— Чувствую себя хозяйкой столичной скотобойни. Вроде режешь их и режешь, а поголовье меньше не становится… — заострив своё внимание на крайне слабой воинской подготовке врага, специально для подошедшей Гертруды прокомментировала свои ощущения Дейда.
— Ты погоди, сейчас крупнорогатый скот пожалует, — вглядываясь в небо и прислушиваясь, с полностью отсутствующим интересом к происходящему проговорила красноглазая.
Первая из видэнбергских ведьм то ли из-за юного возраста, то ли из-за неопытности, летая и маневрируя среди деревьев в поиске врага, находившегося на земле, пропустила разместившихся за толстыми ветками и прятавшихся чуть выше Фриду и Фелицию. Первая, воспользовавшись возможностью поглумиться над врагом, осторожно пристроилась к видэнберке за спину, а следом, догнав в воздухе и неожиданно запрыгнув на вражеский посох, перерезала невнимательной ведьме горло своим магическим кинжалом, не забыв вслед за этим пронзить и сердце. Две настолько чудовищные раны уж точно вылечить не получится.
Заваливаясь в сторону, видэнбергская ведьма, медленно теряя высоту, полетела к земле, а Фрида, спрыгнув обратно на свой посох, взлетела вверх и как ни в чём не бывало вернулась обратно к своей подруге. Враг разрознен, плохо обучен, и всё было слишком просто до одного момента: сквозь поднимавшуюся из земли серую дымку, меж деревьев, взрывая рыхлую лесную почву, им навстречу двигалась настоящая армия. Конные в коже и стали, пешие с луками и ведьмами прятавшимися среди пехоты. Всё это время враг при помощи малых группировок держался у них на хвосте, позволяя своему основному отряду на безопасном расстоянии объединиться, перестроиться и подготовиться к нанесению главного удара. Кто бы мог подумать, что семь человек и одна мелкая графиня могут настолько сильно напугать своего врага.
Белоснежная улыбка Фелиции померкла, а от вечно хорошего настроения Фриды не осталось и следа. Если они сейчас здесь останутся, то умрут.
— Чё делать будем, подруга? — нервно почесав под шляпой, обратилась Фрида к Фелиции.
— А что тут сделаешь… — глядя на приближающуюся армию, буркнула в ответ та.
С момента их разделения прошло меньше пятнадцати минут, вряд ли за это время можно создать достаточно укреплённые позиции. Для победы над таким врагом требовалось как минимум с десяток магических ловушек, волчьи ямы, желательно частокол и по меньшей мере десяток воительниц, способных прикрыть от шальных налётчиц и стрел своих ведьм. Фелиция знала о юном гении Глауде, о его чудовищный способности находить у врага слабые и болевые точки. Как тогда с северной стеной, когда она в одной связке с Бьянкой разогнала добрую дюжину видэнберог, или как при захвате кораблей, когда она лично не учувствовала, но видела конечный успех и результат вылазки. Уже тогда она предполагала, что парень приложил свою руку к успеху в каждом из сражений, и теперь, когда он лично отправил на тот свет считавшуюся недосягаемой Матильду, все её догадки подтвердились. Мальчишка пророк, не иначе, ведь даже в ситуации с Кларимонд он смог предсказать, где появится враг. Вот только и пророку по жизни нужна помощь и удача, и именно та самая удача, судя по количеству спешно приближавшегося врага, их и покинула.
За спиной женщин вдали ярким светом полыхнуло пламя.
— Сигнал? — непонимающе воскликнула Фрида. — Неужели они так быстро закончили с приготовлениями?
— Понятия не имею, но будем надеяться на лучшее! — С вновь вспыхнувшей надеждой на выживание и юного гения — молодого Глауда — сорвалась с дерева Фелиция. — Госпожа Дейда! — окликнула девушка воительницу.
— Видела, — холодно отозвалась та.
— Не думаю, что они уже готовы. Может, останемся и попытаемся выиграть им ещё немного времени? — скептично спросила у Горы Гера.
— Если увязнем в бою, скорее всего, больше не вырвемся, да и графиню подрезать могут. Лучше доверимся парню, сматываем удочки дамы. Двигаемся на сигнал, смотрим по сторонам, под ноги и попутно молимся Богу в надежде на то, что не попадёмся в ловушки, которые приготовил врагу этот паршивец… — Усмехнувшись, взобралась обратно на свою лошадь мечница.
— Кажется, ты его переоцениваешь, — фыркнула красноглазая.
— К большому сожалению, моя дорогая Гертруда, всё как раз-таки наоборот, — пришпорив лошадь, под непонимающий взгляд кошки, так и не сумевшей хоть с кем-то повоевать, отозвалась Гора.
Глава 22
Перемещаясь точь в точь по оставленным Бьянкой подсказкам и попутно заметая за собой следы, двигавшийся кучно отряд, вскоре вынужденно растянулся, так как того требовали тонкие стрелки, выложенные на земле, и ярко отображавшиеся на деревьях кресты.
— Что он задумал? — глядя на становившуюся всё более густой чащу и запачканные грязью стволы деревьев, спросила Гертруда у Горы.
— Не у той спрашиваешь, — случайно заметив слева от себя блеск некой странной паутины, расположившейся на уровне чуть ниже шеи кавалеристки, отозвалась громила.
Появившийся словно из-под земли, взмокший и потный Глауд в спешке принялся расставлять воительниц и вводить их в курс дела. Сыпля непонятными терминами, безумец приказал воительницам и ведьмам встать между деревьями, словно те готовятся дать бой прямо на земле, и ни в коем случае не покидать определённой области. Говорил тот быстро, понять его жестикуляцию собравшимся было сложно. Единственное, что точно запомнили: если бежать, то строго друг за дружкой и по чётко спланированному маршруту.
Напряжение повисло в воздухе. Ощущая всю нервозность окружавших его женщин, Глауд с гордо выпрямленной спиной сделал несколько шагов вперёд и, взобравшись на трухлявый ствол поваленного дерева, перевёл взгляд на замелькавшую вдали вражескую армию. Как и в прошлый раз рассыпавшись на острие атаки, двигались лёгкие кавалеристки, которые, подгоняемые летящими сверху ведьмами, сломя голову неслись вперёд.
Пара огненных ловушек, размещённых ранее Бьянкой для отвлечения внимания, среагировали на приблизившихся к ним скакунов и, полыхнув пламенем синего цвета, взорвались. Куски двух лошадей вперемешку с человеческими останками разлетелись во все стороны. Жуткое зрелище никак не повлияла на решимость двигавшихся позади, напротив, полыхнувшее над вражеским отрядом свечение, окружив видэнберог, лишь больше распалило их жажду битвы. «Как и говорила Брунхильда, враг использовал заклятие, повышавшее моральную стойкость бойцов».
Пролетев мимо первых ловушек, враг приблизился на расстояние прицельной магической атаки. В сторону парня, всё так же наблюдавшего за подступающими, полетели ледяные стрелы, огненные шары и едва заметные воздушные резцы. Глауд хорошо их видел и с лёгкостью смог уклониться от детских, на его взгляд, атак. Сейчас он выполнял роль приманки, с двумя кинжалами и во весь рост стоял он лишь для того, чтобы враг не сбился с траектории движения и шёл прямо на него. «Ко мне, пушечное мясо», — обнажив клинки, с улыбкой на устах произнёс убийца, нервозно высекая лезвием искры об опустевшие катушки своих укреплённых перчаток.
— Враг превосходит нас числом, более тяжёлым вооружением и бронёй. Он думает, что истощил наши силы, загнал нас в угол. Безоговорочно веря в победу, без разведки боем кинул в атаку основное войско. Беспечные идиотки… — глядя, как лошади с диким ржанием влетают в первые растянутые им нити и лишаются своих копыт, с восторгом бормотал Глауд.
Вот одна кавалеристка, вылетев из седла, лицом налетает на растянутую нить, а после, рухнув на землю и несколько раз крутанувшись, начинает в ужасе верещать. Кинетической энергии, полученной всадницей при полёте, не хватило для того, чтобы нить рассекла толстую кость черепа, но оказалось достаточно для того, что бы всё лицо женщины срезало, словно бритвой. И теперь та, валяясь на земле, орала, нагоняя страху на союзниц в надежде получить помощь.
Двигавшаяся параллельно первой наездница оказалась куда менее везучей. Растянутую нить она заметила лишь перед тем, как её голова, отделившись от туловища, полетела прямиком под тяжёлые копыта двигавшихся позади скакунов. Тяжеленная кавалерия, полностью закованная в сталь, довольно быстро смогла выпутаться из ловушки. Отмахиваясь от смертоносных нитей, как от простой паутины, всадницы, опасаясь новых каверз, замешкались, решив дождаться своей пехоты. Над ними замелькали ведьмы. Предположив, что враг ударит магией по остановившейся неподвижной коннице, те в спешке возвели барьер, но тэтэнковцы и не думали атаковать.
Одна из видэнбергских учениц, заметив в высоких кронах врага, ослушавшись приказа, рванула вслед за той. Переполненная эмоциями и жаждой отомстить за убитую при штурме Тэтэнкофа наставницу, неопытная ведьма влетела в заранее подготовленную ловушку, точно так же, как и видэнберская кавалерия несколько минут назад. Острые, словно лезвия, нити не сразу поразили запутавшуюся в них девчонку. Барьер, возведённый той, некоторое время окутывал её неприкрытую плоть, но уже спустя минуты эльфийский шёлк стал прорезать хрупкое защитное поле.
— Я убью тебя! — дёргаясь и лишь усугубляя своё положение, кричала ученица. Она ослушалась приказа, нарушила строй и теперь бессильно трепыхаясь в воздухе, с ужасом глядела, как рассыпается на крупицы иллюзорная копия врага, которого в кронах никогда и не было. Детская ловушка стала для ведьмы могилой. — Помогите, помогите, сёстры! — пред мигом смерти, обернувшись и взглянув на летевших к той на помощь товарок, взмолилась ученица и, когда её спасительницы были на расстоянии вытянутой руки, захрипела.
Нити, впиваясь в кожу и плоть, натянулись. Перерезая артерии, связки, сухожилия, добираясь до органов, те останавливались лишь на костях. Эти раны не исцелить — прибывая в сознании, со слезами на глазах поняла ученица. Видя, как за спину летевшей спасать её группы заныривает вражеская ведьма, та из последних сил попыталась предупредить подруг, но было слишком поздно. Комбинированное проклятие водяного хлыста связало не ожидавших удара с тыла ведьм, а следом электрический разряд, соизмеримый с ударом молнии, вмиг поджарил видэнберог, чьи защитные заклинания лопнули подобно мыльным пузырям и осколками посыпались на головы находившихся внизу воительниц.