А как бы я сегодня поступил, возьми мой враг в плен Бьянку? Что случится, если это произойдёт?.. Смогу ли я пожертвовать ей в угоду своих дальнейших интриг. Скорее всего, да, ведь я не герой. Но что-то внутри закипая противиться этому логичному решению. Почему-то мне не хочется думать о том, что подобное может случиться с ней. Сомнения, невесть откуда взявшееся волнение вскружили мою голову. «Я что, боюсь кого-то потерять? — не веря в эти детские, принадлежащие второсортным героям мысли, мощной трезвящей пощёчиной прогнал чуждую мне сентиментальность и жалость. — Никогда, ни в прошлом и уж тем более ни в будущем, я не позволю взять эмоциям верх над трезвым мышлением».
— Ты чего? — Толкнула меня я в плечо Брунхильда.
— Да так… — ощутив на себе взгляд золотистых глаз, приятно щекочущих душу, улыбкой отозвался я. — Идём домой, нужно отмыться, эта липнущая от крови к телу рубашка слегка нервирует.
— Предлагаешь потереть тебе спинку? — приобняв меня и вытянув из своего декольте щепку, вмиг трансформировавшуюся в посох, спросила Бьянка.
— Именно, — коротко отозвался я.
С облегчением, найдя сестёр, поспешил заверить тех, что в порядке, и попросил сообщить об этом матери. Также сказал и о том, что эту ночь проведу в поместье Бэтфортов. Сейчас больше всего на свете мне хотелось принять тёплую ванну, не заботясь о готовке и стирке, поужинать, а после рухнуть в объятия удобной и мягкой перины. Читая меня, как открытую книгу, и не досаждая своим излишним вниманием, ведьма сразу после нашего прибытия на их территорию распорядилась подать ванну. Позволив мне отмокнуть, а потом и хорошо поужинать, холя и лелея меня, словно малое дитя, она уложила ослабевшее тело в кровать, а следом, накрыв одеялом, использовала на мне некую магию, позволившую натянутому, как струна, телу расслабиться. Не успел я сказать спасибо, как сознание, словно одурманенное лаской, провалилось в мягкий и наполненный спокойствием и теплом сон. Впервые с момента моего здесь появления я чувствовал себя так хорошо.
«Ничто не вечно под луной», — ловя первые, поддразнивающие глаза солнечные лучи, с неохотой, отгоняя лень и сон, попытался пролупить глаза. Спальня Бьянки, разглядыванию которой я вчера не придал особого значения, заиграла новыми и совсем не вычурными красками. Обычная мебель, шкаф, стол, стул, комод и, конечно же, кровать. Никакой позолоты, дорогих портретов и прочего. Из всего декора ценность представляла разве что огромная хрустальная люстра с множеством свечей, подвешенная у потолка.
В попытке поднять руки и потянуться, неожиданно для себя ощутил странную тяжесть на своей правой руке. «Это ещё что?» — скинув одеяло и раскрыв прятавшийся под тем комок, возмущённо фыркнул я.
С довольной мордочкой, обхватив меня руками и ногами, рядом сопела Хома.
— Па-па… — пуская пузыри, а вместе с ними и слюни, стекавшие по моей руке на простыни, раз за разом повторял ребёнок.
— Что, почему… — «Почему я не почувствовал её? Как она вообще забралась в мою кровать?»
— Тише, а то разбудишь, — произнёс голос ещё одного фантома, принадлежавшего Брунхильде.
Сидя на спинке кровати без какой-либо одежды, ведьма нашёптывала некое заклятие. Её тонкие пальцы, вырисовывая в воздухе светящиеся пентаграммы и неизвестные иероглифы, создавали узоры, которые, после слов превращаясь в пыльцу, рассыпались и, опускаясь, растворялись поверх моего тела.
— Ты пьёшь слишком много некачественных зелий. В структуре твоих внутренних потоков много повреждений, особенно в тех, что отвечают за физическую силу. Исправление подобного не самое лёгкое дело, и поэтому, пожалуйста, если мы по какой-то причине разойдёмся, не скупись на более качественное варево и пожалей себя, — слова её звучали крайне печально, очередные беспокойные мысли затуманили прекрасные золотистые глаза.
— Грусть тебе не к лицу. — Попытавшись щёлкнуть ту по носу свободной рукой и не дотянувшись, зацепился ладонью за её коленку. — Да и куда это ты от меня убежать собралась?
— Война только началась, Глауд, а я уже чуть дважды не погибла. Если так получится… — вновь завела старую пластинку моя «плакса».
— Завязывай, с твоей силой и моим умом мы быстро покончим с этой шайкой идиотов. Погляди в окно, уже дважды мы сотворили невозможное. А где две победы — там и третья, — не желая будить ребёнка, полушёпотом проговорил я.
— А что потом? — обречённо простонала ведьма.
— Потом? — непонимающе спросил я. — Свадьба, получение титула, Багра, захват Севера, а после и всей Империи! — Мои слова, сказанные на полном серьёзе, пробудили в печальных глазах живой блеск, а тот, в свою очередь, спровоцировал на лице ведьмы скептическую улыбку.
— Вот всегда ты в нужный момент отшучиваешься, а я ведь всерьёз спрашивала… — Спрыгнула со спинки Бьянка, потянувшись за своим домашним халатом.
Моя молчаливая пауза, а также пристальный взгляд, обрисовавший по контуру это стройное и подтянутое тело, вынудил мою подопечную немного пораскинуть мозгами и ещё раз переосмыслить сказанное мною.
— Ты ведь пошутил? — прикрыв свою смуглую кожу, обернувшись, спросила ведьма, получив в ответ лишь ехидную улыбку. — Глауд, насчёт твоих первых слов… — приставив пальчик к виску и подбирая нужное выражение, задумалась девушка.
— Брунхильда, я, Глауд….
— Молчи! — перебила меня ведьма и тотчас рухнула на колени. — Хоть этот один единственный момент в моей жизни, который я ждала столько, сколько себя помню, не порти…
«Ладно-ладно, — подняв единственную свободную руку, отступился я. — Раз для неё это так важно…»
— Г-Глауд, и-именем святого пламени И-Игнис, с-станешь ли ты огнём очага моего и светом, следуя за которым домой вернусь я даже в самую тёмную ночь? — заикаясь и потирая от волнения взмокшие за секунды ладошки, едва слышно пробормотала ведьма.
— Стану? — наклонившись, чтобы лучше слышать слова Брунхильды, и не зная, что сказать, вопросительно ответил я, вслед за чем получил мощный тычок макушкой в челюсть.
— Ура, свадьба! — взревела Хома, перепугав не ожидавшую такого нервную Бьяку, которая, резко отскочив, уже успела создать две пентаграммы и огненный шар прямо над своей головой.
Завтрак в семействе Бэтфортов выдался шумным и крайне эмоциональным. Проведшая бессонную ночь за обсуждением на совете дальнейших мер по противостоянию Видэнбергу Эльга, прознав о согласии ранее «не самого желанного», по её словам, жениха, аж за сердце схватилась. А потом, радостно вереща, на весь особняк приказала к ужину приготовить лучшие вина и созвать своих соседей и близких, включая моё семейство в полном составе.
«И в царстве мёртвых бывают хорошие вести!» — прижимая к своей груди меня и Бьянку, вещала старуха. На мои вопросы о том, не кощунство ли это — праздновать, когда весь город оплакивает павших — Эльга лишь отмахнулась, а после, подозвав свою помощницу, велела выкатить на торговый остров все запасы старого эля. «Всё равно собирались вылить, так пусть пьют. Кто за упокой, а кто и за ваше здоровье», — заявив это, старуха с тревожным лицом вновь плюхнулась в своё кресло и, молча работая челюстями, вновь погрузилась в размышления.
Подтолкнув к нужным вопросом Бьянку, выяснил проблему, тяготившую мою дорогую будущую тёщу. Прибывшая этим утром на портовом судне Вигенвагенша заявила о том, что враг при помощи своих ведьм перехватывает все идущие в Тэтэнкоф корабли, а после, сообщая о блокаде и осаде, перенаправляет те в свои порты. Подлый и действенный приём лишил нас возможности пополнить провиант за счёт торговли. Это стало большой проблемой, требовавшей наискорейшего решения.
Когда Эльга отправилась отдыхать, а Хому под недовольное бурчание заперли в ученическом кабинете с наставницей, мы с Бьянкой наконец-то смогли спокойно приступить к обсуждению данного вопроса. Изначально пришлось выяснить, почему вообще торговцы до этого предпочитали посещать именно наш город, а не ближайший к ним Видэнберг. Причиной тому стала плохое расположение вражеского города. В основном Видэнберг планировался как порт, в котором бы строились и спускались на воду рыбацкие лодки. Для упрощения данной процедуры город закладывался на месте, где приливы и отливы проходили как можно медленнее. Это позволяло местным преуспевать лучше других как в ремонте судов, остававшихся на мели, так и в спуске новых рыболовецких шхун, не требовавших высокой воды. Власти рыбацкого порта, имевшего крайне плохое расположение, и не подозревали о том, что смогут захватить контроль над большинством торговых путей, шедших на Север. Оттого и количество доков, пусть и строящихся в спешке один за другим, не позволяло принять всех желающих, потому Вигенвагенам приходилось ждать разгрузки неделями, что в деле торговом недопустимая роскошь. Вот большинство и предпочитало давать на лапу Тэтэнковскому бургомистру, а после в обход некоторых налогов продавать всё почти по той же цене, что и в соседнем городе.
«Прям столица взяточников».
Останавливать и перенаправлять корабли наш враг мог, только находясь непосредственно в море, так как на поиски цели без каких-либо средств связи уходило колоссальное количество магической энергии. То есть по факту в море выдвигался боевой корабль с несколькими ведьмами на борту, вслед за чем те вздымались в небо и выискивали сверху потенциальных клиентов.
— Брун, а как дела у вас с пиратством, часто шваль всякая на торговые суда нападает? — думая, как бы нагадить Видэнбергу, спросил я.
— Пиратством? — сделав ударение на «о», переспросила ведьма. — Это вид опасных рыб или морских чудовищ? Никогда о таких не слышала. Нет, ну бывает там, твари всякие цепляются к кораблям и даже топят их, но о твоих я ничего не знаю.
— Прости, я неправильно выразился… — Данный термин здесь явно не пользовался популярностью. — Нападают ли торговцы на торговцев в море, пытаясь, к примеру, отнять груз или корабль? — Мой вопрос показался Бьянке настолько глупым, что та, даже не пытаясь сдерживать смеха, и стуча кулаком по столу, заржала.