– Зашел проверить, как дела у слуг. Карл, а вы разве не должны быть с моим отцом? – спросил принц, освобождая Карлу путь, и тот со вздохом потащился к двери. Когда Карл скрылся, принц сказал: – Мне нужно немного еды и воды. Для чего – не ваше дело. Найдите, что есть.
Джетт как будто не слышал, он сверлил принца мрачным испуганным взглядом, начисто забыв о маскировке. И Генри вспомнил: принц ведь отнял у него деньги, те самые, ради которых Джетт готов был на что угодно.
– Может, вам лучше было попросить у господина Карла? – хрипло выдохнул Генри. Он успел незаметно зачерпнуть немного сажи из очага и провести рукой по лицу.
– Может, тебе лучше молча сделать, что велят? – огрызнулся принц. – Карл тут же выболтал бы все отцу, Уилфреду и всем вокруг. А теперь быстро и тихо делайте то, что я приказал, или… – Он задумался, и Генри понял, что опыт в плане угроз у него довольно скромный. – Словом, делайте.
Генри подошел к Джетту и как следует пнул его в лодыжку, чтобы тот очнулся, а потом начал по очереди открывать все шкафы. Там нашлась посуда, сушеные травы, запасы полотенец, соль, но ничего похожего на еду.
– Мне еще долго ждать? – холодно спросил принц.
– Уж извините, нас еду не подпускают раздавать, мы простые посудомойки, – выдохнул Джетт, и принц внимательно посмотрел на него.
– А ну шевелись, иначе я тебя… – Он опять задумался, а потом устало махнул рукой. – Ладно, я подожду.
Принц опустился на стул и долго смотрел, как они шарят по шкафам. Потом встал, вышел за неприметную дверь в углу, погремел там чем-то, вернулся с какими-то мисками, сгрузил их на стол и достал оттуда вареные картофелины, кусок соленой рыбы и пирог.
– Слуги всегда хранят там остатки ужина, странно, что вы не знаете, – бросил принц, отряхивая руки, и посмотрел на перемазанного сажей Генри, потом на Джетта с вытаращенными от страха глазами. Взгляд у него из сердитого сразу стал просто усталым. Он, видно, решил, что от таких ждать нечего. – Когда-то я тут постоянно бывал, моя мать часто общалась со слугами. Вы ее, наверное, уже не помните. – Он взглянул на них так, будто хотел, чтобы они возразили, но они молчали. – Ладно, берите еду, зачерпните воды вон в той бочке и идите за мной. Принцу не пристало самому нести тарелки.
С этими словами он снял со стены факел и вышел из кухни. Генри и Джетту пришлось взять со стола еду и идти следом. Ту часть замка, куда они пришли, Генри не знал, но, судя по рисункам на стенах, которые факел выхватывал из темноты, при свете дня здесь было красиво. Они подошли к незнакомой двери, и принц остановился. Они стояли совсем близко, и Генри мысленно порадовался, что на слуг не принято смотреть в упор.
– Внесите еду, выйдите и ждите здесь, – велел принц. – Никому ни слова о том, что вы тут были, ясно?
Генри кивнул, и принц постучал, но как-то странно – три раза коротко, потом два – медленно, с перерывами. За дверью послышались шаги, она рывком открылась, и Генри замер от удивления. На пороге стояла Агата, такая зареванная, будто плакала полдня. Генри ни разу не видел, чтобы она пролила хоть слезу даже в самые тяжелые моменты похода, и сейчас это поразило его даже больше, чем то, что ни его, ни Джетта она не узнала. Она вообще едва на них взглянула, только кивнула принцу и впустила в комнату всех троих, заперев за ними дверь.
Джетт при виде Агаты выдохнул так резко, будто его ударили в живот. Генри торопливо поставил провизию на стол и собирался вытянуть Джетта в коридор, пока он их не выдал, но тут за дверью раздались шаги и сварливый женский голос:
– Я слышала, как ты открывала дверь, негодница! Что, наконец решила со мной поговорить? Если, конечно, к тебе это слово сейчас применимо. – Кто-то с силой дернул дверь снаружи. – Открой, извинись и прекрати валять дурочку, тогда пойдешь сегодня со мной на ужин!
Агата издала какой-то звук, похожий на рычание, и сердито отвернулась от двери.
– Она что, каждое слово из соседней комнаты слышит? – тихо спросил принц, опуская факел в высокую вазу на полу. Агата в ответ фыркнула и пожала плечами.
Генри, стараясь не поворачиваться к ней лицом, расставил тарелки на столе. К счастью, здесь было довольно темно – факел почти потух, комнату освещала только подставка с тремя свечами, стоящая на комоде.
– Ладно, вы двое можете остаться здесь, – разрешил принц. – Если мы опять хлопнем дверью, явится леди Эмма.
Джетт и Генри мелко закивали, стараясь держаться подальше от подсвечника, и принц развернулся к Агате.
– Достал, что нашлось. А теперь объясни мне еще раз то, что пыталась объяснить вчера за ужином.
Агата в ответ начала бурно жестикулировать, показав такое представление, что Генри глаза вытаращил.
– Так, помедленнее. Позапрошлой ночью ты хотела зажечь в замке еще болотных огней. Взяла те, что набрала днем, и пошла рассаживать их по светильникам, но по пути услышала странные звуки из тронного зала, так? – еле слышно начал принц. На то, чтобы сказать это, у него ушло минуты две – приходилось расшифровывать жесты Агаты. – Ты открыла дверь и увидела человека в капюшоне, который бил стеклянные шары на люстре, запуская в них камнем, привязанным к веревке. К тому времени, как ты пришла, он почти закончил, так что там было очень темно. Ты ударила кулаком по двери. Человек обернулся, увидел тебя и исчез. Просто растворился в воздухе. Лицо ты разглядеть не успела.
Агата еще раз показала, как человек растворился, и принц тяжело вздохнул.
– Знаешь, неудивительно, что все так рассердились, когда ты им пыталась то же самое показать вчера за ужином. Со стороны выглядит довольно безумно. – Принц покосился на Генри с Джеттом, но те скромно жались в углу, делая вид, что разглядывают стену. – Мы оба знаем, что и тебе, и твоей мамаше упрямства не занимать. Если она сказала, что ты будешь сидеть без еды, пока не начнешь вести себя тихо, значит, так и будет, хоть с голоду помри. И если ты ей написала, что не выйдешь, пока она к тебе не прислушается, значит, ты тут вечность просидишь, но не выйдешь. А я вряд ли смогу каждый день незаметно носить тебе еду.
Агата подскочила к комоду, написала что-то на клочке бумаги и сунула принцу под нос. Они стояли близко к свету, и Генри смог прочесть: «Веришь мне?»
– Последние дни все как не в себе. Кто-то разбил люстру просто из хулиганства, – покачал головой принц. – Но человек, который растворился в воздухе у тебя на глазах… По-моему, это уже слишком. Там было темно. Он сбежал, а ты не заметила. Тебе надо поесть, и все сразу покажется не таким мрачным.
Агата застонала и прижала ладони к лицу, но принц уже шел к двери. Он жестом позвал Генри и Джетта за собой, но тут Генри пришла в голову идея.
– Можно мы подождем посуду, ваше высочество? – прошептал он. – А потом тихонько отнесем ее на кухню, вымоем, и никто ничего не узнает.
Принц развернулся к ним с явным намерением сказать, что их мнение его не интересует, но в конце концов только кивнул и, прихватив факел, бесшумно выскользнул за дверь. Агата тяжело вздохнула, глядя ему вслед, а потом села за стол и принялась за еду. Судя по тому, как она расправлялась с пирогом и картошкой, она и правда не ела со вчерашнего дня.
Генри дал ей доесть и только потом задал вопрос, ради которого он тут, собственно, и остался.
– Привет, можешь отвести нас в библиотеку? – спросил он.
И очень быстро понял, что, кажется, надо было начать по-другому. Агата подняла на него взгляд и чуть насмерть не подавилась водой, которую допивала из чашки. Генри подскочил и с силой вдавил кулак ей под ребра – этому когда-то научил его отец. Она выплюнула воду и тяжело задышала, вытирая мокрые глаза.
– Это я, – на всякий случай пояснил Генри.
Она неловко обняла его за пояс, не вставая со стула, и Генри похлопал ее по плечу.
– Я в порядке, Джетт меня вытащил. А теперь мне срочно надо в библиотеку, – сказал он.
Тут до Агаты дошло, что в комнате есть еще и третий человек. С гневным звуком она встала, подошла к Джетту и стянула с него чепчик.
– Эй! – возмутился он. – Знаешь, как трудно его надеть, чтобы волосы не вылезали!
– Он не с Освальдом, – пояснил Генри. – Это было просто…
– Недоразумение, – подсказал Джетт, натягивая чепец обратно. – Привет, красавица! Как видишь, у нас теперь много общего.
Агата, может, и возмутилась бы, но не нашла в себе сил. Еще раз неловко взглянув на Генри, она нацарапала какую-то записку, положила ее в карман, взяла подсвечник и чуть ли не на цыпочках вышла в темный коридор. Генри тут же двинулся за ней, а потом услышал за спиной звяканье ложек и тарелок: Джетт серьезно отнесся к задаче вернуть посуду на кухню и теперь прижимал ее к груди. Агата осторожно прикрыла за ними дверь своей комнаты. Свет теперь пробивался только из-под соседней двери – видимо, там жила мать Агаты.
Генри одной рукой взялся за локоть Агаты, а второй – за плечо Джетта. Агата медленно пошла вперед. Генри, стараясь не смотреть по сторонам, – за ней. Джетта, который еле слышно ругался и звенел в темноте посудой, он тащил за собой.
Ему показалось, что шли они ужасно долго, что холодная тьма и правда высасывает из него силы. Даже Джетт постепенно затих и только шумно дышал открытым ртом. Кажется, они не заблудились только потому, что в этом дворце не обязательно было видеть дорогу, достаточно просто подумать, куда хочешь попасть.
Наконец Агата остановилась, и Генри с облегчением увидел перед собой знакомую дверь с надписью «Библиотека». Он собирался уже спросить, как они ее откроют, если Агата не может говорить, но тут она вытащила из кармана записку и протянула ее Генри.
– «„Я буду сражаться с Освальдом, пока дышу“», – сказал Сивард», – вслух прочел он, и дверь тут же открылась.
– Это из сказки про Сердце волшебства? Она ведь тоже хранится здесь, верно? – спросил он. – Ты что, тоже читала все эти книги?
Она неопределенно повела в воздухе рукой, и Генри понял: «Не все». Тут Агата вопросительно посмотрела сначала на уходящие во тьму шкафы с книгами, потом на него.