Затем приходит золотая пора, и кроны многочисленных демонтинов принимаются искриться нежной позолотой, рассыпая по ветру ароматную пыльцу. Подарив земле свою золотую роскошь, демонтины замирают до конца лета в дымчато-сиреневом наряде. Словно величественные призраки в ожидании первых осенних дождей, а следом и нетронутых белых снегов.
Элазар направил свою лошадь по знакомой дороге. В этот раз она не была размыта дождем, и движение его не замедлилось. Хотя, надо признаться, он и в самом деле придерживал поводья, собираясь с мыслями и подбирая слова.
Элазар вздохнул, припоминая, как впервые увидел эту удивительную женщину. Сарэйд в тонком простом платье глядела в серое небо, предсказывая дождь. Золотистые волосы были совсем короткими, едва прикрывая шею. Большие серые глаза смотрели прямо в душу, губы ее тронула улыбка, вынуждая его сердце замереть, а затем забиться часто и взволнованно. Сарэйд была босой, каждое движение ее было таким легким, а кожа казалась фарфоровой. Саргон помнил, что в какой-то миг даже засомневался, не лесной ли дух морочил ему голову.
Еще немного, и мужчина оказался на небольшой знакомой поляне. Два громадных вековых ердина, по-прежнему сплетаясь в вышине своими мощными ветвями, служили опорой небольшому домику. Приветливо блестели его окна и крыша, потемневшая от времени и дождя. Фигурная причудливая черепица придавала жилищу несомненное очарование. Элазар вздохнул, велел себе не робеть, и подвел лошадь к небольшому навесу, под которым животное могло укрыться от непогоды и отдохнуть. Он спешился, оглядываясь в поисках хозяйки.
Ее рука остановилась на вороте колодца, а губы тронула улыбка. Сарэйд не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто потревожил ее уединение. Она чувствовала волнение подходившего мужчины и частое биение его сердца. Ведьма опустила полное ведро с водой и обернулась к гостю. При этом ее золотая коса медовым ручейком перетекла на одно плечо, свисая до края длинного платья.
— Вы все же отыскали его! — Сарэйд склонила голову набок, глядя на Элазара своими серыми глазами.
— Я ведь дал слово. — Мужчина остановился перед хозяйкой хижины, замирая на минуту и пытаясь разобраться в том, что сейчас чувствовал.
Смятение, волнение… Будто сам превратился в одного из своих проблемных мальчишек.
— И сдержали его, — снова улыбнулась ведьма.
— Сдержал… — пробормотал Саргон и рискнул сделать шаг к ней, желая отобрать тяжелое ведро.
Вода немного расплескалась, вымачивая щедрую траву у их ног. Элазар глянул вниз и увидел, что Сарэйд опять была босой.
— Я неловок. Простите.
Когда он поднял взгляд, то понял, что подошел слишком близко. Стоило бы отпрянуть, но Элазар как завороженный любовался ведьмой. Проклятье! Даже забыл, зачем явился.
— Мой сын доставляет вам беспокойство? Не в этом ли причина вашего визита? — невинно поинтересовалась Сарэйд, прекрасно зная ответ.
— Нет, — мотнул головой ректор.
— Что же привело вас к порогу моего Дома? — Она подняла подбородок, мучая гостя своей близостью.
— Я пришел просить вас… — Элазар на мгновение насупился, рука Сарэйд медленно поднялась к его лицу.
Как и в прошлый раз, она провела пальцем по его лбу, разглаживая морщинку, вынуждая мужчину перестать хмуриться.
— О чем же вы желаете просить меня?
«Стать моей»… Он хотел произнести это, но только вздохнул и вынужден был просить помощи, которую могла оказать лесная ведьма народу Раегдана и одному из его мальчишек.
На земли Броганов они прибыли ближе к вечеру. Лошади уже несли их по широкому каменному мосту к высоким воротам замка. Весь путь Саргон говорил со своей молчаливой спутницей, разъясняя сложившуюся ситуацию в Раегдане. Сарэйд слушала мужчину не перебивая, и чем дальше, тем серьезнее становилось лицо лесной ведьмы. Руки Сарэйд сильнее сжали поводья, и она внезапно придержала лошадь. Элазар остановился рядом и помог женщине спешиться.
— Почему вы решили остановиться перед стенами? Нам лучше въехать. Нас ожидают, — взволнованно проговорил Саргон.
Ведьма остановила его речи, подняв руку, и медленно прошла мимо мужчины, внимательно глядя на крепостные стены.
— Вы что-то почувствовали? — Элазар встал рядом с нею.
— Эти земли полны тревоги. Полны скорби. Мне не излечить раны того, кто не желает быть исцеленным. — Сарэйд покачала головой. — Ярость не оставила Айлу, она испепеляет ее изнутри. Хозяйка Раегдана не готова признать поражение. Будьте осторожны, Элазар.
— Считаете, что леди Броган…
— Сейчас между нею и сыновьями стоите вы. Она слепа в своей ненависти. Полагаю, что Айла вполне способна обвинить в своих неудачах тех, кто оказался рядом, — тихо проговорила ведьма.
Саргон нахмурился. То же самое ему не так давно говорили и товарищи. Что ж, он готов принять удар. Уходить он не собирался, но и подвергать риску свою спутницу не имел права. Словно читая его мысли, ведьма тепло погладила плечо Элазара и слегка улыбнулась.
— Я — Сарэйд. Моя судьба мне известна. И годы мои долги, — заверила она взволнованного мужчину и закусила губу, едва отвернулась.
Поверил или нет?
— Вы ведь искренни со мной? — проворчал за ее спиной ректор.
— Вы не доверяете мне? — лукаво проговорила ведьма и решительно направилась к воротам.
— Несомненно доверяю! — воскликнул Элазар, шагая следом за босой женщиной.
В этот миг небо потемнело, словно кто-то заслонил солнце, и тяжелые крылья сорвали свежую листву с деревьев, поднимая дорожную пыль. Черный дракон опустился перед путниками, приветственно опуская голову, а затем немедленно обратился.
— Рад встрече! — Фелан Тригви, брат леди Айлы, тепло пожал протянутую руку Элазара и почтительно склонил голову перед Сарэйд: — Такая честь для меня…
Саргон постарался не рычать, когда дядя его беспокойного ученика вздумал целовать руку его спутницы. И к чему все эти приветствия? Фелан незамедлительно предложил им следовать через ворота, и едва они закрылись за их спинами, как с тревогой повернулся к гостю:
— Еще раз хочу поблагодарить за все, что вы сделали и продолжаете делать для моих мальчишек. — Тригви вновь склонил темную голову, затем выпрямился и жестом руки указал на разрушения: — Это все, что осталось от прекрасных садов Раегдана.
— Я сделал недостаточно, раз позволил подобному произойти, — ответил Саргон, обводя янтарным взглядом окрестности.
Сарэйд неотрывно смотрела на обугленные стволы деревьев и выжженную траву. Ведьма молча прошла вперед, ступая по черной от гари земле, не обращая внимания, что пачкала свои босые ноги.
— Я буду сопровождать вас. Желаю убедиться, что вы в безопасности, — глухо проговорил Фелан.
Дракон расстегнул верхнюю пуговицу своей куртки и тяжело вздохнул.
— Айла так и не покидала своих покоев? — поинтересовался Элазар.
— Нет. Это-то и тревожит меня безмерно. Просто чую, что чем дольше она там находится, тем больше глупостей приходит в голову этой женщине! — прорычал Фелан. — Как себя чувствует Келейр? Как мой племянник? Проклятье… как мой единственный внук?
Фелан Тригви провел ладонью по небритому лицу и покачал головой.
— Они держатся стойко, — ответил ректор, — и ваша невестка и внук здоровы.
— Я так и не смог явиться в Арфен, не хочу оставлять Айлу одну. Ее необходимо вытащить из этих комнат!
— Что вы намерены делать? — поинтересовался Саргон.
— Неистово желаю убить ее, — глухо пробормотал мужчина, — но вынужден буду обратиться к королю с просьбой признать Айлу Броган недееспособной и учредить над ней опеку.
— Вы действительно намерены обратиться к Дарему? — спросил Саргон, глядя на него.
Тригви сощурился, отчего сильнее стали видны морщинки в уголках его серых глаз. Затем горько усмехнулся:
— Считаете и меня безумцем?
— Отнюдь, — заверил его Элазар. — Я восхищен вашей…
— Глупостью? — приподнял бровь Фелан.
— Решимостью, — поправил ректор хозяина Оберона.
Тем временем Сарэйд неспешно шла по выгоревшему саду. Ведьма касалась ладонями обугленных стволов, шепча слова утешения, будто говорила с живыми созданиями. Мужчины с удивлением наблюдали, как яркими пятнами выделялись ее следы на горелой траве. Там, где проходила Сарэйд, земля словно вздыхала, обновляясь и наполняясь жизнью, и уже показывались молодые зеленые побеги. Осыпалась черная корка с деревьев, являя взору лесной ведьмы обновленную, молодую кору.
— По следам моим да за солнцем моим… — Сарэйд распустила волосы, и они заструились золотом по ее плечам. — Неси весть радостную, пей да напейся мною…
На какой-то миг Элазар испугался, что она вновь решит обрезать их, но ведьма продолжала говорить с землей, обращаясь к солнцу и питая ветер своею силой. Она позволяла ему шептать вместе с измученными ветвями деревьев, даруя им новую жизнь.
— Удивительная женщина, — тихо проговорил Тригви и шутя толкнул Саргона плечом в плечо.
— Удивительная, — согласился ректор, не сводя глаз со своей спутницы.
Природа Раегдана оживала, вздыхала, шелестя свежей зеленью, стирая остатки пожарища. Сарэйд все шла по земле, приговаривая и касаясь стен замка, пик стражников в темных доспехах, скрипящей повозки, что везла тяжелые бочонки во внутренний двор, и даже резвой лопоухой собаки, которая пыталась схватить лошадь за шелковый хвост.
Она касалась, словно мать своего дитя, даруя покой душе и частичку собственного тепла. Оно разливалось медом по телу, заставляя улыбаться и хмурого дядьку на телеге, и небритого стражника, и женщину с корзинкой белья, и радовало глупое животное, довольно свесившее свой язык.
— Она не наводит морок, — простонал Саргон, глядя на ведьму, прислонившуюся к стволу арпеники, щедро усыпанной бело-розовыми бутонами. — Что она творит?
Элазар коротко кивнул Фелану и широким шагом прошел к своей спутнице. Стоило мужчине приблизиться, как Сарэйд повернула к нему голову, глядя из-под длинных ресниц.
— Вы так взволнованны, Элазар! — Женщина устало улыбнулась и протянула к Саргону руку, проведя пальцами по его щеке. — Не тревожьтесь зря.