Диамон с минуту молча смотрел на катеона, мысленно взвешивая его слова на весах собственного мировоззрения. Наконец, придя к решению, он кивнул и тихо произнес:
– Да будет так, друг мой… Завтра к полуночи здесь соберутся люди, список которых мы с тобой обсудим позже. Сейчас же мне нужен твой совет относительно еще одного дела, которое, боюсь, гораздо важнее пролитой королевской крови…
Катеон тяжело взглянул на лекаря и с пониманием кивнул:
– Ты говоришь о страшных и необъяснимых явлениях, происходящих на юге, близ песков Тайрана… Я слышал об этом.
– Я посылал туда человека, которому полностью доверяю. И он своими глазами ВИДЕЛ все это. То, что рассказал этот парень… От его повествования повеяло таким холодом, которого люди не знали со времен…
– Архона… – тяжелым шепотом перебил его Отав.
– Да, – с жаром продолжил Диамон. – Страшные легенды прошлого, которые уже почти позабыты, вновь оживают… Я слышал, что когда-то, в те ужасные времена, существовал орден итатши – катеонов-воинов. Это так?
На какое-то время Отав впал в тяжелые раздумья, словно перебирал в памяти всю свою жизнь. Наконец он поднял на лекаря печальный взгляд:
– Да… Как только поползли эти ужасные слухи, я спускался в святая святых – архив храма. В этом помещении хранятся свитки, которым уже не одна тысяча лет. В них я нашел упоминания об итатши… Это были непревзойденные по своим боевым качествам бойцы, виртуозно владевшие любыми видами оружия. Исходя из утверждений автора летописи, сотня таких воинов без труда могла бы одолеть целую армию и выиграть любое из сражений, имевших место в последнюю сотню лет. Но итатши были далеки от мирских дел… Вся жизнь каждого из этих воинов посвящалась борьбе со злом, тянущим свои невидимые щупальца из центра Тайранской пустыни… Из проклятого богами и людьми Архона, где властвовал Имшур – могущественный повелитель темных магов. Главной силой итатши была древняя, как сам мир, магия, с помощью которой они могли противостоять воинству Имшура.
– Прости, мой друг, что перебиваю тебя, – взволнованно произнес Диамон. – Ты говоришь так, как будто этого тайного ордена уже не существует.
– Увы, мой добрый Диамон, – грустно развел руками катеон. – После того как сами боги обрушили свой гнев на Архон, орден был упразднен. Какое-то время последователи итатши еще встречались среди служителей Четверым, но вскоре исчезли и они… Вместе с ними исчезла и целая страница истории Лероса… Их магические ритуалы; источники, в которых итатши черпали свою силу; подготовка молодых воинов добра – все кануло в пропасть безвременья.
Искра надежды, зажегшаяся было в очах Диамона, потухла…
– Ты хочешь сказать, – глухо произнес он, – что в данный момент мы ничего не можем противопоставить восстающему из пепла Архону?
В ответ катеон лишь беспомощно развел руками.
– А как же Четверо?! – повысил голос лекарь и с долей укора взглянул на Отава. – Боги оставят нас в трудные времена? Ведь некогда лишь они смогли положить конец бесчинствам, творящимся в Черном городе!
Катеон опустил взгляд и покачал головой:
– Никто доподлинно не знает – что на самом деле произошло в Архоне… Был ли то гнев богов, или сама природа встала на пути у Имшура… Как написано в свитке Этинора Картана: «И наступила Великая ночь, напрочь изгнавшая дневной свет из жизней людей. И наполнилась земля живыми мертвецами и ужасными тварями, пожиравшими жителей Лероса. Легионы гниющих трупов грызли зубами стены храмов, где страждущие прятались от надвигавшегося Конца… Но однажды ослепительный свет воспылал над проклятыми песками! В тот же миг рассыпались в прах отвратительные создания, распространявшие скверну. А люди выходили из своих укрытий и воспевали силу Четверых». Вот, мой друг, и все сведения о минувших мрачных временах, что дошли до нас…
Диамон схватил катеона за руку и пронзительно взглянул в его глаза:
– Ты должен отыскать хоть какую-то информацию о том, как готовили итатши! О том, как они сражались с воинами Тьмы! Иначе… иначе в скором времени Лерос падет! Да что там Лерос – весь мир рухнет под ударом восставшего Зла!
В ответ катеон спокойно взглянул в пылавшие глаза друга:
– Я сделаю все, что в моих силах. Но, дорогой друг, для начала нам нужно хотя бы узнать – что именно творится сейчас в проклятых песках…
– Хочешь направить туда разведчиков?
– Я подумаю над всем этим, Диамон, – ответил Отав. – Сейчас же нам нужно сосредоточиться на судьбе Дибора Торнола, который завтра предстанет перед Высшим судом.
В дверь королевской опочивальни осторожно постучали. Наместник Иктон лениво прикрылся покрывалом и кивнул обнаженной красавице, застывшей в нерешительности:
– Продолжай…
Девушка вновь принялась массировать ступни своего повелителя. Со стороны двери снова раздался стук, на этот раз более настойчивый.
– Да! – недовольно откликнулся Иктон.
В покои нерешительно вошел Луборг. На лице преданного слуги, обычно бесстрастном, герцог Волчьих гор прочитал такую тревогу и растерянность, что понял мгновенно – произошло что-то непоправимое. Он оттолкнул ногой девку и, не стесняясь своей наготы, поднялся с широкой постели и накинул на плечи мягкий плащ.
– Говори! – приказал он после того, как испуганная служанка тенью выскользнула за дверь.
– Господин, – голос Луборга дрогнул, – Тейн мертв…
Иктон кивнул – с этой потерей он мог смириться:
– Дальше!
– Стража в подземелье перебита, – уязвленный тем, как легко повелитель воспринял известие о смерти его брата, воин опустил взгляд.
– Ну! – взволнованно воскликнул наместник. – Продолжай, во имя Охтама!
– Принц Дибор и его близкие друзья исчезли. В своих покоях также отсутствуют граф Таррес и его воспитанница – леди Ледвей…
– Что случилось в подземелье?! – уже предчувствуя беду, прорычал Иктон.
– Камера Кайла Торнола пуста, – выдохнул Луборг.
– Немедленно усилить охрану у выходов из замка! – в ярости произнес наместник.
– Уже… поздно, мой господин, – едва слышно произнес Луборг и упал на колени. – Стражники Северных ворот мертвы. Нищие видели, как группа людей покинула стены замка, оседлав коней, которые были спрятаны на постоялом дворе – прямо напротив ворот…
– О Четверо! – простонал герцог.
Шокированный, он некоторое время стоял посреди спальни, словно ноги его приросли к полу. Потом наместник нерешительно шагнул к столику с напитками, наполнил из графина кубок и поднес его к трясущимся от ярости губам. Не сделав и глотка, он швырнул чашу в стоявшего на коленях Луборга.
– А не тебе ли я поручил усилить охрану внешних выходов из замка? – с безумным взором прошипел Иктон.
– Да, мой повелитель, – едва слышно ответил воин.
– Ты понимаешь, что сегодня стены замка покинули самые ценные заложники за все время существования Санирада. Два принца – два законных наследника! Надеюсь, ты представляешь, что я сделаю с тем, кто виновен в этом происшествии…
Иктон взял со стола длинный стилет и медленно двинулся в сторону Луборга, безучастно склонившего голову.
В этот роковой для Луборга момент в дверь вновь постучали.
– Войдите! – приказал наместник, не опуская стилета.
Вошедший человек был самой загадочной личностью из свиты герцога Волчьих гор. Не имевший титулов и званий, едва умевший держать меч, он, тем не менее, пользовался наивысшим доверием Иктона Торнола. Меней Латр, при всей своей весьма заурядной серой внешности, имел очень проницательный ум. Его познания в самых различных областях, умение извлекать пользу из самых безнадежных ситуаций, способность очень тонко чувствовать людей и зачастую предугадывать их поступки – таким был далеко не полный перечень качеств, которыми обладал этот загадочный и высоко ценимый Иктоном человек.
– Я слушаю тебя, Латр, – кивнул герцог, не сводя, однако, разъяренного взгляда с коленопреклоненного воина.
– Мой повелитель, – ровным бесстрастным голосом молвил Меней. – Я пришел сообщить вам о том, что нашел очевидца произошедшего в подвале, после того как туда с боем проник Дибор Торнол. Это один из стражников, который, несмотря на тяжелую рану, сумел проползти пару сотен шагов от своего поста до коридора, где находилась камера наследника.
– Тащи его быстрее сюда! – вскинул голову герцог.
– К великому сожалению, мой повелитель, этот человек уже отошел в царство Четверых… Но перед смертью он поведал мне все, чему стал очевидцем.
– Рассказывай! – нетерпеливо бросил Иктон.
– Мой господин, – вкрадчиво произнес Латр, – я хотел бы переговорить с вами наедине…
Он бросил быстрый как молния взгляд на коленопреклоненного Луборга. Наместник обернулся к провинившемуся подручному и прошипел:
– Убирайся! Я займусь тобой позже…
Луборг с облегчением выдохнул, поднялся с колен и спешно покинул покои.
– Ну? – нетерпеливо воззрился герцог на Латра.
Меней поклонился и негромко произнес:
– Как я уже говорил, мой господин, умирающий дополз до арки, ведущей в коридор. Слов он не смог разобрать, но все, что происходило у камеры наследника, видел явственно. Принц Дибор и его подручные хотели взломать дверь в камеру Кайла, но внезапно, непонятно каким образом, рядом с ними возник Эндор Таррес в сопровождении могучего воина. Между принцем и Тарресом возникла словесная перепалка, так как разговаривали они на повышенных тонах…
– Не тяни! – рявкнул наместник.
– В конце концов Таррес протянул принцу ключ от камеры. Когда граф и Дибор открыли дверь, то на некоторое время оба они застыли на пороге камеры, словно что-то потрясло их до глубины души. Проведя несколько минут в темнице, Таррес и принц покинули ее с помрачневшими лицами. Они и сопровождавшие их преступники скрылись в тайном проломе в стене…
– Ради Охтама, словоблуд, скажи мне, был ли с ними принц-калека?! – в ярости вскричал герцог Волчьих гор.
– Нет, мой господин, – со зловещей улыбкой произнес Латр. – Кайл Торнол не покидал своей камеры…