Все три стояли, сбившись в кучку. Кассиан непринужденно улыбнулся им, почти повторяя улыбку Риза. Он искренне хотел, чтобы эти женщины не боялись ни его силы, ни его тела.
– Здравствуйте, жрицы. Добро пожаловать!
Рослина и Ананка ничего не ответили на это приглашение. Дирдра, стоявшая в середине, откинула капюшон.
Несте понадобилось волевое усилие, чтобы не вскрикнуть. Эмери, расположившаяся на подстилке, попыталась сделать то же самое.
Лицо Дирдры наискось было перечеркнуто длинным отвратительным шрамом, только чудом не задевшим левый глаз. Белая полоса отчетливо выделялась на фоне коричневой кожи. Шрам тянулся от плотно стянутых вьющихся черных волос к изящному подбородку. Над круглыми темными глазами нависали густые ресницы, отчего глаза казались еще круглее. В этих глазах светилась решимость.
– Надеюсь, мы не опоздали, – сказала она.
Все три посмотрели на Несту. Но она была здесь такой же ученицей.
Неста взглянула на Кассиана. Тот пожал плечами, словно говоря: «Я всего лишь вас обучаю».
Второй шрам тянулся у Дирдры по шее, исчезая под одеждой. Такие шрамы на теле фэйской женщины свидетельствовали о событиях, редких по своему ужасу и насильственной природе. У Несты свело живот, но она заставила себя встать и подойти к жрицам:
– Мы только начали.
– Будь любезен, дай мне те камешки и кости, – обратившись к Дому, попросила Неста.
Она сидела в семейной библиотеке. На столе была развернута карта всех семи Дворов Притиании. За спиной Несты стоял Кассиан.
Рядом с картой появилась глиняная миска, наполненная просимым.
Неста облизала сухие губы.
– Надо же, Дом тебя слушается, – присвистнул Кассиан.
Она обернулась через плечо. Вернувшись из подземной библиотеки, она решила провести гадание. Кассиана позвала ради предосторожности (так объяснила себе Неста). Если она потеряет сосредоточенность и не увидит, на какое место карты укажет ее палец, нужно, чтобы кто-то посмотрел вместо нее. И как-то так случилось, что позвать она могла только Кассиана.
И не важно, что однажды он уже стоял рядом, положив руку ей на спину, а она позволила себе наслаждаться его теплом и силой.
Кассиан посмотрел на миску с гадательными принадлежностями, затем на карту:
– Почему ты передумала?
Неста, не мешкая, зачерпнула горсть древних камешков и костей. Они глухо стукались друг о друга.
– Я продолжаю думать о жрицах, что пришли сегодня на занятия. Рослина призналась, что шестьдесят лет не выходила на воздух. А Дирдра с этими шрамами… – Неста шумно втянула воздух. – Я прошу их быть смелыми, усердно заниматься, смотреть в лицо их страхам. Однако сама веду себя не так.
– Никто тебя не упрекал.
– Мне незачем это слышать. Я знаю. Пусть я и боюсь гадать, но мне страшнее прослыть трусливой лицемеркой.
Жрицы оказались новенькими в полном смысле этого слова. У Ананки совершенно не ладилось с равновесием. Пытаясь встать потверже, она почему-то качалась и падала. Рослина была лишь немногим лучше. Обе занимались в капюшонах, однако Несте удалось разглядеть прядки винно-красных волос Рослины и золотистых Ананки. Кожа обеих была совсем бледной.
– Ты уверена, что обойдешься без присутствия Риза и Амрены?
– Оно мне не требуется, – ответила Неста, сжимая в кулаке кости и камешки.
Кассиан умолк, давая ей сосредоточиться.
В тот раз ей понадобилось совсем немного времени. Достаточно было опустошить ум и ждать, когда тело потянется к невидимой силе. Эта сила несла ее куда-то, а когда Неста открыла глаза, то увидела правителя Сонного королевства, а за ним в сумраке – громаду Котла.
Неста закрыла глаза, велев разуму успокоиться, и подняла над картой правую руку. Она сосредоточилась на дыхании, одновременно прислушиваясь к ритмичному дыханию Кассиана.
Глотательное движение отдалось громом в ее ушах.
Она терпела поражение во всем. Но это гадание у нее получится.
Она годами подводила отца и Фейру. Наверное, мать она тоже подводила. А сколько раз она подводила Элайну? Вначале позволила Котлу вырвать их с сестрой из постелей, потом не сумела уберечь Элайну от погружения в Котел. И наконец, ничем не помешала Котлу, дав похитить Элайну и перенести во вражеский лагерь.
Она терпела неудачу за неудачей, и им не было конца, не было конца…
– Что-нибудь чувствуешь? – спросил Кассиан.
– Помолчи.
Кассиан что-то пробурчал и пододвинулся ближе. Теперь вся ее спина ощущала его тепло.
Неста приказала уму очиститься от мыслей. Но у нее ничего не получалось. Казалось, она снова находится на лестнице и кружит, кружит, кружит, спускаясь.
Сокровищница ужаса. Она должна найти Сокровищницу ужаса.
«Маска. Арфа. Корона».
Но голову теснили другие мысли. Их было слишком много.
«Маска, – заставляла себя думать Неста. – Где находится Маска из Сокровищницы ужаса?»
Ее ладонь стала липкой от пота. Камешки и кости скользили внутри кулака. Если Маска обладает таким же сознанием, как Котел, нельзя позволить этой древней штучке ее увидеть и узнать, что она любит больше всего.
Маска не должна ее видеть, иначе найдет и причинит вред.
«Маска, – приказывала Неста камешкам и костям. – Найдите Маску».
Ответа не было. Не было знакомого тянущего ощущения. Ни малейшего шепота силы. Неста выдохнула через нос, снова приказав: «Маска».
По-прежнему тихо.
Сердце Несты гулко колотилось. Она сделала другую попытку, решив двинуться иным путем. Она стала думать об общем происхождении ее и Сокровищницы. Обе они вышли из Котла.
Ей ответила зияющая пустота.
Неста наморщила лоб и еще сильнее сжала в кулаке камешки и кости. Мысленно представила себе Котел: обширную чашу из самого черного железа, способную вместить нескольких фэйцев одновременно. Котел имел вещественные очертания, но, когда он ее поглотил, дно исчезло. Была лишь бездна, заполненная ледяной водой, вскоре превратившейся в кромешную тьму. Это было нечто, предшествующее свету; колыбель, откуда вышла вся жизнь.
Лоб Несты покрылся капельками пота, словно само ее тело противилось воспоминаниям, но она заставила себя вспомнить Котел, стоявший в походном шатре правителя Сонного королевства. Котлу соорудили помост из камышовых подстилок и ковров. Когда она вошла в шатер, первозданное чудовище находилось в состоянии полусна.
Потом Котел приоткрыл глаз. Невидимый для Несты, но ощущаемый ею. Этот глаз уставился на нее и вскоре распахнулся во всю ширь, поняв, кто перед ним: женщина, забравшая у него чересчур много. Котел обрушил на нее всю свою бездонную силу, весь гнев. Совсем как кот, придавивший лапой мышь.
Ее рука дрожала.
– Неста, в чем дело?
Ей было не продохнуть.
– Неста.
Воспоминание о тогдашнем древнем ужасе и ярости становилось невыносимым…
Неста открыла глаза.
– Не могу, – прохрипела она. – Не могу. Сила… Сомневаюсь, что она у меня осталась.
– Она здесь. Я видел ее в твоих глазах, ощущал телом. Попробуй еще раз.
Неста не могла вызвать образ Котла. Не могла снова оказаться перед ним.
– Не могу, – прошептала она, бросая камешки и кости обратно в миску.
– Ничего страшного, – ответил Кассиан, однако разочарование в его голосе было невыносимым.
Неста не пошла с ним обедать. Сегодня ей было не до чтения. Она залезла в постель и лежала, глядя и постепенно падая в темноту.
Тьма искала ее.
Двигаясь по коридорам Дома ветра, извиваясь черной змеей, темнота искала и вынюхивала Несту. Охотилась за нею.
Несте было не выбраться из кровати. Она слышала сигнал тревоги, но не смогла открыть глаза и убежать.
Она чувствовала, как тьма подбирается ближе, ползет по ступенькам. По коридору.
Неста не могла шевельнуться. Не могла открыть глаз.
Тьма проскользнула в щель между дверью и каменным полом.
Такое просто не могло случиться, однако случилось. На этот раз тьма поймает ее, пригвоздит к кровати и заберет все, что она похитила.
Тьма оказалась возле ее кровати. Неста заставила себя открыть глаза и увидела, как тьма собирается над нею. Облако, не имевшее формы, но ощущаемое настолько отчетливо, что Неста узнала имя нападавшего раньше, чем это облако прыгнуло на нее.
Она закричала, чувствуя, как тьма Котла придавила ее к кровати. Не осталось ничего, кроме ужасающей тяжести, наполнившей все тело. Затем тьма стала разрывать ее изнутри.
И потом ничего.
Кассиан разом проснулся и потянулся к кинжалу на тумбочке.
Он не знал, отчего проснулся. Ему не приснился кошмар. Он не слышал никаких звуков.
Но почему-то он был целиком охвачен ужасом, заставлявшим сердце биться быстрее. Единственный сифон на его запястье имел цвет свежепролитой крови, словно камень высматривал врага, готовясь к атаке.
Ничего.
Однако воздух в комнате был ледяным; настолько холодным, что из ноздрей Кассиана валил пар. В комнате вспыхнули шарики фэйского света. Вспыхнули и замигали, словно подавая ему отчаянные сигналы.
Казалось, Дом умолял его бежать на помощь.
Кассиан выскочил из постели. Дверь открылась раньше, чем он бросился к ней. Кассиан оказался в коридоре. Его не волновало, что он в нижнем белье, вооруженный лишь кинжалом с одним сифоном. Через мгновение распахнулась дверь комнаты Аза. Названый брат побежал следом. Кассиан выбрался на лестницу и помчался вниз.
Он достиг площадки ее этажа, когда Неста закричала.
Не от гнева, но от неописуемого ужаса.
Этот крик преобразил тело Кассиана. Оно стало чем-то вроде кинжала в руке; оружием, которым он устранит и уничтожит все, что угрожает Несте, пока последний враг не будет убит или брошен в предсмертных судорогах.
Дверь ее комнаты была открыта. Оттуда лился яркий свет. Серебряный. Холодный.
– Кассиан, – предостерегающе шепнул Аз.
Но Кассиан понесся дальше. Никогда еще он не бегал так быстро. Он ударился о косяк двери, отскочил, вбежал в комнату и… застыл от увиденного.