дани на Руси привел к гибели от рук древлян князя Игоря в 945 г., результатом чего стала не только история о мести его жены, но также осознание необходимости создать упорядоченную систему сбора дани (и не более) (ПВЛ под г. 945). В дальнейшем русские правители также собирали дань с подвластных территорий, поэтому они заботились о том, чтобы установить четкие границы этих территорий и защищать их от других князей. Нужно, однако, отметить, что есть свидетельства, что князья отправляли часть своих налоговых сборов киевскому князю. Например, Ярослав (еще до того, как он стал Мудрым) решил отказаться от этой практики в 1014 г., что практически привело к войне с его отцом Владимиром (ПВЛ под г. 1014). Это дает нам еще одно основание для категоризации княжеской иерархии Руси, хотя свидетельства того времени достаточно скудны. Разделение зон сбора налогов или дани отражало территориальное деление князей. Князь мог собирать дань/налоги с города и прилегающей к нему территории, которой он управлял. Когда границы нарушались, а случалось это часто, направлялся протест (обычно князю Киева) и/или разгорался конфликт433. Князья Руси собирались для разграничения зон сбора дани для минимизации таких конфликтов, как это было в 1146 г., когда решался вопрос о взимании дани в северо-восточных землях вдоль Волги (Ипатьевская летопись, 1146). Саймон Франклин отмечает важность этих событий в создании русского государства: «Организация и охрана торговых путей и зон сбора дани внесла вклад в консолидацию и рост государства под управлением князей»434. И то же самое можно сказать и о других европейских государствах, хотя и в немного других терминах. В Скандинавии435, а также в Германии при Оттонидах и Салической династии436 дань взималась с подчиненных племен и народов. Однако в историографии о налогах часто пишут не так, как позволяют судить скудные источники по истории Руси437. Это может создать иллюзию различий в реализации, хотя на деле это вытекает из различий в источниках. Аналогично существовали другие обязанности в пользу правителя, например обязанность предоставлять размещение путешествующему по своим владениям правителю. Это известно на примере Германии Оттонидов и Салической династии438, но также и в других частях Европы439. К сожалению, хотя мы и знаем, что русские князья периодически путешествовали по своим владениям, как это показал Джон Бернхардт440, не сохранилось источников, в которых можно было бы найти предписание предоставлять размещение князю в ходе поездок. И хотя у нас есть определенные трудности с источниковой базой по истории Руси, мы все же имеем свидетельства, что русские князья занимались сбором налогов/дани, а это одна из важнейших функций правителей древности и Средневековья.
Эта глава не просто раскрывает основные функции князя, но также указывает на их сходства с функциями правителей остальной Европы, в особенности Германии, а также Польши, Венгрии и Ирландии. На примерах мы рассмотрели, когда князь Киева мог действовать самостоятельно, а когда правители всех княжеств действовали совместно. Во многом это зависело от возникающей угрозы или какого-либо сложного периода русской истории, однако отличить князя Киева от других князей в XI–XII вв. невозможно. Каждый князь имел некоторые, а то и все функции правителя, особенно в военной сфере и в области сбора дани/налогов, а часто и в области законотворчества.
Осуществление князьями этих функций как по отдельности, так и в совокупности делает еще более затруднительным, если вообще возможным, различение их на основе титулатуры и дает нам лучшее понимание создания средневековых титулов и их использования людьми того времени.
Глава 6Средневековая титулатура и Русь
В XI–XII вв. Русь была частью средневекового европейского мира. Это важно помнить, когда мы говорим о природе титула «князь», поскольку мы можем провести параллели со средневековыми источниками на разных языках, которые были созданы как раз в рассматриваемый нами период. Это поможет нам лучше понять суть рассматриваемого нами титула, а также подобрать правильный вариант перевода. В этой главе будут рассмотрены источники, написанные на латыни и средненижненемецком языке, а также из Скандинавии, Византии, Руси. Цель этого изучения в том, чтобы увидеть, как современники титуловали правителей Руси, а также в более точном понимании средневековой титулатуры.
Латинские источники (и один средненижненемецкий). Русь постоянно упоминается в латиноязычных источниках, а ее правитель практически всегда именуется rex. Например, Ламберт Херсфельдский под 1075 г. пишет о Ruzenorum Rex, а в Annales Augustani сообщается о дочерях правителя – «Rutenorum regis filiam»441. Среди других, более значимых сообщений, можно назвать Титмара Мерзебургского, который постоянно называет правителя Руси rex, даже когда называет Владимира «for-nicatur immensus»442. Саксонский анналист пишет о «regi de Ruzia»443. Один из редких латиноязычных источников, в котором правитель Руси не назван rex, – это работа Бруно Кверфуртского, который в начале XI в. побывал на Руси с прозелитическими целями. Бруно встречался с князем Владимиром и считал его хорошим христианином, но называет всего лишь «senior Ruzorum»444. Почему – сказать сложно, однако надо отметить, что титул senior Бруно использовал повсеместно, в том числе для Болеслава Польского, правителя шведов, а также для преемника императора Оттона III Генриха II (ум. в 1024 г.). Для Бруно главной темой была христианизация язычников, а не титулатура, поэтому термин «вождь»/«лидер» (или «суверен»/«монарх» в переводе Соловьева445), который он использует, кажется вполне приемлемым, особенно если учесть, что правитель Руси и здесь упоминается на равных с другими правителями средневекового мира, которые также были известны как короли.
Сложная внутренняя структура Руси отмечена аббатом Вильгельмом, который в XII в. пытался создать генеалогию для разрешения брачного спора с королем Франции. В ней он постоянно обращается к Руси, поскольку представительницы русской правящей династии выходили замуж как за датских, так и за французских королей446. Показательна следующая его фраза о Руси: «nam plures ibi reges sunt» («ибо там много королей»)447. Вильгельм был прав: как было показано, на Руси было много reges, и единственный вопрос, который возникает, – как правильно перевести то, что было очевидно для Вильгельма. Возможно, не такое ясное сообщение, как у Вильгельма, но куда более интригующее приводит Сигеберт из Жамблу, когда пишет об узурпации киевского стола Святославом Ярославичем, который изгнал своего старшего брата Изяслава в 1070-х гг. Сигеберт пишет об изгнании Изяслава, о его бегстве ко двору императора Генриха IV, а также о его просьбе о помощи в возвращении престола. Однако наиболее интересна следующая фраза Сигеберта: «alter eorum a consortio regni pulsus»448, которая означает, что на Руси существовало «братство правителей». Таким образом, это свидетельство совпадает с сообщением аббата Вильгельма и признает наличие на Руси нескольких правителей с титулом rex. Такая ситуация, как мы уже показали, не была чем-то необычным, но это дополнительное свидетельство помогает нам осознать то, как понимали те события их современники. Оно также означает, что писавшие в то время были знакомы с внутренней ситуацией на Руси, а не просто применяли знакомые им термины к незнакомым реалиям449.
Генрих Ливонский, писавший в следующем столетии, дает детальное описание взаимоотношений правителей различных русских городов с ливонскими крестоносцами. И хотя Генрих не питал любви к русским, главные персонажи его хроники постоянно взаимодействуют с Русью и ее правителями, которые всегда имеют титул rex, говорит ли автор о Пскове, Новгороде или других князьях450. Папа Иннокентий IV (ум. в 1254 г.) в своем письме также называет правителя Новгорода Александра Невского (ум. в 1263 г.) rex. Однако в другом письме папа называет Александра dux Суздаля, используя другой титул для нового места правления Александра451. Как будет показано ниже, у папы были на выбор несколько титулов средневековых правителей. Почему же в одном случае он использовал rex, а в другом – dux? На особенности взаимодействия между папством и Александром Невским оказывали влияние монголы, балтийские крестовые походы и брат Александра. Все это лежит за пределами нашего исследования, но использование Иннокентием IV обоих титулов показывает, что папы и, возможно, другие использовали титулы осторожно, и мы должны соответствующим образом оценить это для лучшего понимания средневековой власти.