Постепенно и другим жрицам удалось перерезать мечом ленту. Валькириями провозгласили Рослину, Дирдру, Ананку. После них – Илану и Лорелею.
Все, что Кассиан и Азриель направляли против них, они принимали и возвращали обратно.
И каждый вечер Неста упражнялась на ступенях большой лестницы Дома, спускаясь все ниже и ниже. Одолеть все десять тысяч ступеней, как тогда, в день памятной ссоры с Амреной, она так и не могла, но не оставляла усилий.
Прежде ею двигали воспоминания и слова, звучавшие внутри. Сейчас ею управляло неотступное намерение.
Ровно через два месяца после появления полосы препятствий Неста, Гвин и Эмери одолели ее целиком. Увы, другие жрицы этого не видели. Клото велела им участвовать в какой-то важной церемонии, и потому единственными зрителями были Кассиан и Азриель. От участия в церемонии освободили только Гвин.
Она первой достигла конечной точки: запыхавшаяся, со следами крови от царапин. Но послушница улыбалась во весь рот, а ее зеленовато-голубые глаза сверкали, как морская гладь, залитая солнцем.
– Что скажешь? – Она протянула Азриелю руку с содранной кожей и несколькими синяками.
– Вы уже получили свой приз, – спокойно ответил Азриель. – Вы прошли отборочные испытания для участия в Кровавом ритуале. Поздравляю.
Гвин буравила его глазами. Неста и Эмери остановились, недоумевая.
– Так ты поэтому их пригласил?
Неста не понимала, о ком говорит послушница, пока не подняла голову и не увидела на самом краю площадки насупленного полководца Девлона и другого иллирианца. Оба смотрели на них и хмурились.
Вот она, причина, по которой остальных жриц сегодня не пустили на площадку.
– У меня было такое ощущение, что сегодня у вас получится, – шепнул Несте Кассиан.
Казалось, Девлон вот-вот взорвется. Его лицо побагровело от гнева, но, взглянув на Кассиана, полководец сдержанно кивнул.
– Вы велели жрицам не приходить на площадку? – спросила Неста у Кассиана и Азриеля.
– Мы сообщили Клото, что сегодня здесь могут появиться посторонние зрители, – ответил Азриель.
Он смотрел на Девлона ледяными, обещавшими смерть глазами. Тот отвел взгляд от Певца теней и что-то шепнул своему приспешнику. Оба молча взмыли в воздух и полетели на восток, в Иллирию. Дождавшись, пока они скроются из виду, Азриель продолжил:
– Клото никому не запрещала. Просто уведомила жриц, и они предпочли заполнить это время другими занятиями.
– А тебе, значит, сообщили, что у нас сегодня будут зрители? – спросила у Гвин Неста.
– Кассиан с Азриелем лишь сказали, что здесь появятся посторонние мужчины. Но причины не назвали. Я и подумать не могла, что мы проходили отборочные испытания.
Ее глаза вспыхнули еще ярче на чумазом лице.
Однако Эмери такое известие заставило побледнеть.
– Но это не значит, что мы должны участвовать в Кровавом ритуале?
– Только если захотите, – заверил ее Кассиан.
Неста знала: из всех женщин лишь Эмери по-настоящему понимала ужасы Кровавого ритуала.
– Но мы хотели, чтобы Девлон и все, кому он расскажет, поняли: по уровню выучки вы ничем не уступаете любому иллирианскому отряду. Это единственная причина, почему я их позвал. Провозглашение валькирией для них – пустой звук. Вы не нуждаетесь в их одобрении, но… – Кассиан снова посмотрел на Эмери. – Я хотел, чтобы они видели, чего вы добились. И хотя у валькирий не существовало подобия Кровавого ритуала, по выучке вы не уступаете ни одному иллирианскому воину.
– У них такие же полосы препятствий? – спросила Гвин.
– Несколько иные, – ответил Азриель. – В каждом столетии были свои отборочные испытания.
– Вы сейчас почти готовые иллирианские воительницы… – улыбнулся Кассиан. – Не считая участия в Кровавом ритуале.
Стало тихо. Затем Неста вытерла кровь, капавшую из уголка расцарапанного рта, и сказала:
– Я все же предпочту быть валькирией.
Подруги ее поддержали.
– Да помогут нам боги, – засмеялся Кассиан.
61
Осталось последнее испытание.
Его дал Несте не Кассиан. Оно не входило в число обязательных иллирианских или валькирианских испытаний. Это испытание Неста установила себе сама.
Она решила, что сегодня – вполне подходящий день, чтобы заставить себя преодолеть последние сотни ступенек большой лестницы.
Она спускалась все ниже, и ниже, и ниже.
Круг за кругом, круг за кругом.
Они разрезали мечом валькирианскую ленту и прошли отборочные испытания для Кровавого ритуала. Но занятия продолжались. Оставалось еще много неизученного. Неста с наслаждением занималась вместе с подругами и остальными жрицами.
Вместе с Кассианом.
Теперь они попеременно спали в комнатах друг друга, выбирая ту, что ближе, для их любовного слияния. Или совокупления. Неста поняла, что два этих внешне похожих действа различаются. Любовные слияния обычно происходили поздно ночью или рано утром, когда Кассиан был еще ленив, а потому входил в нее неторопливо и все время улыбался. Совокупления случались во время второго завтрака или в другое время дня: у стены, на столе или у Кассиана на коленях, когда она гарцевала на его члене и не могла насытиться. Иногда все начиналось как совокупление, но превращалось во что-то нежное и чувственное, что она называла любовным слиянием. А иногда любовное слияние вдруг становилось неистовым совокуплением. Неста никогда не знала, какой будет ее очередная близость с Кассианом. Отчасти этим и объяснялась ее ненасытность.
Она прошла сто ступенек. Двести. Тысячу.
Голова ее была ясной. Ничего, кроме целеустремленности и сосредоточенности. Каждое утро она просыпалась, радуясь, что живет. Ей не терпелось снова встретиться с миром и посмотреть, какие чудеса он приготовил для нее. Каждый вечер она ходила на службы, где выучила большинство песен, и теперь пела их вместе со жрицами, и ее голос дополнял звонкий голос Гвин. Если ей хотелось музыки в течение дня, она доставала подарок Кассиана и наслаждалась чудесными танцами.
Музыка звучала и в ее сердце. Песня, сложенная голосом Кассиана, смехом Гвин и Эмери, а также ее собственным дыханием, пока она спускалась по винтовой лестнице.
Две тысячи ступенек. Три тысячи.
Ноги Несты не шли, а летели. Невзирая на гул в мышцах, она ни разу не споткнулась.
Она приветствовала это жжение в мышцах, утомление и телесную боль. Она не позволяла им поглотить ее. Как волны, они накрывали ее и уходили. Или проходили сквозь нее. Неста не позволяла им становиться препятствием на пути.
Она была скалой, о которую разбивались эти волны. С каждым шагом, с каждым вдохом и выдохом ум ее обретал покой. Она перешла на следующую стадию упражнений: от спокойного сидения в тишине к покою в движении и действиях. К искусству успокаивать и сосредотачивать ум посреди хаоса.
Четыре тысячи ступенек. Пять тысяч. Шесть тысяч. Успокоение ума стало легким, как дыхание.
Больше никто и никогда не будет помыкать ею. Она – хозяйка своей судьбы.
Семь тысяч. Восемь. Девять.
Каждый день она менялась, превращаясь в новую себя…
Возможно, она даже понравится себе.
Ступеньки исчезли. Перед нею была только дверь.
Неста качнулась. Ее тело думало, что спуск не окончен и надо идти дальше круг за кругом, однако пальцы уже сжимали дверную ручку. Легкий поворот, и она вышла в сумерки города.
Огни вокруг были притушены, но повсюду слышались веселые голоса. Никто бы не помешал ей сейчас выйти в город, найти питейное заведение и бездумно напиться. Никто бы силой не вытащил ее оттуда. Она прошла всю лестницу. Перед нею простиралась свободная жизнь.
Но Неста смотрела вверх. В направлении Дома, где через час начнется празднество Звездопада. Там будет главный мужчина ее жизни, убеждавший ее непременно прийти.
Она смотрела на город: прекрасный, полный жизни. Но настоящая жизнь ожидала ее наверху. Подъем будет тяжелым и безостановочным, но наверху… ее ждет Кассиан. Как ждал все эти годы.
Неста улыбнулась и начала подъем.
Когда она вернулась, на площадке стоял Кассиан, принаряженный по случаю праздника.
Он был настолько элегантен, что, если бы не нехватка воздуха после подъема, у нее перехватило бы дыхание.
Еще пять шагов, и ее руки обвили его шею. Их губы соединились.
Неста целовала его. Кассиан раскрылся перед нею. Они разговаривали без слов. Он обнимал ее так крепко, что их сердца звучали в унисон.
Когда Неста отодвинулась, бездыханная от поцелуя и всего, что наполняло ее сердце, Кассиан лишь улыбнулся.
– Празднество уже началось. – Он поцеловал ее в лоб и отошел. – Но только набирает обороты.
Сверху слышались музыка и смех.
Кассиан протянул руку. Неста молча протянула свою, позволив повести себя по коридору. Когда они дошли до внутренней лестницы и Неста взглянула на ступени, ведущие вверх, у нее подкосились ноги. Тогда Кассиан подхватил ее на руки и понес. Она уткнулась ему в грудь, закрыла глаза, наслаждаясь биением его сердца. Весь мир был песней, а эти удары сердца задавали главный ритм.
Дул легкий ветер, доносящий звуки музыки, звон бокалов и шелест одежд. Кассиан осторожно опустил ее на пол. Неста открыла глаза.
Над головой плыли звезды. Тысячи звезд. Неста почти не помнила прошлогодний Звездопад. Тогда она была слишком пьяна, и для нее праздничный вечер не отличался от прочих.
Но сегодня, в этой вышине…
Она не стеснялась, что явилась на праздник вся в поту, в кожаных доспехах, когда вокруг – толпа принаряженных, сверкающих драгоценностями гостей. Она выбралась на веранду Дома и смотрела только на звезды, гроздьями висевшие на небесном куполе. Звезды летели к земле; некоторые пролетали так близко, что задевали камни стен, оставляя за собой сверкающую пыль.
Где-то на задворках сознания она ощущала присутствие Кассиана, Мор и Азриеля, стоявших поблизости. Здесь же находились Фейра, Риз, Ласэн, Элайна, Вариан и Хелион. Чуть поодаль мелькнули лица Каллиана и Виваны. Последняя, как и Фейра, прибыла на праздник с заметным животом, сияя радостью и силой. Неста приветственно улыбнулась им и тут же забыла, поскольку главными гостьями празднества были звезды. Звезды…