Когда огонь по-настоящему разгорелся, Неста улеглась рядом с Эмери, обняла подругу за шею и прижалась к ней всем телом. Они обе замерзли, но от огня шло тепло, а просторная одежда убитого иллирианца заслоняла их от холодного дыхания реки.
Неста так торопилась развести огонь, что не подумала об укрытии. Окажись кто-то рядом, их бы убили, не раздумывая.
Неста чувствовала, как постепенно согревается тело Эмери. Дыхание подруги стало ровнее. У нее самой перестали стучать зубы.
Скоро стемнеет. А из темноты могут появиться…
Несте вспомнились рассказы Кассиана о чудовищах, бродящих в здешних лесах. Сглотнув, она еще крепче обняла Эмери. Потом взглянула на свою руку. Амулет слабо светился, указывая на юг. Направление, единственный лучик надежды. Что случилось с Гвин? Неужели послушница снова переживает ужасные кошмары своего прошлого? Может, она…
Неста сосредоточилась на дыхании. Успокоила ум.
Она переживет эту ночь. Поможет Эмери. Затем они найдут Гвин.
Бродя с Кассианом вдоль реки, Неста узнала, что вода часто выдалбливает на берегу пещеры. Но для поиска ближайшей пещеры ей придется оставить Эмери одну…
Неста посмотрела на заходящее солнце, затем вынырнула из-под одежды. Она прикрыла Эмери листьями и тонкими ветками, подбросила полено в огонь и облачилась в куртку убитого иллирианца.
Потом надела сапоги, не обращая внимания на возражения стертых, покрытых мозолями ног. Обошла вокруг костра, прислушиваясь, нет ли поблизости зверей и иллирианцев. Неста внимательно осматривала каждую скалу и расщелину.
Ничего.
Небо темнело. Где-то поблизости наверняка есть пещеры. Куда они подевались? Где…
– Вход здесь.
Неста резко обернулась, успев выхватить нож. В десяти футах от нее стоял иллирианский воин. Как он сумел неслышно подкрасться? Как вообще уцелел после такой раны, располосовавшей ему щеку?
Парень, конечно же, заметил ее раны, наготу под курткой, голые ноги, обутые в чужие сапоги. И нож в руке.
Однако в карих глазах иллирианца не было ни похоти, ни ненависти.
– Вот пещера. – Он опасливо указал на то, что Неста по ошибке приняла за валун, покрытый листьями. – Довольно большая. Там можно укрыться.
Неста выпрямилась. Ее глаза светились холодной жестокостью. Пусть видит.
– Когда стемнеет, ты не продержишься на земле и часа, – сказал парень. Его приятное мальчишеское лицо оставалось бесстрастным. – А раз ты до сих пор не влезла на дерево, я склонен думать, что ты не одна и твой спутник ранен.
Неста не отвечала.
Иллирианец поднял руки. Он был безоружен. Никаких пятен крови, не считая той, что текла из раненой щеки.
– Меня выбросили на западной поляне. – Там же, где ее. – В ущелье я наткнулся на труп. Это ведь ты расправилась с Навусом? Он лежал там голый. А на тебе – мужские доспехи. Ножом, что в твоей руке, ты пронзила ему горло. Ты, случаем, не знаешь, кто разбросал здесь оружие?
Неста продолжала хранить молчание. Вокруг становилось все темнее.
Не дождавшись ее ответа, парень пожал плечами и продолжал:
– Я решил идти на север. По той тропе к Рамиелю ходят реже, чем по другим. Я хочу добраться к подножию и, если повезет, обойтись вообще без стычек. Я не собираюсь драться с тобой. Но ночь я проведу в этой пещере. И тебе советую не испытывать судьбу. Бери своего раненого спутника и забирайтесь в пещеру.
– Чтобы потом, когда усну, убить меня и завладеть моим оружием?
Карие глаза иллирианца сверкнули.
– Я знаю, кто ты, и не настолько глуп, чтобы идти против тебя.
– Это же Кровавый ритуал. Тебе простится.
– Фейра – Разрушительница Заклятия – не простила бы мне убийство ее старшей сестры.
– Значит, ты не посягаешь на меня из страха перед нею?
– Какая разница? Я клянусь самому Эналию не трогать тебя и того, кто с тобой. Соглашайся или поступай как знаешь.
– Значит, не убивать нас и не причинять нам иного вреда. И не позволять этого делать всем, кого ты знаешь.
– А ты быстро освоилась с фэйскими правилами. – Он слегка улыбнулся. – Да, и в этом тоже клянусь.
Неста смотрела на него и чувствовала, как у нее дрожит жилка на шее. Потом, взглянув на замаскированный вход в пещеру, сказала:
– Помоги перенести мою подругу.
Они не рискнули разводить огонь в пещере. Эмери укрыли плотным шерстяным плащом Бальтезира, как звали иллирианца. Неста одела Эмери в доспехи убитого Навуса, оставив себе лишь кожаную куртку. Вопреки всем доводам здравого смысла, она позволила Бальтезиру сесть рядом с нею. Его тепло согревало ее озябшее тело.
– Когда рассветет, чтоб тебя здесь не было, – заявила она, вдыхая запах прелых листьев, которыми была набита пещера.
– Если мы переживем ночь, я с радостью уйду, – ответил Бальтезир. – Но здешние звери могли учуять кровь твоей подруги и по следу выйти к пещере.
Неста посмотрела на молодого воина. В темноте ей был виден лишь его силуэт.
– Что ж ты еще днем не пошел к Рамиелю, убивая всех, кто тебе встретится?
– Я хочу достичь горы и стать ористианцем. Но если мне встретится тот, кого я не прочь убить, я это сделаю без колебаний.
Они умолкли. Прошло совсем немного времени, и снаружи захрустели ветки.
Бальтезир напрягся, его дыхание сделалось бесшумным. В кромешной темноте пещеры единственными звуками был шелест их одежд и листьев, на которых они сидели.
Снаружи раздался вой. Неста дернулась и еще крепче прижала к себе Эмери.
Но вой и хруст веток стали удаляться. Бальтезир облегченно вздохнул.
– Это лишь первый, – прошептал он. – Они будут шастать до самого рассвета.
Неста не желала знать, какие звери водятся в здешних местах; особенно когда издалека стали долетать крики.
– Некоторые умеют лазать по деревьям, – продолжал Бальтезир. – Глупые воины забывают об этом.
Неста хранила молчание.
– Я буду сторожить первым, – предложил иллирианец. – Отдыхай.
– Ладно, – ответила она, но закрывать глаза не стала.
Всю ночь Неста не сомкнула глаз. Если Бальтезир догадывался, что она не спит во время его дежурства, он промолчал. Пока он дежурил, Неста выполняла упражнения по успокоению ума. Это прогоняло тревожные мысли, но не до конца.
Хруст веток под лапами и когтями шатающегося зверья, а также крики иллирианцев не смолкали несколько часов подряд.
Потом Бальтезир толкнул ее коленкой. Неста сделала вид, что проснулась. Иллирианец шепнул, что вздремнет, и прислонился к ней. Неста не возражала. Тепло его тела не подпускало к ней холодный воздух пещеры. Ровное дыхание могло свидетельствовать о его сне или об игре в сон. Несте было все равно.
Она не закрывала глаз, даже когда в них началась резь от бессонницы, а веки потяжелели. Нет, она не позволит себе разомлеть в тепле от тел ее спутников и уснуть. Она не заснет и ни на минуту не утратит бдительности.
Начало светать. Обозначились щели между ветвями. Крики и вой стихали, пока совсем не исчезли. В сумерках Неста осмотрела рану на голове Эмери. Та больше не кровоточила. Но…
– Сегодня ты сможешь раздобыть много одежды. – Бальтезир словно прочитал ее мысли. Он раздвинул ветви, высунул голову из пещеры и тихо выругался. – Даже слишком много.
Услышав это, Неста вскочила и выбралась наружу.
Повсюду валялись крылатые тела. Многие – полурастерзанные.
Утренний ветер ерошил темные волосы Бальтезира.
– Удачи тебе, Неста Аркерон, – уходя, пожелал он.
Облеты вокруг дворца королев так и не выявили признаков Эриса. Но Азриелю попался на дороге человеческий торговец, идущий из дворца. Когда Аз его спросил, не видел ли фэйца, недавно привезенного во дворец, тот не стал запираться. Да, пару дней назад, под вечер, во дворец приволокли рыжеволосого фейца. А в питейном заведении торговец слышал, что пленника вскоре должны перевезти в другое место.
– Дождемся, пока они выберутся из дворца, – хмурясь, сказал Азриель. – Тогда спрячемся за облаком и будем следить за ними.
Кассиан согласился, устало проведя рукой по волосам. Он почти не спал, думая о Несте, Фейре и Ризе.
Кассиан и Азриель не обсуждали решение их названого брата, обрекшее Риза на смерть, если Фейра умрет в родах. Такая потеря была бы невыносимой, но потерять еще и Риза… От одной этой мысли Кассиана начинало мутить. Может, Амрена ищет способ разрушить этот договор. Если кто и способен найти решение, так только она. Или Хелион.
Однако сейчас Кассиан и Азриель находились вне досягаемости диматийских способностей Риза и Фейры и потому не получали никаких новостей.
Если бы Неста погибла, Кассиан бы это знал. Душой и сердцем он бы почуял ее гибель.
У истинной пары всегда так.
Даже если Неста и отрицала их парные узы.
Благодаря чистому везению и иллирианцу, в большей степени дипломату, нежели воину, Неста пережила эту ночь.
И теперь, при ярком дневном свете, она едва переставляла ноги от усталости. Она бродила между обезображенных тел, отыскивая одежду поцелее, не залитую кровью, не испачканную внутренностями растерзанных воинов. Многие парни, столкнувшись с ночными хищниками, обделались со страху. Так что найти чистые штаны оказалось делом непростым.
Но Несте это удалось. Она нашла две пары сапог поменьше для себя и Эмери, а также раздобыла две фляжки с водой и половину жареного кролика, недоеденного кем-то из погибших.
В пещеру она вернулась одетой, умытой и с порцией жареного мяса для Эмери. Ее подруга проснулась. Эмери была слаба. Неста не терзала ее расспросами. Молча подала ей мясо и воду, затем помогла одеться.
Когда Неста вывела ее из пещеры, Эмери увидела следы ночного пиршества зверей.
– Что с Гвин? – хрипло спросила она.
Поддерживая подругу за талию, Неста подняла руку с браслетом и стала медленно поворачивать в разных направлениях.
– Гвин к югу отсюда, – сказала Неста, когда амулет засветился.
Со вчерашнего дня местонахождение Гвин не изменилось.
Эмери втянула в себя воздух. Тоже подняла руку, повернув свой браслет к югу. Ее амулет почти вспыхнул, призывая незамедлительно отправляться на выручку Гвин.