9.
Мод, очевидно, в подробностях описала в ответном письме свое плачевное положение, после чего епископ выразил сожаление по поводу ее непримиримости и попросил не причинять страданий отцу, упорствуя в неповиновении его желаниям10. Письмо епископа, видимо, побудило Мод прислушаться к королю, поскольку «она вняла совету и взяла второго мужа»11.
Похоже, король предполагал, что Мод и Жоффруа будут править Англией совместно12, но никто из английской знати «не высказывался в поддержку этого брака и даже не знал о нем»13. Роджер, епископ Солсбери, впоследствии жаловался, что только эрл Роберт, Брайан Фиц-Каунт и Иоанн, епископ Лизье, были посвящены в планы короля14. Генрих намеренно держал соглашение в секрете, поскольку оно противоречило его обещанию не искать дочери мужа за пределами Англии без согласия баронов, а также из-за острого соперничества между нормандцами и анжуйцами, притязавшими на графство Мэн. Оба обстоятельства снижали вероятность того, что бароны одобрят кандидатуру Жоффруа на роль супруга Мод. Приоритетом же Генриха было объединение враждующих народов Нормандии и Анжу.
На Троицу, 22 мая 1127 года Генрих отправил Мод в Нормандию в сопровождении Роберта, эрла Глостера, и Брайана Фиц-Каунта. Роберт поручил Жоффруа Брито, архиепископу Руанскому, тайно обсудить условия помолвки. «Обещания были даны», и результатом переговоров в Анжу стал «скрепленный клятвами пакт». По просьбе Генриха Фульк согласился отправить сына в Руан, чтобы король посвятил его в рыцари15.
Жоффруа отправился в путь со свитой баронов и рыцарей, в то время как Генрих «с упоением» предвкушал его прибытие16. Сам он приехал в Нормандию 26 августа17 и послал нескольких знатных господ сопроводить будущего зятя в Руан. Когда Жоффруа появился в зале королевского дворца, «король, который никого прежде не приветствовал стоя, встал, вышел гостю навстречу, заключил его в объятия и нежно поцеловал, словно сына». Взяв Жоффруа за руку, Генрих усадил юношу подле себя и задал ему несколько вопросов, чтобы оценить мудрость ответов. «Восторг [Генриха] нарастал с каждой минутой», король был так «восхищен здравомыслием юноши и его ответами», что весь день «провел в радости и ликовании»18.
На следующий день Генрих посвятил Жоффруа в рыцари. Тот явился на церемонию в кольчуге, латных башмаках, золотых шпорах, шлеме, инкрустированном драгоценными камнями, а также со щитом, на котором были изображены золотые львы. За церемонией последовали «пышные празднества», которые длились семь дней19.
Мод присутствовала при этом, и пару представили друг другу. Мод могла бы заметить, что Жоффруа не зря прозвали Красивым. Он был остроглазым «юношей незаурядного благородства и отменной храбрости»20, «высокого роста, статный, рыжеволосый» и «исключительно хорошо образованный»21. Но Мод, очевидно, не пришла в восторг, и, похоже, неприязнь оказалась взаимной22. Вопреки мнению невесты23 помолвка при участии архиепископа Руанского состоялась24. Генрих пообещал Жоффруа ряд замков вдоль южной границы Нормандии в качестве приданого25. Свадьбу решили сыграть следующей весной.
Вскоре Генрих и Мод вернулись из Нормандии в Англию и отпраздновали Рождество в Лондоне вместе с Аделизой. Большую часть следующего года Генрих и Мод оставались в Нормандии.
Весной 1128 года Генрих отправил гонцов к Фульку Анжуйскому с сообщением о необходимости приехать в Ле-Ман на восемь дней после Троицы, чтобы присутствовать на свадьбе сына. Пока король в сопровождении Мод и Жоффруа следовал из Руана, граф прибыл первым «в блеске роскоши». На Троицу, 17 июня, все они «собрались на венчание» в кафедральном соборе Ле-Мана, где Тюржис, епископ Авраншский, при содействии «архиепископов, настоятелей и священников» провел торжественную церемонию бракосочетания. Епископы удостоверились в том, что брак заключен по обоюдному согласию, и молодые «дали один другому обет»26.
Мы не знаем, что Мод надела на свою вторую свадьбу. К 1130 году в угоду растущей моде на тонкую талию уже появилась ранняя форма корсета под названием corse («тело»). Это был кожаный лиф с деревянными или металлическими вставками и шнуровкой спереди. Среди знатных женщин Западной Европы пользовалось популярностью плиссированное блио – легкое фасонное платье, привезенное с Востока. Искусно сшитое на плечах, оно ниспадало на пол мягкими складками. Поверх блио носили облегающий лиф без рукавов, или корсаж, который закрывал живот и часто украшался вышивкой или затейливыми стежками. Корсаж обычно стягивали широким, от груди до бедер, поясом и высоко на талии перехватывали кушаком. Концы кушака перекрещивались на спине и завязывались на животе в узел ниже талии. Если Мод одевалась по этой моде, то в свадебном наряде выглядела неотразимо.
«Среди духовенства царило ликование, народ танцевал, и все без исключения возносили хвалу [молодым]». На свадебном пиру подали множество блюд, «мужчины и женщины склонились к еде, наслаждаясь разнообразием трапезы». Торжества длились три недели, затем Генрих уехал, подарив дочери и зятю лобзание мира. Граф Фульк вместе с молодоженами триумфально въехал в Анжер, столицу Анжуйского графства. Пока они были в пути, «город спешно готовился к их приезду, украшая стены церквей полотнищами и драпировками». Навстречу дорогим гостям, «распевая гимны и восхваления», вышла процессия духовенства. Священники и [наводнивший улицы] народ приветствовали нового правителя и его госпожу торжественным танцем27, радостным звоном колоколов и одобрительными возгласами28.
Мод проводили в большой дом, который возвышался на юго-востоке города на берегу реки Мэн, откуда открывался вид на поросшие виноградом холмы. Дом «был достоин звания дворца», поскольку совсем недавно в нем отстроили роскошные, истинно королевские покои29. Возможно, невесте дом показался позолоченной клеткой.
Брак с Жоффруа вызвал недовольство не только императрицы, но и подданных английского короля, которые посчитали жениха недостойным невесты. К тому же выбор Генриха I вопиющим образом нарушал условия клятвы, которую лорды принесли Мод ранее в том же году. «Французы и англичане плохо отнеслись» к браку, французы оскорбились даже в большей степени30, так как потеряли ценного союзника. Все, кто поклялся признать Мод преемницей Генриха, «пророчески заявили, что после смерти короля нарушат свою клятву»31. Роджер, епископ Солсберийский, сердито повторял, что свободен от клятвы, поскольку клялся при условии, что король не выдаст дочь замуж «за кого-либо вне пределов королевства, не посоветовавшись с ним самим и другими высокопоставленными лицами»; что никто не высказывался в пользу этого брака и даже не знал о нем32. Мод уговорили освободить епископа от клятвы33, но это мало что изменило. Стареющий король стремился к союзу с Анжу и настаивал на своем даже тогда, когда спустя месяц после свадьбы Мод Вильгельм Клитон, пытаясь усмирить мятежных фламандских подданных, получил смертельную рану. Разумеется, Генрих думал о престолонаследии. Он пообещал Жоффруа корону Англии, если Аделиза не принесет ему сына34. Как бы то ни было, этот брак значительно ослабил поддержку Мод среди баронов.
Вскоре после свадьбы Жоффруа стал графом Анжуйским, поскольку его отец, Фульк, отрекся от титула и отправился на Святую землю, чтобы жениться на Мелисенде, наследнице Иерусалимского королевства. Свадьба состоялась в 1129 году, и два года спустя Фульк и Мелисенда стали совместно править Иерусалимом. Фульк больше не вернулся в Европу. Он умер в 1143 году, упав с лошади и раздробив себе череп так, что «мозги выплеснулись из ушей и ноздрей»35.
Прежде чем покинуть Анжу, Фульк навестил свою дочь Маго, вдову Вильгельма Этелинга, в аббатстве Фонтевро, где она приняла постриг. Его сопровождали сыновья, Жоффруа и Эли, а также, вероятно, Мод. Возможно, именно с тех пор Мод начала относиться к Фонтевро с благоговейным трепетом36.
Фонтевро был изысканным объединенным монастырем, где проживали монахи и монахини, следуя уставу бенедиктинцев. Его основал в 1100 году странствующий проповедник по имени Робер д’Арбриссель. Монастырь вскоре привлек к себе внимание членов королевской семьи и знати. Императрица стала одной из первых его покровительниц. Фонтевро освятили в честь Девы Марии, к которой Мод испытывала особое почтение, судя по тому, что многие монастыри под ее покровительством, а также все цистерцианские обители были посвящены Пресвятой Деве37. В мае 1129 года Мод заверила щедрую хартию, дарованную Фонтевро ее отцом38. В 1141 году она предоставила общине бессрочную ежегодную ренту в размере пятидесяти марок серебром и подтвердила все хартии Генриха I.
Мод подарила аббату Сугерию золотой цветок с одной из своих корон для аббатства Святого Дионисия близ Парижа39, а в 1131 году вручила хартию и множество подарков аббатству Клюни, в том числе: фрагмент Животворящего Креста; большой колокол; набор «англиканских» колоколов с уникальным перезвоном; золотые распятия; облачения из золотого дамаста, инкрустированные драгоценными камнями; и золотой канделябр для главного алтаря. Канделябр стоял на пьедестале и достигал высоты в семь футов. Выполненный из ценных металлов и камней, он имел семь ветвей, подобно меноре, которую Моисей установил в пустыне40. Мод долгое время благоволила ордену Клюни. В Германии она засвидетельствовала привилегии клюнийского приората Рюэггисберга. Перед своей смертью в 1156 году аббат Петр Достопочтенный заявил, что по отношению к клюнийскому ордену Мод не уступала в щедрости отцу и любила орден так же сильно, как и Генрих I41.
Брак Жоффруа и Мод оказался несчастливым. Мод презирала мужа, предпочитая называть себя «императрицей и дочерью короля англичан», а не графиней Анжуйской. Посл