я конфетами. Я же помню.
От ее слов Кольку обдало горячим стыдом: «Куда пропал тот хороший мальчик?! Как из пионера и мушкетера превратился он в форточника, на чьих глазах сегодня ночью убили беспомощного человека? Как докатился он до позорного бегства от милиции ночью по крышам…»
Николай замедлил шаг. Ну чего он взъелся на девочку? Она ведь не догадывается, в каком болоте он погряз.
Оля, обрадованная успехом, зачастила:
– Ты не обращай внимания на Лидию Михайловну и совет дружины, им бы только собрания проводить. А я тебе искренне хочу помочь, по-настоящему. Я совсем не осуждаю тебя, наверное, есть причины, почему ты на мальчиков из соседней школы напал и продукты на месяц чужие съел.
Колька уже почти раскрыл рот, чтобы проговориться Оле, как приключилась эта дурацкая история. Но она неосторожно продолжила:
– Ты для меня всегда товарищем останешься, мне все равно, что у тебя отец – дезертир и что ты с шестиклашками учишься. Я понимаю, что нелегко, от этого ты и злишься.
Девочка осеклась, поняла, что второпях надавила на больное место. Да так неаккуратно, что от ярости лицо парня превратилось в застывшую жуткую маску.
– Отвали, Гладкова, чтобы я не видел тебя больше рядом, убирайся к черту, воспитательница нашлась, – просипел он чужим, осевшим голосом.
– Коля, я не то сказала, я же хотела как лучше… – Оля залепетала, растерявшись. Какую же глупость она ляпнула!
Но бывший одноклассник ее уже не слушал. Он сиганул через ограду, нырнул в незнакомый двор, только бы не видеть красивое лицо Оли, ее растерянный взгляд. Парня колотило от слов девочки, будто влепила она ему звонкую пощечину.
Он шел, не разбирая дороги, ни домой, ни в заброшку ему не хотелось. Нет для него места, где можно передохнуть от навалившихся забот, без лишних вопросов и разговоров. Еще и красавица Оля как назло пристала к нему со своим перевоспитанием.
Девочка же шла за ним поодаль, не решаясь подойти. Никак не получалось у нее подобрать нужные слова, чтобы Колька начал с ней разговаривать.
Горожане прятались от наливающегося дневного зноя: детей позвали на обед, старики отдыхали в прохладе квартир, даже собачонки предпочитали лежать в теньке кустов, вывалив язык. И только Колька отмерял улицы злым шагом, а вдалеке незаметно для него семенила Оля, с непривычки спотыкаясь о свой же портфель стройными ногами. Двор, еще двор, заброшенный пустырь. Куда он так спешит?
Яростный толчок в спину уронил Кольку на землю в осколки кирпичей и стекол.
– На, получай! Будешь знать, как со своими оборвышами лазить в наш район!
– Вмажь ему хук!
От следующего удара разлился звон в ухе. Пинок по ребрам, второй. Колька не успевал уворачиваться, только прикрывал голову руками. Но нападавшие в лицо и не метили, лупили с ожесточением по спине и бокам.
Он крутанулся и ухватил рукой за лодыжку одного из нападавших. Это оказался круглоголовый старшеклассник и его дружок, которые давеча отняли у Светки продукты. Из-за них-то все его неприятности!
От боли и гнева на обидчиков Колька распрямился как стальная пружина, изловчился и стукнул кудрявого прямо в нос. Тот, взвыв от боли, взмахнул рукой, зацепил булыжник и треснул с размаху Кольку прямо по макушке. От удара перед глазами поплыла чернота, тело налилось ватной слабостью. Боли от удара в нос он не почувствовал, только удивился теплой соленой влаге на губах и подбородке. Что это, слезы?
– Вы что делаете?! Вы чего! Милиция! Остановитесь, двое на одного! – крик девушки спугнул хулиганов, они бросились врассыпную, подальше от пустыря.
Оля присела рядом с лежащим на земле Колькой, вытянула из кармана платок и попыталась промокнуть ему рану на голове.
– У тебя кровь на лице! Не шевелись, я за помощью!
– Не надо, – отшатнулся Колька.
Алые пятна на белоснежном платке напомнили ему о мучительном мгновении этой ночи, о смерти старика с блеклыми глазами. Он оттолкнул руку девушки, с трудом поднялся и побрел прочь.
– Коля, ты что? Как ты себя чувствуешь? – Она упрямо шла рядом, пытаясь подставить ему свою руку для опоры. – Это же тот парень, с которым ты подрался. За что он тебя? Коля, нужно идти в милицию. Нельзя этого так оставлять. Он ведь чуть тебя не убил!
– Не лезь не в свое дело! Убирайся! – выкрикнул Колька.
Вернее, ему показалось, что выкрикнул. На деле это был стон, полный боли и отчаяния. Оля застыла с платком в руках, не понимая, что происходит. Что за тайны у Пожарского с соседскими мальчишками и почему он то слушает ее внимательно, то отталкивает, хотя сам еле держится на ногах?
Колька ускорил шаг и неожиданно запрыгнул на подножку трамвая. Ослабевшие пальцы чуть не соскользнули с поручня, после удара тело мотало из стороны в сторону. Но он должен избавиться от ее внимания, эта красивая девочка не должна его видеть слабым и побежденным. Трамвай покатился под горку, набирая скорость. Красивое лицо с изумленно приподнятыми широкими бровями плавно проплыло мимо.
Оля растерялась, шагнула вслед за трамваем. Но куда? Тоже прыгать на подножку? Хороша была бы староста выпускного класса. Хулигана не исправила и сама безобразничать чуть было не начала. Как же ей повлиять на Пожарского? Первым делом стоит поговорить с его друзьями и соседями. Может быть, через них она найдет подход к упрямому мальчишке?
Но в квартире на улице Володарского, где жили Пожарские, никто не отозвался на дребезжащий звонок. Игорь Пантелеевич был на работе, Антонина Михайловна с Наташкой ушли в «Детский мир», стоять в очереди за детским пальтишком.
Оля вышла во двор, но там было пусто. Мальчишки убежали смотреть на экскаватор, который прибыл на соседнюю улицу, чтобы расчищать площадку под строительство новой многоэтажки. Светка в одиночестве копошилась в свежей траве, пытаясь соорудить из лопуха и травинок огромную кастрюлю с супом.
– Привет. – Лицо девочки показалось Оле смутно знакомым, она присела рядом, прямо на землю.
– Здравствуйте, – вежливо отозвалась Светка.
– Ты из этого дома? – Сдержанный воспитанный кивок в ответ.
– А с Николаем Пожарским знакома? С Колей?
Осторожный кивок.
– Мы вместе учились с ним раньше, в одном классе. А он тебе нравится? Коля хорошо относится к ребятам помладше.
– Да, хороший, – тихим эхом отозвалась Светка.
Оля рассмеялась: взрослая девица пытает мелкую школьницу, а та молчит как партизан. Девушка вытащила из кармана фартука блестящие фантики от карамелек, которыми угощала подруг в школе.
– Хочешь научу тебя делать секретик?
Светка аж просияла. Девочки во дворе редко принимали ее в свои игры. Свысока посматривали на «довесок», а она, привыкшая больше к мальчишеской компании, робела и тушевалась в игре в «дочки-матери». Здесь же не просто обычная девчонка, а красивая старшеклассница предлагает научить ее увлекательной игре.
– Смотри, берешь большой лист, заворачиваешь в него фантики. Можно стеклышки или красивые камешки. Это твой секретик. А потом зарываешь секретик так, чтобы никто не видел. Держи, попробуй. Я не буду смотреть, куда ты спрячешь. – Оля протянула очарованной собеседнице стопку фантиков и большой лист лопуха. Демонстративно отвернулась.
Девочка, трепеща от восторга, завернула нежданное богатство в подвядший лопух, для надежности перемотала его травинками и запрятала в глубину под торчащие корни березы. Секретик готов.
– Теперь ты хозяйка секретика, его надо проверять каждый день. – Оля улыбнулась при виде раскрасневшегося лица малышки.
Светка довольно облизнула губы. Настоящий, страшный секрет распирал ее с позавчерашнего дня. Всю легенду об украденных продуктах тетке рассказал Санька, приняв на себя бурю возмущения. Девочке только и надо было что кивать. Но с тех пор ее беспокоило несколько вещей: ее любимчик Колька во двор носа не показывал, тетя Тоня ночью плакала за стенкой, Санька ходил смурной, отнекиваясь от просьб поиграть или помочь с уроками. Хотя в обычные дни он с огромным удовольствием объяснял названной сестренке обожаемую им математику.
Светке недавно исполнилось семь, и не могла она еще всему происходящему дать объяснение, но по общей гнетущей атмосфере, от которой тревожно давило под горлом, она догадалась, что вранье про украденные продукты принесло ребятам много забот. А начались они с нее, вороны и растеряхи. Страшное чувство вины не отпускало девочку ни днем, ни ночью. А самое ужасное, что поделиться им было невозможно. От такой тайны Санька лишь отмахнется, хотя сам же и заварил эту кашу. А тетка, если узнает правду, точно выставит за дверь племянника с «довеском». Вот уже несколько дней девочка страстно желала наконец-то хоть с кем-нибудь поделиться настоящей историей, чтобы снять груз со своих хрупких плеч. А красивой девушке Оле, Колиной однокласснице, кажется, можно доверять.
– У меня есть еще секретик. – Детский голос стал еле слышным. – Ты никому не расскажешь?
Оля понимающе закивала головой.
– Честное пионерское?
– Честное пионерское, Света. Ты можешь мне все рассказать.
– Коля и Саня подрались с ребятами из-за меня. Из-за того, что я разиня. Бросила сетку с пайком и в классики прыгала.
– У тебя украли эти продукты?
– Да. – Белесые брови сдвинулись от неприятных воспоминаний. – Забрали два мальчика старших и съели. Колька и Санька с беспризорниками их наказали, подрались. Чтобы тетка не заругала и меня на улицу не прогнала, мальчишки сказали, что это они все съели. А это не они, это те хулиганы из подвала. Кудрявый и другой, без волос. Я из-за них в грязь упала, хорошо мне Санька ночью постирал чулки и заштопал.
Оля замерла: «Вот это детский секретик! Теперь понятно, почему Пожарский так упрямо отказывается от помощи. Никакой он не хулиган и ничего не воровал, а, наоборот, молчит, чтобы скрыть Светкину историю». Но как же теперь ей поступить? Рассказать все Лидии Михайловне значит подвести девочку и не сдержать обещание хранить секрет. Да и не была уверена Оля, что для пионервожатой это что-то изменит. Отец-дезертир – даже такого повода для нее достаточно, чтобы избавиться от Пожарского. Лидию Михайловну, сухопарую и резкую, волнуют грамоты, победы в школьных соревнованиях, количество комсомольцев и пионеров в школе, строгое соблюдение пионерского устава. Колька в мятом галстуке, лжец и прогульщик, портит образцовую картину, это вам не отличник и подлиза Антон Мещеряков.