10 и желая уберечь себя от «позорного поведения». 16 апреля 1120 года стороны подписали предварительный брачный контракт. Король отказался от приданого, но пообещал щедрый свадебный подарок, и Аделизу провозгласили госпожой Англии11. Королевой ее назовут только после коронации.
Аделиза приехала в Англию не сразу. Возможно, она была недостаточно взрослой для жизни с мужем, которому исполнилось пятьдесят два года. Дата ее рождения нигде не указана, но на момент помолвки о ней отзывались как о молодой девушке или девице (puella). Вероятно, ей было меньше двенадцати лет, и, следовательно, она еще не достигла разрешенного каноном брачного возраста. Это объясняло задержку с заключением брака и позволяло датировать рождение Аделизы примерно 1109 годом.
В 1119 году Генрих отпраздновал свадьбу своего наследника Вильгельма с Матильдой Анжуйской и в следующем году провозгласил его герцогом Нормандии. Молодой герцог не стремился к объединению народов, как его отец, и хвастался: «Когда я стану королем, то впрягу англичан в ярмо, как волов». Судьба избавила англичан от подобной участи. 25 ноября 1120 года король и его двор собирались отплыть из Нормандии в Англию. В Барфлере их ожидали два корабля. Генрих вместе с невесткой и придворными сел на один из них, а его семнадцатилетний сын – на другой. Второй корабль носил название «Blanche-Nef» («Белый корабль»), и «почти вся молодая знать собралась вокруг него». Капитан «Белого корабля» приходился сыном капитану «Моры» Вильгельма Завоевателя. Вместе с наследником на «Белый корабль» взошли его наставник, двое внебрачных детей короля, Ричард Линкольнский, Матильда, графиня Перша, и Стефан Блуа. Увидев, что команда «сверх меры напилась вина»12, в изобилии предоставленного молодым герцогом, и что корабль «перегружен глупыми, самонадеянными молодыми людьми», Стефан, сославшийся на приступ диареи, и еще несколько человек сошли на берег и пересели на королевский корабль, который отплыл незадолго до наступления сумерек с тремя сотнями человек на борту.
Когда наступила «темная ночь»13, «Белый корабль», подгоняемый нетрезвой компанией, стрелой вылетел из гавани, чтобы догнать королевское судно, но вскоре «с силой ударился об огромную скалу» и «без предупреждения перевернулся. Все в голос закричали, осознав, какая беда им грозит, но вода, хлынувшая в пробоину, вскоре заглушила их крики, и все разом погибли»14.
Молодому герцогу удалось забраться в маленькую лодку, но, отчаливая, он услышал, как его единокровная сестра Матильда зовет на помощь. Вильгельм, питавший особую привязанность к сестре, приказал развернуть лодку. Выжившие в отчаянии ухватились за борта, и лодка затонула вместе со всеми, включая наследника. Кораблекрушение унесло жизни трехсот человек; спасся только один, им оказался мясник из Руана. В «Англосаксонской хронике» говорится, что сын королевы Матильды, Ричард, тоже погиб, но авторы почти наверняка имели в виду Ричарда Линкольнского, утонувшего вместе с Матильдой Першской.
«Ни один корабль еще не приносил столько страданий и не пользовался такой дурной славой в мировой истории»15.
Генрих благополучно добрался до Англии и целых два дня ничего не знал о катастрофе. Когда дурные вести достигли берегов королевства, ни у кого не хватило смелости доложить о них королю. Поэтому к Генриху I послали маленького мальчика, который с плачем бросился к ногам короля и сообщил о смерти наследника. «Генрих пал наземь, охваченный горем. Когда друзья помогли королю подняться и сопроводили в покои, он разразился горькими рыданиями»16. Говорили, что король больше никогда не улыбался. Он не только потерял двух сыновей и дочь, но также лишился законного наследника, которого прочил себе в преемники. Его единственной оставшейся в живых наследницей отныне была дочь покойной королевы, императрица Мод.
2Красота, дарованная Небом
Горько оплакивая гибель сына, Генрих встретил невеселое Рождество в Брамптоне1. Полагая своей самой неотложной задачей рождение новых сыновей, король пересек Ла-Манш, чтобы доставить молодую невесту в Англию2. Что подумала о женихе Аделиза, неизвестно. Генрих же при виде невесты воспрял духом и галантно заявил, что, «по его сведениям, на всей земле не видели женщину прекраснее»3.
Летописцы восхваляли «хороший нрав и скромные манеры»4 Аделизы. Должно быть, девушка была удивительно красива, учитывая их восторженные похвалы. Один назвал ее «очаровательной женщиной», другой – «молодой женщиной необычайной красоты и благонравия»5. Генриха Хантингдонского красота Аделизы сподвигла сочинить «элегию»: «О королева англичан, Аделиза, что ввергла в изумленье даже музу, припомнившую прелести твои. На что тебе, прекраснейшей, корона? На что каменья драгоценные тебе? Твоя краса их блеск и свет короны затмевает. Оставь их в стороне, ибо природа уже украсила тебя, а прелести, дарованные Небом, нельзя улучшить. Остерегайся украшений, они не приумножат блеска, а лишь заимствуют твой свет. Я не стыжусь преподнести тебе столь скромную хвалу, так что, молю, не устыдись назвать себя моею госпожою».
Родным языком Аделизы был фламандский, но она понимала и, возможно, умела читать по-французски, что подразумевает наличие у нее формального образования6. Аделиза искусно обращалась с иглой. Она вышила шелком и золотом прекрасное знамя для армии отца, желавшего вернуть свои владения в Нижней Лотарингии. Знамя прославилось во всем христианском мире, но в 1129 году в битве у замка Дюрас на поле, вошедшем в историю как поле Штандарта, его захватили враги и выставили в качестве трофея в соборе Святого Ламберта в Льеже. На протяжении веков знамя проносили по улицам в праздничные дни, пока собор не разрушили во времена Французской революции7.
В январе 1121 года8 Генрих I высадился вместе с Аделизой в Дувре. Он отвез невесту в Виндзор. Вероятно, они обвенчались 24 января в часовне замка9. Летописцы Вильгельм Мальмсберийский и Иоанн Вустерский сообщают, что слабый здоровьем Ральф д’Эскюр, архиепископ Кентерберийский, поручил Вильгельму Гиффарду, епископу Винчестерскому, обвенчать молодых. На самом деле между архиепископом и Роджером, епископом Солсбери, вспыхнула ссора по поводу того, кому надлежит совершать богослужение. Епископ Роджер утверждал, что это его право, поскольку Виндзор перешел в его епархию, а архиепископ настаивал, что это его право как предстоятеля Англии. Незамедлительно созванный церковный совет постановил, что король и королева, где бы они ни находились, являются прихожанами архиепископа Кентерберийского, и церемонию провел Ральф д’Эскюр.
Вступив в брак, Генрих I даровал Аделизе титул королевы и земли в графствах Оксфорд, Эссекс, где находилось Уолтемское аббатство, Хартфорд, Бакингем, Бедфорд, Линкольн, Беркшир, Глостер, Лондон, Суррей, Мидлсекс и Девон10. Он также освободил ее от уплаты налога на земли, не сданные в аренду. Позже Генрих подарил жене часть своего поместья в Беркли в графстве Глостершир11.
Было решено, что коронация Аделизы состоится в Вестминстерском аббатстве в воскресенье, 30 января12. На ней присутствовали все члены Большого королевского совета. Чтобы вознаградить епископа Роджера, король пригласил его провести церемонию. Хитрый епископ начал службу ранним утром, надеясь опередить архиепископа. Однако мстительный иерарх все-таки вмешался. Когда епископ Роджер короновал Аделизу и возложил корону на голову Генриха, архиепископ, пошатываясь, просеменил к алтарю, сорвал с головы короля венец, собственноручно водрузил его обратно, повторно короновал Аделизу, но тут же рухнул без сил и попросил епископа Роджера завершить службу13. Во время этой сцены Аделиза сохраняла спокойствие, «затмевая красотой сияние своего венца».
Из Виндзора король отвез Аделизу в Винчестер, а затем в Вестминстер, но вскоре уехал, возглавив неудачную, как выяснилось впоследствии, военную экспедицию в Уэльс. Генрих вернулся в Вестминстер к Троице, 29 мая, чтобы вместе с королевой возложить на голову корону14. 23 июня Аделиза засвидетельствовала учредительную хартию клюнийского аббатства в Рединге, которое король основал во спасение собственной души, а также душ своих родителей, брата Руфуса, первой жены и сына.
Известно, что в аббатстве Рединг находилось самое раннее изготовленное в Англии резное изображение коронации Девы Марии. Это позволяет предположить, что король и его семья были приверженцами культа Девы Марии15, который в то время набирал силу. Аделиза покровительствовала Редингскому аббатству и в 1125 году заверила хартию о предоставлении общине земель16. В декабре королева засвидетельствовала дарственную, которую Генрих выдал приорату Мертон. Рождество королевская чета встретила в Норвиче17.
Аделизу сравнивали со «светлым майским днем»18. Она была молода и неопытна, ей не довелось сыграть публичной роли в политике. Юная королева заверила несколько хартий в Англии и Нормандии, а также издала от своего имени один короткий судебный приказ19. Она присутствовала на нескольких заседаниях Большого королевского совета, первое из которых состоялось в мае 1121 года. В 1129 году Аделиза получила первую зарегистрированную выплату «золота королевы» (queenqold) – двадцать из сорока пяти марок, внесенных в казну пожилой овдовевшей Люси из Болингброка, графиней Честерской, в обмен на разрешение оставаться незамужней в течение пяти лет20; доля Аделизы оказалась больше, чем доля, предоставленная Матильде Фландрской.
Видимо, на первых порах отсутствие политической активности со стороны Аделизы объяснялось ее молодостью. Однако впоследствии ей также не выпало шанса набраться опыта или, выступив в роли регента, проявить политическую дальновидность, которой она могла обладать. В первое десятилетие супружеской жизни Генрих брал с собой жену всякий раз, когда отправлялся в Нормандию. Политическую роль покойной королевы Матильды умело исполнял Роджер, епископ Солсбери