Неста молча двинулась по коридору. Я пошла за нею. Наши комнаты были напротив.
— Бывают дни, — сказала она, останавливаясь у двери, — когда мне отчаянно хочется спросить у отца, помнит ли он годы, когда мы почти умирали с голоду, а он лишь вздыхал и ничего не делал.
— Ты тоже ничего не делала, — напомнила я Несте. — Вы все только тратили деньги, которые удавалось мне добыть.
— Я знала, что ты добудешь еще. А если нет… мне очень хотелось поглядеть, всколыхнет ли это нашего отца. Сделает ли он хоть что-то ради дочерей и самого себя? Или так и будет сидеть и резать свои никчемные безделушки? Потом я убедилась: отец никогда не был бойцом. Изменись обстоятельства сейчас, и он опять превратится в жалкого нытика… Я не могла заботиться о нашей семье так, как ты, и ненавидела тебя за это. Но отца я ненавидела еще сильнее. И продолжаю ненавидеть.
— Он знает?
— Он всегда об этом знал, еще до нашего разорения. Он позволил нашей матери умереть. А у него были корабли. Была возможность достать лекарства хоть с другого конца света. Он мог нанять людей и отправить их в Притианию, просить помощи там. Но он просто смотрел, как мать угасала.
— Он любил мать и горевал по ней.
Я не знала, какое из этих утверждений правда. Возможно, верными были оба.
— Он позволил ей умереть, — повторила Неста. — Ты ради спасения своего верховного правителя отправилась бы на край земли.
Я ощутила знакомую пустоту в груди.
— Да, отправилась бы, — ответила я и поспешила к себе переодеваться.
Глава 31
Бал ничем не отличался от полузабытых торжеств моего детства. Гремела музыка; разодетая, сверкающая драгоценностями чванливая знать танцевала; и без конца звучали тосты в мою честь. Я держалась возле Несты, поскольку она замечательно умела отпугивать чересчур любопытных ухажеров, которых интересовала не столько я, сколько мое «наследство». Однако я старалась улыбаться — не столько для них, сколько для Элайны. Та порхала по залу, здоровалась с каждым гостем и гостьей и успела потанцевать со всеми сынками из влиятельных семейств.
А у меня в голове звучали слова Несты: «Ты ради спасения своего верховного правителя отправилась бы на край земли».
Сердце подсказывало: Тамлин в беде. Ему угрожала не только болезнь, что пробудилась и снова поползла по землям Притиании. Вокруг него собирались злые силы, решившие его погубить. И тем не менее… я перестала искать ответы, прекратила сопротивляться. Я радовалась — гадко, корыстно радовалась тому, что могу запихнуть подальше все дикое и необузданное в себе. Я была счастлива позабыть про нагов и суриелей, оставив позади жизнь, полную непредсказуемых опасностей, потому и позволила Тамлину отправить меня домой. Я не попыталась напрячь ум и свести воедино обрывки сведений о болезни и Амаранте, не попыталась спасти Тамлина. Я даже не сказала, что люблю его. А Ласэн… он тоже знал об этом. Я вспомнила его прощальные слова. Ласэн разочаровался во мне.
Часы прозвенели два часа ночи, однако гости и не думали разъезжаться. Отец что-то шумно обсуждал в компании богатых торговцев и аристократов. Меня им представили, но я тут же забыла их имена. Раскрасневшаяся Элайна весело щебетала, окруженная новыми друзьями и подругами. Неста молча ушла еще в полночь. Я решила, что с меня тоже хватит, и последовала ее примеру, ни с кем даже не простившись.
На следующий день все мы поднялись очень поздно и собрались за столом лишь ко второму завтраку. Вид у нас был уставший, глаза и головы — затуманены, по крайней мере моя. Я поблагодарила отца и Элайну за празднество в мою честь и притворилась, что не поняла отцовских вопросов. Отца интересовало, понравился ли мне хоть кто-то из сыновей его друзей.
В доме было по-летнему жарко. Я обмахивалась ладонью, удивляясь, что жара не помешала мне крепко спать всю ночь. В доме Тамлина никогда не бывало слишком жарко или слишком холодно.
— Я подумываю, не прикупить ли мне землю Бадоров, — говорил отец, обращаясь к Элайне — своей единственной слушательнице. — Ходят слухи, ее скоро должны выставить на продажу. Семейство погибло, наследников не объявилось. По-моему, это выгодное вложение денег. Там можно будет построить дом… в приданое кому-нибудь из вас.
Элайна кивала. Бадоры… погибли? Новость мгновенно вышибла меня из дремы.
— Что стряслось с ними? — спросила я, стараясь не показывать своего любопытства.
— Ужасная история, — вздохнула Элайна. — У них случился пожар. Все сгорели. Тело Клеры вообще не нашли. Даже костей не осталось.
Элайна подхватила с тарелки кусок вчерашнего пирога и продолжила:
— Пожар вспыхнул ночью, когда все спали. Наверное, угорели и не смогли выбраться. Такое бывает.
— И давно это произошло?
— Не так чтобы давно. За день до твоего возвращения.
— Клера Бадор, — отрешенно произнесла я.
— Я с нею когда-то дружила, — подсказала Элайна. — Ты ее помнишь?
Я кивнула, чувствуя на себе пристальный взгляд Несты.
Это случайность. Это должно быть случайностью. Трагическим совпадением, ибо в противном случае…
Я назвала Ризанду ее имя. Он запомнил.
Меня замутило. Я опасалась, как бы меня не вытошнило прямо на стол.
— Фейра, что с тобой? — всполошился отец.
Я поднесла к глазам дрожащую ладонь. Что же произошло? Сейчас я думала уже не о Бадорах, а о Притиании. О своем настоящем доме.
— Фейра! — вновь окликнул меня отец.
— Помолчи, — шикнула на него Неста.
Вина. Ужас. Отвращение. Все эти чувства разом навалились на меня. Я должна получить ответ, должна точно узнать, было ли случившееся трагическим совпадением, или я еще могу спасти Клеру. И если такое произошло здесь, в мире смертных, то в пределах Двора весны… Значит, Тамлин не зря страшился чудовищ… Все это, включая болезнь, подорвавшую магические силы Тамлина и других фэйри, каким-то образом взаимосвязано. Я должна узнать каким.
Пока я понимала лишь одно: фэйри могли беспрепятственно проникать через Стену, не оставляя следов.
Я убрала руку от глаз. Взглянула на отца, затем на Несту.
— Неста, слушай меня очень внимательно, — начала я, с трудом сглатывая. — Все, что я тебе рассказала, должно остаться тайной. Не вздумай меня искать. С кем бы ты ни говорила, никогда не упоминай моего имени.
— Фейра, о чем ты говоришь? — допытывался отец, растерянно глядя на меня.
Элайна елозила на стуле, поглядывая на нас обеих. Она тоже не понимала, в чем дело. Зато Неста оставалась совершенно спокойной и молча ждала моих дальнейших слов.
— Подозреваю, что в Притиании сейчас происходят ужасные события, — тихо продолжала я.
Стараниями Тамлина в сознании моих близких засела мысль: при первых признаках опасности немедленно покидать эти места и перебираться на юг. Но что считать первыми признаками? Я опасалась, как бы благополучие не усыпило в них чувство опасности. Целиком полагаться на магию Тамлина я не могла, особенно теперь, когда семья Клеры погибла, а сама она исчезла. И все из-за меня.
— Притиания! — в ужасе воскликнули отец и Элайна.
Неста сердито взмахнула рукой, снова утихомиривая их.
— Вам троим лучше уехать отсюда. Если не хотите, обязательно наймите охрану. Наймите дозорных, чтобы следили за Стеной, за лесом, да и за деревней тоже.
Я встала.
— При первых признаках опасности, едва только услышите, что в Стене появилась брешь… и даже если что-то покажется вам странным или подозрительным… садитесь на корабль и плывите прочь от этих мест. Плывите как можно дальше на юг. В те края, которыми фэйри никогда не интересовались.
Отец и Элайна растерянно моргали. Казалось, они разгоняли туман, окутавший их мозги, или только проснулись после глубокого сна. Неста вышла вместе со мной, и мы поднялись к себе.
— Бадоры. На их месте должны были оказаться мы, — догадалась она. — Но ты назвалась вымышленным именем. Ты сбила со следа тех опасных фэйри, что угрожали твоему верховному правителю.
Я кивнула. Судя по глазам сестры, она лихорадочно обдумывала, как быть дальше.
— Смертный мир ждет вторжение? — спросила она.
— Не знаю, — ответила я. — Пока могу лишь гадать, что происходит в самой Притиании. Мне рассказывали о странной болезни, которая у одних фэйри ослабляла магические способности, а у других они делались неуправляемыми. Для многих эта болезнь стала губительной. Она расползалась по Притиании, не признавая никаких границ. Потом вдруг на долгие годы замерла. И вот опять пробудилась. Тамлин говорил, что миру людей она пока не угрожает. Но если Двор весны падет, болезнь вплотную подступит к Стене и может выплеснуться сюда. Тамлин… Тамлин был последним оплотом. Ему удавалось сдерживать поползновения других Дворов, коварных и опасных. А сейчас, скорее всего, он сам попал в беду.
Войдя в комнату, я сбросила бесполезное платье. Среди одежды нашелся плотный камзол, такие же плотные штаны и высокие сапоги. Переодевшись, я стала заплетать волосы в косу.
— Фейра, тебе незачем сюда возвращаться, — вдруг сказала Неста. — Не оглядывайся назад.
Я закончила обуваться и запихнула за голенища охотничьи ножи, которыми обзавелась за эти дни.
— Когда-то отец сказал тебе, чтобы ты не возвращалась. Теперь я говорю тебе то же самое, — продолжала Неста. — Мы сами о себе позаботимся.
Прежде я сочла бы ее слова оскорблением, сейчас восприняла их как подарок. Неста была права. Еще два охотничьих ножа я привесила к поясу. Мой колчан заполнился стрелами, но — обычными, рябиновых достать не удалось. Оставалось взять лук.
— И вот еще что, — сказала я. — Фэйри умеют врать не хуже людей. Их врожденная правдивость — сказки для глупых смертных. И железо на них совсем не действует. А вот рябина им не по нутру. Возьми мои деньги и купи саженцы рябины, чтобы хватило на целую рощу. Пусть Элайна возится с нею.
Неста покачала головой и закатала рукав, показав мне железный браслет.
— А с чего ты решила, что сможешь ему помочь? — спросила она. — Он — верховный правитель. Ты — простая смертная.