— Слушай, вали, а? — Саша с угрозой шагнул к нему. — Не нарывайся. Я почти сутки на ногах, и у меня очень плохое настроение.
— Я могу быть тебе полезен.
— Интересно, чем? Подежуришь за меня?
— Я бы не отказался, но тут, боюсь, могут возникнуть проблемы. Я ведь не состою у вас в штате. Твое руководство вряд ли одобрит такую замену.
Саша впервые посмотрел на него с интересом. Спросил вдруг:
— Ты нерусский, что ли?
— Русский.
— А говоришь, как иностранец.
— Я долго жил за границей.
— Ясно, — кивнул Саша. — Чувство юмора, видать, там же оставил.
То есть предложение подежурить было сарказмом… Как же сложно без Вероники. Она каким-то непостижимым образом ухитрялась угадывать такие вещи.
— Я тоже расследую убийство Ильичева, — напомнил Тимофей. — Если расскажешь, что, по вашему мнению, произошло с Вероникой, могу поделиться своей информацией.
— Ильичева убил Загорцев, — буркнул Саша.
— А потом покончил с собой, — кивнул Тимофей. — Мне известна эта версия. Она ложная. Загорцев не убивал Ильичева.
— А кто же его, по-твоему, убил?
— А кто отравил Веронику?
Саша скрестил на груди руки. Долго, изучающе смотрел на Тимофея. Потом взглянул на часы и неохотно обронил:
— Через сорок минут у меня дежурство закончится. Жди внизу.
— Я могу увидеть Веронику?
— Ты дурак? — нахмурился Саша. — Я же сказал: нет! Она без сознания. В палату не пускают, главврач запретила. Зверь, а не тетка.
— Я не буду заходить в палату. Здесь, как я вижу, стеклянные двери. Можешь хотя бы показать, где лежит Вероника?
Саша непонятно усмехнулся. Переспросил:
— Напарники, говоришь?.. Ну-ну.
57
— С ней была какая-то баба.
Выйдя из больницы, Тимофей и Саша дошли до ближайшей уличной забегаловки, взяли по стакану кваса и присели за столик под тентом. Тимофей впился глазами в Сашу.
— Что за баба? Как выглядела? И где это произошло?
— Да черт ее знает, как выглядела. — Саша выругался, отпил из стакана. — А произошло — в Нескучном саду.
Тимофей сдержался, сумел не дрогнуть лицом.
Да, все верно. В Нескучном саду. Там, где он должен был находиться вместе с Вероникой. Где обещал за ней присмотреть, а в случае опасности — защитить…
— Вроде и место людное, — раздраженно продолжил Саша, — и народу полно — а вот поди ж ты! Там, возле фонтана, специальное место оборудовали, чтобы загорать. Наставили на газоне зонтиков, кресел. Вот под самым дальним зонтиком Вероника и сидела.
— А рядом с ней кто-то сидел? Ты говорил про мать с ребенком.
— Да там не одна мать. Аж три курицы кудахтало! И хоть бы от одной толк был. Все утро на них убил, опрашивал. Как о стенку горох. Вроде да, Вероника мимо проходила. Вроде не одна. С какой-то женщиной. Но описать эту женщину — тут все три дружно глазами хлопают. Даже возраст толком назвать не могут — какие уж там особые приметы. Мы, говорят, туда вообще не смотрели. За детьми следили, а они в другой стороне играли, возле фонтана. Веронику под тем зонтиком могли хоть танком переехать — эти клуши даже не обернулись бы. Если бы пацан ее случайно не задел, так и ушли бы.
— То есть место было выбрано идеально, — задумчиво проговорил Тимофей.
Саша покосился на него.
— Выходит, так. — Потребовал: — Теперь ты выкладывай. Твоя очередь.
К этому вопросу Тимофей приготовился, еще когда они шли сюда. И тогда же решил, что выложит все без утайки. Интерес в этом деле у Саши явно не профессиональный, иначе не предложил бы встретиться после смены — при том, что, по его словам, сутки провел на ногах.
— Вероника должна была встретиться с Измайловой. С третьей финалисткой шоу. Мы подозреваем в убийстве Ильичева ее.
— Почему? — быстро спросил Саша.
— Потому что Вероника видела, как Загорцев выпал из окна. Ты сказал, что скорая успела, — а Вероника тогда опоздала, тоже буквально на пять минут. Когда подбежала к Загорцеву, он был еще жив. Все, что сумел произнести, два слова: «Это она». Потом умер.
— Вы с ней совсем дебилы? — зло бросил Саша. — Почему не сообщили нам?!
— А ты хочешь сказать, что для вас это имело бы значение? — Тимофей уставился на Сашу. Тот отвел взгляд. — Версия с самоубийством Загорцева нравится твоему начальству гораздо больше, уж прости. И не говори, что об этом не знаешь. Это во-первых. Во-вторых — доказательств у меня нет. Для того чтобы они появились, Вероника и собиралась встретиться с Измайловой.
— Верно, — вспомнил Саша, — она просила у меня контакты… А ты где был?! — накинулся на Тимофея. — Если знал, что убийца — Измайлова, какого хера отпустил девку одну? Зассал, за бабу спрятался?!
— У меня проблемы с общением. — Признание далось Тимофею с трудом. — Людям нелегко со мной разговаривать. Я не располагаю их к откровенности.
— С башкой у тебя проблемы. — Саша, кажется, едва сдержался, чтобы его не ударить.
Но сумел справиться с собой. Залпом допил квас и поднялся.
— Поехали.
— Куда?
— Измайлову твою брать! Куда еще-то?
— На каком основании?
Тимофей тем не менее поднялся и пошел за Сашей. Тот пискнул брелоком сигнализации. Припаркованная у тротуара машина приветливо мигнула габаритами. Саша молча распахнул водительскую дверь и сел. Тимофею ничего не оставалось, кроме как усесться рядом, на пассажирское сиденье. Саша вытащил из кармана телефон, пристроил его в держатель на приборной панели. Повернул ключ в замке зажигания.
— Так на каком основании? — упрямо повторил вопрос Тимофей.
Саша, выруливая на дорогу, покосился с усмешкой.
— Ты же адвокат, типа? Если не только по корочкам, значит, должен знать, что на одни сутки я имею право задержать кого угодно без предъявления обвинений. Просто по подозрению.
— Хочешь сказать, что сутки спустя у тебя найдется что предъявить Измайловой?
— А ты думаешь, что я эту тварь за сутки не расколю?
«А ведь расколет», — подумал Тимофей. Видно, что человек он жесткий и решительный. И то, что произошло с Вероникой, его здорово задело за живое. Почему, интересно?.. Профессиональная гордость? Преступник якобы арестован, но преступления продолжают совершаться?.. Видимо, так.
— А с чего ты взял, что Измайлова дома?
— Я понятия не имею, где она, — буркнул Саша. — Но в Нальчик не возвращалась точно, я попросил наших пробить. — Он кивнул на телефон. — Только что ответили. А значит, рано или поздно на хате у этой своей родственницы нарисуется. Не на улице же ей ночевать.
Через полчаса Саша решительно надавил кнопку с надписью «консьерж» на металлической двери подъезда. На недовольное «да?» категорически объявил:
— Уголовный розыск. Открывайте.
— Вы к кому? — всполошилась женщина-консьерж, когда они вошли в подъезд. Даже привстала у себя в будочке.
Саша изобразил любезную улыбку:
— Много будете знать, уважаемая, скоро состаритесь. — И пошел к лифтам. Недовольно прокомментировал: — Эту публику хлебом не корми, дай сплетни пособирать.
Поднялись на тринадцатый этаж. Саша позвонил в дверь, отгораживающую коридор, куда выходили квартиры, от лифтовой площадки. Долгая тишина, потом в коридоре за дверью послышались шаркающие шаги.
— Кто?
Глазок в металлической двери открыли с той стороны.
— Уголовный розыск. — Саша немного выждал — дал женщине возможность рассмотреть его форму и убедиться, что перед ней действительно полицейский. Потом поднес к глазку раскрытое удостоверение. — Измайлова Сабина Сулеймановна здесь проживает?
— Здесь… Только ее дома нету!
— Ничего, мы подождем. Открывайте.
За дверью замялись.
— Уважаемая. — Саша прибавил голосу напора. — Открываем или вызываем участкового?
Еще минута мучительной работы мысли, и замок щелкнул. Дверь открылась.
Женщина, стоящая на пороге, годилась Измайловой если не в бабушки, то в матери — уж точно. Тимофей подумал, что в молодости она, вероятно, была такой же чернокудрой и фигуристой, как Сабина. Сейчас волосы у женщины поседели, фигура оплыла и сгорбилась.
— Сабиночки нету дома.
— Да, я с первого раза услышал, — кивнул Саша. — А где она?
Женщина отвела глаза.
— Этого я не могу сказать.
— А впустить нас в квартиру можете? — Саша решительно отстранил женщину и пошел по коридору к приоткрытой двери квартиры.
— Нет! — женщина бросилась вперед, пытаясь его обогнать. — Вам нельзя туда ходить!
— Почему? — удивился Саша. — Прекрасно иду. Не спотыкаюсь.
Он шагал напролом. Всякая ерунда вроде жилищной неприкосновенности его явно не беспокоила.
— Стойте!
Саша не слушал. Молча прошел в квартиру. Тимофей за ним.
— Это безобразие, — беспомощно объявила женщина. — Я буду жаловаться!
— Кому?
— Властям!
— Слушаю вас. — Саша повернулся к ней. — На что жалуетесь?
— Вы вломились в мою квартиру!
Саша широко улыбнулся. Предложил:
— Могу уйти. И вернуться с ордерами на обыск и на арест. Такой вариант вас больше устроит?
Женщина охнула.
— Что… Что за ерунда?! Какие еще ордера? Это возмутительно!
— Возмутительно — ваше нежелание оказывать помощь следствию, — отрезал Саша. — Повторяю вопрос: где гражданка Измайлова?
— В чем вы ее обвиняете?
— Пока еще ни в чем. Я пока, как видите, даже протокол не веду. Даю вам шанс честно рассказать все как есть. Объяснить, почему гражданка Измайлова, являясь свидетельницей двойного убийства и находясь под подпиской о невыезде, скрывается от полиции. В деле открылись новые обстоятельства, и такое поведение — крайне подозрительно.
На лице женщины отразилась сложная гамма эмоций, от растерянности до страха. Она явно не знала, что ей делать.
Тимофей наблюдал за женщиной, прислонившись спиной к двери. Они с Сашей остановились в прихожей. Дальше незваных гостей не приглашали, а Саша пока не настаивал. В человеческих эмоциях он явно разбирался получше Тимофея. Хорошо знал, что делает. Хозяйку квартиры удалось напугать. Давить дальше Саша, видимо, не считал нужным.