Местом временной стоянки выбрали опушку с редкими лиственными деревьями, под пышными кронами которых легко могла спрятаться маленькая армия. Вокруг идеально просматриваемые лестные проплешины из потенциальных укрытий, откуда мог вынырнуть враг: редкие кусты в ста метрах от нас, да трухлявые пни, полукругом разместившиеся вокруг временно расположившегося лагеря.
Выставив посты и разместив на земле всех раненых, наставницы Дейда и Гера, отдалившись от основной группы, принялись что-то между собой очень эмоционально обсуждать. Глядя со стороны на их недовольные лица, мог предположить, что у женщин появились разногласия, и судя по тому, каким резким жестом подозвала нас Гора, без моего с Бьянкой участия их проблему не решить.
Глава 15
«Нас предали», — не скрывая разочарования в голосе, с ходу ответила на вопрос Бьянки наставница Гертруда.
Число поднятых в воздух Видэнбергских ведьм превзошло все подсчёты и предположения, сделанные Герой. С её слов, враг знал, где мы будем прорываться и каким числом, поэтому и разместил целую ведьмовскую армию прямо в осадном лагере. Их боевой порядок, слаженные действия и конечно же направление движения магического облака, неподдающегося после создания смене курса, полностью подтверждали жизнеспособность этой теории, которую, к слову, и пыталась опровергнуть Гора.
«Если они знали, то не выпустили бы нас из города и уж тем более за пределы лагеря». Со слов Дейды, враг, находясь столь близко к нашим позициям, отреагировал слишком поздно. Об этом говорила дистанция, на которую нам удалось отдалиться от Тэтэнкофа, и малочисленные ряды пехоты, сторожившие северные врата. «Проще истощить нас сначала в поле, а следом прихлопнуть в воздухе. А враг прокололся и там, и там!» — стояла на своём Гора, говоря о случайности, хотя и сама не понимала, откуда над проклятым лесом взялись последние резервы Матильды Видэнбергской.
Ругань двух наставниц и попытки Брунхильды вставить свои мысли и предположения ни к чему хорошему не привели. Вопрос: «Какого чёрта вся эта летающая шваль не участвовала в первом налёте на город?» — так и остался вопросом, за которым разместился другой немаловажный: «Как быть дальше?»
Не успел наш отряд преодолеть и четверти пути, а число боеспособных сильно сократилось. С Бьянкой и наставницей Герой, живых ведьм осталось всего семь. Воительниц и того меньше — пятеро, плюс я, итого тринадцать человек. Для суеверного число не очень, но, как по мне, самое то. Чем меньше отряд, тем легче ему перемещаться и прятаться. Такой ход мышления поддержала и Гора, но когда речь красноглазой зашла о возвращении в Тэтэнкоф все немного приуныли. Неужели всё зря?
— Мы обязаны вернуться в город с герцогиней! — Когда паническое настроение ведьмы стало заражать и ум моей Бьянки, вмешался я. — В случайности я не особо верю, но что, если наш враг каким-то образом решил действовать так же, как и мы? Подумайте, резиденция Кларимонд находится на стыке границ двух провинций. Если двигаться с Тэтэнкофа, для нас она на северо-востоке. Но если вылетать с Видэнберга, направление движения станет юго-восточным. Вполне возможно, выдвинувшийся раньше нас враг, направлявшийся в поместье Тэтэнаф, чисто случайно заметил в воздухе вспышки, а следом, соединившись с нашими преследователями нанёс удар. — Гора кивнула и, наградив меня дружественным шлепком по плечу, предложила продолжить наш путь.
Женщине явно нравилась моя решительность в доведении даже самого малоуспешного дела до конца. Бьянка так же спорить не стала, куда шёл я, туда и она, а вот Гера в очередной раз задумалась. Я видел, с какой опаской женщина поглядывает на тьму, затаившуюся в лесу. Чувствовал, с каким животным страхом она открывала спину древнему злу, бродившему вокруг этих мест. Поразительность Геры заключался в том, что женщина не боялась умереть в схватке, но лес… отчего-то именно он пугал ту больше всего на свете. Лес или тот, кто прятался в нём. «Чего ты ещё не раскрыла нам, Гертруда?»
— Хорошо, в словах Глауда есть смысл. Если враг действительно двигался в поместье, значит, герцогиня всё ещё на свободе, ну или мы по крайней мере можем на это надеяться… — отозвалась красноглазая, а следом, откланявшись, сама нарушила своё требование не разделяться и отправилась расставлять сигнальные плетения и ловушки по всему периметру, окружая нас своей сигнальной и защитной магией.
— Как давно вы знаете Гертруду? — обратился к Горе, что так же, как и я, пристально глядела вслед красноглазой даме.
— Пф… С самого своего рождения, — ответила она.
— Дружили с детства? — вновь спросил я у Горы.
— Ну, моя мать или бабка, может, с ней и дружили… — фыркнула наставница. — Глауд, сдаётся мне, она не та, за кого себя выдаёт, поэтому будь осторожен, а я пока пойду, прогуляюсь вместе с нашей «серебряной» принцессой. Не нравится мне, как она на лес поглядывает.
Мне-то как раз-таки опасливые взгляды ведьмы были понятными. Меньше всего хотелось иметь дело с тем, о чьём происхождении ничего не знаешь. С чем-то потусторонним. Да и к тому же как мне с моими зубочистками противостоять рою этой треклятой моли? А если там кто-то посущественнее бродит? К примеру, оборотни там какие, или другие нереальные существа из моей вполне реальной реальности. Чем того же оборотня или вампира затыкивать? Где тут осина какая растёт…
— Выглядишь ужасно, неужели перспектива ночёвки в Хищном лесу испугала самого Глауда? — не забыв утреннего происшествия, колко подметила Брунхильда.
Напрямую заявив о не лучшем моменте для иронии и ревности, отправился помогать раненым. Сейчас для меня как никогда важной задачей являлось втереться в доверие нашей «маленькой» команде. Требовалось показать себя с лучшей стороны: заботливым, обходительным, в общем, тем, кем привыкли видеть женщины этого мира обычных мужчин. Быть может, именно эта их сентиментальность и доброе отношение в будущем спасут мне жизнь.
Одна из женщин в лёгких одеяниях, окружённая двумя другими ведьмами, сжимая в зубах деревяшку, кричала и змеёй извивалась под целительскими заклятиями, пытавшимися вытянуть из отрубленной конечности какую-то магическую тварь.
«Я помогу», — подсев на ноги женщины и прижав ту к земле, принялся наблюдать, как из кровоточащего локтя, словно притягиваемые магнитом, вываливаются черви металлического цвета.
— Цветы Багры… — когда товарки перестали истязать подругу мучительной магией исцеления, сплюнув на землю кляп, устало произнесла раненая. — Будь они прокляты и та, кто их придумала. — Едва успела произнести она, когда в её рот опять поместили деревяшку и принялись выковыривать из раны следующих на очереди мелких паразитов.
О цветах Багры я узнал во время одной из наших с Брун постельных игр. За безудержным весельем и феерической кульминацией на ту в очередной раз накатила тоска, и девушка поделилась со мной парой тройкой способов, коими она точно не хотела бы умирать, и данный цветок занимал в списке ведьмы не последнюю строчку. Ужас данного проклятия заключался в том, что отразить его щитом как металлическим, так и магическим крайне непросто. Для этого требовалась либо очень прочная сталь, либо такая же по прочности преграда из маны, создать которую мгновенно сложно и в командном бою практически невозможно. Так, к примеру, в ведьму со спины или фланка летело с виду не особо сильное воздушное заклятие, по форме и цвету чем-то напоминавшее Ртутную гадюку. Вот только вместо безобидной ядовитой змеи на подлёте к цели заклятие трансформировалось в шар, что при соприкосновении с препятствием взрывался, проламывая металл, в который следом проникали иглы, оживавшие при прямом контакте с кровью и принимавшиеся поедать, расти и размножаться в теле человека. Самые сильные из ведьм Багры умудрялись контролировать данных червей. Направляя тех по нервным окончаниям тела человека, ведьмы таким образом пытали своих пленников, заставляя испытывать невероятные мучения. Зачастую пытка цветком не длилась больше нескольких часов. Но бывало и такое, что люди жили с червями неделями. Ведьмы просто отдавали приказ червям впасть в спячку, а после, исцелив крохотные раны жертвы, позволяли ей вновь насладиться всеми пережитыми ощущениями…
Под крик бедняги из воспоминаний вновь вернулся к суровой реальности. Взбрыкнувшись, словно лошадь, волшебница сбросила меня с себя, и коленом заехала одной из своих подруг пряма в челюсть.
— Держи, держи её! — вскрикнула другая, и я, тотчас пристроившись немного по-другому, руками прихватил её ноги, а следом, дабы не дать той упереться ступнями в землю, поднял и зажал подмышками. Похабная поза, в которой оказался я, и вёрткая ведьма кого-то из наблюдавших даже позабавила. «Как вообще можно смеяться в такой момент?» — потея и пытаясь не дать женщине вырваться, думал я.
Последний из червей по заявлению целительницы вывалился из оторванной руки. На этом я предполагал, что мы закончили, но, как оказалось, для наших целительниц всё только начиналось. Из рта раненой вновь исчезла деревяшка, а в горло ей тотчас залили аж два флакона болотного цвета. Свет ярко-зелёного целебного свечения, срывавшийся с кистей ведьм, сменился более тёмным и вязким. Формируя при помощи маны едва заметную кристаллическую пыльцу, парившую в целебном свете. Ведьмы постепенно стали наращивать в воздухе число отдельно сияющих частиц, и после, достигнув по видимому нужной концентрации элементов, плавно стали двигать темно-зеленое облако всё ближе и ближе к окровавленной культе.
Рана, где ещё несколько секунд назад виднелся кусок кости и кровавый след, начала светлеть, затягиваться новыми мышечными волокнами и связками. Кость женщины, впитывая в себя отдельные магические крупицы, возникавшие из свечения, подобно конструктору собиралась и вытягивалась, а следом вдоль белой костяшки извиваясь начинало нарастать мясо. Зелье и магия в прямом смысле этого слова помогли женщине отрастить новую конечность… Сколько часов я наблюдал за этим диковинным зрелищем, понятия не имею, но то, как действовала в теле человека магия, пора