17. Новый зал взмывал на высоту сорока футов, на полпути к потолку вдоль стен тянулся ряд окон. Фрагменты нормандских окон уцелели до XIX века. Первая деревянная крыша18 опиралась на два ряда колонн. В конце зала стоял мраморный королевский трон, напоминавший классическое кресло, возможно украшенное головами или лапами львов19.
Вестминстерский зал, который по сей день используется для важных государственных мероприятий, таких как публичное прощание с усопшим монархом, служил символом власти и великолепия короля. Вероятно, именно благодаря своей парадной роскоши Вестминстер стал главной королевской резиденцией, а позднее, в XII веке, – центром управления государством. В Вестминстерском зале часто проводили государственные церемонии и пиры. В 1102 году Генрих I открыл в нем первое заседание Большого королевского совета. К югу от зала располагался двор, оставшийся от дворца Эдуарда Исповедника, который до сих пор называют Двором Старого дворца. Королева Матильда издала в Вестминстере по меньшей мере восемь хартий20.
Во дворце находилась часовня, вероятно посвященная святому Стефану, которая впервые упоминается в 1184 году. Возможно, ее основал король Стефан21 или даже Вильгельм Завоеватель, чье аббатство в Кане было освящено в честь святого Стефана. В XIII веке Генрих III и Эдуард I перестраивали часовню, чтобы она могла соперничать с парижской Святой капеллой (Сент-Шапель).
Матильда любила Вестминстерское аббатство, часто проводя дни и ночи в молитвах и покаянии перед усыпальницей Эдуарда Исповедника, которого почитали как святого с момента его кончины в 1066 году, но официально пока не канонизировали. Королева передала аббатству одежды и реликвии из кельи своего любимого святого – Иоанна Богослова, которые хранились в часовне, освященной в его честь. Также «по молитве королевы Матильды» Генрих I даровал аббатству хартию и совершил другие пожалования. Королева наделила Вестминстер землями на берегу Темзы в Лондоне22. В датированной XV веком описи имущества аббатства перечислены подарки и пожертвования Матильды, среди которых значился черный тканый пояс с вышитыми золотом словами гимна «Nesciens Mater»[14] и молитвой «Deus qui salutis»[15]. Королева передала обители мощи святой Марии Магдалины и кость святой Кристины, которая, как утверждалось, приняла мученическую смерть за веру в III веке23.
Уолтемское аббатство в Эссексе, часть свадебного подарка королевы, приносило годовой доход в размере 100 фунтов стерлингов. В VII веке на его месте стояла церковь, само же аббатство основал и построил король Гарольд, которого похоронили в нем после поражения при Гастингсе24. В последнем десятилетии XI века начались работы по возведению новой нормандской церкви, которые при жизни Матильды окончены не были и завершились только в 1150 году. Массивное крестообразное здание Уолтемского храма, внешне похожее на Даремский собор, славилось своим чудесным черным распятием, которое в 1016 году откопал на холме кузнец из Монтекьюта, увидевший вещий сон. Когда крест погрузили на телегу, волы отказались двигаться куда-либо, кроме Уолтема, поэтому распятие доставили именно туда. К кресту на поклон отовсюду приезжали паломники, принося аббатству значительные доходы.
Королева наняла слуг из Уолтемского аббатства. На основании королевской хартии, предоставлявшей ей право собственности, Матильда вершила в Уолтеме суд, раздавала подарки и интересовалась делами общины. Джеффри, один из капелланов королевы, служил в аббатстве каноником, а впоследствии – настоятелем. Примерно в 1108–1115 годах Матильда разрешила каноникам проводить ежегодную ярмарку, которая увеличила доходы аббатства25.
Аббатство Мальмсбери также являлось свадебным подарком Матильды. Это «место, где она правила сама» имело «тесную связь с ее хозяйством»26. По свидетельству монахов, королева «помогала [им] почти во всех делах, давала утешение и наделяла церковь королевскими дарами». «Своей милостью она щедро оберегала нас. Воистину вера в обилии сияла в ее правлении, исполненном милосердия»27.
Другими религиозными заведениями, которые пользовались щедростью Матильды, были Даремский собор, аббатства Абингдон, Баркинг, Уилтон, Сент-Олбанс, или аббатство Святого Альбана, Селби, а также аббатства Святого Петра в Глостере, Святой Марии в Тавистоке, Святой Марии в Йорке, Святой Марии в Нортгемптоне, Святой Марии в Хантингдоне и Мертонский приорат. Королева издала множество хартий, подтверждающих пожертвования обителям за пределами Англии, среди которых были аббатства Троарн близ Байе, Святого Викентия в Ле-Мане, Бек-Эллуэн и Клюни28. Подарок Матильды – массивный канделябр с «огромными деревьями, изготовленными с удивительным мастерством из меди и драгоценных камней»29 – побудил Бернара Клервоского выступить с обличением суетности и корыстолюбия в Клюни.
Внешний облик королей и королев должен был соответствовать их величию, что обязывало монархов носить великолепные одежды. В Средние века мода менялась медленно. К 1090-м годам рукава туники, или платья, стали шире и свободнее. Женские верхние платья были «сзади такими же длинными, как прежде» и волочились по полу, однако лиф теперь шили более узким. Длинные рукава приходилось завязывать узлом, чтобы они не касались земли. Однако Матильда, похоже, не интересовалась модой и украшениями. Утверждалось, что на печати королеву изобразили в костюме полувековой давности30, хотя, возможно, изготовители печати скопировали несохранившийся костюм Матильды Фландрской31. Вторая Матильда облачена на печати почти в тот же костюм, в котором позже изобразят на печатях ее дочь Мод, а затем и супругу ее внука Алиенору Аквитанскую. Другие свидетельства указывают, что Матильда не пыталась использовать свои внешние данные и отвергала искусственность, предпочитая оставаться собой. Подтверждением этому служит стихотворение Марбодия, епископа Реннского, посвятившего королеве следующие строки:
Ценность строк моих в том, что опишут они королеву, С которой не сравним никто по красоте лица и тела. Она желает скрыть свой свет в свободных складках платья, Непревзойденной скромностью наделена, Но утаить не сможет, ибо воссияет с новой силой Блестящий солнца луч, пронзивший облака. Нрав выдающийся и речи слаще меда – Уж лучше промолчать о них, чем недоговорить. Алкают девы красоты, в которой отказала им природа, И омывают в молоке багрянец щек. Искусно лица выбеленные красят, Тем подавая к прелюбодеянью знак. Иные лифом стискивают грудь, желая приподнять ее повыше, А кто-то кроем платья удлиняет силуэт. Находятся такие даже, кто удаляет волосы с чела, Стремясь прельстить завитыми кудрями. О королева, ты прекрасна! Лишь потому, что от природы обладаешь тем, Что хитростью стяжать пытаются другие. Уж лучше облик свой природный показать открыто, Иначе явите неблагодарность Богу, отринув Его щедрые дары. Хотите утаить свечу под спудом? Но свет не ваш, его вам дал Господь. Девица, хоть и скромная, красивой может быть, В изящной форме чистый ум вмещая. Супруга короля, рожденная от королей! Великое обычно скрыть нельзя, Тогда как мелкое от глаз сокрыто. Да будет слава о тебе жива, покуда живы мои песни, И кто прочтет их, воспоет тебе хвалу32.
6Жажда славы
Английский двор был средоточием исполнительной власти и местопребыванием правительства, а хозяйство королевской семьи, которое переезжало вслед за четой монархов, – крупнейшим учреждением в королевстве. Благодаря труду «Constitutio Domus Regis» («Обустройство королевского дома»), составленному около 1136 года1, мы располагаем сведениями о том, что представлял собой двор Генриха I.
Два государственных чиновника надзирали за работой судов. Главный камергер управлял королевским домом и отвечал за охрану драгоценностей и сокровищ, которые всегда находились при нем. Эта должность впоследствии породила должность казначея, или хранителя ценностей. Сенешаль, или управляющий, с белым церемониальным жезлом отвечал за быт королевского дома, включая кухню. По положению он равнялся барону. В его подчинении находились главный кравчий, который заботился о винах, красных и белых заморских сортах, популярных в те времена, и дворецкий, который расставлял за столом стулья. Охрану королевского двора обеспечивали военные. Коннетабль командовал придворными рыцарями и лучниками, а подчиненный ему маршал следил за порядком и устраивал турниры2. Двор Матильды Шотландской возглавлял камергер по имени Алвин3, у нее были собственный канцлер и капелланы.
Двор включал в себя множество правительственных учреждений и ведомств, которые, за исключением казны, находившейся в Винчестере, всюду следовали за королем. Только во второй половине XII века все ведомства постепенно обосновались в Вестминстере.
Во главе ведомств стояли государственные чиновники. Канцлер хранил Большую королевскую печать и отвечал за клерков писчей палаты, которые переписывали указы и предписания, вели протоколы и прочую документацию. Канцлер возглавлял суд Палаты шахматной доски, или казначейства, который распоряжался королевскими доходами. Так называемая шахматная доска в буквальном смысле обозначала стол, покрытый клетчатой тканью. Должность подчиненного канцлеру клерка в дальнейшем превратилась в пост канцлера Палаты шахматной доски. Канцлер также отвечал за королевские часовни, надзор за которыми он, в свою очередь, делегировал королевским капелланам4. Старшие чины получали жалованье в размере пяти шиллингов в день и имели право обедать за королевским столом. Им также полагались щедрые вознаграждения в виде ежедневной выдачи белого хлеба из муки тонкого помола и обычного хлеба, большой восковой свечи, сорока свечных огарков и восьми галлонов вина.