Она утвердительно пискнула, потом сбивчиво произнесла:
– Мне нравится, когда ты не сдерживаешься. Когда я извиваюсь под тобой, и у меня болит все тело… – Каждое слово давалось ей с трудом, как и возможность их произнесения. – Я думаю о тебе. О твоем члене.
– Отлично. Я хочу, чтобы мой член полностью занимал твои мысли. – Кассиан облизал ей основание шеи, отчего сбился с ритма. Неста ощущала дразнящую улыбку, когда он прошептал: – Потому что твоя чудесная маленькая дырочка – это все, о чем я думаю.
От этих грубых, непристойных слов все внутри Несты задрожало. Но она не позволила ему оказаться победителем. С недавних пор их слияния превратились в состязания: кто раньше доведет другого до оргазма. И потому она прошептала:
– Мне нравится, когда ты затапливаешь меня своим семенем и оно потом долго вытекает обратно. Обожаю чувствовать, как оно скользит у меня по бедрам. Само сознание, что ты меня пометил.
– Ты меня… – выдохнул он, и его толчки сделались совсем яростными и безудержными. Если бы Неста не держалась за край стола, то оказалась бы на полу. – Ты меня… – повторил он.
Его оргазм сопровождался ревом. Едва его член вытолкнул первую струю семени, Неста тоже достигла оргазма и закричала во все горло. Кассиану пришлось зажать ей рот. Она кусала ему пальцы, а он продолжал толчки, выплескивая из себя семя. Так продолжалось, пока семя не потекло у нее по бедрам, пока он не погрузил пальцы в этот поток и не поднес их к ее лону.
– Ты даже не представляешь, что ты начала, – прошептал он ей на ухо, неторопливо втирая семя ей в клитор.
Неста молчала. От движения его пальцев у нее вскоре наступил второй оргазм.
Неста не отваживалась выходить в город и встречаться с Фейрой. Или с Амреной.
Но она продолжала свои упражнения с лестницей, хотя пройти все десять тысяч ступенек ей не удавалось. В глубине души она знала: стоит лишь захотеть, и у нее получится. Равно как достаточно открыть рот и попросить Кассиана перенести ее в дом у реки. Однако рот почему-то не открывался.
Всю неделю она выходила на лестницу, одолевала половину ступенек и поворачивала назад. До верхней площадки она добиралась уже на совсем ватных ногах.
Ее руки были не в лучшем состоянии. Как и учил Кассиан, в движения меча она вкладывала усилия всего тела, однако рукам доставалось больше всего. Вдобавок они начали упражняться, держа в левой руке щит, что тоже осложняло ей задачу.
Никому из трех так и не удалось разрубить ленту, привязанную Гвин.
Каждое занятие начиналось с этих попыток и ими же оканчивалось. Все три ученицы терпели неудачу за неудачей. Неста начала тихо ненавидеть ленты везде, где они ей попадались: в красных волосах Рослины, у себя в ящике комода и даже ленту-закладку между страницами романа, недавно одолженного ей Эмери. Все эти ленты смеялись над нею и дразнили ее.
И потому Неста сбегала по ступенькам, поднималась обратно, пыталась разрубить ленту и лишь рассекала воздух. Каждый вечер она вела Кассиана к себе в постель. Порою это случалось и днем, хотя они никогда не спали в комнатах друг у друга. Ни разу. Они совокуплялись, устраивали неистовые телесные пиры, а потом расходились.
И не важно, что бывали ночи, когда Несте хотелось, чтобы Кассиан остался. Ей хотелось сползти с него, уютно устроиться возле его теплого тела и заснуть под звуки его дыхания. Но он уходил раньше, чем она успевала набраться смелости и попросить.
Неста сидела в библиотеке и листала один из томов военной истории. Там был всего один абзац, посвященный стратегии устройства засад у валькирий. В этот момент появилась Гвин.
– Скажи, что ты нашла их секретный способ разрезания ленты.
– Далась же тебе эта лента, – пробормотала Неста, закрывая книгу.
Из них троих Гвин была самой упрямой, словно от разрубания ленты зависела ее жизнь.
Гвин встала, скрестив руки. Зашелестели полы ее одежды. Послушница поморщилась и принялась растирать плечо.
– Ты знала, что щиты такие тяжелые? Я не знала. Неудивительно, что валькирии превращали их в не менее смертоносное оружие, чем мечи. – Она вздохнула. – Представляю, как это выглядело во время битвы. Валькирии ударами щитов раскраивали черепа своим противникам и опрокидывали их на спину, чтобы потом добить… – Она снова потерла плечо. – И мышцы у них были крепкими, как сталь.
– Согласна, – усмехнулась Неста и подняла голову. – Раз уж ты здесь появилась, сделай мне одолжение.
– Что, опять Сокровищница? – насторожилась Гвин.
– Нет.
Неста знала, что вскоре ей снова придется гадать, отыскивая местонахождение Арфы. Неделю она провела в горах, еще неделю здесь, а если королева Бриаллина уже владеет Короной… Время явно было не на их стороне. Однако эти мысли она оставила при себе.
– Помнишь, ты как-то говорила, что у вас проводятся вечерние службы с музыкой?
– Как не помнить? – улыбнулась Гвин. – Хочешь к нам присоединиться? Честное слово, наши службы состоят не только из религиозных ритуалов. Да и сами ритуалы красивые. А как красива пещера, где мы собираемся! Эту пещеру создала подземная река, текущая под горой, поэтому стены там гладкие как стекло. И слышимость замечательная. Размер пещеры и изгибы стен усиливают каждый звук и делают его прозрачнее.
– Здорово, – с восхищением сказала Неста.
– Так оно и есть, – снова улыбнулась Гвин, и ее глаза гордо засияли. – Некоторые песни, которые ты услышишь, настолько древние, что появились раньше письменности. Есть и такие, о которых мы в Сангравахе даже не подозревали. Клото нашла их в книгах на полках, расположенных ниже седьмого яруса. Хана – она у нас играет на лютне – сумела расшифровать древние нотные записи.
– Я обязательно приду, – сказала Неста, переминаясь с ноги на ногу. – Думаю, мне требуется нечто такое. Я…
Поймав на себе вопросительный взгляд Гвин, Неста силилась подобрать нужные слова и не могла. Гвин засунула руки в карманы своего балахона и терпеливо ждала.
– После войны я оказалась в дурном месте, – наконец сказала Неста. – Думаю, я и сейчас еще оттуда не выбралась… – Она не могла смотреть Гвин в глаза. – Я делала много такого, о чем теперь жалею. Причиняла боль другим и себе. Беспробудно пила и… – Ей не хотелось произносить слово «совокуплялась». – Приводила к себе незнакомых мужчин. Наказывала себя, топила в вине, чтобы забыться. – Она пожала плечами. – Долгая история, которую вряд ли стоит рассказывать. Но среди питейных заведений и залов наслаждений я выбирала те, где хорошая музыка. Я всегда любила музыку.
Она подняла голову, думая, что увидит презрение и осуждение. Но лицо Гвин было полно печали.
– Наверное, ты догадалась, что мое появление в Доме ветра не случайно. Обучение воинскому искусству, работа в библиотеке – это попытка моей сестры мне помочь.
А она так и не извинилась перед сестрой и даже не нашла в себе смелости встретиться с Фейрой.
– И я… думаю, я могу только радоваться тому, что Фейра сделала для меня. Я не скучаю ни по выпивке, ни по мужчинам.
Неста взмахнула рукой, словно прогоняя собственную незащищенность.
– И поскольку в Веларисе я не очень-то пришлась ко двору, надеюсь, ты не только из вежливости пригласила меня на вашу службу. Хочется просто послушать музыку.
Глаза Гвин вспыхнули, как солнечные лучики на поверхности теплого моря. Сердце Несты забилось в ожидании ответа. Однако Гвин сказала:
– А твою историю очень даже стоит рассказать.
Неста попыталась возразить, но Гвин не отступала.
– Да-да, стоит. Но если хочешь послушать музыку, приходи на службы. Мы будем тебе рады. В первую очередь я.
«Пока не узнаешь, какое я чудовище», – подумала Неста.
– Нет, – сказала Гвин, явно прочитав то, что было написано на лице Несты. Послушница схватила ее за руку. – Ты… я понимаю.
Неста услышала, как и сердце Гвин гулко забилось.
– Я понимаю, – повторила Гвин, – каково… подвести тех, кто так много для тебя значит. Жить в страхе, что тайная сторона твоей жизни однажды станет явной. Я с ужасом думаю о времени, когда вы с Эмери узнаете мою историю. После этого вы не захотите даже смотреть в мою сторону, – сказала Гвин, стискивая руку Несты.
Для ее истории должно настать время. Неста ничего не сказала, но выражением лица дала понять Гвин: когда та будет готова, ничто из откровений не заставит Несту от нее отвернуться.
– Приходи сегодня вечером на службу. Музыку послушаешь. – Гвин опять сжала руку Несты. – Я всегда рада видеть тебя у нас.
Неста и не подозревала, как сильно ей не хватало этих слов. В ответ она тоже сжала руку Гвин.
52
Громадная пещера с красными стенами была заставлена рядами скамеек, на которых вплотную сидели жрицы в тускло-белых мантиях. Голубые самоцветы на их капюшонах отражали свет стенных факелов. Все ждали начала вечерней службы. Неста приметила свободное место на задней скамье. Несколько жриц, проходящих мимо, с любопытством посмотрели на нее, но никто не произнес ни слова.
В дальнем конце пещеры располагалось возвышение, но без алтаря. Оно представляло собой сглаженную верхушку колонны естественного происхождения, поднимавшейся из земли. Только возвышение, и больше ничего. Никаких скульптур, никакой позолоченной мебели.
В проходе появилась фигура с серебристыми волосами. Женщина шла быстро. От ее походки веяло холодным ветром. Другие идущие жались к скамьям, пропуская ее вперед. Неста съежилась, когда глаза цвета сумерек – глаза Мериллы – остановились на ней и сощурились от ненависти. Ученая жрица, конечно же, узнала ее, но прошла дальше и поднялась на возвышение, где появилась и Клото. Гвин по-прежнему не было.
Последние из пришедших жриц заняли свободные места. В пещере стало тихо. Рядом с Мериллой и Клото появились еще семь женщин. Капюшоны некоторых были откинуты, и одной из таких оказалась…
Гвин. При виде Несты ее глаза радостно и озорно сверкнули, словно говоря: «Какая неожиданность».
Неста невольно улыбнулась послушнице.