– Я не слежу за его перемещениями.
– Почему?
– Он истинная пара Элайны, – бесстрастно ответил Аз.
Я ждал более весомого довода.
– Слежка за ним была бы вмешательством в ее личную жизнь.
Азриель не хотел знать, пытался ли Ласэн встречаться с Элайной вне нашего дома.
– Ты уверен? – тихо спросил я.
Сифоны Азриеля померкли и потемнели, став похожими на море накануне бури.
– Куда отправился Ласэн?
Вопрос прозвучал как приказ.
– Ко Двору весны, – ответил я, стараясь говорить непринужденно. – Праздники встретит там.
– В прошлый раз Тамлин вытолкнул его коленкой под зад.
– Да. Но Тамлин сам его пригласил.
Наверное, не захотел праздновать в одиночестве, сидя в вычурной столовой особняка, если она уцелела после всех разрушений.
Я ничуть не сочувствовал Тамлину и не сожалел о постигшей его участи. Я до сих пор ощущал ужас Фейры. Она достаточно насмотрелась на его выходки. А уж запереть ее в особняке, как собственность… Ласэн палец о палец не ударил, чтобы вмешаться. Но с ним я помирился. Во всяком случае, попытался.
Помириться с Тамлином было куда сложнее. Намного сложнее. Мне даже не хотелось думать об этом. Я знал, что он до сих пор любит Фейру, отчего меня охватывало желание вцепиться ему в глотку. Но я не винил его за любовь к моей истинной паре.
– Когда Ласэн вернется, я поговорю с ним о Вэссе и Юриане, – сказал я, прогоняя мысли о Тамлине. – Узнаю, готов ли он отправиться в новое путешествие. Как ты думаешь, он выдержит общество Грасэна?
Умение сохранять бесстрастное лицо было еще одним дарованием Азриеля. Потому он никогда не проигрывал в карты.
– С какой стати мне судить о таких вещах?
– И ты пытаешься меня уверить, что действительно не следил за каждым шагом Ласэна?
И сейчас ни в лице, ни в запахе Азриеля ничего не изменилось. Чем бы ни были его тени, они верно служили хозяину, пряча истинные чувства. Надежные союзники.
– Если Ласэн убьет Грасэна, туда мерзавцу и дорога.
Я придерживался такого же мнения. Фейра с Нестой – тоже.
– Я даже подумываю, не подарить ли Несте право охоты на время праздников.
– Ты собираешься ей что-то дарить?
Нет уж, увольте.
– По-моему, оплата ее жилья и попоек – уже достаточный подарок.
Аз провел рукой по темным волосам:
– А мы… – Он запнулся, что было странно при его умении подбирать слова. – Мы вообще будем делать подарки сестрам?
– Нет, – ответил я.
Я действительно не собирался ничего им дарить. Аз облегченно вздохнул. Точнее, выдохнул чуть слышнее обычного.
– Несте вообще плевать на подарки, а Элайна вряд ли ждет от нас знаков внимания. Пусть сестры обмениваются подарками между собой.
Аз отрешенно кивнул.
Я наклонился к карте. Мои пальцы барабанили по владениям Двора весны.
– Через пару дней я сам подкину Ласэну мысль о визите в усадьбу Грасэна.
Азриель изогнул бровь. Первый живой отклик за все время разговора.
– Ты, никак, собираешься посетить Двор весны? – спросил он.
Мне очень хотелось ответить «нет». Но вместо этого я пересказал Азу намеки Эриса. Одно из двух: или Тамлин махнул рукой на укрепление границ с землями людей, или готов пропустить через них кого угодно. Вряд ли я получу достоверный ответ, пока своими глазами не увижу, как обстоят дела.
Выслушав меня, Аз подцепил невидимую пылинку с кольчужной рукавицы. Единственный признак его раздражения.
– Могу отправиться с тобой.
Я покачал головой:
– Эту миссию я выполню сам.
– Так кого ты собираешься повидать: Ласэна или Тамлина?
– Обоих.
Ласэна я еще вытерплю. А Тамлина… Мне не хотелось свидетелей тех слов, что могут вырваться во время этой встречи. Или – поступков.
– А Фейру с собой возьмешь?
Достаточно было мельком заглянуть в светло-карие глаза Азриеля чтобы понять: он прекрасно догадывался, почему я собираюсь туда один.
– Спрошу сегодня, но сомневаюсь, что она согласится. Убеждать ее подумать хорошенько и изменить решение я тоже не стану.
Долгожданный прочный мир. Он был в пределах досягаемости. Но оставались неоплаченные долги, на которые я при всем желании не мог махнуть рукой.
Аз кивнул. Он всегда прекрасно меня понимал, лучше остальных, исключая Фейру. Я так и не знал, чем обусловлено его понимание: дарованиями Аза или нашей с ним похожестью.
Но Азриель умел сводить старые счеты и восстанавливать нарушенное равновесие. Думаю, это умели все, кто входил в мой внутренний круг.
– А о Бриаксисе, значит, ни слуху ни духу.
Я уставился в мраморные плиты пола, словно мой взгляд мог проникнуть на самое дно библиотеки под Домом ветра. До войны чудовище обитало там.
Аз тоже разглядывал пол.
– Ни шепота, ни крика.
Я усмехнулся. У моего названого брата было весьма своеобразное чувство юмора. Я который месяц подряд мыслил утроить охоту на Бриаксиса. Попросить Фейру выследить это чудовище, целиком состоящее из чужих страхов. Более удачного объяснения у меня не было. Но я дорожил каждой минутой, проведенной с Фейрой. К тому же мы постоянно занимались то делами двора, то делами мира, и охота снова и снова откладывалась.
– Хочешь, чтобы я его выследил? – невозмутимо спросил Аз.
Я отмахнулся. Связующая нить озарилась утренним светом. Фейра молчала – значит, до сих пор спала. Я боролся с искушением ее разбудить хотя бы ради того, чтобы услышать голос. Но за потревоженный сон мне могли достаться не самые приятные и ласковые слова.
– Не надо. Пусть и Бриаксис отпразднует День зимнего солнцестояния, – сказал я.
Аз слегка улыбнулся. Улыбался он редко.
– Щедро с твоей стороны.
Я церемонно наклонил голову, являя собой живой портрет великодушного правителя, затем плюхнулся на стул, а ноги закинул на край стола.
– Когда ты собираешься в Розарий?
– Утром, после праздника.
Аз повернулся к окнам, за которыми раскинулся Веларис.
– Мне же еще надо кое-что купить, – слегка поморщившись, сказал он.
Я лукаво улыбнулся:
– Купи ей что-нибудь и от меня. Договорились? Стоимость запиши на мой счет.
Аз кивнул, хотя я знал, что он привык расплачиваться сам.
Глава 8Кассиан
Надвигалась снежная буря. Подарочек богов на День зимнего солнцестояния. Лагеря она достигнет только завтра, а то и послезавтра, но Кассиан уже чуял ее запах. Жители Гавани ветров тоже чуяли бурю и потому меняли порядок привычных занятий. Перво-наперво, проверяли надежность шатров и домов. Раньше отправлялись в путь и раньше возвращались, чтобы не столкнуться с бурей.
Девчонок он сегодня освободил от занятий. Подумав, также отменил уроки и упражнения для мужской части лагеря. Невелика беда, если пропустят пару дней. Дозорные отряды по-прежнему поднимались в воздух, но их число сократилось. В такую погоду летали только опытные воины и те, кому хотелось испытать себя на прочность. Что ж, безжалостные ветры и обжигающие холода предоставят им такую возможность. Отменять дозорные полеты на время бури нельзя. Ненастная погода – лучшее прикрытие для вражеского удара.
Если предчувствия его не обманывали, грядущая буря на несколько дней погребет лагерь под снегом.
Потому Кассиан и оказался на пятачке, где за шатрами и горсткой домов стояли магазинчики и мастерские ремесленников. Они разместились по обе стороны проселочной дороги. Покрытая снегом сейчас, в летние месяцы она раскисала от дождей или нещадно пылила. Магазин, где торговали всем понемногу, уже вывесил знак «Товары закончились». Помимо него, в лагере имелось две кузницы, мастерские сапожника и резчика по дереву, а также магазин одежды.
Деревянному магазину было лет десять. По иллирианским меркам, сравнительно новое здание. На втором этаже жил владелец. Там ярко горели лампы. А в витрине стояло то, что требовалось Кассиану.
Входная дверь была переплетчатой, с квадратиками толстого стекла. Такие двери сплошь и рядом встречались в магазинах Велариса, а здесь выглядели не совсем уместной диковиной. Кассиан толкнул дверь и вошел, звякнув колокольчиком. Проем был достаточно широким, но ему все равно пришлось плотно сложить крылья. Внутри было тепло и уютно. Не желая выстуживать помещение, Кассиан поспешно закрыл дверь.
За сосновым прилавком стояла худощавая молодая женщина. Она замерла и лишь следила за ним.
Первыми Кассиан заметил шрамы на ее крыльях. Жестокие, умело нанесенные шрамы, тянущиеся вдоль центральных сухожилий.
Его замутило, но он заставил себя улыбнуться и подошел к отполированному прилавку. Этой женщине, как и многим иллирианкам, подрезали крылья.
– Мне нужен Протус, – сказал Кассиан, глядя в умные, проницательные карие глаза.
Чувствовалось, его появление застигло ее врасплох, но не испугало. Темные волосы продавщица заплела в обычную косу. Бронзовая кожа, узкое, скуластое лицо… Отнюдь не красавица, но такое лицо запоминалось.
Женщина не опустила взгляд, как требовали правила иллирианского воспитания. В ее семье чтили традиции, иначе не обрезали бы крылья. Но даже пройдя через жестокий ритуал, она не стала покорной. Женщина спокойно выдерживала взгляд Кассиана, зная, кто зашел в ее магазин.
Ему сразу вспомнился взгляд Несты – такой же прямой и пронизывающий.
– Протус был моим отцом, – сказала она, снимая белый фартук с простенького коричневого платья.
Был.
– Мне тяжело это слышать, – сказал Кассиан.
– Он не вернулся с войны.
Кассиану захотелось опустить голову.
– Это еще тяжелее.
– Тебе-то что горевать? – равнодушно спросила она.
Похоже, женщина не нуждалась в сострадании.
– Эмерия, – представилась она, протягивая худощавую руку. – Теперь это мой магазин.
Дочь Протуса провела черту, причем весьма своеобразную. Кассиан пожал протянутую руку, не удивившись, что та оказалась твердой и сильной.
Он знал Протуса. Никто не гнал торговца одеждой на войну. Сам пошел добровольцем. Эмерия была его единственным ребенком. Близких родственников-мужчин не осталось, иначе после его смерти магазин достался бы кому-то из них. Впрочем, Эмерия наверняка и тогда отстояла бы магазин. С работой она справлялась не хуже отца…