— Пусть мне и не по душе ваш тон, Дейда, но из уважения к вам и вашим подвигам я приведу госпожу Кларимонд, — когда число стражниц, собравшихся в приёмной, смогло гарантировать старухе безопасность, высокомерно вскочив со стула, затянула та.
— Большего и требовать не смею, — взглянув на Гертруду и выпустив ведьму вперёд, заявила воительница.
Все прекрасно понимали, что титул графини обязывал показываться при гостях дома в лучшем виде, оттого и получасовое ожидание девочки не сильно взволновала посланцев Тэтэнкофа, что под прицелом пик, арбалетов и ведьмовских заклятий смиренно ждали появления своей госпожи. И вот настал долгожданный момент: при параде, в пёстром, не имеющем вообще никакого отношения к северу нарядном платье показалось дитя с каштановыми волосами и карими глазами.
Припавшие на колено, посланницы, склонив голову, выслушали приветственную речь молодой девы, а следом сами представились. Готовая разразиться в хвалебных одах имперскому роду Гора кидает вопросительный взгляд на стоящую чуть впереди, озлобленную и крайне недовольную Геру, в пальцах которой за спиной промелькнул чёрный камень, что спустя секунду треснув в руке ведьмы, превратился в едва заметную глазу пыльцу. «Дурной сигнал», означал, перед посланцами разодетая и прикрываемая гордым северным именем сидит самозванка в момент, когда настоящая правительница спрятана где-то в другом месте.
«Проклятый мальчишка как обычно оказался прав…» — стиснув зубы, смиренно вздохнув и расслабившись, подумала Гора.
Камень внутри моей руки вдруг неожиданно отдал болезненным жаром и пульсацией, а следом растворился, не оставив после себя и песчинки. Как обычно, всё шло через одно место, вынуждало нас в очередной раз прибегнуть к силе. И глядя с крыши особняка на то, как быстро опустели стены и в главное здание в панике побежали почти все караульные, атака на особняк показалась не страшнее защиты Тэтэнкофа, и уж тем более путешествия над Хищным лесом.
— Цвет? — затаив дыхание, спросила Фелиция.
— Чёрный, — не скрывая разочарования в голосе, отозвался я. Чёрный камень означал отсутствие на аудиенции графини, или наличие на троне двойника, которого видевшая молодую Тэтэнаф Гертруда с лёгкостью могла опознать.
Ещё до того, как Дейда и Гера показались на пороге резиденции, мы с ведьмами без каких-либо препятствий миновали устаревшие сигнальные плетения и полудохлую местную стражу. Даже вырубать никого не пришлось…
Ну да ладно, сигнал получен, а вместе с ним и полный карт-бланш* на методы спасения нашей «хозяйки». Жалеть местных воительниц я не собирался, всё в угоду скрытности, скорости и максимальной безопасности для мелкой Кларимонд. Ведь если ту успеют прирезать до нашего чудесного визита, все силы, средства, а также жертвы, на которые пошёл город, окажутся бессмысленными.
При помощи магии, без звука, дыма и запаха Фрида с лёгкостью состарила деревянную крышу, превратив ту в гнилую мякишу. Ведьма, которую я до этого момента считал полностью бесполезной, наконец-то показала себя и далее, не переставая удивлять, сотворила подобное и с каменными блоками, что при поддержки магии воздуха Бьянки, превратившись в песок, беззвучно осыпались на пол. Особняк был поистине огромен, пытайся отыскать мы в нём обычного человека, на это ушли бы часы, но благодаря всё той же магии и необычности ожерелья, которое на постоянной основе обязана носить любая графиня, всё немного упрощалось.
Первым делом я предложил заточение непослушной правительницы в каком-то далёком месте, подальше от посторонних глаз и при верной охране. Такое действие защитило бы Тэтэнаф от возможного взаимодействия с верным роду персоналом, но попутно подставляло регента в случае нежданного визита какой-нибудь важной шишки, которая точно знала, кого ищет. Другим вариантом являлось удерживание Кларимонд в темнице, но это вообще безумие, ибо не дай бог кто узнает, а о таком узнают обязательно проблем не оберешься. И третий вариант: держать графиню в состоянии анабиоза, летаргического сна, в котором та спокойно могла находиться десятилетиями, расти и прибывать в добром здравии, позволяя регенту заниматься всем, чем тому заблагорассудится. Пусть в последнем варианте и ставилось под вопрос психическое состояние Тэтэнаф, но вариант, как по мне, казался самым жизнеспособным, ведь в такой ситуации легко было списать всё на некий неизвестный недуг. К тому же, подобрав мало-мальски похожую по внешности пешку, можно спокойно периодически показывать незнающим, как выглядит растущая графиня, выдавая фальшивку за «истинно первую».
В круги поискового заклятие чётко легло моё описание. Молодая девушка, спящая в отдельных покоях и находящаяся под охраной. Запомнив описание, Бьянка, припав на колено, используя язык южных ветров, сотворяет огромный круг, который, в свою очередь, раскидывая во все стороны путы, состоящие из разного рода иероглифов и пентаграмм, принимается искать необходимого нам человека.
— Нашла… — недовольно рыкнула ведьма. — Такая тут всего одна, да и к тому же находится этажом ниже. А ещё… — Сильный взрыв где-то на нижних этажах, а следом и череда подобных ему закончили за Брунхильду начатую фразу. Нас обнаружили, и Дейда вместе с Гертрудой приступили к зачистке резиденции от предателей и врагов Тэтэнкофского графства.
Бегом под крики просыпающегося и выбегающего к лестнице персонала, следуя за Бьянкой, быстро спустился на этаж ниже, где нас уже приготовились встречать вражеские воительницы. Едва одёрнувшая Бьянку за шиворот кошка успела показаться в коридоре, щёлкнули арбалеты и два смертоносных болта устремились прямо в молодую зверодевушку. С леденящим кровь звоном первый снаряд вскользь проходит по маленькому дисковидному щиту, а второй эластичная тигрица пропускает прямо под рукой. На перезарядку у стражниц времени нет, и те с рёвом кидаются в ближний бой, но не терявшая времени даром Фелиция, выскочив вслед за звероженщиной, обдаёт кинувшихся в атаку воительниц адским пламенем. Вереща от боли и ужаса, горящие стражницы продолжают бежать в нашу сторону, рискуя насадить на свои длинные мечи окаменевшую от увиденного кошку. Еле-еле в рывке успеваю клинком перенаправить один из мечей в сторону. Второй же нож точным броском запускаю в голову несущейся на нас горящей бабе, но та и не думает останавливаться. Удар стали о сталь, болезненно ловлю укреплённой металлическими пластинами перчаткой вражеский клинок. Стажница пылает, плоть её уже давно прогорела до костей, а вместо глаз на меня смотрели чёрные провалы черепа. Всего несколько секунд продлилась наша борьба с живым мертвецом, но уверен, этот момент я запомню на всю оставшуюся жизнь.
— Не зевай! — Растолкав трупы, вылетела вслед за нами Фрида. Вооружённая длинным мечом, не особо подходившим для сражения в замкнутом пространстве.
Она и кошка являлись единственными, мало-мальски умевшими обращаться с холодным оружием воительницами. Отойдя от шока, вслед за боевой ведьмой ринулась и зверолюдка, что в паре с такой же вёрткой и невысокой Фридой с лёгкостью проложила нам путь к дверям нужной комнаты.
Восемь человек — ровно столько сейчас отдали жизнь за защиту чужих идеалов. Женщины, молодые и старые, в тяжёлой броне и коже, за что вы отдали свои жизни? Почему, решившись на предательство, так яро сражались с врагом, победить которого точно не могли…
На огромной кровати в шёлковых простынях мирно сопела девочка с очень длинными и светлыми волосами, чьи локоны редкими изгибами пролегали вдоль рук, живота, бёдер и колен. У изголовья её лежали травы, а у ног некий драгоценный камень, мерцавший бледно-синим цветом.
— Грах-та-да… — сплюнув на пол и мощным ударом меча разрубив стекляшку, рыкнула звероженщина.
— Что скажешь? — обратился я к поспешившей убрать посох за спину Бьянке.
Подскочившая к малышке ведьма, щёлкнув пальцами, сожгла все травы, а следом, сотворив воздушный кокон вокруг лица спящей, принялась вытягивать некий цветной дым, исходивший из ушей, носа и рта девочки.
— Твоя южная подруга уже и так всё сказала. Это дитя знатного рода, и сердце Гюденвальда на её груди лучшее тому доказательство, — отодвинув рукой рубашку и продемонстрировав всем собравшимся алый кулон, заявила Брунхильда.
— Хорошо, тогда не буди её, пусть лучше поспит, пока мы выбираемся из особняка. Незачем ей такое видеть… — одёрнув ведьму, предложил я, и та, послушно кивнув, вскинула дитя себе на плечо.
— В окно и уходим? — дождавшись момента, когда Бьянка примотает к себе герцогиню, спросила Фрида, но ответом ей был мой отказ. От регента нужно избавиться прямо сейчас, пока она не сбежала и со всеми своими ресурсами не присоединилась к нашему врагу. Ответственная за это Гера вместе с сигнальными камнями молчала. Судя по взрывам внизу, женщины всё ещё были живы, но нуждались в помощи.
Едва я успел в который раз обхаять этот мир, за очередной план, покатившийся к чёртовой матери, как на тыльной стороне перчатки полыхнул ещё один припрятанный камушек. «Ну слава богу», — второй чёрный означал смерть регента…
— Вот теперь можно. — Подняв с земли валявшийся шлем и со всего плеча запустив тот в огромное стеклянное окно, зацепившись за плечи Фелиции и раздавив все белые камни, покинул здание. Теперь спасение и выживание двух наставниц зависело только от них самих.
Первое время мы с девушками, разместившись в условленной точке сбора, с опаской поглядывали на непрекращающиеся взрывы. Спустя где-то час под постепенно ставший затихать рокот и крик стало ещё неспокойнее, и только ещё через полчаса, когда на горизонте показалась Дейда, тянущая на руках Гертруду, мы наконец-то смогли выдохнуть, но, как оказалось, зря. Седлав коней, в погоню за двумя женщинами из крепости выскочило сразу с десяток всадниц и две ведьмы.
Оценив свои шансы, успевшие отдохнуть Бьянка, Фелиция и Фрида с лёгкостью и благодарностью к местным стражницам отжали у тех всех лошадей, а также без какой-либо жалости отправили ведьм на бессрочный отдых. Кровавая расправа, учинённая молодыми дамами, и вовсе не привлекла внимания обессиленной Горы и ещё более уставшей Гертруды, увидеть которых в подобном состоянии в ближайшее время я точно не планировал.