Она сняла сапоги и повторила несколько боевых стоек, показанных ей Кассианом. Ее внимание было сосредоточено на правильном сгибании пальцев и удержании равновесия. Со стороны она выглядела полнейшей дурой. Но здесь хотя бы никто не глазел, как она стоит на одной ноге, удерживая равновесие, а вторую медленно поднимает и сгибает. Или держится за два деревянных шеста, раскачивая ногу между ними и стремясь поднять как можно выше. Или приседает на корточках. Все, что она делала, было жалкой пародией на движения Кассиана. Центр тяжести ее тела вечно оказывался не там, где нужно, а спина излишне выгибалась.
Казалось бы, ничего сложного. Простые начальные упражнения. И ни одно у нее не получилось так, как надо.
Кассиан заставил ее приседать с палкой над головой, для равновесия. Когда она выпрямилась, на его лице ничего не отразилось.
– Поднимайся головой вперед.
Неста повиновалась.
– Нет. – Жестом Кассиан велел ей снова присесть. – Головой вперед. Спину не сгибай и не наклоняйся. Только вверх, как стрела.
– Я это и делаю.
– Ты горбишься. Упрись ногами в пол. Вцепись в него пальцами и поднимай голову… Да.
Она встала, сердито глядя на него.
– Сделай еще один правильный подъем, и часу наших занятий конец.
Она сделала, тяжело дыша, с дрожащими коленями и обжигающей болью в бедрах. Закончив, Неста оперлась на шест.
– Это все?
– Если не хочешь заключить со мной соглашение на второй час, тогда все.
– Ты готов оказать мне сразу две услуги?
– Готов, если продержишься еще час.
– Сомневаюсь, что меня хватит на новую порцию растяжек.
– Тогда мы поработаем с дыханием, а потом сделаем заминку.
– Какую еще заминку?
– Другие растяжки, – улыбнулся Кассиан.
Раньше, чем Неста успела возразить, он пояснил:
– Есть разминка, а есть заминка. Она поможет твоему телу вернуться в нормальное состояние и частично снимет боль.
В его голосе не было и намека на снисходительность, и потому Неста спросила:
– А что значит «поработаем с дыханием»?
– То и значит: работа с дыханием.
Кассиан положил руку на живот, прямо на гору своих мышц, глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул.
– Когда сражаешься, сила поступает к тебе из многих источников. Дыхание – один из главных.
Он кивнул на палку в руках Несты:
– Представь, что это копье, которым ты пронзаешь противника.
Удивленно подняв брови, она пронзила палкой воздух. Движение получилось неуклюжим, лишенным всякого изящества.
Кассиан лишь кивнул:
– А теперь давай снова, и когда двигаешься – вдыхай.
Ее движение оказалось слабее прежнего.
– Повтори, но на выдохе.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы переключить дыхание. Неста сделала выпад палкой, одновременно выдохнув. Сила потекла у нее по рукам, перейдя на тело.
– Я ощутила разницу, – призналась она.
– Конечно. Все же связано. Дыхание, равновесие, движение. Груды мышц вроде этих, – он постучал по собственному животу, – ровным счетом ничего не значат, если не умеешь ими пользоваться.
– А ты как научился управлять своим дыханием?
Кассиан снова улыбнулся. Его светло-карие глаза сверкнули на солнце.
– Вот так и научился.
Началась новая череда движений: предельно простых, когда показывал Кассиан, но почти невыполнимых, когда Неста старалась их повторить. Она сосредоточилась исключительно на дыхании и на его силе, словно легкие были мехами громадной кузницы.
Солнце поднялось выше, пересекло пространство площадки, уводя с собой тени.
Вдох. Выдох. Дыхание сопровождалось выталкиванием палки, приседаниями или стоянием на одной ноге. Теми же упражнениями, которые она делала в первый час, но теперь к ним добавилось наблюдение за своим дыханием.
Вдох и выдох, вдох и выдох. Тело и разум слились воедино. Неста предельно сосредоточилась.
Команды Кассиана были твердыми, но не жесткими. Он подбадривал, не вызывая раздражения. «Вдохнула. Держи дыхание. Держи. Держи. Теперь выдыхай. Хорошо. Еще раз… Еще раз… Еще».
Все ее тело стало липким от пота и дрожало от напряжения. В этот момент Кассиан произнес:
– Делаем заминку, – и предложил ей лечь на черную подстилку в дальнем конце площадки.
Неста слишком устала, а потому без возражений повалилась на подстилку и уставилась в небо.
Голубой купол уходил в бесконечность. Солнце жгло потное лицо. По сверкающей небесной голубизне плыли облачка, которым не было никакого дела до Несты.
Ее разум стал чистым, как это небо; туман и давящие тени исчезли.
– Тебе нравится летать? – сама не зная почему, вдруг спросила она.
Кассиан стоял, глядя на нее.
– Не просто нравится. Я люблю летать. – Каждое его слово подтверждало: так оно и есть. – Полет – это свобода, радость и вызов.
– В Гавани Ветров я познакомилась с хозяйкой лавки. Представляешь, у нее обрезаны крылья. – Неста перевела взгляд на Кассиана, его лицо напряглось. – Почему иллирианцы это делают?
– Чтобы повелевать своими женщинами, – с тихой яростью ответил Кассиан. – Давняя традиция. Мы с Ризом пытались извести ее, объявив незаконной. Но до фэйцев перемены доходят не сразу, а до таких упрямых гордецов, как иллирианцы, – еще медленнее. Я так думаю, ты говоришь про Эмери. Она – единственная, кто владеет одежной лавкой в Гавани Ветров. Ей, что называется, удалось проскользнуть сквозь щели. Это было во время правления Амаранты. А через те щели хлынуло и много дерьма.
В глазах Кассиана мелькнула боль. Чувствовалось, боль вызвана не только историей Эмери и ее отца, но и общими воспоминаниями о тех пятидесяти годах. Собственным чувством вины.
Несте вдруг захотелось уберечь его от воспоминаний, прогнать это чувство вины из его взгляда.
– Так как насчет заминки? – спросила она, растянувшись на подстилке.
– Смотрю, тебе не терпится.
Их глаза встретились.
– Я… – Неста сглотнула. Ну что она топчется на месте? – От дыхательных упражнений моя голова перестает быть такой… Такой ужасной, жуткой, паршивой. Такой громкой.
– Ага, – понимающе кивнул Кассиан. – Моя тоже.
Неста смотрела, как ветер играет его длинными волосами. Ей захотелось дотронуться до его прядей, и она еще плотнее вдавила ладони в подстилку.
– Да, – откашлявшись, произнес Кассиан. – Начнем заминку.
Действовала она хорошо. По-настоящему хорошо.
В конце заминки Неста снова растянулась на подстилке. Казалось, она собирает себя по кусочкам и копит растраченную силу.
Кассиан оставил ее отдыхать, а сам прошел к столику справа от двери.
– Тебе нужно пить как можно больше воды, – сказал он, наполняя из кувшина два стакана.
Глотая воду на ходу, он вернулся и протянул Несте ее стакан. Неста даже не шевельнулась. Она распласталась на подстилке, закрыв глаза. Солнце играло на ее волосах и липкой от пота коже. Кассиану было не прогнать возникшую картину: Неста вот так же лежит в его постели, удовлетворенная, обмякшая от наслаждения.
Он шумно сглотнул. Неста приоткрыла один глаз, медленно села и взяла протянутый стакан. Она залпом проглотила воду и только сейчас почувствовала, как же ей хочется пить. Морщась, она встала и сама побрела к кувшину, где опрокинула в себя еще два стакана.
– Ты так и не сказала, какую услугу хочешь за второй час упражнений, – не выдержал Кассиан.
Неста обернулась. Он давно не видел у нее такой порозовевшей кожи. Глаза блестели. Значит, дыхательные упражнения ей помогли. Уравновесили ее. Судя по незначительным, но все же переменам на ее лице, она говорила правду.
Но еще неизвестно, как она себя поведет, когда приподнятое состояние сменится ломотой во всем теле. «Только не торопиться», – напомнил себе Кассиан. Двигаться маленькими шагами. Совсем маленькими.
– Услуги за второй час мне окажет Дом ветра, – сказала Неста.
Она не улыбнулась и даже не подмигнула, но Кассиан улыбнулся:
– С твоей стороны это великодушно.
Она раскрыла глаза, но прежней ядовитости во взгляде не было.
– Мне перед библиотекой нужно умыться и переодеться.
Неста пошла к лестнице и почти уже скрылась в лестничном сумраке, когда Кассиан вдруг выпалил ей вслед:
– То, что я говорил вчера… будто тебя все ненавидят… это так, сгоряча.
Она остановилась. Серо-голубые глаза подернулись знакомым льдом.
– Почему же? Это правда.
– Нет. – Кассиан решился сделать еще один шаг. – Ты здесь потому, что никто из нас не питает к тебе ненависти. – Он кашлянул, затем провел рукой по волосам. – Я хочу, чтобы ты это знала. Что мы… что я не питаю к тебе ненависти.
Неста оценивала его слова и сам взгляд. Возможно, Кассиан показал ей больше, чем следовало. Но все же она сказала:
– И я, Кассиан, никогда не питала ненависти к тебе.
Сказав это, она стала спускаться по лестнице как ни в чем не бывало. Будто не произнесла эти слова, поразившие его, как удар, а потом еще не назвала его по имени.
Только когда на лестнице затих звук ее шагов, Кассиан решился выдохнуть.
13
Ее мучил голод. Мысль о еде была единственной в голове Несты, когда она расставляла книги по полкам. Только голод и боль во всем теле. Каждый шаг вверх и вниз по пандусу отзывался огнем в бедрах, руки деревенели с каждой книгой, которую она возвращала на место.
Всего-то и позанималась растяжками и упражнениями на равновесие. О том, что будет с нею, когда она дойдет до упражнений, которые ежедневно проделывал Кассиан, думать не хотелось.
Неста злилась на собственную слабость. Злилась на то, что шагу не может ступить, не скорчившись от боли.
– Заминка… на мою задницу, – проворчала она, беря из тележки очередную книгу.
Взглянув на заглавие, Неста застонала. Полка, где должна стоять эта книга, находилась на другом конце этажа. Значит, придется целых пять минут ковылять через центральный атриум и дальше, по бесконечному коридору. Если на полпути ее несчастные ноги не выдержат…