9.
Младший брат Аделизы, Жоселин Лувенский, в это время приехал в Англию искать счастья. Он, вероятно, был внебрачным сыном отца Аделизы от неизвестной любовницы, а не сыном Клеменции Фландрской, второй жены Готфрида. Должно быть, Жоселину исполнилось около пятнадцати лет. В декабре 1136 года, в первую годовщину смерти короля Генриха, Жоселин вместе с Аделизой посетил аббатство Рединг в сопровождении ее раздатчика милостыни, капелланов и слуг. Аделизу встретили аббаты, приоры и священники, а епископы Солсбери и Вустера провели ее по нефу и возложили на алтарь богатый покров.
В тот день Аделиза выдала две хартии. Одна из них сообщала о предоставлении аббатству средств на ежегодную пышную службу за упокой души короля. Другая гласила: «Да будет известно всем верующим Святой Церкви по всей Англии и Нормандии, что я, Аделидис, супруга благороднейшего короля Генриха, за здравие и во спасение душ моего господина и моей собственной, а также за здравие моего господина Стефана, милостью Божьей короля англичан, королевы Матильды, его жены, и всего потомства короля Генриха, дарую и вручаю навеки Богу и церкви Святой Марии аббатства Рединг мое поместье и церковь в Астоне [Хартфордшир], которые мой господин, король, даровал мне как своей королеве и жене».
Аделиза также повелела ежегодно выделять 100 шиллингов членам монастырской общины для проведения в будущем служб по случаю годовщины смерти короля и 110 шиллингов из доходов от Причала королевы для поддержания неугасимого огня в лампаде перед гробницей, а также подарила аббатству землю в Стантон-Харкорте графства Оксфордшир. «Этот дар я совершила в первую годовщину [кончины] моего господина, благороднейшего короля Генриха, в той же церкви, поднеся покров, который возложила на алтарь»10. Хартию засвидетельствовали Роджер, епископ Солсбери; несколько других видных представителей духовенства; магистр Серло, секретарь вдовствующей королевы; Гозо, ее коннетабль; Реджинальд Виндзорский, ее управляющий; и Жоселин, ее брат11.
Жоселин Лувенский отличался «красивой наружностью и большим мастерством на турнирах»12, хотя не мог принимать в них участие, потому что Генрих I турниры запретил13. Терпимое отношение Аделизы к внебрачным детям покойного мужа, чьи души она упомянула в числе бенефициаров хартии, выданной Редингскому аббатству, распространялось и на ее незаконнорожденного брата по отцу, которому она покровительствовала14. Аделиза пожаловала Жоселину поместье и баронство Петворт в графстве Суссекс, которое ей завещал Генрих I. Вступив в права, Жоселин поступил к сестре на службу рыцарем, став «кастеляном» – так в Лотарингии называли коннетабля – замка Арундел15, который в случае осады обязывался защищать в течение сорока дней16.
Поместив в своей хартии имена Стефана и его супруги сразу после имени покойного мужа, Аделиза, несмотря на клятву, данную падчерице, фактически заявила о верности Стефану как преемнику покойного короля. Императрица в хартии упомянута лишь косвенно, как дочь Генриха I.
5Не в состоянии прорваться
В 1136 году на пышном приеме по случаю Пасхи Стефан заявил, что выступает за реформу церкви, готов ограничить вмешательство короля в ее дела и дал щедрые обещания, заручившись поддержкой среди духовенства. Однако вскоре Стефан так тяжко захворал, что пошли слухи о его смерти. Услышав о возможной кончине короля, Гуго Биго – тот, который утверждал, что Генрих I завещал корону Стефану, – захватил Нориджский замок, видимо полагая, что императрица предъявит притязания на трон. Но Стефан собрался с силами, двинулся маршем на город и осадил замок, вынудив Гуго сдать его.
Болезнь напомнила Стефану о необходимости добиться от Людовика VI признания его сына наследником Нормандии, чтобы исключить вероятность того, что Людовик окажет поддержку Мод. Как только Стефан окреп, он поспешил с Евстахием в Париж, оставив Матильду в Англии, и уговорил Людовика признать сына герцогом Нормандским.
На Троицу 1136 года в Винчестере состоялся еще один крупный прием, возможно сопровождавшийся церемонией возложения короны, на котором присутствовало много знати. С королем и королевой находился их сын Евстахий. Он и Матильда засвидетельствовали грамоту, дарованную Стефаном аббатству Клюни1.
Королева Матильда провела часть жаркого лета 1136 года в замке Корф, в то время как Стефан и Роберт, эрл Глостера, с июня по август держали в осаде Эксетер2, замок которого захватил Бодуэн де Редверс, вымогавший у горожан непомерную дань. Матильда засобиралась к Стефану. По дороге она навестила прославленного праведника и провидца Вулфрика из Хаселбери, жившего затворником в келье, пристроенной к церкви Святого Михаила и Всех Ангелов в Хаселбери-Плакнетт в графстве Сомерсет. Вулфрик верно предсказал смерть Генриха I, восшествие на престол Стефана и злоключения последнего. В этот раз он отчитал Матильду за пренебрежительное отношение к Гвладус ферч Риваллон, валлийской жене его соседа и покровителя сэра Вильгельма Фиц-Уолтера, коннетабля Виндзорского замка, во время визита Гвладус в Корф. Вулфрик предупредил Матильду, что в будущем она будет отчаянно нуждаться в друзьях3.
Королева, видимо, прибыла в Эксетер, когда город еще находился в осаде. Матильда выступила свидетельницей хартий, выданных церквям Эксетера4. Когда стало очевидно, что повстанцы больше не в силах противостоять осаде, эрл Роберт призвал короля проявить милосердие, а брат Стефана, епископ Генрих, напротив, посоветовал не мешкая предать Бодуэна справедливому суду. Возможно, Генрих подозревал, что Роберт тайно делает все возможное, чтобы подорвать авторитет короля. В таком случае Роберт вполне преуспел, потому что Стефан освободил всех мятежников от наказания, послав ясный сигнал о снисхождении к предателям5.
Бодуэн бежал в Нормандию под защиту графа Жоффруа и императрицы6. Там его и всех остальных, кого Мод склонила к повиновению, «в ходе постоянных переговоров и путем напоминаний» призвали возобновить набеги, грабежи и поджоги, чтобы оказать поддержку мужу императрицы в его деле7.
Мод находилась в Аржантане, который Жоффруа использовал как плацдарм для военных кампаний на территории Нормандии. Там 22 июля 1136 года Мод родила третьего сына, Вильгельма8, своего, как утверждали, любимца. Роды прошли тяжело и, по слухам, привели к болезни, которая в конечном счете лишила Мод возможности в дальнейшем иметь детей.
Вскоре Мод обратилась за божественной помощью ради победы над Стефаном. «Чтобы добиться успеха в борьбе с узурпатором и в то же время осуществить свои добрые намерения», а также из любви к покойному Норберту Ксантенскому, святому основателю ордена премонстрантов, с которым Мод познакомилась в Германии, императрица решила основать аббатство, посвященное Деве Марии. Она отправила Дрого, своего рыцаря, в Премонтре посоветоваться с преемником Норберта, аббатом Гуго, который предложил прислать каноников, чтобы помочь основать аббатство Нотр-Дам в Сийи-ан-Гуфферн9.
В сентябре 1136 года Жоффруа снова вторгся в Нормандию, полный решимости закрепить права на герцогство за Мод и Генрихом, их сыном и наследником. 1 октября Мод привела отряд из двухсот человек на подмогу мужу, осадившему замок Ле-Сап, который оборонялся от имени короля Стефана10. Хотя Мод никогда не принимала личного участия в боевых действиях, в годы борьбы за престол императрица всегда верхом возглавляла войска в качестве номинального полководца и, вероятно, носила доспехи. У Мод был собственный оружейник по имени Роберт, известный по хартии, которую ему, возможно, в это время выдала императрица11. Наличие у Мод оружейника наводит на мысль, что он изготовил для императрицы подобие защитной кольчуги, в которой та нуждалась, находясь посреди театра военных действий.
Несчастье приключилось в тот самый вечер, когда Мод приехала со своими людьми. Жоффруа был ранен в ногу копьем, что помешало ему удержать позицию и вынудило отступить. Весной 1137 года он все еще сражался, желая упрочить положение Мод в Нормандии и пытаясь сломить сопротивление сеньоров, ненавидевших анжуйцев, когда на третьей неделе марта Стефан высадился в Ла-Уге в сопровождении «большой свиты»12, в которую входили королева Матильда, Евстахий и Роберт Глостерский. Стефана переполняла решимость вытеснить соперника из Нормандии.
Матильда отправилась в Эвре, где в марте или апреле издала первую из своих хартий, дошедших до наших дней. Королева проявляла особый интерес к рыцарским орденам крестоносцев, чего следовало ожидать, поскольку ее отец отличился в Первом крестовом походе, а его братья, дяди Матильды по имени Готфрид Бульонский и Бодуэн, стали первыми из числа крестоносцев правителями Иерусалима, причем Бодуэн – в сане короля. Ее отец первым предоставил в Англии землю рыцарям-тамплиерам, которые также были в долгу перед Матильдой и Стефаном за помощь, поскольку Матильда одарила их землями баронства Булони. Весной в Эвре она выдала тамплиерам хартию, предоставлявшую им поместье и церковь Крессинг и поместье Уитем, оба в Эссексе13.
Крессинг стал вторым владением ордена крестоносцев в Англии. В 1147–1148 годах доходы ордена возросли за счет очередного пожалования Стефана, Матильды и Евстахия, выделивших земли в Уитеме14. В 1138–1139 годах во имя спасения душ отца и всех своих детей королева пожертвовала четыре гайда земли для основания другой общины храмовников в Коули, недалеко от Оксфорда. Не позднее 1140 года Матильда даровала тамплиерам земли в Апхолле в графстве Эссекс. Оттон Булонский, великий магистр ордена, засвидетельствовал две ее хартии15.
Попытка Стефана разгромить Жоффруа оказалась безуспешной. Стефан приблизился к Аржантану на расстояние двадцати пяти миль, но войска его наемников поссорились между собой, возбудив гнев нормандских баронов и простого народа. В июле Стефан заключил с Жоффруа вынужденное перемирие сроком на три года и пообещал ему солидную ежегодную ренту, которую в дальнейшем с трудом выплачивал. На самом деле Жоффруа на редкость повезло, поскольку его армия страдала от дизентерии, и граф понимал, что «в настоящее время он не в состоянии прорваться сквозь ряды королевских войск»