Моримарос вздохнул, словно хотел что-то сказать, но промолчал.
– Я была для него всем. Звезды отняли у Лира очень многое: мою мать, его братьев, чтобы сделать его королем, наконец, его призвание. Вы можете себе представить, что все это оставляет человек, которому предназначено стать королем? Только звезды были для него едины и постоянны. Конечно, король Лир не может отказаться от их пророчества из страха все снова потерять.
– Тем не менее, – мрачно заметил король, – он предпочел их тебе и направил королевство в сторону полного хаоса.
– Лучше оттолкнуть меня, чем разлучить с ним, поскольку он делает это не по приказу звезд.
Элия подняла глаза от кубка и добавила:
– Ты хочешь вторгнуться в Иннис Лир?
– Если потребуется.
Ответ укрепил сердце принцессы, вытеснив из него некоторое разочарование.
– С чего ты взял, что потребуется?
Уголки губ Моримароса опустились вниз:
– Знаешь, что я видел в те дни ожидания при дворе твоего отца?
Элия встретилась взглядом с королем Аремории, кивнув, чтобы он продолжал, хотя вряд ли она хотела это слышать.
– Слабая, бескомпромиссная власть, трещащая по швам. Твой отец – ужасный король.
Элия ахнула от возмущения.
– Ты знаешь больше, чем знаю я? – сердито спросила она.
– У меня перед глазами был лучший пример. Мой отец был хорошим королем. Возможно, и твоего отца когда-то относили к таковым, но сейчас – нет.
Девушка заломила руки. Он говорил так деловито! Послушание и любовь боролись внутри нее с необходимостью понять, что именно нужно менять. Элия сказала:
– У меня сильные сестры.
– Две королевы долго не продержатся, если только не будут действовать в полном согласии.
– А они будут, лишь бы Иннис Лир был независим от тебя.
Моримарос покачал головой:
– Я сегодня тоже получил письма. От Гэлы и… ее мужа Астора, а также от Коннли. Никто из них не согласился с моим подходом, даже с тем, что именно они хотят от Аремории.
– Что же они сказали? – неуверенно спросила Элия.
– Гэла наказала мне держать дистанцию, сказав, что любое мое действие, в том числе женитьба на ее младшей сестре, будет воспринято как враждебность. Астор попросил меня вернуться и присоединиться к их выступлению против Коннли и дал мне заверения в союзничестве, если я помогу Астору стать королем. Он предложил нам разобраться с этим по-мужски, что я и сделал. Значит, он не доверяет своей жене, хотя, возможно, я его неправильно понял. Коннли также заявил, что хранит верность графству Эрригала, и я должен его поддержать, точно так же, как и его жена, хотя ее сестра может протестовать. Это время перед серединой зимы уже висит на волоске от катастрофы.
Элия покачала головой:
– Поэтому ты должен вторгнуться? Чтобы спасти Иннис Лир?
– Иннис Лир когда-то был частью Аремории.
– Восемьсот лет назад!
– Я хочу воссоединить наши земли.
– В случае твоего вторжения Иннис Лир этого не одобрит. Ни народ, ни корни. Даже если ты думаешь, что спасаешь нас.
– Аремории нужны минералы, захороненные в ваших горах, нужны торговые преимущества. Аремории нужен безопасный западный фланг, а Иннис Лир – изменчивый сосед, но… – Моримарос склонил голову к Элии. – Мои слова более чем правдивы. Иннис Лир уничтожит себя, если останется на этом пути. Правитель должен признать проблему и сделать выбор там, где земля не может выбирать или действовать.
Элия встала к краю балкона, оставаясь лицом к Моримаросу. Девушка изучала его, суровую мужскую красоту, видела уверенность в глазах. Ничто в нем не говорило, что он подвергает свои слова сомнению. Сестры Элии были правы. И Гэла, и Риган видели, насколько слаб Лир, и он прорвался бы, ожидая небольшого сопротивления, если бы Элия не доказала обратное. До сих пор все, что демонстрировала младшая дочь Лира Моримаросу, было ее собственным горем; ни одна из сил Иннис Лира, ни то, что она знала, не было правдой о звездах и корнях, и даже то, что ее отец когда-то хорошо правил, ведя Иннис Лир к процветанию. Элия вспомнила о выжидающем, напряженном лице Лира. Он уговорил ее ответить на его ужасный вопрос при Полуденном дворе. Звездное пророчество было вплетено в фундамент ее острова, но оно и привело их сюда, прежде чем все разрушить.
– Ты не знаешь Иннис Лира.
– Возможно, – Моримарос подошел к девушке, – однако я знаю, как надо править, и я понимаю, что такое баланс.
– Ты не уважаешь пророчества или песни деревьев Аремории. Теперь в ваших городских колодцах нет воды, не звучат голоса ветра или корней этой земли. Наши сейчас могут взывать о помощи, но если ты не примешь то, что требует Иннис Лир, то никогда не станешь нашим истинным королем. Если не погрузишься в воды корней у темного колодца Таринниш, когда звезды блестят и готовы к самой длинной ночи, и не докажешь, что остров тебя принимает. Твоя кровь и кровь острова – одна кровь, приносящая жизнь.
Элия затаила дыхание. Она представляла себе несколько историй, которые знала, о том, как становились королями в Иннис Лире.
Он никогда не смог бы.
Моримарос медленно протянул руку, давая девушке достаточно времени, чтобы уйти от его прикосновения, и взял ее за локти:
– Иннис Лир – это беспорядок. Там нет сильной головы и направления. И не потому, что твой отец закрыл святые колодцы или отдал все звездам. Он предложил людям больше ни во что не верить, запретил им доступ к святилищам и осудил их веру. Лир не дал своему народу ничего общего: ни общего врага, ни общих героев, чтобы объединить народ и сохранить их привязанными к своей короне. Твой отец отвергал их, предпочитая холодные звезды теплу близкой ему крови. А твои сестры? Возможно, каждая из них отдельно и способна править, но как насчет того, чтобы дать вашему острову героя, миф или что-то еще? Как насчет их мужей? Они слишком эгоистичны, чтобы осознать вес короны. Так что если твои сестры смогут каким-то образом отказаться от своих желаний, отвергнуть столь сварливых мужей, посвятить острову максимум времени, то согласятся ли люди следовать за ними – холодными и злыми женщинами? Видишь ли, я многое знаю об истории борьбы за корону Лира.
Элия в шоке уставилась на Моримароса. Как он смеет говорить такие вещи о ее стране и ее семье? Девушка стиснула зубы и жестко сказала:
– Мои сестры уже определились. Они будут сражаться, и люди примут их, поскольку обе мои сестры – дочери острова. Гэла безмерно сильна, ее воспринимают как святую, а Риган, как всем известно, общается с корнями. Это значит больше, чем вера в Иннис Лире. Это же настоящая магия в нашей крови и в песне деревьев. Мои сестры – новая история Иннис Лира. И если ничто другое не сможет свести Коннли и Астора вместе, то это будет перспектива вторжения в Ареморию.
– Я бы использовал все это в твоих интересах, – Моримарос притянул девушку еще ближе в свои объятия. – Создай новую веру. Я заставлю твоих сестер и их мужей понять, что единственная вещь, останавливающая мое вторжение – это их сестра Элия на троне Иннис Лира.
Элия покачала головой, отрицая эту мысль, хотя она согрела ее.
– Я? Да нет, это невозможно. Я не создана для такой роли, Моримарос. Я всего лишь жрица, и вряд ли еще что-то.
– Не могу в это поверить.
– Они считают, что я не хочу быть королевой, а я и раньше не желала этого. Я просто хочу жить.
– У нас не всегда есть выбор в этом вопросе. Даже у королей.
– Не отнимай у меня этот выбор, – приказала девушка или скорее попыталась это сделать. Ее голос задрожал.
Моримарос некоторое время изучал Элию:
– Твой дядя, граф Дуб, хочет того же, что и я. Он заявил сегодня на моем совете, что лучшим движением Аремории было бы поставить Элию на трон Иннис Лира, и у нее будет дружелюбный сосед, открытая торговля без нарушений с Третьим королевством. Это то, чего хотел твой отец в Полуденном дворе.
Ужас лишил голоса принцессу. Элия закрыла глаза:
– Я не хочу быть королевой Лира. Я не хочу соперничать с сестрами за корону. Я не хочу столкнуться с их яростным презрением. Я никогда этого не желала. Я просто хочу видеть своего отца в безопасности и покое в последние годы его жизни. Я хочу… Просто я хочу сделать что-то хорошее. Позволь мне написать сестрам и договориться с ними ради моего отца и мира между ними. Они выберут одного правителя: Гэлу. Это ее право. Если они узнают, что вы не готовите военные корабли, то смогут расслабиться и выслушать, а потом и успокоить своих мужей.
– Разве твои сестры способны создать баланс? Ты в это веришь? Они сделают Иннис Лир сильным? Сестры смогут вести со мной честную торговлю? Я так не думаю.
– Все же, что именно ты видишь во мне и что делает тебя таким уверенным в возможности моего правления? Ты уверен, что можешь мне доверять?
– Элия…
Голос короля Аремории внезапно стал горячим. Ему не хватало обычной сдержанности.
– Я помню тот день, когда мы встретились, – продолжил Моримарос, – во всех мелочах, даже те вещи, которые ты не помнишь, потому что они для тебя естественны. Я видел, как ты расцвела, когда стояла перед Лиром и не играла в его игры. Не ради власти, агрессии или гнева, а ради любви ты можешь объединять людей, вместо того чтобы разделять их. Это и есть сила. Такой должна быть любовь.
Элиа, борясь со слезами, промолвила:
– Ради любви позволь мне попытаться спасти моего отца и разреши править моим сестрам до того, как разрушишь Иннис Лир.
– Не я буду тем, кто разрушит Иннис Лир.
Отчаяние заставило девушку сказать:
– Не ходи на войну, Моримарос. Скажи, что не пойдешь, и я выйду за тебя замуж. Сделай меня королевой, держи здесь, в Аремории, но никогда не воюй с моими сестрами.
Король внезапно отпустил Элию. Сильные эмоции появились на его лице.
– Ты выйдешь замуж ради своего острова, а не ради меня?
– Ради острова? – сердце Элии сжалось. – Я думала, браки между королями и королевами заключались ради союза. Я думала, ты хотел использовать мое положение и рычаги влияния на остров, а не мое сердце.