– Знаю, – сказала она, готовая заплакать от выражения его глаз.
Кассиан провел губами по ее виску. Вскоре они покинули наклонный туннель и вышли в главный коридор Тюрьмы.
Наконец-то Несте хватило смелости прошептать:
– И я всегда была…
Вдруг Кассиан оттеснил ее за спину – так быстро, что остальные слова застряли у нее в горле.
– Беги. – Каждый удар его сердца был полон неподдельного ужаса. – Неста, беги.
Она повернулась туда, куда смотрел он. Его иллирианский меч в свете сифона казался рубиновым. Как будто меч мог чем-то помочь.
Дверь в камеру Лантиса была открыта.
54
Кассиан смотрел на открытую дверь камеры Лантиса и сознавал две нехитрые истины.
Первая и самая очевидная: живым ему отсюда не уйти.
Вторая: он сделает все возможное и невозможное, чтобы Неста спаслась.
Вторая истина прояснила ему разум, охладила страх, превратив в другое оружие. К тому времени, когда из темноты раздался голос, Кассиан был готов.
– А я все думал, когда же снова встречусь с тобой, Принц ублюдков.
Кассиан ни на мгновение не забывал ледяной тон этого голоса, от которого его жилы покрывались инеем. Но он ответил:
– Неужели за столько веков ты не придумал мне более оригинального прозвища?
Смех Лантиса обвил их, как змея. Кассиан сжал руку Несты, хотя приказ бежать по-прежнему звенел в ее ушах. Поздно бежать. Во всяком случае, для него. Все, что он мог, – это выиграть время для ее побега.
– Ты считал себя необычайным умником, придумав трюк с зеркалом в рябиновой раме, – язвительно произнес Лантис.
Его голос звучал отовсюду. Свет сифона на левой руке Кассиана упирался в красноватую туманную темноту.
– Думал, что сможешь меня превзойти? – Новый всплеск смеха. – Я – бессмертный. Вот так-то, мальчуган. По-настоящему бессмертный, каким ты никогда не будешь. Можешь и не мечтать. Двести лет, проведенных здесь, – ничто. Я знал: нужно лишь дождаться благоприятного случая, и я найду способ бежать.
– Найдешь способ? – растягивая слова, спросил Кассиан, обращаясь к туману, который и был Лантисом. – Похоже, тебе кто-то помог.
Кассиан цокнул языком. Надо дождаться, пока эта тварь ринется в атаку. Тогда Неста сможет убежать. Она стояла рядом, застыв, как изваяние. Кассиан толкнул ее ногой, пытаясь выбить из ступора. Она должна внутренне приготовиться к бегу, а не приклеиться к месту, словно олень, застигнутый хищником.
– Дверь открылась исключительно по моей воле, – промурлыкал Лантис.
– Врешь. Кто-то тебе ее открыл.
Туман Лантиса стал гуще и заколыхался от гнева.
Неста шумно сглотнула, и Кассиан понял. Когда она приказала Арфе ее отпустить… Арфа вместе с нею отпустила и Лантиса. «Просто сними эти заклятия», – потребовала у Арфы Неста. И Арфа послушно выполнила требование, сняв заклятия с Несты и с камеры Лантиса поблизости. Арфа заявила, что хочет поиграть. Вот и поиграла… их жизнями.
А вдруг сила Арфы простерлась дальше двери камеры Лантиса? Что, если она открыла двери всех камер?..
Кассиан мысленно выругался.
– Значит, намереваешься обвиться вокруг меня наподобие дождевой тучи? – сказал он чудовищу, которого страшился сильнее, чем кого-либо. – А как же тот красавец, что я видел в зеркале?
– Твоя спутница предпочитает увидеть меня таким? – прошептал Лантис.
Он находился пугающе близко от них. Неста сжалась.
– А ты кто такая? – спросил Лантис.
– Ведьма, – выдохнула она. – Из темного сердца Орида.
– Давненько я не слышал названия этого болота.
Голос Лантиса звучал в каком-то шаге от Несты. Кассиан сжал зубы. Нужно сделать так, чтобы это чудовище оказалось по другую сторону от нее, тогда путь наверх будет свободен. Кассиан решил отвлечь внимание Лантиса на себя.
– Но от тебя не пахнет болотной тяжестью и отчаянием. – Лантис втянул воздух. Он по-прежнему находился сзади, загораживая выход. – Твой запах… – Он вздохнул. – Жаль, что ты перемешала свой запах с вонью Кассиана. Эта вонь густо покрывает тебя, и я едва различаю, как пахнешь ты сама.
Только это и мешало Лантису узнать, кто она на самом деле, догадался Кассиан. И заинтересоваться ею, как заинтересовался Косторез. Но разоблачение потянет за собой другую опасность: по кому ударить первым.
– А что это ты прячешь за спиной? – спросил Лантис.
Неста повернулась, словно выслеживая его. Арфу она по-прежнему держала за спиной.
– Теперь вижу, – усмехнулся Лантис. – Я давно задавался вопросом: кто же явится за нею. Знаешь, я способен слышать ее музыку. Последний звук, словно эхо в камне. Удивлен, что она оказалась здесь, под Тюрьмой, и пробыла в этом подземелье так долго.
Туман качнулся.
– Она творит удивительную музыку, – лениво продолжал Лантис. – И не менее удивительные чудеса. Все почтительно склоняются перед Арфой: времена года, королевства, порядок эпох и миров. Для нее это не имеет значения. А последняя струна… – Лантис засмеялся. – Даже Смерть подчиняется этой струне.
Неста снова сглотнула. Кассиан еще крепче сжал ее руку и небрежно бросил Лантису:
– Все вы, истинно бессмертные, одинаковы: высокомерные пустобрехи, обожающие слушать звук собственного голоса.
– А вы, фэйри, поразительно беспечны, – вкрадчиво произнес Лантис и снова начал кружить. Кассиан выхватил меч. – По одному вашему запаху могу заключить, что вы оба…
Кассиан выпустил руку Несты и, сделав выпад, вонзил меч в туман, не дав Лантису сказать еще хоть слово.
Лантис гневно закричал. Сифоны Кассиана ярко вспыхнули.
– Беги! – крикнул он Несте и снова ринулся в атаку.
Лантис отступил. Воспользовавшись передышкой, Кассиан снял с левой руки сифон, приказав светить.
– Уходи! – потребовал Кассиан, бросая ей камень.
Красные сполохи заметались по испуганному лицу Несты. Она поймала сифон, но к этому времени Кассиан уже снова повернулся к Лантису.
Затихающий хруст шагов подсказывал Кассиану, что Неста его послушалась.
Хорошо.
Он чувствовал, как Лантис затаился в темноте, словно кобра, готовая ударить.
Кассиану хотелось лишь одного: чтобы Неста вырвалась за пределы ворот раньше, чем он погибнет.
Неста бежала от голоса, в котором переплелись ненависть, жестокость и голод. От голоса, лишившего ее радости, тепла и вообще всего, кроме инстинктивного, животного страха.
Ее ноги возмущались крутизной подъема, но она неслась к воротам, подчиняясь приказу Кассиана. Эхо доносило ревущие звуки поединка между воином и чудовищем. Пространство за спиной вспыхивало красным. Грохотали двери всех камер Тюрьмы. Существа за ними выли, ревели, скрежетали зубами, словно чувствуя, что один из пленников вырвался. Они жаждали того же для себя.
В одной руке Неста сжимала Арфу, в другой – пылающий сифон Кассиана. Нужно во что бы то ни стало достичь ворот, потом спуститься с горы, а там во всю мощь легких звать Ризанда, моля богов, чтобы ветер донес ее голос сквозь частокол заклятий. Если Ризанд ее услышит, ему вначале придется взбежать на гору, далее спуститься вниз, достичь тюремного коридора и…
Но Кассиан может погибнуть раньше, чем она добежит до ворот. Вдруг он уже сейчас находится при последнем издыхании?
Холод пронзил ей сердце.
Она убежала от Кассиана. Бросила его.
Арфа у нее в руке стала нагреваться и гудеть. Золото сверкало, будто расплавленное.
«Мы откроем двери и проходы; мы вместе пройдем сквозь пространство и эоны времени, – обещала ей Арфа во время ее непреднамеренного гадания. – Наша музыка освободит нас от земных правил и границ».
Откроем двери… Вместе с Арфой она открыла дверь камеры Лантиса. Точнее, подчинилась давящей силе Арфы. Но движение сквозь пространство…
«Маленькие струны предназначены для игр. Движения легкие, подпрыгивающие. Но те, что подлиннее, последние… Какими удивительными чудесами и не менее удивительными кошмарами мы могли бы наполнить мир».
Неста пересчитала струны. Двадцать шесть. Чтобы освободиться от силы Арфы, она тогда дотронулась до первой, самой маленькой. На что же способны остальные?
Двадцать шесть, двадцать шесть, двадцать шесть…
Откуда-то издалека прилетел голос Гвин, рассказывая, что когда-то Мерилла исследовала число измерений. Возможно, вселенная насчитывает двадцать шесть измерений.
«Мы вместе пройдем сквозь пространство и эоны времени… Маленькие струны предназначены для игр. Движения легкие, подпрыгивающие»… Неужто Арфа способна… У Несты перехватило дыхание. Сможет ли Арфа перенести ее из одного места в другое? Не только открыть, но и создать дверь, через которую можно пройти?
«Освободит нас от земных правил и границ…»
Она должна попытаться. Ради Кассиана.
Наверху, в сумраке, возникло движение. Послышались шаги, и они приближались. Кто-то проник в Тюрьму через ворота. Неста направила сифон Кассиана на звук, приготовившись к встрече с неизвестным чудовищем…
К ней спешили фэйцы в грязных, поврежденных доспехах. Их было не меньше десятка. Солдаты Двора осени.
Неста знала, кто их послал, кто перебросил сюда, воспользовавшись силой Косфея.
«Я знаю, где ты находишься, Неста Аркерон…»
Поскольку Риз убрал щиты вокруг Тюрьмы… солдаты оказались здесь.
Неста не раздумывала. Она схватилась за серебряный огонь, полыхавший внутри. Позволила ему обвить ей руки.
– Перенеси меня к Кассиану, – прошептала она, тронув первую серебряную струну Арфы.
Окружающий мир вместе с солдатами исчез. Несте казалось, что она куда-то летит, хотя она стояла на том же месте и только молилась…
Сверкнул металл, вспыхнул красный свет. Неста увидела окровавленного Кассиана. Его сифоны сверкали. Он сражался со стеной тумана.
Не было места, куда бы он мог нанести смертельный удар. От каждого удара туман рассеивался, Лантис вскрикивал, но продолжал наступать. Неста вспомнила слова Кассиана. Лантиса невозможно убить. Только сдержать.
Арфа умела открывать двери, но не убивать прот