— Боги, Глауд, ну зачем торговцам такие риски? На каждом корабле есть ведьмы! Если они сцепятся между собой, то разнесут всё вокруг. Вместе с дорогущими кораблями на дно уйдут и люди, а вместе с ними и товары. Это просто глупое и неоправданно рисковое занятие. Пойми, ещё во времена войны двух Империй, когда в морях сталкивались целые армады, глупость подобного описывалась всего несколькими строчками: «У нас было девяносто кораблей и девять ведьм, у врага один корабль и девяносто ведьм. Итог: все добирались до суши вплавь». Сейчас, в наше время, защита кораблей в морских сражениях приоритетная, и побеждает тот, у кого больше магических сил и людей, ведь, даже если ты возьмёшь с собою зелья маны, человечесский предел оно расширить не сможет.
— Так как тогда мы планировали держать в блокаде Видэнберг, если у тех и ведьм больше, и прочего? — В плане, предложенном мною, чувствовался некий просчёт. Недооценив ведьмовской вклад в морские сражения, я как неопытный командир мог допустить ошибку. Но куда глядели на совете женщины, одобрившие создание целого флота?
После краткого ликбеза я узнал, что, как оказалось, возможностей противостоять ведьмам именно в море крайне много. Самым эффективным и полностью лишавшим врага способом избавления от чар являлось выманивание врага в открытое море и «возня» на истощение. Корабли отходили на дистанцию, не позволяющую ведьмам свободно перемещаться между флотом и сушей, а после, когда эскадра осаждающих, преследуемая защитниками, располагалась по ветру, в воздухе распылялись в огромных количествах частицы Ведьмовских Слёз: трав, что при поджоге выделяли некие ферменты, полностью, или частично блокировавшие движение потоков маны в человеческом теле. Воздействовать на эти испарения при помощи магии также никто не мог. Прозрачный, чем-то напоминающий туман дымок застилал морские просторы на десятки километров во все стороны, вслед за чем корабли сходились в абордажной схватке. Лишь в такие моменты в морских поединках можно было добиться такого трофея, как вражеский корабль. Вернее, так думала большая часть этого женского мира…
Закончив цитировать древние писания, Бьянка вновь взглянула на меня и добавила:
— Если мы попытаемся украсть корабли, нас догонят ведьмы, а если украдём у ничего не сделавших Тэтэнкофу торговцев, мы попросту ополчим против себя весь Север.
— А кто сказал, что мы будем красть у торговцев? Какой там герб правящая семья Видэнберга носит? — уже прикинув, как спокойно можно позаимствовать пару кораблей у наших обидчиков, спросил я.
Глава 11
3 дня спустя.
Дворец графини Матильды Видэнбергской.
Под сводом высокого стеклянного купола собралась на отчёт делегация, состоящая из военных и политических советников Видэнберга. Прибывшим лордессам предстояла нелёгкая задача: объяснить своей хозяйке череду из нескольких неудач и поражений. Неделю назад все, как одна, женщины кричали об обваливающейся земле под ногами Тэтэнкофских мятежниц, а сейчас половина личной армии крупнейшего города Севера в могилах, а другая отказывается повиноваться воле своей командующей.
К сокрушительному поражению на суше добавилось и новое, не менее ужасное происшествие в море, о котором до сих пор не знала весьма вспыльчивая и честолюбивая Матильда.
Преодолевая высоту в пятьдесят ступенек, шедших к Видэнбергскому престолу, всепожирающий взгляд графини на куски разрывал советчиц, и без того давно осознавших ошибочность своего суждения о слабости Тэтэнкофа.
— Мне ещё долго ждать? — без приветствий и долгих речей рыкнула полная правительница, разодетая в цветные и просторные западные шелка.
— Позвольте мне начать, — взяла слово Штольцгер. — Город Тэтэнкоф в осаде, лишь вопрос времени…
— Тебя я буду слушать в последнюю очередь, Пенеда! — со злобой стукнув пухлым кулаком по деревянному подлокотнику, несдержанно вскрикнула правительница, а следом, поправив чуть не слетевшие с пальцев золотые перстни, продолжила: — Не ты ли обещала открытые врата и лёгкую прогулку для моей армии? Знаешь, а ведь это всё очень сильно походило на тщательно спланированный саботаж и предательство. Как так получилось, что вместо открытых врат мои лучшие войска попали в ловушку, а вместо помощи героиню нашего города превратили в пепел?!
— Возможно, враг как-то случайно наткнулся на моих людей и… — понимая, чем для неё чреват гнев Матильды, попыталась выгородить себя Штольцгер, но вновь взорвавшаяся злобным приказом заткнуться правительница в очередной раз дала понять, что дела её плохи.
— Возможно, ты и есть тот самый враг, поэтому поживёшь пока в клетке. Надеюсь, я смогу в ближайшее время найти тебе достойное применение… — Жестом подозвала стражу Матильда. Стальные кандалы с леденящим душу звуком захлопнулись на руках Пенеды. Ещё неделю назад представлявшая себя в кресле бургомистра, ростовщица с выпученными от негодования и злобы глазами глядела на ту, кого по ошибке всё это время считала верной союзницей.
— А теперь о произошедшем в море: Хэдвиг Морс, до меня дошли дурные слухи…
Без страха, сомнения и посторонних мыслей сделала шаг из толпы молодая лордесса, чья мать не так давно отдала жизнь в попытке защитить принадлежавшие городу корабли.
— Двое суток тому назад в морской области, где дежурила наша группа ведьм, показался корабль со знаменем рода Штольцгеров. Состояние судна оценивалось как критическое. Сломанная мачта, а также дымы и повреждения, видимые невооружённым глазом, ослабили бдительность наших ведьм, ринувшихся помочь союзному кораблю. На судне наши люди обнаружили множество женщин, находившихся без сознания, и одного израненного и едва живого мужчину. Раны от меча покрывали его тело. «Мы заблудились в ночи и нарвались на Тэтэнкофский патрульный корабль», — так он сказал, когда наши ведьмы принялись лечить его и немногочисленную уцелевшую команду. Спустя час их судно и судно нашего патрульного корабля состыковались, и тут началось необъяснимое… Поначалу казавшийся полностью потушенным корабль вспыхнул с новой силой, но только теперь в воздухе средь запаха горевшего дерева и смолы чётко чувствовалась Ведьмовская слеза. Те, кому мы ещё несколько минут назад оказывали помощь, схватились за клинки, а мальчишка, от которого подобного никто не ожидал, лично за секунду отправил на тот свет двух подававших надежды молодых Видэнбергских ведьм. Впавшие в ярость, наши воительницы из последних сил попытались уничтожить подлых Тэтэнкофцев, но вынырнувшие из воды четыре ведьмы со странными длинноносыми масками вмиг погасили пламя и обезвредили последних уцелевших колдуний. Я до сих пор не могу понять, как они умудрились всё это провернуть. Заклятий, позволяющих так долго находиться под водой, не существует, а тому, что они смогли использовать магию в дыму Проклятых слёз, так вообще нет объяснения!
Обезвредив весь наш патруль, Тэтэнкофские ведьмы взмыли в воздух и принялись выискивать корабли со знамёнами Видэнберга и Штольцгеров, вслед за чем, находя нужное судно в море, захватывали то, угрожая потопить вместе со всем содержимым. Как вы понимаете, все Вигенвагены, служащие семье Видэнберг, не станут спорить с врагом, угрожающим целостности и безопасности корабля, груза и команды. Как итог: четыре ведьмы и полтора десятка воительниц взяли под контроль четыре корабля и спокойно отправились в Тэтэнкоф со всеми трофеями. Об этом нам рассказала уцелевшая ведьма, отпущенная лично тем парнем, не забывшим упомянуть о том, что не все Штольцгеры преступники и союзники Видэнберга. — Злобный взгляд лордессы Хэдвиг Морс медленно переместился на Пенеду. Вслед за ним на непонимающей, о чём говорит морячка, Штольцгер оказался и такой же осуждающий взгляд правительницы Матильды.
— Вот как, должно быть, это и были ваши союзники, уважаемая Пенеда? Те, что помогли нам «взять город»…
— Всё не так, я не понимаю, о ком идёт речь! — взмолилась старая ростовщица. — Прошу, дайте мне разобраться…
— Поздно, раньше нужно было разбираться… — коря себя за то, что доверилась банкирше, злобно шикнула графиня. Женщина всегда ценила лишь целостные семьи, считая, что лишь сильный и сплочённый род может привести себя и своих последователей к светлому будущему. А теперь, зная, что Штольцгеры на самом деле не были теми, за кого их выдавала Пенеда, у неё не оставалось выбора. — Вы бесполезны, Штольцгер… — Махнула старухе рукой графиня. — Стража, казнить, а после киньте тело у мэрии и прикажите не убирать. Пусть все министерства Видэнберга видят, что ждёт тех, кто осмелится не оправдать возложенные на них народом и мной лично ожидания.
При криках, слезах и мольбах Пенеду за волосы и одежду вытянули из зала. В её преданности сомневалась разве что графиня, но, к сожалению, оплошности, допущенные ростовщицей, слишком болезненно ударили по крупнейшему северному городу.
— Морс, как выглядел тот молодой человек? — вновь обратилась к морячке правительница.
— Неестественно, — задумавшись, отозвалась девушка. — Ведьма, отпущенная им, говорила о хорошей телесной слаженности, рельефном животе, острых и бесстрашных чертах лица, а также неестественной улыбке. Он не был магом, это точно, ведь в бою использовал лишь клинки, однако лицо его казалось крайне нереальным, изменённым что ли.
— Изменение лица без магии — это возможно? — уже представив молодой трофей в своих объятиях, ухмыльнувшись, уточнила Матильда.
— Возможно. Есть такие мужские штуки, как пудра, способная скрыть недостатки лица и тела, клейкая лента, помогающая изменить контуры лица и, конечно же, угольные карандаши, позволяющие подчеркнуть утончённость бровей и ресниц… — отчиталась девушка.
— Вы много об этом знаете… — вновь усмехнувшись, фыркнула герцогиня.
— У меня два отца вдовца и два мужа, хочешь не хочешь а знать придется, на что только порой не приходится пойти ради удовлетворения их капризов, — ответила лордесса.
— А тот, значит, не такой, вернее, не похожий на ваших мужей, я права? — вновь спросила правительница.